Я лёг рядом с Марией поверх одеяла, стараясь не разбудить её. Невинно положив ладошки под голову, она мирно посапывала и даже не думала просыпаться. Я закрыл глаза и начал вслушиваться в звуки окружающие меня: я слышал, как плещется вода, как дует ветер за окном и как молчит свет в лампочках на потолке. Я слышал дыхание моей ночной бабочки и звуки праздника из соседнего бунгало. Это было естественно, инстинктивно. Я погружался в глубину этого миротечения, полностью забывая о своих проблемах, о тех, кого оставил дома, о работе и родителях, которые слишком любили меня, чтобы понять до конца. Я сам терялся в этой мировой музыке, в странной гамме бытия и своего жизненного пути. И постепенно внутри моих закрытых глаз появился коридор. Длинный, с паутиной на каменных стенах и деревянными подпорками через каждые несколько метров. На потолке висели электрические светильники, стилизованные под старину. Я осторожно провёл рукой по стенам и вполне отчётливо почувствовал холод векового камня. Я оглянулся назад, но позади был лишь мрак и пустота. Я не знал, как здесь очутился, но понимал, что нужно идти в сторону света…. Получалось, что я пришёл из абсолютной темноты. Материализовался из чёрного пространства позади себя. Я не получал ответы. Антрацитовое безмолвие позади меня хранило молчание. Впереди я видел лишь коридор, который не заканчивался. Он длился и длился, как огромная змеевидная стрела, не оставляя мне никакого выбора. Я глубоко вздохнул, стараясь уловить хотя бы одну подсказку в этой нелепой ситуации. Но стены молчаливо взирали на меня, словно проверяя на прочность. И я решился пойти вперёд…
У меня никогда не было клаустрофобии, или каких-либо других фобий. Разве что не люблю всяких там ползучих гадов…но не люблю - не значит боюсь. А вот сейчас у меня намокла спина, и пересохло во рту. Странное ощущение неконтролируемости ситуации захлёстывало меня всё сильнее. Самый страшный враг – это ты сам. Твой мозг нарисует тебе невероятные зрительные образы - и ты поверишь. Весь наш мир – это лишь иллюзия наших образов, которые рисует нам наш мозг. По-настоящему всё не так красиво и не так красочно. Просто мы любим добавлять, додумывать, раскрашивать… мы творцы своей собственной вселенной. Своего личного ужаса.
Странно, но в этом месте совершенно не чувствовалось время и пространство. Я шёл по длинному коридору. А за мной гасли огни, словно какой-то умелый фокусник гасил линии электропередач. Сколько бы я ни шёл, за мной была всё та же темнота. Беспроглядная и мертвая. Я не понимал. что происходит. И что означал этот баланс на границе между светом и тенью, между добром и злом? В глубине этого странного, бесконечного коридора, ведущего неизвестно куда. Я не чувствовал ни усталости, ни голода. Лишь страх, сковывавший постепенно всё моё естество. Такое же чувство было у меня, когда моя шестнадцатилетняя подружка заявила, что беременна. Тогда я не мог ничего сказать, молча стоял погружённый в свои мысли, а сердце начинало стучать всё быстрее и быстрее. В тот момент, мне показалось, что всё дерьмо, которое у меня было внутри скатилось в сапоги. Я пытался найти хотя бы одну причину оставить ребёнка, пытался найти хотя бы один положительный момент в своей душе, но не мог. Так я и стоял, молча скрипя зубами, играя желваками в ритм её всхлипываниям, ощущая себя последней, но очень взрослой сволочью. Не знаю, сделала ли она аборт или оставила себе малыша. Я жутко испугался тогда … месяц я не звонил ей, не общался… наверное, я просто не знал, что ей сказать…
Поездка родителей за границу на год была просто спасением для меня. Когда мы сидели в самолёте я понял, что мне всё равно что будет с ней дальше. Наверное, у неё на этот счёт было другое мнение…
Я шел всё дальше и дальше. Боролся со своим страхом, пересиливал себя. Я знал, что смогу. Я сильный, и этот коридор должен иметь конец. Свет и тьма, вечная борьба противоположностей, сладкая нега для обкуренных писателей и пропитых музыкантов, новая тема для избитых режиссёров и скандальных актёров…это всего лишь свет и тьма. Иногда вещи означают лишь самих себя. Не везде нужно искать смысл, знаки, путаться в лабиринтах непонимания, а потом, задыхаясь от собственного безумия заявлять о прозрении. Так не бывает. Иногда нужно просто признать, что пустота – это пустота. А свет и тьма…всего лишь цветовые оттенки. Абсолютное поглощение, абсолютное отражение... Иногда светит луна, а иногда солнце. И этот долбанный коридор с электрическими светильниками - просто мой сон. А мой страх – это шутка подсознания. И когда я, наконец, понимаю это, то вижу, что коридор имеет конец. Он имеет начало. И он совсем не длинный и извивающийся, как змеиное тело. Он обычный…И впереди я вижу дверь с красивой деревянной ручкой. Чуть приоткрытую, с яркой полоской света, струящейся из щели. И на миг мне опять становится страшно: я вспоминаю игры коматозников, интуитивно хватаюсь за сердце, боясь, что это ещё одна клиническая смерть…а потом успокаиваюсь, делаю глубокий вдох и прикасаюсь к неожиданно тёплой поверхности…
А потом я просыпаюсь…
Сегодня у меня день рождения. Я открываю глаза и понимаю, что лежу в своей собственной квартире. Я смотрю на свои руки и замечаю, что ко мне вернулся мой палец, трогаю ухо и понимаю, что оно тоже на месте. Всё хорошо, даже зрение наладилось… Я выхожу на балкон и вдыхаю запах моего нового мира. Ничего не поменялось. Тот же выхлопной газ, тот же ветер, тот же рыбный магазин за углом, бабушки во дворе и одиночество моей квартиры. Я слишком много потерял за этот год, но приобрёл, наверное, гораздо больше. Обмен стоил того. Я открываю холодильник – там стоит несколько бутылок пива. И всё, пусто. Но сейчас мне достаточно и этого. Я сажусь за стол, открываю бутылку, затягиваюсь сигаретой и чувствую себя новорождённым, готовым кричать во весь голос. Звонит телефон. Я знаю чей голос я услышу на том конце провода. ‑ Привет, дерьмо, ‑ Даша говорит скороговоркой, чтобы не превращать поздравление в ругательство. ‑ Привет, ‑ тихо говорю я… Она говор
Я просыпаюсь на скамейке. Вижу замок вдалеке, слышу, как где-то колышется море. Наверное, там можно найти мост прошлого и будущего и город, населённый теми, кто застыл в одном мгновении. Я смотрю на дорогу. Ей нет конца и края, я лишь маленькая песчинка на огромной ленте всемирной судьбы. Какая разница куда идти, если, всё равно, я не знаю где что находится. Зачем верить в будущее, если мне уже сказали, что моё будущее предопределено. И зачем шляться в этих мирах, пытаться оправдать себя, когда я сам давно осудил себя и знаю, что заслуживаю наказания. Я медленно встаю и бреду к пещере напротив меня, оставляю на лавочке всё, что дал мне Странный человек. Я знаю, что это путь домой. Я иду и думаю о волшебной лютне моего сердца. Вспоминаю как она выглядит. Всё равно я никогда не умел играть на музыкальных инструментах. Что за толк, если я даже сумею её починить, натянуть новые струны и поставить новые колки? Ведь я должен сделать это сам. Мастер тут не подойдёт. А то совсем нел
‑ Вина? – Странный человек посмотрел на меня. – Может быть ты желаешь поесть? ‑ Нет, я не хочу пить и есть, я хочу понять. У меня горят глаза, я не знаю как начать наш разговор. Странный человек молчаливо ждёт, он не торопит меня. Ему совсем некуда торопиться. ‑ Кто спас меня из того коридора и что означает это замок? Что будет со мной? Как мне жить дальше? ‑ Эй…, ‑ судия смеётся, ‑ так много вопросов, словно бы мы опять стоим с тобой в начале пути. Ты же понял свой метод «хо»? Ты понял, что за испытания были посланы тебе? Для чего? ‑ Чтобы показать мне мою слабость, ‑ тихо говорю я. – Я думал, что я силён, молод, удачлив, а оказалось, что у меня ничего нет и я сам ничего…Единственное чего я не могу понять, ‑ я смотрю прямо ему в глаза, ‑ почему я, ведь было сказано, что на моём месте мог быть кто угодно, но оказался именно я, не думаю, что у Вас бывают случайности… ‑ Ты начинаешь понимать, ‑ судья улыбается, ‑ ты начинаешь задавать пр
Я сижу за красивым дубовым столом в замке. Я уже не раз был здесь, когда общался со Странным человеком. За столом много людей, но я не знаю никого из них. Судия сидит во главе стола. Он занят беседой. Я не понимаю, как здесь очутился и что всё это значит. Я смотрю на людей. Они все похожи на меня. У них мои лица, мои глаза и моё тело. Они ведут себя по-разному, но в каждом из них есть что-то от меня. Они мои двойники. Я не могу понять, что происходит… ‑ Наконец ты проснулся, ‑ говорит Странный человек, улыбаясь…‑ позволь тебе представить тебя…‑ он показывает мне на людей за столом. ‑ Да, не удивляйся, всё это ты. Ты, в разный период своей жизни, в разное время. Вот посмотри… Я вглядываюсь в лица людей и замечаю, что кто-то из них моложе, кто-то старше, кто-то веселее, а кто-то уже совсем грустный. Да, вот она моя жизнь, сидит передо мной. Всё это я, вышедший из дверей моей жизни, всё это я, под зачёркнутыми табличками моментов моего прошлого. Я знаю как я выгляжу сей
Куда бы я не смотрел я вижу открытые двери. Все таблички моих воспоминаний зачёркнуты. Я не вижу начала коридора, вижу лишь вереницу открытых дверей и зачёркнутых табличек. Всё это было со мной, все стоит перед моими глазами. Я помню всю свою жизнь в ярких красках. Помню всех, кому я сделал больно, помню свою беззаботность, свою слабость, я помню всё. Это странное, хотя и потрясающее ощущение. Словно в моём мозгу разложены по полочкам множество видеозаписей. И каждую из них можно пересматривать сотни раз…Я смотрю в сторону своего прошлого – там не горит ни одна свеча, там совсем нет света – его скрывают от меня во мраке этого длинного коридора. Теперь всё прошлое живёт во мне. Я сам стал своим прошлым. Напоминанием о жизни, которую прожил, не думая ни о чём. Теперь вся это темнота и есть моя беззаботность, весь этот мрак и есть моё настоящее. В моём тоннеле, кроме горящих на стенках свечей, ещё есть свет. Он прямо за моей спиной, но я не могу его увидеть, так как куда бы я н
Я сижу, погрузив ноги в тазик с водой. Кот сидит на моих коленях. Мы словно любовники, сплетённые в страстном порыве. Он прижимается ко мне всем телом, обнимает лапами, впивается когтями в кожу на спине. Я чувствую, как изгибается его тело, я вижу его глаза – они смотрят прямо на меня. Они бездонные, глубокие, чем дольше я всматриваюсь в них. Тем больше мне хочется провалиться внутрь. ‑ Я не смогу долго удерживать портал, ‑ шепчет кот, ‑ мы должны сработать слажено. Главное всё делать чётко. Если что-то пройдёт не так, то мы погибнем вдвоём, либо потеряемся где-то в параллельных вселенных. ‑ Но я же не знаю как, ‑ возражаю я. Кровь течёт по моей спине, а вода в тазике начинает нагреваться. В этой воде я вижу свой исчезнувший палец. Он просто ушёл в параллельный мир. Наверное, если бы я опустил голову, то нашёл бы и свой потерянный глаз… ‑ Ты поймёшь, главное не сделай этого раньше времени, ‑ кот ещё сильнее впивается мне в спину. Я слышу, как учащается его се