Глава 4

– Бабуль, с каких пор ты стала в секретари безмозглых кукол Барби набирать? У тебя же всегда профессионалы работали. – Дмитрий удобно расположился в глубоком кресле.

– Это ты сейчас в моем умении выбирать персонал усомнился, или просто с утра у тебя настроение плохое? – с мягкой улыбкой спросила пожилая женщина.

– Нормальное у меня настроение. И в тебе я нисколько не сомневаюсь. Просто эта кукла с силиконовыми… прелестями меня несколько удивила. Ну, была бы ты мужиком, а так… – мужчина презрительно фыркнул.

– Димочка, сказала один раз и повторю еще. В сторону Мани вы с Пашкой даже не смотрите. Она хорошая, честная и неиспорченная девочка, не для таких кобелей, как вы. И хочу тебя заверить, что судить о профессионализме человека по его внешности по меньшей мере глупо. Раньше подобного за тобой вроде не водилось. И в любом случае это тебя никак не касается.

– Ну да, чистая и неиспорченная девочка с таким телом и личиком. Не смеши, сколько ей: пятнадцать? Все они расчетливые и продажные стервы. Ни одной нормальной не встретил, – не унимался Дмитрий.

– Димочка, значит, не там искал. А Маню мою не обижайте! – Голос Лейлы Олеговны явно намекал, что она не шутит.

– Да она сама кого хочешь…

– Я сказала – не обижайте, – практически рявкнула женщина.

– Ладно, плевать мне на твою Маню. Кстати, почему имя-то такое дурацкое? Небось, родители с большими амбициями и недостатком фантазии?

– Маня – сирота. Подкидыш. И имя, как ты говоришь, дурацкое, ей в детдоме дали.

В этот момент в дверь, тихо постучав, вплыла сама тема разговора, и все замолчали. Девушка плавно шла, держа в руках поднос. Ее потрясающая грудь под строгой офисной блузкой и шикарные бедра, обтянутые юбкой-карандашом, соблазнительно покачивались при ходьбе. Жаркая волна опять прокатилась по телу Дмитрия, как тогда, когда рассмотрел ее в том баре рядом с Камневым.

Мадонна наклонилась над кофейным столиком, и неожиданно в штанах у Дмитрия стало тесно. Вот стерва, она ведь специально это делает? Знает ведь наверняка, какой вид у нее сейчас сзади. Перегнуть бы сучку через этот стол… Воображение тут же нарисовало красочную картинку, как девушка стоит перед ним с задранной юбкой, без трусиков, в чулках, а он погружается в ее тело раз за разом, удерживая эти роскошные бедра, вырывая из нее стоны… Мать твою! Дмитрий тяжело сглотнул и поерзал в кресле. Рядом раздался такой же сдавленный вздох Пашки. Демон увидел, что у друга, судя по всему, такие же затруднения.

Неожиданно он разозлился из-за того, что Пашка так откровенно плотоядно смотрит на эту Маню. Да какого черта! Какое ему дело до этой охотницы за богатыми мужиками? Таких, как она, в любом клубе на рубль кучка.

Девушка быстро вышла из кабинета, и сразу стало легче дышать и соображать. Но зато Дмитрий сразу наткнулся на пронзительный взгляд бабушки. Та покачала головой. Да что она так об этой Мане печется? Подумаешь, ценный кадр с пятым размером. Да плевать на нее! Баб, что ли, мало? Интересно, а носит она чулки?

– Мальчики, вы, может, уже вернетесь из мира грез и ответите мне, – услышал Дмитрий насмешливый голос бабушки.

– Я тебя внимательно слушаю все время.

– Ну да, я заметила. Ну, раз ты меня слушал, сообщи свои соображения по поводу сделки с японцами. Ты ведь изучил документы на выходных?

Кравест кивнул и, выкидывая из головы ненужные мысли, стал высказывать хозяйке компании свои соображения. Затем свои предложения по поводу изменений в работе службы безопасности высказал Ковалев.

Кабинет Лейлы Олеговны они покинули через пару часов. Проходя мимо этой несносной Мани, Дмитрий бросил в ее сторону злой взгляд, Пашка же посылал ей воздушные поцелуи.

– Как жаль, детка, что я не могу к тебе приблизиться, – трагическим голосом произнес он. – Буду молча страдать издалека. Но, кстати, детка, это только нам нельзя к тебе приближаться, а про тебя разговора не было. Так что дверь моего кабинета для тебя всегда открыта. И диван там есть. Кожаный, – доверительно сообщил Ковалев.

Горестно вздохнув и сложив на груди руки в жесте отчаяния, девушка в тон ему произнесла:

– Ах, как жаль, любовь моя! Ты опоздал совсем чуть-чуть. Я обет целомудрия приняла!

– И давно?

– Только что. Как тебя увидела. Да и на кожу у меня аллергия. Так что, прости, милый, не судьба. Обстоятельства сильнее нас.

Ковалев прям завис, а Дмитрий, не сдержавшись, заржал. Пашка махнул на девушку рукой и вышел из приемной. Войдя в свой кабинет, Дмитрий сел за стол.

– Вот ведь сучка крашеная! – возмущался Ковалев. – Наглая, аж бесит. Но хороша, мля. У меня аж зубы сводит, так хочу ее. А ведь ни разу даже не дотронулся.

– Ладно, Пашка, хорош ныть. А теперь слушай. Мне нужно полное досье на эту Маню-Мадонну.

– Что, тоже зацепила?

– Я не ты. Не членом думаю. Мне интересно, чем она такую акулу, как моя бабка, зацепила. Так что собери мне все. Где жила, где училась, как сюда попала. Что ест, с кем спит и где свободное время проводит. Абсолютно все.

– Но ведь Лейла Олеговна сказала, чтобы мы ее не трогали.

– А мы ее и не трогаем. Пока. Но морочить голову моей бабуле невинными глазками я не позволю. Все, можешь приступать.