С тёплым чувством прислушиваясь к тихому воркованию родителей, я аккуратно прикрыла дверь.
— И чего её прибирать? — проворчала, недовольная тем, что придётся самой топать к родителям друга. Конечно, не секрет, что старшего сына Голенов, которого якобы лечил отец, прочат мне в мужья. — Там всегда чистота такая, что даже пыль на камни опасается садиться, чтобы не вызвать неудовольствие слышащего!
Ноус посмотрел на меня с радостным сочувствием — немоту старика с лихвой компенсировало необычайно подвижное лицо. С одной стороны, слуга явно жалеет, что меня так рано хотят выдать замуж, с другой — рад, что слушающую камни хоть кто-то согласился взять в жёны. Вздохнула: а вот я бы лучше осталась незамужней, но переубедить отца нереально.
Умываясь, размышляла о потенциальном женихе. В детстве Шорт был озорным и весёлым мальчишкой, вместе с которым мы ограбили не один сад! Да, те яблоки были кислыми до ломоты в зубах и слёз на глазах, но мы с Шортом, не желая уступать друг другу первенство в дворовой компании, упрямо поглощали их килограммами! Год назад, когда другу детства исполнилось шестнадцать, он перестал бегать с приятелями, а погрузился в изучение основ ковроделия, чтобы перенять дело отца. За год парень изменился настолько, что и не узнать. Больше всего беспокоило, что Шорт совсем перестал улыбаться. Как мой папа…
Выбрав одно из лучших платьев, вздохнула и покрутилась перед зеркалом. Усмехнулась: захотел жениться на мне. Нет… Захотел жениться на мне, несмотря на то, что я слышащая! Да, отец не распространяется о моём даре, но Шорту это прекрасно известно ещё с пятилетнего возраста, когда я с помощью агата исцелила его разбитую коленку. Собственно, друг и стал моим первым пациентом: я так сильно испугалась вида крови и ещё больше плачущего Шорта, что сама не поняла, как перекачала энергию из собственного кулона.
Затягивая жёсткие шнурки на вышитом корсете, скривилась: намёк отца совершенно ясен. Сначала он договорился о свадьбе, а теперь надо представиться родителям жениха. По правилам, меня должна была сопровождать мама, но… Вздохнула: сама схожу. Чего бояться? Не в первый раз общаюсь с родителями Шорта. План правильного поведения давно известен: восхититься ковром на стене, похвалить стряпню, и Голены будут довольны!
Несколько минут с ненавистью смотрела на кожаные туфельки, которые отец привёз из столицы. Жёсткие, с каблуком, ходить в них жутко неудобно. Приказ отца идти степенно, как невеста, выполнить смогу легко — в таких не побегаешь. Единственное, что примиряло меня с модными колодками, отец щедро украсил их потрясающими изумрудами. Энергию кристаллов настроил странно: минерал скрывал мою способность слышащей. То, что нужно, чтобы выйти замуж!
Кинула ещё один взгляд в зеркало и улыбнулась почти незнакомой милой девушке в синем платье, с вечно и безнадёжно растрёпанными волосами. Скривилась: ну почему у меня не такие красивые локоны, как у мамы?! Схватила ленточку и, зажав её в зубах, провела несколько раз щёткой по соломенной пакле, что росла на моей голове, стянула в хвост. Завязав ленту, поправила бантик — сойдёт!
Когда проходила мимо приёмной, услышала шум — наверное, Ноус всё же нашёл, что прибрать. Звук падения. Ой! Надеюсь, старый слуга не уронил какой-нибудь дорогой минерал? Впрочем, лучше не вмешиваться. Ноуса отец простит, а в то, что разбила камень не я, точно не поверит!
Выскочила на крыльцо, оглядела небольшой дворик, поправила пару сместившихся защитных камней, восстановила поток энергии защитной сетки. Размышляя, завернула за угол и вышла на центральную улицу нашего городка. Здесь было шумно как никогда: около большой телеги толпился народ, рыжеволосая, крепко сбитая девушка раздавала всем желающим миниатюрные мешочки, а высокий худой мужчина с красноватой залысиной собирал деньги за товар.
— Почём сахар? — весело спросила я.
— Полдрахмы за мешочек! — бойко отозвалась девушка и зазывно улыбнулась: — Очень сладкий!
— Верю, — рассмеялась я. Вдруг захотелось принести родителям Шорта подарок. Раскрыла вышитый кошелёчек и достала серебряную монету. — Два!
Получив покупку, медленно направилась дальше, как вдруг заметила нечто палкообразное под телегой. Заглянула и от удивления едва не выронила драгоценный сахар.
— Ты?!
Фасм посмотрел так затравленно, что я невольно улыбнулась:
— Рада, что тебе лучше! Но зачем сбежал? — Подмигнула: — Денег нет? Не переживай, отец часто лечит б*******о. Вернись, ты ещё очень слаб…
— Эй, с метлой на башке! Можешь на минуту отвлечься от занимательной беседы с колесом?
Голос так и сочился липко-кислым сарказмом, и совсем не понравился. Особенно то, что обращался он именно ко мне. Неторопливо, как учил отец, поднялась и ответила в тон:
— Если только ненадолго. Мне попалось очень умное колесо, которое намного вежливее некоторых беспардонных типов…
Посмотрела в нечеловечески красивое лицо незнакомца, и сердце моё пропустило пару ударов, а кожа щёк потеряла чувствительность. Я знала, что это дракон! Откуда? Понятия не имею… Может, потому, что зелёная радужка его сияющих глаз на миг показалась мерцающей? Или я, словно силу камня, услышала мощь крылатого ящера?
Уже несколько дней удавалось скрывать Ланда ото всех, а это весьма непросто, ведь драконы в ипостаси летающих ящеров очень чувствительны. Диги сутки проводила в библиотеке, но раз в день обязательно встречалась со своим драконом, чтобы покататься на нём. Почему-то это доставляло Ланду радость, а если она не являлась, он скучал и отказывался питаться. Благо кормить неожиданного «питомца» не приходилось. Стоило приказать поесть, как Ланд улетал и возвращался уже сытым и довольным.Питомец… Диги никак не выходило найти ничего, что помогло бы освободить Ланда от случайного порабощения. Получилось даже отыскать древнюю расползающуюся по швам книгу, где нашёлся более-менее точный состав огненного зелья, но противозелья не было и там. Видимо, маги и не планировали создавать его… Зато придумали пункты, где указаны противопоказания к неосторожности. Видимо, боялись, что дракон не простит порабощения, даже если его освободят. Возможно, и Ланд не простит.
Ведьма была вкусной, травянисто-горьковатой, слегка вяжущей. Поцелуй становился настойчивее, в голове дракона заклубился кровавый туман, руки жадно сжимали девичье тело. Диги рванулась из последних сил и закричала:— Я вам мяса куплю! Много!Ланд от неожиданности даже рассмеялся — туман слегка рассеялся, и дракон смог оторваться от вкусной, как столетнее зелье, ведьмы… хвала небу, не столетней! А вполне себе аппетитной и молоденькой… Подумала, что он её съесть хочет! Забавно! Хочет, разумеется, но… всё равно есть тут нечего.Он приподнял брови, делая вид, что заинтересовал
Диги Шол Диги шла по узкой утоптанной тропинке и внимательно смотрела под ноги. То, что ей было так необходимо, росло лишь в таких вот местах — достаточно удалённых от города, но при этом только там, где ходили люди. Вскрикнув от восторга, она бросилась к невзрачному растению с широкими матовыми листьями. Вытащив из мешочка узкую лопатку, аккуратно поддела как можно глубже землю, чтобы не повредить ценный корешок. С улыбкой вытянула длинные серовато-бежевые нити, что прятались от солнца, иосторожно уложила находку в мешок. Вот бы ещё один такой крупный, и можно возвращаться в академию! Она обязательно приготовит Ари целебный настой, чтобы подруга была бодра и активна на своей свадьбе.Девушка поднялась и, отряхнув колени, вздохнула: на своей второй свадьбе. Как бы ни открещивались Кунд и Ари от торжественной церемонии в Туманной долине, парон всё ещё оставался наследником. Повелитель так спокойно воспринял то, что его собственный сын попыт
Ари Лэ — Привет, Ари! — Диги подскочила и, схватив меня под руку, нетерпеливо потащила к лестнице. — Пошли скорее! Ты даже представить не можешь, что там… Я вообще подумала, что перепутала вчера с зельями что-то, вот и мерещится всякое!Я улыбнулась и позволила подруге увлечь меня к выходу, хотя прекрасно знала, что случилось. Парон Ро Кунд изо всех сил скрывал приготовления, но непросто сделать так, чтобы дракония не услышала, что происходит в мире, особенно такая, как я. Нужно взять себя в руки и изобразить удивление, радость, слезу пролить… С последним проблем не должно возникнуть, я и так каждый раз плачу от радости, как только думаю о том, что мне подарили вторую жизнь и шанс на счастье с любимым. Очень долгуюжизнь драконьего века!Подруга, подпрыгивая от нетерпения, притащила к воротам и ткнула пальцем в сторону Туманной долины. Вокруг нас уже столпились студенты, становилось шумно, но мне было всё ра
Ро КундОпалённая кровью драконов земля и пылающее яростным пламенем небо вращались с бешеной скоростью. Я подмял под себя чёрного дракона, но тот вырвался, казалось, без усилий и набросился на меня. Бок пронзила острая боль, я тут же ответил ударом в основание шеи, и мы снова завертелись в смертельных кульбитах.Я не уступлю, отец! Я не позволю причинить Ари вред. И если тебе так важно пролить кровь моей сияющей Ари на Чёрном алтаре, значит, моя задача сделать так, чтобы этого никогда и ни за что не случилось. Клацнул зубами, вцепился когтями в чёрное крыло противника и рванул из всех сил. Повелитель поднял голову и зашипел, а я выпустил струю пламени. Попал! Отец, страшно закричав, камнем полетел вниз, я кинулся следом и, нагнав раненого дракона, вдавил его в землю. Вот и всё.Но не успел откусить парону Ро Вуду шею, как сам оказался прижатым к земле. Кто посмел? И как? Я же, не считая отца, единственный существующий носитель дара Чёрног
Ари Лэ Я повалилась на жёсткую траву и поморщилась, ощутив, как меня придавило чем-то, напоминающим вязанку дров. Фасмы! Распахнула глаза и, быстро пересчитав человечков-палочников, облегчённо выдохнула: никого не потеряла.— Где камни? — Голос прозвучал сипло, горло саднило.Попыталась подняться, но ослабевшее тело не слушалось, из носа всё ещё текла кровь. Вытерла её и на всякий случай протёрла подолом туманный камень — ещё не хватало по неопытности переместиться куда-то…Я понадеялась, что моя кровь тоже способна активировать кольцо, — я же потомок драконьего рода! — но, конечно, сомневалась, что получится, на самом деле.В любом случае, я здесь. В груди похолодело, когда посмотрела на Чёрный алтарь, голова закружилась, что-то тёмное, казалось, пошевелилось внутри. Словно кусочек дара, переданный по наследству, ощутил близость разлома и стремился вернуться, соединиться с той частью, чт