ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Тимур
Моим глазам предстала новая конюшня с деревянными стойлами и чёрный, как смоль, жеребец, который буквально упирался ушами в потолок.
- Это то, что я думаю? – восхищенно обратился я к довольно улыбающемуся Мурату, давая ему возможность самому похвалиться и сказать заветные слова.
- Да! Это ахалтекинец! Буквально на днях привезли. Хочешь? Подарю!
- Ай, Мурат, спасибо, конечно, но у меня нет - ни конюшни, ни времени ухаживать за таким красавцем, - я благодарно улыбнулся, гладя по морде жеребца.
- Смотри, мне ведь не жалко!
- Я знаю.
- Хорошо, тогда пойдем в баню, я знаю, ты не любишь время зря тратить, но мы с тобой давно не виделись, поедешь отсюда – свеженький, отдохнувший, силы тебе еще пригодятся и чистый разум тоже.
Баня был скромная, но очень уютная – топилась по-чёрному, веники, можжевельники и бочонок с холодной водой для закалки. Несколько часов мы вспоминали наши многочисленные приключения за тот короткий период, где-то смеялись, где-то грустили. Вдоволь напарившись и опустошив самовар, мы пошли на боковую. В этом регионе было теплее, чем у нас, и по ночам уже стрекотали сверчки.
- Во сколько встанете? – спросил Мурат.
- В 4-5, хотелось бы к обеду быть на месте, - ответил я.
- Хорошо, я приготовлю вам завтрак, чтобы вы голодными не ехали, и на обратном пути, тоже заезжайте, пожалуйста, я буду рад вас видеть. Мой дом для вас всегда открыт.
В 4 часа заиграл будильник. Похоже, Мурат совсем не спал, потому что, сразу после звонка будильника, он уже зашел с подносом в комнату.
- Давайте, не обижайтесь за скромный завтрак, - сказал он, - чем Бог послал.
- Ты что, Мурат, нас так дома не кормят, - улыбаясь, заметил Рустем.
- Точно, - поддержал я брата, отламывая теплую лепешку.
Около часа Мурат со своими бойцами провожал нас по трассе. На очередной заправке мы попрощались и поехали дальше.
Мы заехали в город - миллионник. Мои наручные часы показывали час дня. На первом же посту в нашу сторону выбежал сотрудник ГИБДД. Подняв свою «волшебную» палочку, указал мне на парковку. Я приспустил окно, доставая с бардачка документы на машину.
- Старший лейтенант Мартынов, предъявите, пожалуйста, документы, - будто разжевывая резину, произнес он.
Я протянул в окно документы, запоминая номер значка старлея.
- Куда едем?
- В гости.
- Надолго? – серые глаза выдавали непонятный интерес.
- Как получится.
- Сейчас проверим ваши номера, и поедете дальше, - Мартынов направился к зданию поста.
Рустем посмотрел на меня и сказал:
- Это то, что я думаю?
- Вероятно, нас ждут, - я набрал на телефоне номер. – Алло, Виктор, доброго дня.
- А, Тимур, - послышался доброжелательный и уставший голос, - добрый. Чем обязан?
- Да брось ты, мы же свои люди, - рассмеялся я, - я заехал к вам погостить, но на посту светлячки остановили. Документы проверяют. Хотел поинтересоваться – Болгарин в теме?
- А что у тебя на Болгарина? – оживился мой собеседник.
- Хотел на чай к нему зайти, но неподдельный интерес на посту создает плохое впечатление о гостеприимстве.
- Сейчас узнаем.
Я отключил звонок и перевел взгляд на Рустема – тот, сверля глазами, смотрел вперед, в сторону поста. Прошло несколько минут. Старлей так и не появился. Зато, появились менты.
- Что-то долго они сегодня, - заметил Рустем, по-акульи улыбаясь.
КАМАЗ с омоновцами перекрыл выезд из парковки, и они в своей «крутой» манере вывели нас из машины, заламывая нам руки.
- Руки на капот! Ноги – шире! – пиная по ногам, кричали люди в масках.
Камила
Я уже не могла сдержать слез. Привалившись к стене, в момент лишенная всяких сил, я заплакала. Это была одна из самых страшных новостей за всю мою жизнь, окончательно выбившая меня из мнимого спокойствия. Я снова была слабой, бесполезной, не способной что-либо изменить. Бедная, несчастная малышка. Мое сердце оплакивало ее, плача горькими слезами безысходности.
- Горе – то, какое, горе, - раздался у входной двери голос тети Оли и тети Ани – они завывали в унисон.
- Будто проклятие какое-то, - заметила тетя Оля.
Мама, рыдая, лишь кивала головой. Она была в ужасном состоянии – истеричном, почти сломленном – ее руки, голова, тряслись, лицо посерело. Моя мама выглядела еще хуже, чем тогда, когда умерла бабушка. Казалось, еще чуть – чуть, и ее хватит сердечный удар. Я, застывшая от ужаса, не могла пошевельнуться - просто приросла к месту. Что делать, как быть?
- Бедный ребеночек, - запричитала тетя Аня, - а что случилось? При родах погиб или еще в утробе?
- Вот так беда, три гроба у вас, - качая головой, произнесла тетя Оля.
Внезапно, три пары глаз устремились на меня – мама, тетя Аня и тетя Оля. Они смотрели как-то странно, непонятно, но дрожь страха прошлась по моему позвонку, когда я, наконец, поняла, что значил их взгляд – они, сами того не осознавая, передали в нем свое опасение, что следующей жертвой будет моя дочка. Будто эта волна горя зацепила не всех, и пришел и наш черед. Словно этих трех смертей было недостаточно.
Я была слишком чувствительна, слишком ранима и уязвима – особенно теперь, беременная и без Тимура.
Я инстинктивно обхватила свой вмиг окаменевший живот руками, пытаясь защитить мою дочь, сберечь ее жизнь. Мои ноги задрожали, сердце, до этого словно замершее, начало бешено стучать – все громче и громче, оглушая, истощая и без того мое ослабшее тело и разум. Меня замутило, и мне показалось, что я упаду в обморок.
- Камила? – позвала то ли тетя Аня, то ли тетя Оля.
- А? – сорвалось с моих пересохших губ. Чья-то рука коснулась моего левого плеча.
- Говорю, на похороны к отцу с кем поедешь?
Я попятилась назад и уперлась спиной в кого-то из братьев – никто другой не смог бы стоять столь близко ко мне. Мой живот снова сжало тугим обручем – и я еще сильнее обняла его.
- Я не поеду, - выдохнула я.
ЭПИЛОГТимур- А я предлагаю в этот раз лететь в Японию, - произнес я, обводя взглядом братьев и их семьи.- Япона-мать, - протянул Ильнур, подхватывая на руки свою годовалую дочку.- А что, неплохо, - Наиль устремил задумчивый взор на меня. На его коленях мирно спал сын.- Да, да. Там классно, и мы еще там не были, - я мечтательно улыбнулся, - так что, снова пакуем чемоданы. Глядишь, контракт подпишем, там тоже есть за что зацепиться, да и семьи развеются.- Неплохо мы зацепляемся, - заметил Рустем, покачивая на двух своих руках спящих близнецов, - Канада, Шарджа, Техас. Мне нравиться наш новый бизнес.- И мне тоже, - я, чувствуя легкость в груди, довольно улыбнулся.КамилаЯ прикрыла глаза от удовольствия. Обняла любимого и прошептала ему на ушко:- Тимур, меня все мучает вопрос, но я стеснялась спросить.- Так спрашивай, - муж погладил меня по
ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯКамилаЯ ошеломленно смотрела на лицо своего врага. Его ядовитый взгляд уперся прямо в меня. Щеки Раиля буквально лоснились, бородка – более похожа на жидкую растительность, была «уложена» по-модному. Толстые губы, изогнувшись в усмешке, вызывали лишь одно желание – разбить их в кровь. Я несколько секунд, переваривая информацию, находилась в каком-то ступоре. Еще бы, увидеть своего неприятеля в таком месте, которое казалось мне одним из самых безопасных в мире. Тем более – ощущать его руки на себе.- Отпусти меня немедленно, - повысив голос, потребовала я.Дверь приоткрылась – показалась мужская голова.- Раиль, что тут происходит? – поинтересовался человек, который, я, надеялась, поможет мне.- Отпусти меня! Помогите! – еще громче, привлекая внимания, повторила я, делая попытку освободиться.- Все в порядке, это не стоит твоего внимания, мой
ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯКамилаДетские голоса, смех мамы – все померкло, стало каким - то фоном, который слышался мне откуда-то издалека. А вот стук моего пульса – усиливающегося с каждым прерывистым вздохом, становился все громче и громче. Мои пальцы задрожали, когда я, нажав на картинку, увеличила фото. Хотя лицо блондинки наполовину было скрыто волосами, подхваченными ветром, я без труда узнала ее. Я уже видела эту красивую незнакомку – в том самом итальянском ресторанчике. Тогда я приняла ее за жену Раиля. Я с трудом проглотила ком в горле, понимая, что снова допустила упущение и проявила свою невнимательность. Разве я не познакомилась с его женой тогда, в театре? Та изящная брюнетка, Гузель. Так кем же была для этого отвратительного человека эта роскошная блондинка? И тут же пришел ответ, ярко озвученный женской интуицией: это сестра Раиля. В сердце заскрежетала тревога. Эта женщина представляла опасность для нашей с
ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯТимурВсю дорогу я думал о том, что я не видел своего брата почти 6 лет. Каким он стал? Чем занимается? Я ни разу не интересовался этим по-настоящему. Жив, да и ладно. Но теперь я решил дать ему шанс вернуться в семью, а дальше – посмотрим. Во мне еще сохранялись злость и ревность, но я надеялся, что все пройдет.Свернув с трассы на проселочную дорогу, мы попали в деревню, наверное, одну из самых глухих в нашем регионе. Я не обнаружил здесь газопровода, только столбы с электричеством напоминали о цивилизации. Дети были просто в восторге, когда увидели, целую стаю гусей, нагло расхаживающих вдоль дороги.Я заметил две машины, одна из них, новенький джип, принадлежал Ильнуру, на другой была охрана. За джипами показались мужские фигуры. Мужик с топором и с нормальной такой рыжей бородой, оказался Дамиром. «Ну, реальный колхоз», - пронеслось у меня в голове, а сердце, меж тем, громко заст
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯТимурБлиже к вечеру, попрощавшись с гостями, я, наконец-то, смог уединиться с джаным – как только я прикоснулся к ней, зная, что нас ждет, я ярко осознал, как изголодался, как соскучился по ней. Мы закрылись у себя в спальне…А потом, обнявшись, лежали, беседуя обо всем. Ночь уже опустилась на землю, теплый ветерок лился через полуоткрытое окно. Под своей ладонью я ощущал нежную кожу жены. Тихо, мирно, хорошо. Вот так бы всегда. Мы начали разговор с детей – кто как себя ведет, кто маленький начальник, кто бунтарь, а кто миротворец. Камила рассказала мне пару случаев, связанных с нашими дочками. Сперва, меня это повеселило, а потом я сообразил, как бывает непросто в таких ситуациях быть справедливым родителем, особенно матери. Когда я приходил, дети преображались, вели себя, как шелковые, «папочка, папочка» - постоянно слетало с их уст. Я видел лишь одну
ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯТимурЯ почувствовал себя задыхающимся. Мне не хватало воздуха. Я будто находился под землей, а мою грудь сдавила могила. Я, какой-то обмякший и безвольный, не мог сделать вздох, пока не почувствовал ноздрями прохладу снаружи.Я услышал шепот. Это был шепот родного человека, который находился где-то неподалеку. Возможно, я в могиле, а кто-то молится Господу о моей душе, а я сам так и не успел этого сделать. Жар сковал мое тело. Я снова попытался вздохнуть, мне страстно захотелось жить. Мне захотелось получить еще один шанс. Я почувствовал, как живительная прохлада мягким потоком проникает в меня, наполняя силой. Я словно скинул с себя оковы, и, сделав резкий вздох, открывая глаза, я ожидал, что земля осыплет мне веки.Но вместо этого я увидел свет, а потом – потолок в своей спальне.Я проснулся.Это был сон?...Это был сон!Я и мои братья живы. С ними все в порядке. Я схватил