Почему-то в этот день я знал, что напьюсь. Просто было вот такое странное ощущение оттого, как начался этот день. У меня было жуткое настроение. В такие моменты всегда хочется швырнуть что-то об стену, нахамить кому-то или перечитать личный дневник, думая о том, что несчастнее тебя на этой земле человек ещё не рождён. Я как раз переехал на собственную квартиру. С родителями жить было просто невмоготу, а тут как раз подвернулся удачный случай: родственники переехали жить в частный домик, а квартиру решили просто сдавать. И поскольку незнакомым людям отдавать свою квартиру они не хотели, то я был просто спасением. Все остались довольны. Я жил, конечно, не в центре, но в гордом одиночестве. Зарабатывал вполне прилично и мог позволить себе даже иногда пригласить какую-нибудь девушку в кафе. Постоянную подругу я заводить не хотел, поскольку на то время был убеждённым холостяком и верил, что свобода отношений и сексуальная независимость спасёт мир. Таких как я иногда называли крутыми, а в принципе мы оставались всё теми же мажорами, что поднялись за счёт папиных и маминых связей.
Я уже несколько лет как закончил университет. Образования он мне, конечно, никакого не дал, но корочку я успешно похоронил в ящике своего компьютерного столика. Вообще высшее образование в нашей стране остаётся высочайшей загадкой современности. Если просчитать статистику людей, работающих по своей прямой специальности, то получится довольно занимательный график…
Я, конечно же, тоже не работал по своей специальности, а руководил небольшой фирмой, одной из дочерних компаний моего отца. Работа была непыльная, поскольку отец практически сам руководил всей компанией, а от меня требовалось только иногда подписывать какие-то бумаги, да заменять отца на неважных заседаниях и выставках. Мне это нравилось. Я имел постоянный доход, поддержанный модный автомобиль и много свободного времени. Отец никогда меня особо не баловал и говорил, что всего нужно добиваться самому. Наверное, поэтому он и не купил мне квартиру…Зато купил машину и поставил на руководящую должность. Конечно, всё это не означало, что я просто протирал штаны и просырал папины кровные. Иногда мне приходилось действительно работать и контролировать очень серьёзные вещи. Но в силу моего возраста даже очень важные мероприятия обычно делаются спустя рукава, особенно если всё это тебе досталось «на шару»…
В тот день настроение у меня было действительно мерзкое. В квартире я уже достаточно обжился и даже успел опробовать кровать на прочность. В холодильнике было пусто, свет в туалете не горел, поскольку у меня не было времени вызвать электрика, и вообще квартира под моим командованием приобрела вид разбойничьего притона. Практически во всех цветочных горшках ночевали окурки, да и свежей одежды у меня на сегодня не было…Оглядев весь этот бедлам я как-то сразу расстроился и подумал, что квартиру нужно привести в порядок. Но делать это в данный момент у меня не было желания, поэтому я решил просто выйти в ближайшее кафе позавтракать и пропустить рюмочку чего-то крепкого. На улице хозяйничала суббота и целый день был в моём распоряжении. Уже перед выходом у меня возникла мысль позвонить Катюше и предложить ей убраться у меня в квартире, а заодно позавтракать при свечах…но взвесив все «за» и «против», я решил, что Катюша слишком часто бывает у меня дома, и это может расцениваться, как посягательство на мою индивидуальность.
На улице было довольно мило, солнце светило как-то по-летнему, и я даже на миг забыл, что настроение у меня весьма хреновое. Вспомнив об этом, я продолжил путь в уютную кафешку под названием «Баррикада», куда я ходил постоянно…Это было маленькое заведение с постоянной публикой и приятными ценами, отгоняющими обычных алкашей, но и не привлекающих модных пустозвонов. Я завтракал там три раза в неделю, ужинал каждую субботу и мог иногда зайти просто так, когда было настроение выпить…
Её я увидел возле остановки маршрутки, которую уже как неделю отменили. Она стояла одиноко под расписанием движения и выглядела очень расстроенной. Мне показалось, что передо мной стоит мечта. У неё были зелёные глаза, странного завораживающего цвета и приятная улыбка, которую она подарила мне, когда я проходил мимо. Мне не оставалось ничего другого, кроме как остановится.
‑ Маршрутка уже не ходит, ‑ сказал я, ‑ Вам лучше пройти на метро…
‑ Ой как жаль, ‑ она растерянно посмотрела на меня, ‑ а то я стою и не понимаю, чего та долго нет её…спасибо…
Я понимаю, что сказать больше нечего, что я уже сделал доброе дело, моя миссия, как добропорядочного прохожего уже окончена, и если я скажу ещё что-нибудь это будет расценено как сексуальное домогательство. Но я уже ничего не могу с собой поделать.
‑ Вы не голодны? – я слежу за её реакцией, ‑ потому что я как раз шёл поесть и подумал, может вы со мной…
‑ А зачем вам это нужно? – она смотрит на меня чуть прищуриваясь из-за солнца.
‑ Не знаю, ‑ говорю совершенно честно, ‑ просто я уверен, что если сейчас пройду мимо, то это будет большой ошибкой…
Она смеётся. У неё красивый смех, искренний. Мне кажется, что сейчас люди уже разучились смеяться просто так, задавленные своими проблемами и ложью, которая не даёт им свободно дышать. Её глаза сверкают и моё настроение резко начинает идти вверх. Впервые глядя на девушку, я не задумываюсь о том, какая она в постели. В данный момент мне не интересен этот вопрос. Мне просто хочется чтобы она пошла со мной. Мне нужно это…
‑ Хорошо, ‑ она берёт меня под руку. – И куда же мы идём? – я говорю ей, что знаю одно хорошее местечко и мы идём в моё любимое заведение. Там в глубине столиков спрятался полумрак и на стенах висят фотографии известных музыкантов. Где-то под потолком роятся старые рок-н-рольно-блюзовые композиции, а мы ведём тихую беседу. Мне никогда и не с кем не было так просто разговаривать. Мы пьём джин большими стаканами, хотя она призналась мне, что вообще не употребляет алкоголь, едим лёгкий завтрак от Боба М. и внезапно нас накрывает одна и та же волна.
Я не помню кто первый кого взял за руку, у кого защемило сердце сильнее и чьи глаза сказали правду при свете электронных ламп. Я точно помню, что мы вышли оттуда вместе…
В тот день было много всего. Мне позвонили друзья и мы поехали к ним. Там мы пили всё, что горит, целовались на глазах у всех, и чувствовали себя совершенно счастливыми. Я проводил её на последнее метро и даже не предложил поехать ко мне, хотя знал ‑ она бы поехала. Я вернулся к своим друзьям, и мы всю ночь пропивали моё счастье. Я не помню что мы праздновали или о чём говорили, я помню лишь ту атмосферу и те пьяные смс сообщения, которые я писал ей. Со мной такого никогда не было…и утром, когда пытаясь справиться с головной болью я посмотрел на монитор своего мобильного, я увидел, что она ответила на все мои сообщения. Она тоже не спала всю ночь и ждала, что я напишу ей. Не знаю что случилось после, не понимаю, почему всё пошло именно так и почему мы отдалились друг от друга так надолго. Не знаю почему мы расстались.
Всё дело было во мне. Я не умел любить, а умел лишь увлекаться ненадолго. Я распылял своё сердце среди сотни женских глаз и никогда не задумывался о том, что меня кто-то может любить больше, чем я люблю себя. Совершенно не удивительно, что в конечном итоге я остался один. Так должно было быть.
Но тогда, опьянённый первой настоящей любовью, я думал, что спасён.
Вечером я позвонил ей. Мы долго болтали, она сказала, что, к сожалению, очень занята на учёбе и мы не сможем с ней увидеться. Я действительно расстроился, и чтобы не чувствовать себя покинутым, позвонил Катюше. Она всегда была готова развеять мою грусть. К тому же, мне срочно нужно было привести квартиру в порядок.
Сегодня у нас на ужин форель. Я люблю рыбу, а тем более с прекрасным белым вином. Странный человек сидит рядом со мной и ждёт пока я смогу насытиться. Набить свой воображаемый сонный желудок несуществующей пищей. Я знаю, что всего этого нет, что это плод моего воспалённого ума, но я ничего не могу с собой поделать. Сегодня Учитель немногословен. Истина никогда не скрывалась в словах, в этих пустых звуках, извлекаемых глотками не менее пустых людей. Она всегда была внутри, скрывалась где-то в глубине каждого из нас. Просто очень немногие могли понять это. ‑ Что есть твой мир? – спрашивает меня странный человек насмешливо. – Ты побывал в начале своего коридора и возможно можешь ответить на этот вопрос. Удивительно, что этот, казалось бы, простой вопрос ставит меня в тупик. Я начинаю думать, делая ещё большую ошибку. На такие вопросы не отвечают используя логическое мышление – это лишь отвлекает. Здесь кроется что-то совсем другое, потустороннее, дикое. Мне кажется, что
Уже за полночь. На пирсе прохладно, но мы продолжаем сидеть, укрываясь друг другом. Мы смотрим на прогулочные огни, на пьяную компанию на берегу, которая пытается запустить очередной фейерверк, на одинокий плеск волн. Мария сидит у меня на коленях, положив голову мне на плечо. Когда я целую её, волосы щекочут мне ноздри. Они пахнут ночью и желанием. ‑ Ты не похож на женатого человека, ‑ она не поднимает головы… ‑ Почему? – мне даже интересно послушать её теорию. ‑ Потому что в тебе слишком много нежности… Я молчу. Откуда ей знать, что это не нежность, а дежурная ласка. Зачем ей говорить об этом и развеивать великолепный миф? Портить вечернюю идиллию морской тишины и приморской суеты? Что это мне даст, кроме обиды и ещё одного расставания? ‑ Мы с женой, наверное, разведёмся, ‑ зачем-то говорю я. – Мы совсем не понимаем друг друга… Теперь уже молчит она. Думает о своём, совмещает наши переживания, пытаясь понять насколько может быть откр
В клубе слишком громко играет музыка, и я практически не слышу ни слова из того, что говорит Мария. Мы заказали бутылку шампанского, но нам почему-то принесли белое вино. У меня нет настроения ругаться с официантками, тем более одна из них похожа на одну из моих бывших подружек. Мы просто пьём то, что нам принесли… Вокруг танцует пьяная молодёжь, уверенная в том, что весь мир принадлежит им. В принципе, всё довольно прилично. Возможно, это из-за цен заведения. У меня немного болит желудок, скорее всего, это от голода, а может быть просто наступает тот период, когда тело начинает сдавать и вести самостоятельную жизнь. Мы ждём лёгкого ужина, но расторопности официанткам и поварам явно не хватает… ‑ Тебе здесь нравится? – наклоняюсь к ней очень близко, потому что иначе невозможно общаться. ‑ Не очень, ‑ кричит Мария, ‑ ты хочешь уйти? ‑ Да, нет, ‑ я целую её, ‑ хочу с тобой потанцевать. Ты только сумочку не оставляй на столике… Мария кива
Ночь. На улице очень тепло. Мы только что проводили девчонок домой и теперь можем спокойно спеть любимую песню Бобби Макферрина. Мы поём довольно громко, иногда даже пытаясь разойтись на несколько голосов. Странно, что нам так легко. Сегодня мы бросили своих первых знакомых и почти добились вторых. Я просидел с черноволосой красавицей почти всю ночь, напился в дым, но всё же добился её поцелуя. Мы потратили практически половину своих денег, зато заказали всё, что хотели и повеселились на славу. В первые дни отдыха никто не считает свои финансы. Осознание и подсчёт бюджета приходит позже, вместе с истинным отдыхом. Потому что когда у тебя нет денег, ты можешь наконец-то дойти до пляжа и вечером лечь спать не позже двенадцати… ‑ Может ещё по пиву? ‑ Давай…‑ мы подходим к вечно открытым курортным латкам и берём себе местного дешёвого. До дома идти минут пятнадцать, но нас это не смущает. Мы идём по маленьким пустым улочкам, попивая добивающую наши мозги жидкость и верим
Сегодня настроение у меня совсем разладилось. За последнюю неделю холодильник опустел, пиво закончилось, да ещё вчера горячая вода шла строго по расписанию. Как ни странно, расписание подачи воды никак не совпадало с моим расписанием водных процедур и приготовления пищи. Это было необычно, потому что раньше такого беспредела в нашем элитном районе я не наблюдал. Если такое положение вещей продлится ещё хотя бы один день, то в ЖЕКе сменится руководство а я, наконец, установлю себе бойлер. Я был в этом уверен, да и они сами хорошо себе представляли, чем им грозят подобные неудобства жильцов, поэтому и не сомневался, что в скором времени всё будет нормально и нам даже сделают льготный тариф за коммунальные услуги. Я вышел покурить на балкон – погода была мерзкая. Лил дождь, небо было серым и беспробудным… За эту неделю, погружённый в иллюзии своих снов и распятия воспоминаний, я совершенно упустил из виду, что мне нужно пойти на работу и проверить как идут дела. На мобильном уж
У меня начали болеть глаза. Не знаю почему, но после общения с этим непонятным животным, оказавшимся к тому же ещё и гомиком, мне захотелось резко изменить свою жизнь. Остро хотелось выпить и загулять с какой-то красоткой до самого утра. Внезапно я осознал, что у меня уже почти полгода не было секса, если не считать непонятный половой акт на даче у моего сотрудника. Не помню как выглядела девушка, с которой я забавлялся в маленьком чуланчике. Помню, что там было очень пыльно и я часто чихал. На следующий день она звонила мне по телефону и извинялась за то вчера так быстро уехала. Мне было абсолютно всё-равно куда она уехала и с кем, потому что после этого мимолётного приключения я так напился с директором отдела рекламы, что проснулся с ним в обнимку на узкой панцирной кровати. На полу стояло два стакана, а в углу покрывалась плесенью бутылка джина… Я послал девушку на три исконно русских буквы и попросил больше никогда мне не звонить. Она оказалась моей новой секретаршей и
‑ Я хочу тебя сфотографировать, ‑ Мария достаёт дешёвый цифровик и нацеливает на меня. – Ты красивый. ‑ Для мужа? – я отворачиваюсь, – спасибо…не люблю фотографироваться. ‑ Глупый, ‑ она быстро нажимает на кнопку… ‑ Всё равно не получится, ‑ я смотрю на море. Мы сидим на вершине холма, словно настоящие античные боги. Рядом стоит недопитая бутылка коньяка и недоеденная пицца. Сегодня мы решили устроить себе маленький пикник. Солнце уже садится и небо становится неопределённого серо-голубого цвета. Иногда это называют сумерками…Я не помню как мы забирались на эту вершину и по какой дороге нужно идти обратно. Но думаю, что мог бы провести всю ночь здесь. За эти четыре дня я уже привык к ней. И я ловлю себя на мысли, что совсем не думаю о жене. Мне даже не хочется отвечать на её дежурно-нежные sms-ки, которые она шлёт мне каждый день… ‑ Странно…ты расплываешься…‑ она показывает мне экран. Там действительно моё размытое изображение. Лица совершенно нельзя
‑ И как давно вы знакомы с убитой? – милиционеры ведут себя довольно культурно. Я сижу на стульчике в камере для допросов. Не совсем понятно в каком качестве я сюда доставлен, но судя по всему сегодняшний вечерний поезд отменяется… ‑ Пару дней…мы познакомились здесь, ‑ я стараюсь вести себя спокойно, чтобы не давать лишних поводов для подозрений. – Можно я буду курить? ‑ Пожалуйста, – один из них подвигает ко мне пепельницу и сам достает сигареты… ‑ И вчера вы тоже были вместе? ‑ Да, я проводил её до главной улицы, где-то в районе часу ночи, и потом мы расстались. К ней сегодня должен был приехать муж и она хотела выспаться… ‑ Муж значит, ‑ один из следователей почесал подбородок…странно…‑ есть ли у Вас огнестрельное оружие? ‑ Нет, зачем оно мне здесь, ‑ я пожимаю плечами и сбиваю пепел. Я же на отдыхе… ‑ Вы поймите, уважаемый, в дело вступает второй, мы не хотим Вас ни в чём обвинять. Мы просто хотим максимально прояснить ситу