Мне снится сон. Он такой яркий и сладкий, что мне хочется рыдать. Я вижу Марса. Он жив. Он улыбается. Нежно-нежно меня обнимает, прижимая к груди. Я чувствую его тепло, как в реальности. И плачу от счастья. Марс рядом. Марс жив. Мы кружимся с ним в медленном танце и время кругом замирает…
Из сна меня выдёргивает резкий пиликающий звук.
— Марс! — я вскрикиваю, ладонями растираю влагу на щеках.
Я плачу даже во сне. Уже несколько дней подряд рыдаю до такой степени, что глаза опухли и раскраснелись.
Комнату осматриваю, окунаясь в ужасную реальность. Жаль, что тот сладкий сон лишь иллюзия. Мой любимый лежит без сознания после сложной операции. Вот уже три дня. Ровно три дня я не ем, не сплю, никуда не выхожу. Сижу здесь как статуя неподвижная, охраняя бесчувственное тело.
Худшее позади, скорей всего. Так заверили меня врачи. Марса удалось спасти, но он не приходит в себя. Это длится так долго, что я уже сама хочу умереть. Терпеть муки
— Где я? — мычу, теряясь в реальности.— В моем доме, Ангел.Что? Ангел...Какого чёрта?Голова звенит. В горле жарит пустыня. Я ни черта не помню! Плаваю как на волнах, оторванная от обыденной реальности. Тело, будто ватное, неживое, качает из стороны в сторону. Я заставляю себя открыть тяжёлые веки и осмотреться.Секунда. Передо мной вырастает огромная мощная фигура. Слишком огромная! Ростом с медведя. Я отчаянно трясу головой. Белые, как снег, волосы, хлещут меня по щекам, понемногу приводя в чувства. Страшно. Дико. До безумия. Страх накатывает липкими змеями по коже, выкручивая нервы узлами. Шаги. Здоровенная фигура крадётся ко мне, словно изголодавшийся зверь, готовясь напасть на беспомощную жертву, разорвать в клочья.— Я не могу без тебя... — морозный, будто арктическая вьюга, голос пронзает трясущееся тело мелкими льдинками. — Ты нужна мне. Какого хера ты засела в моей башке и травишь
Четыре месяца назад.Ангелина— Женька, ох! Он толкается! А-а-а! Потрогай, потрогай! — верещу как резаная, обнимая свой уже прилично округлившийся животик.— Ух ты, сейчас! — отзывается бурной радостью любимый. Одной рукой он крепко держит руль нашей скромной «ласточки», а вторую бережно кладёт на мой живот. — Ой, класс! Ничего себе!— С ума сойти! Как приятно... Он опять толкается. Так сильно! Аж живот ходуном ходит! В этот раз толчки чувствуются намного сильней.— Потому что растёт. Мой богатырь.Останавливаясь на светофоре, пользуясь моментом, Женя наклоняется ниже и в знак благодарности за подаренное ему чудо ласково целует мой животик.— Ты рад? Ты счастлив, что у тебя скоро сын родится? — звонко смеюсь. Ловлю руку мужа, крепко её сжимаю, переплетая наши пальцы
АнгелинаЯ открываю глаза. Бросаю руки на живот, обнимаю его.Пусто. Там пустота мертвая. Холодно. Очень холодно. Я ничего не чувствую. Его нет.Его сердечко не бьётся.Он не пинается.Нет. Нет. Нет!Живота нет. Мой сыночек...Это сон. Это не может быть правдой!Просыпайся, Ангелина. Очнись!Я истошно кричу. Несколько раз бью себя по лицу, чтобы проснуться.Еще. Еще. И ещё.Удар. Два. Три. Десять.Я почти избиваю себя, как вдруг в помещение, в котором я нахожусь, влетает незнакомая женщина в белом халате.— Исаева! Что творишь? А-ну ка! Девочка, уймись!У меня истерика. Кажется, я начинаю понимать всё, что со мной произошло.С нами.Удар. Вопли. Боль.Авария.Литры слёз…— Женя-я-я! Женечка!!!Вскакиваю на ноги, волосы рву на себе. Тону, захлёбываюсь в шторме жгучих слёз.&mda
АнгелинаДальше всё происходит как в каком-то фильме ужасов, когда наступает день выписки. Приходит Арина, лучшая подруга, обнимает меня. Я живу будто на автомате. Как механическая кукла, которую просто завели, и она тупо идет по инерции, не зная куда, не имея целей на своём пути. Арина забирает меня к себе домой, помогает, чем может. Мне неловко. Она ведь с мужем живёт, и они только недавно поженились. Не хочется им мешать, но Арина настоящий друг, она настаивает на временном переезде к ней. Она права. Я ещё не готова вернуться в свой дом. Там слишком много осталось воспоминаний. Мне ведь ещё нужно похороны пережить. Уже потом, как провожу их в последний путь, вернусь в квартиру. Наверно, придётся её продать. Не смогу. Чёрт. Не смогу там жить. Там каждый сантиметр будет напоминать о трагическом прошлом.Постепенно. Шаг за шагом. Нужно выплывать из защитного кокона, подставляя себя под стрелы болезненной реальности.Наст
МарсЯ вижу тьму. Как будто лечу в ад. Вот уже несколько дней лечу в вечную пропасть и мой полёт никак не может закончится. Я ничего не вижу. Холод. Боль. Темнота. Я молю бога, чтобы он пощадил мою грешную душу, не швырял её в пекло.Неужели, я скоро умру? Хотя, мне всё равно. После того, как я потерял свою любимую, два года назад. Жизнь для меня утратила смысл. Я жил лишь затем, чтобы отомстить за её потерю недругам, которые, сука, забрали её у меня. И ради брата. Которого не могу оставить одного. Ведь из родственников у нас больше никого нет. Я лечу. Лечу. Лечу. Парю в пропасти, как в бездне бесконечности. Как вдруг, вижу свет. В конце тоннеля, млять. Он всё ближе и ближе. Секунда. Две. Три. Я вылетаю из тоннеля смерти, резкая вспышка яркого света ослепляет меня. Вдох. Жадный, ненасытный. Кислород, попавший в горло, разрывает гортань. Очень хочется пить. Неимоверно. Я распахиваю глаза, вдруг вижу белый потолок, ко
МарсОпять холод. Опять темнота. Опять белый, качающийся потолок, запах медикаментов, взволнованное лицо Арслана. Дежавю?Я разлепляю до ужаса тяжёлые ресницы, осматриваю уже знакомую мне больничную палату.— Ты меня до усрачки напугал! Какого хрена, Марс?— Я бы и сам хотел знать какого хрена.— Что случилось? С-сердце? Плохо, да?Молчу, сжимая челюсти.— Видимо. Прихватило.— Сейчас как? — сглатывает, сдерживая стон.— Тянет немного.— Сейчас позову врача. Ты только не шути так больше, договорились? Я тебя без сознания в ванной нашёл.Арслан выходит из палаты.Что мне ему сказать? Сам не в восторге. В душе понимаю, что что-то не так. Нехорошее предчувствие стягивает внутренности узлами. К счастью, сейчас я чувствую себя нормально. Сердце в груди бьётся ритмично, но спокойно. Жжение беспокоит, но изредка. Надеюсь
АнгелинаОгромный терминатор в кожаной куртке и рваных джинсах с ледяными глазами… Он так опасно глянул на меня, что я почти в обморок свалилась. Запаниковала, ножницы даже выронила под прицелом его звериных, морозных, как айсберг, глазищ.На сильных руках набиты будоражащие узоры тату. Череп. Окольцованный лозой с шипами.Кто он?Зек какой-то, сбежавший из тюрьмы, уголовник?Но безумно красивый, не смотря на свою опасную, но в то же время брутальную внешность. Он из тех типов, про который обычно говорят «плохой парень». Девчонки верещат и писаются от таких вот железных, пуленепробиваемых верзил.У него чувственные губы, несмотря на черствый лёд в глазах. И щетина. Ее немного, в меру, но она придаёт незнакомцу мужественность.Мощный здоровила, как лось жилистый, своими габаритами он занял пол магазина. Не развернуться. И дышать трудно. И коленки трясутся. Как будто в
АнгелинаЯ бросаю короткий взгляд. Сначала на полицейского, потом на бандита. Не понимаю, что со мной происходит. Не хочется неприятностей. Драки, тем более. Громила уже напрягся, сжав кулаки. Полные губы дрогнули в оскале.Чёрт, никому в радиусе километра не поздоровится, если я выпущу сущее зло на свободу. Такие парни знают своё дело. Он ведь бандит. Ещё у него за пазухой спрятан ствол. Лучше не создавать никому проблем, просто уйти.Трусиха я. Испугалась. Но пока не пойму за кого больше? За полицейского, что бандит его искалечит, благодаря мне? Или за бандита, что его арестуют?— Спасибо, всё нормально.Выдернув руку из властной хватки громилы, широкими, но плавными шажками, я начинаю отступать, обратно к магазину.Развернувшись, быстро даю дёру. Захлопываю стеклянную дверь лавки, на замок закрываю, переворачиваю табличку с «открыто» на «закрыто».Несколько секунд