Похищенная

Свет.

Яркий свет бьет по плотно сомкнутым векам.

Прикосновения. Осторожные, изучающие.

Пальцы – прохладные, чуткие – скользят вдоль щеки, касаются губ и спускаются ниже – вдоль линии подбородка до самой ямки на шее…

А потом еще ниже.

Чужие ладони – сухие и узкие – трогают грудь. Изучают. Подушечки пальцев задевают соски. Перекатывают, вызывая сдержанный вздох.

Она выгибается, подставляя грудь под случайную ласку. Тело вздрагивает. Острый импульс удовольствия пронзает его, расползаясь по нервам томительной дрожью. Губы что-то шепчут, как в забытьи.

Чужая ладонь спускается ниже – по плоскому животу, к плотно сомкнутым бедрам. Осторожное проникновение – пальцы входят во влажную плоть.

Резкий вздох. Отрицание. Нет, она не готова. Пока не готова! Ей нужно время, хотя бы еще пять минут.

Но их никто не дает.

Холодные пальцы смыкаются на лодыжках. Один рывок – и колени раздвинуты. Руки и ноги надежно закреплены в специальных петлях – не вырвешься. 

Она вся для его удовольствия. Вся открыта и выставлена на показ. Он получит то, за что заплатил. Она – просто тело, которое он приобрел на двенадцать часов.

«Расслабься… расслабься…» – шепчет голос в ее голове.

Но расслабиться не получается.

Это сон. Просто сон, о котором потом и не вспомнишь.

Она шепчет это, как мантру, повторяет себе каждый раз, и каждый раз забывает.

Возбужденная плоть готова к соитию. Ее тело дрожит от желания, требует проникновения, хочет, чтобы им обладали…

Только разум бьется в истерике. Жаль, что его нельзя отключить: он дарит эмоции – те самые, за которые платят.

Кто-то темный, большой и опасный нависает над ней, на мгновение закрывая свет. От него веет чем-то чуждым, нечеловеческим.

Это холод, принесенный с окраин Вселенной.

От него застывает душа и плавится тело.

Прохладная ладонь ложится на лоб, чужие пальцы касаются век.

Хриплый шепот в ее голове:

– Посмотри на меня, ливарри… Не бойся...

Это приказ. Этот мужчина не просит. Он заплатил за право быть с ней.

Но она не может открыть глаза. Не может позволить реальности ворваться в мирок, где все понарошку.

Чужие руки ложатся на грудь. Они обжигающе-ледяные, и этот холодный огонь пронзает насквозь.

Она вскрикивает и вскакивает в холодном поту.

Темнота. Сердце бьется пойманной птицей. В тишине слышно только прерывистое дыхание.

Облегчение накатывает сумасшедшей волной: это сон, просто сон. Один из тех, что так похожи на реальность.

Иногда эти сны повторяются…

***

– «Хотите осуществить свои эротические фантазии? Испытать неземные удовольствия с настоящей землянкой? Но боитесь, что девушка не выдержит вашей страсти?

Теперь это в прошлом!

Корпорация «Тайные желания» осуществит любую вашу мечту. Позвольте себе насладиться обществом редчайших земных красавиц независимо от того, насколько ваши тела совместимы, и пережить незабываемый эротический уик-энд в виртуальном пространстве. Забудьте про ограничения! Скажите вашим тайным желаниям  ДА!»

С гигантского голубого экрана, закрепленного над эскалатором, жизнерадостно улыбалась симпатичная женщина с роскошной гривой цвета расплавленного металла. И только самый придирчивый взгляд смог бы опознать в ней андроида.

Или тот, кто видел живую землянку.

– Мое тайное желание в данный момент – вырубить эту штуку, – проворчала Инга, отворачиваясь от экрана.– Уже оскому набили своей рекламой.

Зеркальная плитка, украшавшая стену подъемника, отразила высокую девушку лет двадцати пяти-тридцати с тонкими чертами лица, одетую в строгий корпоративный костюм. Ярко-рыжие волосы девушки были убраны в высокий шиньон, гладко зачесанная челка открывала чистый лоб с тонкими бровями вразлет.

Инга глянула на себя: чуть худовата, чуть бледновата, зато веснушек хоть отбавляй. Эти сволочи даже с наступлением холодов исчезать не собирались! Да еще темные круги под глазами от бессонных ночей. Они придавали лицу усталость и лишние пару лет.

Единственное, чем Инга втайне гордилась, если, конечно, не считать огненного оттенка волос, то это глаза. Они у нее были очень выразительными, прозрачными, светло-голубого цвета с темным ободком вокруг радужки. Именно из-за цвета глаз и волос она получила эту работу. Корпорация “Тайные желания” приветствовала необычную внешность сотрудниц и гордилась разнообразием.

За ее спиной засмеялись другие девушки – те самые «настоящие землянки», о которых вещал приторно-сладкий голос, льющийся из невидимых динамиков. Этот голос каждый раз напоминал Инге розовую сахарную вату, которую она ненавидела с детства. И слова, которые бесконечно гонялись по кругу, уже начали вызывать стойкое отвращение.

Трехполосная магнитная лента, на которой стояли девушки, неторопливо ползла вверх, поднимая толпу работников Корпорации к верхним этажам небоскреба. Тонкие шпили-антенны здания почти упирались в гигантский купол, защищавший Город-302 от солнечной радиации, а вокруг, насколько хватало глаз, в задымленной городской атмосфере тускло поблескивали такие же небоскребы, похожие на торчащие пальцы.

Для Инги и ее подруг так было всегда. Вот уже двести лет люди жили в таких городах, и никто из них не помнил, что когда-то было иначе.

Вздохнув, она посмотрела наверх. У входа в вирт-центр уже ждал охранник. Амбалоподобный качок с нависшими надбровными дугами, короткой бычьей шеей и бритым черепом держал в руках сканер, которым следовало обыскать девушек на предмет оружия и взрывчатки.

 Каждый раз, когда Инга проходила контроль, ей казалось, что этот тип чересчур к ней придирчив. Иначе, почему ее он всегда обыскивал в два раза дольше, чем остальных? И почему зачастую, якобы случайно, касался ладонью ее попки или грудей?

Девушка отступила за спины подруг, поймав на себе его сальный взгляд. Правила Корпорации запрещали отношения между сотрудниками, так что охраннику оставалось лишь пускать слюни на Ингин задок. Но это не мешало ему лапать ее при каждом удобном случае. Вот и сейчас он ее поджидал, неторопливо похлопывая себя по руке сложенным сканером.

– Смотри! Тарианцы! – одна из подруг пихнула ее локтем в бок.

Инга обернулась назад, зацепив взглядом толпу девушек в одинаковых серых пиджаках, запрудивших ленту эскалатора. С места, где она находилась, был хорошо виден огромный мраморный холл с раздвижными стеклянными дверями. И сейчас эти двери были открыты, пропуская странную делегацию.

– Кто это? – переспросила девушка, глядя на высокие фигуры, с ног до головы закутанные в темно-лиловые плащи.

На ее глазах стеклянные двери сомкнулись, отрезая шумный холл от стоянки аэрокаров. К незнакомцам подбежали несколько встречающих в костюмах Корпорации, и среди них Инга с удивлением заметила начальника вирт-отдела.

Ее непосредственный босс сам встречает гостей? Такого еще ни разу не случалось за те пару лет, что она здесь работает.

– Тарианцы! Ты что, новости не смотрела? – худенькая брюнетка вскинула брови. – Это же по всем каналам со вчерашнего дня: «Самая загадочная раса из всех, которые известны на данный момент, посетила Старую Землю с неофициальным визитом», – процитировала она, глядя на инопланетных гостей.

– Да? – Инга скользнула по лиловым плащам равнодушным взглядом.

Под таким камуфляжем разглядеть что-либо не представлялось возможным. Все, что девушка поняла, так это то, что тарианцы довольно высокие и плечистые. А еще они двигались как-то странно: очень плавно, без резких движений, но хищная грация и гибкость их тел буквально бросались в глаза.

– Странные они какие-то, – пробормотала Инга, невольно поежившись. Необычная пластика загадочных инопланетян завораживала и одновременно пугала.

Ее подруги уже сбились в кучу и вытягивали шеи, пытаясь рассмотреть гостей получше.

– Конечно, странные! – хмыкнула одна из них. – Говорят, они могут двигаться быстрее ветра! Поэтому на Земле им приходится искусственно замедлять свою скорость. Думаешь, почему их прозвали смертельно опасными?

– А еще говорят, что они уничтожили собственную планету и теперь живут на закрытых космических станциях, – добавила вторая.

– А еще, что у них нет своих женщин.

– Как же они тогда не вымерли до сих пор? – задала Инга резонный вопрос.

– Вымирают, – ее собеседница пожала плечами. – Говорят, их с каждым годом становится все меньше. Они никак не могут найти расу, которая подходила бы им генетически. Кажется, только с нами не пробовали, но вряд ли кто-то из нас в здравом уме пойдет на такое.

– Господи, – выдохнул кто-то в толпе, – они едут в наш корпус…

Последняя фраза заставила девушек побледнеть. Быстро переглянувшись, они снова уставились на инопланетных гостей, которые уже полным составом грузились в прозрачный лифт.

– Они хоть гуманоиды? – еле слышно пискнула маленькая шатенка с перепуганными глазами. Даже с такого расстояния было видно, что любому из этих тарианцев она будет не выше пупка.

– Какая разница?! – резко отозвалась другая, скрывая тревогу под маской грубости. – Все равно потом ничего помнить не будешь.

Инга тихонько вздохнула. Если бы не стирание памяти после каждого сеанса, она бы в жизни не согласилась на такую работу. Хотя, эти слова не более чем попытка заглушить свою совесть.

Непрошеные воспоминания нахлынули удушливой волной. Вспомнились тяжелые месяцы, которые пришлось пережить после внезапной смерти мужа.

Артур трусливо покончил с собой, оставив Ингу с годовалым сыном, кучей долгов и заложенным имуществом. Молодая женщина, еще вчера не знавшая, что такое нужда, оказалась на улице. Банк, конфисковав имущество за долги, просто вышвырнул ее вон, ребенка забрали в приют, а городской муниципалитет постановил: если Инга в трехмесячный срок не найдет жилье и работу, ее лишат родительский прав. Закон был не на ее стороне.

Вот так она осталась одна, без помощи, без поддержки, без средств к существованию в мире, где б*******о ничего не дается. В те дни Инга готова была продать даже душу, если бы кто-то пообещал за нее приличную сумму. И поэтому, когда старый друг Артура предложил место вирт-девушки в эротическом салоне "Тайные желания", заточенном под инопланетных гостей, она схватилась за это предложение, как за последнюю соломинку, способную удержать на краю.

Орест утверждал, что работенка не пыльная, да и платят прилично. Все, что требуется от сотрудниц – это отлежать смену в особой капсуле, удовлетворяя все прихоти клиентов... в виртуальной реальности. Казалось, эта работа – подарок судьбы, и потому Инга, почти не задумываясь, подписала контракт. На тот момент она уже пятый день ночевала на улице и питалась водой из городского фонтанчика.

Девушка утешала себя тем, что все это будет происходить в виртуальной реальности. Ну, подумаешь – страшно, противно. Понятно, что инопланетяне бывают всякие, и иногда такие отвратительные на вид, что тошнит от одной мысли, что это чудовище будет трогать тебя. Но ведь это все понарошку! Да и память стирают после каждого сеанса, чтобы сотрудниц не мучили лишние воспоминания. Главное, у нее будет бумажка об официальном трудоустройстве! Главное, что ее зарплата позволит снять квартиру в кондоминиуме, забрать сына из приюта и нанять ему няню. Это все, о чем Инга думала в тот момент, когда ставила подпись под трудовым договором.

Это было два года назад. С тех пор она накопила достаточно денег, чтобы вместе с сыном уехать из пыльного Города-302 на ближайшую Ферму и начать все с начала. Там, по крайней мере, ее сын рос бы среди настоящей зелени, а не среди серых стен из стекла, бетона и стали, накрытых непроницаемым куполом.

Но злополучный контракт был однозначным: десять лет без права досрочного расторжения. Инга, сама того не желая, продала себя в рабство.

– Проходим, дамы! Проходим! Не создаем толпу! – деловитый голос охранника вырвал Ингу из воспоминаний.

Она тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли, и уже развернулась к выходу с ленты, как вдруг легкое покалывание в затылке заставило ее вновь обернуться. Взгляд машинально уперся в прозрачный лифт на другой стороне здания, в группу лиловых фигур. Девушка вздрогнула.

Они разглядывали ее!

Эти странные тарианцы разглядывали ее!

Она не видела глаз, не видела лиц, но ощущение того, что на нее смотрят из лифта, было однозначным. Кто-то из этих таинственных инопланетян сейчас смотрел на нее  в упор, и вовсе не с праздным любопытством, а пристально, изучающе. Инга всем телом почувствовала этот взгляд, который скользил по ней с пугающей медлительностью, словно невидимый, но осязаемый щуп.

Судорожно вздохнув, она инстинктивно подалась назад, спеша укрыться от этого взгляда. Перешла на ступеньку выше, ближе к выходу с эскалатора, и кто-то из девушек двинулся следом, заслоняя обзор.

Последнее, что увидела Инга перед тем, как лифт пропал из поля зрения – это как одна из высоких фигур шагнула вперед и приникла к прозрачной стенке.