Глава 6

- Привет, малыш, ну, как ты?

Дорожная сумка упала на пол, а я наоборот взметнулась вверх – Никита приподнял меня, обхватив руками за талию. Наши глаза оказались на одном уровне, губы тоже. Каждый раз, вернувшись из поездки и одарив на пороге первыми поцелуями, любимый долго не выпускает меня из объятий, взвешивая на руках и прикидывая, не растеряла ли я последние килограммы. Учитывая, что командировки у Никиты случаются гораздо чаще, чем у меня обед, мои скромные жировые запасы постоянно под угрозой. Но как приятно ощущать себя невесомой пушинкой, болтаясь на крепкой шее любимого! Если б я весила центнер, фокус бы не удался.

Никита – директор по развитию в компании «Юниа-Транс», занимающейся грузоперевозками. Её владелец опьянён идеей экспансии, поэтому сейчас фирма открывает филиал в Белоруссии. Как результат – Никита постоянно исчезает из моего поля зрения. В разлуке, конечно, трудно, однако расставания будоражат чувства, усиливают их.

В январе мы отметили пять лет знакомства. Наша совместная история изобилует различными событиями, её никак не назовёшь унылой и однообразной. Мы пережили вместе и грозы, и безоблачный штиль, терпели поражения и выигрывали. Порой брели по раскалённой пустыне, чтобы достичь чудесного оазиса, заглядывали друг другу в глаза, сомневаясь и не находя верного ответа, плавились в мартеновской печи ревности, преодолевали бездонные пропасти… Я надеюсь, всё так и будет продолжаться, а долгожданный ребёнок распишет наш союз новыми красками. И когда-нибудь мы даже зафиксируем наши отношения штампом в паспорте…

- Что-то замотался, – сказал Никита.

- Мы практически не видимся, – вздохнула я.

- Вот новое хокку: «Над просторами полей, /Ничем к земле не привязан, /Жаворонок звенит». <*Здесь и далее цитируются хокку Мацуо Басё>

- Сейчас, в разгар мартовских морозов, мне трудно его оценить, – пожала я плечами. - Оно слишком летнее… Но постой! Почему ты обратил на него внимание? Неужели забегался до такой степени, что стал завидовать беззаботному жаворонку, у которого никаких проблем, долгов и обязательств?

- Нет. Это хорошо, когда дел по горло, правда? – Никита выразительно посмотрел на меня.

Я знаю, что он имеет в виду: прежде, чем получить хорошее место в «Юниа-Трансе», Никита прошёл суровое испытание безработицей. Воспоминания о том периоде леденят не только мою кровь, но и его тоже…

- «Туман и осенний дождь. /Но пусть невидима Фудзи. /Как радует сердце она!» – продекламировал Никита, вновь прижимая меня к себе. – Ужасно соскучился! В Минске о тебе вспоминал, и каждый раз словно окатывало тёплой волной.

Я – Фудзияма!

Единственная и бесподобная!

Как лестно!

У любимого – всплеск интереса к японской поэзии. Со своим Мацуо Басё он носится уже третий месяц, буквально влюбился в него. Но я только за! Это очень тихое увлечение. В конце прошлого декабря Никиту заклинило на Доницетти. Я чуть не сошла с ума. Он подкрадывался ко мне сзади и задушевно шептал: «Нет, ну согласись, это просто бесподобно!» и в сотый раз начинал голосить арию из «Лукреции Борджиа». Мой юноша шикарно и разносторонне образован, в отличие от меня. Я питаюсь крошками со стола его интеллектуальности.

- Кстати, как продвигается твоя учёба? - тут же спросил Никита, демонстрируя синхронность нашего мышления.

Он сразу же огорошил меня бесконечной английской тирадой. Судя по интонации, фраза – вопросительная. Только вопросительный знак в конце предложения я и могу разобрать, остальное – сплошное месиво непонятных звуков. Но как-то неудобно признаваться Никите, что за два с половиной месяца учёбы я всё ещё ковыряюсь на таможенном контроле, вместо того, чтобы продвинуться вглубь страны.

Нет, лучше обойти стороной тему моих английских мучений.

- Между прочим, мы пропустили Восьмое марта! – обиженно напомнила я Никите, исследуя носом и губами его лицо и шею, вдыхая густую смесь запахов: одеколона, аэропорта, сигаретного дыма, машины…

Международный женский день уже в прошлом. Меня оставили без цветов, подарка и романтического ужина, так как милый в тот момент напряжённо развивал филиальную сеть компании «Юниа-Транс» за пару тысяч километров от нашего города.

Обидно!

Нет, я не из тех несчастных барышень, что цепляются к праздничной дате, пытаясь в один день состричь все купоны, причитающиеся им как представительницам слабого пола. Мне и в будни хватает мужского внимания… Но февраль выдался настолько тяжёлым, что я стремлюсь использовать любую, пусть даже формальную возможность улучшить себе настроение.

- Отметим сегодня! – тут же предложил Никита. – Сейчас нырну под душ, переоденусь и начнём праздновать.

***

Вечер провели в ресторане. На столе трепетал огонёк свечи, тихо играл саксофон, а мы с Никитой делились рассказами о трудовых буднях. У него хватало проблем с минским филиалом, а я, как обычно, нашла себе новую заботу.

В данный момент у меня на балансе пятеро бесхозных малюток, обнаруженных в городской больнице. Брошенных детей поместили на карантин перед отправкой в детдом. Теперь больница никак не может расстаться с малышами из-за сложностей с документами. Неизвестно, как долго ещё пробудут дети в больничной палате. Они словно и не существуют. Ни памперсов, ни питания, ни распашонок для детей отделение не получает, о малышах некому заботиться, медперсонал занимается ими постольку-поскольку…

Несчастных детёнышей обнаружила моя соседка Ева, когда в январе попала с маленьким сыном в больницу. Сначала Ева была потрясена тишиной, царящей в боксе. Трое младенцев безмолвно лежали в кювезах, хотя и не спали. Казалось, этих детей от рождения снабдили опцией «выключение звука». Два ребёнка постарше сидели в кроватках, уставившись в одну точку. Они были привязаны к прутьям пелёнками, чтобы не выбрались… В соседних боксах горланили, кряхтели карапузы, над ними ворковали мамаши. А тут царило загадочное молчание.

- Ты себе представляешь? – потрясённо сообщила Ева по телефону, когда звонила из больницы. – Наверное, понимают, сколько ни кричи – никто к ним не подойдёт.

Жуткие вопли Ева услышала позже, когда малышей мыли в раковине ледяной водой – в отделении не было горячей.

- Как страшно смотреть в глаза ребёнка, который никому не нужен, – призналась Ева. – Сердце разрывается. Больше я в тот бокс уже не заходила…

Вот этим вопросом я сейчас и занимаюсь. Ежедневно общаюсь с различными чиновниками, пытаясь приблизить момент отправки малышей в детдом. Там им однозначно будет лучше.

Потому что хуже не бывает.

Если разобраться – всё просто: надо забрать из больницы пятерых здоровых младенцев и пристроить их в более подходящее учреждение. На деле – необходимо согласование сотни инстанций, и никто не хочет брать на себя ответственность. Всё именно так, как обычно у нас и бывает. Я хожу по кабинетам, названиваю по разным телефонным номерам. Для бюрократов я – назойливая муха. У всех на лице плохо замаскированное желание выставить меня за дверь, а часто чиновники и вовсе сбегают, прикрываясь неотложным делом.

Надеюсь, до конца марта всё-таки удастся перевести малышей в детский дом. Я обязательно решу этот вопрос, пусть даже придётся смириться с ярлыком склочницы – его ко мне уже приклеили. Конечно, чиновникам удобнее приписать журналисту склонность к скандалам, чем признаться в собственной нерасторопности…

Мой рассказ о брошенных детях звучал странно в интерьере роскошного ресторана. Вокруг мерцали свечи, на столах стояли блюда с изысканной едой и бокалы с дорогим вином, бесшумно курсировали официанты, дамы демонстрировали бриллианты и голые спины…

Неужели где-то моют младенцев холодной водой в ржавой раковине и привязывают их пелёнками к кроватям?

Но это правда.

Более того, несомненно, где-то творятся и более ужасные вещи…

- Я могу чем-то помочь? – спросил Никита.

- Ты уже помог, – призналась я. – Помнишь, ты оставил деньги для оплаты нашего кредита?

- Конечно. И что?

- Истратила не по назначению! – покаянно вздохнула я. – Купила памперсы, молочную смесь, погремушки и так далее. Отвезла в больницу. Но ты не думай, я не одна такая сердобольная дура! Ева купила памперсы, Женя, Света, Таня… В редакции я тоже клич кинула. Все, кому я об этом рассказываю, стараются помочь.

- Ты всё делаешь правильно, – сказал Никита. – Ты ангел. Кредит я завтра сам оплачу.