Офсайд 2

У каждого в жизни есть кто-то, кто никогда тебя не отпустит, и кто-то, кого никогда не отпустишь ты.

   Чак Паланик «Колыбельная»

  США. Нью-Йорк. Наши дни.

         — Он вас ненавидит, и теперь я знаю, за что, — произношу я хриплым голосом.

Все это время, до меня, заторможенной действиями лекарств, медленно доходили слова Пола. Я залила слезами все вокруг себя. Словно они могут что-то исправить или облегчить боль. Слезы — это простая реакция. У меня вырезали сердце, воткнули в него, умирающее и истекающее кровью, тысячи иголок и засунули обратно, зашив наживую.

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть в лицо человека, который своим руками довел до безумия, а потом до суицида, любимую жену и перечеркнул будущее своего сына. Это он — главный виновник, хоть и думает иначе. Мужчины, вообще, не любят замечать собственных ошибок.

Все, что мы делаем сейчас, разворачивает за собой клубок событий в будущем. Селена мечтала о детях, а когда они появились — потеряла мужа. Чтобы вернуть мужа, она решила потерять своих детей. Но, потеряв, не смогла жить. Не смогла простить себя.

Я закрываю глаза, не в силах смотреть в лицо этого преступника, ответственного за все, что произошло.

— Теперь вы точно потеряли его, Пол, — говорю я, вспоминая страшный взгляд, которым Джейс смотрел на меня, снимая веревку с моей шеи, проводя пальцами по бордовым полосам, оставшимся после нее, которые однажды побледнеют, замоются и станут такими же, как у него. Как у него.

Я помню, как подняв меня за плечи, Джейсон долго всматривался в мое лицо и словно не видел, словно находился где-то в другом месте. Безумный, полный агонии взгляд. А потом вдруг схватил меня в охапку, сжимая так, что затрещали кости, и заплакал, уткнувшись лицом в мои волосы. Он плакал, как ребенок, и не мог остановиться. И я гладила его волосы, не замечая боли в сломанных пальцах. Тогда я подумала, что он сошел с ума. Что он сожалеет о том, что сделал.

Через час вернулся с пистолетом и сказал, что мы должны умереть.

Он не успел. Марк вызвал полицию. Я не знаю, хватило бы безумия Джейсона на этот последний решающий шаг или нет. Никогда не узнаю. Пол отвалил кучу денег, чтобы скрыть тот факт, что один выстрел, все-таки, был.

Он целился в меня. Долго. Я не боялась. Ждала. Я даже хотела.

Джейсон выстрелил в свое отражение. Это просто чудо, что пуля не попала рикошетом в него. Я тогда была на грани, отключилась сразу после того, как раздался грохот и миллионы осколков посыпались на пол.

         — Теперь вы точно потеряли его. И я, я тоже потеряла его, — надтреснуто повторяю я, встречая растерянный взгляд Пола. — Он все вспомнил.