Я не знала, что делать, радоваться или плакать. Благодарить богов или паковать вещи, чтобы сбежать как можно быстрее.
Кайл оставил меня в замке. Дал высокооплачиваемую работу. Но какой ценой? Что теперь я должна ожидать от него дальше?
Ещё вчера, распределив свой маленький узелок с вещами по небольшой каморке в крыле для слуг, я приняла решение, что не стану об этом думать. Будь что будет. Не затем я пришла сюда, чтобы заниматься самоедством и мучиться угрызениями совести. У меня есть крыша над головой, своя комната, жалованье и регулярная кормежка. О большем совсем недавно я и не мечтала.
Поэтому сегодня утром счастье переполняло меня готовностью приступить к своим обязанностям. А ещё я совершенно серьезно планировала не поддаваться на будущие поползновения графа в свою сторону. Если они, конечно, будут. В моей голове я неизменно делала серьезное лицо, деликатно извинялась перед мужчиной за то, что вынуждена ему отказать, и грациозно откланивалась. Граф с тех пор ко мне не приставал, а я могла спокойно работать дальше и получать свои деньги. Авось за год-другой удастся накопить на маленький домик на окраине села. Посажу свой огород, буду заниматься натуральным хозяйством и наконец перестану от кого-то зависеть.
Однако стоило закрыть глаза, и появлялась за черной пеленой другая фантазия. Порочная, пошлая, неправильная. Как я растворяюсь в объятиях графа Шерье. Как тону в его поцелуях, забывая себя. Как накручиваю на пальцы его длинные черные волосы, в исступлении произнося его имя. И как он мягко касается моих губ, шепча: “Моя любимая. Моя Ниара…”
Но эту позорную фантазию я гнала прочь, вновь даже для себя делая вид, что никогда ни о чем подобном не думала.
Камердинер Вилберн оказался не слишком дружелюбным типом. Заставил звать себя по фамилии – господином Хуштом. Показал мне общую залу, обеденную залу и коридор между ними. Все это вместе с каминами мне полагалось ежедневно мыть. Объем работы, конечно, аховый, но радовало одно: в замке почти совсем никто не жил. Один лишь граф и несколько десятков человек его прислуги. Целое крыло было закрыто, и никому не позволялось туда заходить. Полагаю, иначе замок было бы не вымыть никогда-никогда.
Однако, несмотря на малолюдность, огромная каменная махина Найрен не приходила в упадок. Возможно, ещё не наступило это тяжёлое время, а возможно, я не знала какого-то особого секрета опального принца. Секрета, позволяющего ему сохранять древние стены в идеальном состоянии. Поговаривали, что отец Кайла Шерье, проклятый король, которому несколько лет назад жестоко отрубили голову, при жизни заставлял слуг красить стены своего дворца кровью подданных. Мол, это лучше всего защищает от разрушения. Я не хотела думать о том, что сын, возможно, пошел по стопам отца, но внутри то и дело шевелился липкий страх, что так оно и есть.
Сегодня, как и всю предыдущую неделю, я до поздней ночи драила приставленную ко мне территорию. Когда работа, наконец, закончилась, в голову пришла интересная мысль. А почему бы не прогуляться на ночь глядя по замку?
Конечно, Ниара, любоваться дворцом опального некроманта, сына сумасшедшего короля, нужно именно ночью! Но, к сожалению, днём у меня совершенно нет времени. Дворецкий загружал работой по самые уши, и я не видела вокруг ничего, кроме тряпок, вёдер, сажи и пыли.
Сейчас же в коридорах становилось все тише. Немногочисленная прислуга расходилась по своим комнатушкам, и встретить кого-то было все меньше шансов.
А потому после работы я быстро умылась и сменила одежду, а затем наконец направилась гулять по залам, в которых никогда не была.
Многие из дверей были закрыты. Кайл Шерье не привечал гостей по понятным причинам. К изгнаннику мало кто захочет прийти на утреннее чаепитие или обед. Высокородные слишком боятся за свою репутацию: вдруг после этого их посчитают сообщниками предателя?
Мне же было все равно. Я рассматривала картины, удивительные гобелены, статуи и доспехи, украшающие ниши в стенах. И мне нравилось. Во всем этом чувствовалась мрачная романтическая атмосфера, созданная рукой хозяина. Рукой Кайла.
Замок изнутри был не слишком большим, а потому довольно быстро я дошла до закрытого крыла, и, само собой, меня начало разбирать любопытство.
Бытовала у нас в деревне сказка о Сиреневых усах. Мужчине-некроманте, который женился многократно и каждый раз, беря в свой дом новую жену, наказывал ей, чтобы не заходила в закрытое крыло. Конечно же, девушки не могли побороть любопытство, заходили, а там их съедал сам хозяин, превращающийся в вечно голодного нахцерера, нежить, заживо пожирающую плоть.
Я не верила в сказки. Тем более что хоть мой хозяин, судя по всему, и был некромантом, как тот, по кличке Сиреневые усы, но я-то ему вовсе не жена. С чего бы ему тогда меня есть?
Мурашки прокатились по спине, стоило вспомнить идеальный, чуть насмешливый профиль Кайла Шерье. А еще его черные глаза, в которых словно плескались все запрещенные и опасные некромантские ритуалы.
Страх к графу неведомым образом будоражил кровь, превращаясь в нечто совсем другое. Я вспоминала его черные волосы и такие же глаза, узкое лицо с немного впалыми щеками и насмешливые губы, на которых то и дело загоралась загадочная улыбка. И внутри меня словно оживало что-то, раскаляясь, заполняя грудную клетку и мешая дышать. Заставляя мечтать только о нем.
Моргнув, я попыталась выкинуть из головы красавчика-графа. Не стоило мне думать об этом, хотя дерзкое, немного хищное мужское лицо никак не выходило из головы. Я сделала еще несколько шагов вперед, свернув за угол, и уперлась в цепь, преграждающую проход. На толстых звеньях висела табличка: “Проход запрещен”.
Едва прочтя эту надпись, я еще сильнее ощутила себя персонажем сказки про Сиреневые усы. Вот, спрашивается, чего этим женам не сиделось спокойно? Зачем хотели попасть в запретное крыло?
Не знаю зачем. Но я их прекрасно понимала. Любопытство зажглось во мне прямо-таки сиреневым пламенем, в цвет тех самых усов. Или пройду за цепь прямо сейчас, или умру, клянусь темными богами.
В общем, аккуратно нагнувшись, я поднырнула под звенья и пошла вглубь коридора.
С каждым шагом темнота становилась все непрогляднее, и я уже пожалела, что не взяла с собой хотя бы канделябр. С другой стороны, тогда меня точно было бы видно здесь издалека, если кто-то решил бы за мной проследить.
Однако, как только я об этом подумала, чьи-то грубые руки, толкнув, с силой прижали меня к стене.
Я закашлялась, потому что воздух вышибло из легких и вместо него в ноздри проникла старая пыль.
– Что ты тут делаешь, маленькая пронырливая мышь? – раздался знакомый голос.
Я открыла глаза пошире, вглядываясь во тьму, пытаясь понять, кто говорит со мной.
Сердце застучало в груди.
– Отвечай, какого драугра ты тут делаешь? – продолжал шипеть голос, вгоняя меня во все более и более глубокую бездну ужаса. Страх накатывал холодными волнами, оставляя на коже колючие мурашки.
– Я… я… заблудилась.
– Не лги мне, девочка, – прорычал мужчина и со знакомыми презрительно-наставническими нотками добавил: – За ложь у нас полагается десять ударов плетью.
И тут я его, наконец, узнала.
– Господин Вилберн? – хрипло выдохнула, потирая ушибленный затылок.
– Господин Хушт!!! – поправил со злостью мужчина, и я практически ощутила в темноте, как он выпятил вперед свою нижнюю губу. – Обращаться ко мне следует по фамилии, а не по имени!
– Простите, господин Хушт. Я сейчас же уйду отсюда. Если вы, конечно, меня отпустите.
Некстати вспомнилась блестящая лысина Вилберна возле самого лба и вечно сальное лицо, которое сейчас должно было находиться от меня очень близко. Хвала богам, здесь было темно, и всей “красоты” управляющего я не видела.
– О, нет, милочка, – засмеялся мужчина так гадко, что меня передернуло.
В нос ударил неприятный запах изо рта, смешанный с присыпкой, которой пользовались у нас в деревне некоторые мужчины, чтобы избавиться от пота в подмышках. Бесполезное занятие, но вонь немного маскировало.– Раз уж ты сама не ушла отсюда после всех заданий, что я тебе надавал, то после сегодняшней ночи точно уйдешь.– Что? – не поняла я, и резкая вспышка понимания расчертила сознание. – Вы специально нагружали меня работой? Но зачем?– Потому что мне не нравится твоя кандидатура в качестве служанки, – ощутимо даже сквозь мрак скривился мужчина. – Бездомный заморыш, решивший нажиться на моем хозяине. Поверь, у него есть грелки и получше тебя!Ужасно хотелось спросить: “Это вы себя, что ли, имеете в виду?”Но, все еще надеясь разрешить конфликт миром, я сдержалась.– Что вы имеете в виду? – спросила вместо этого, все же невероятно разозлившись. – Какое вам во
Я закрыла глаза и резко выдохнула. Вышло красноречиво громко.Не знаю, как так получилось! Но мне было настолько приятно это прикосновение, что, казалось, даже боль начала отступать. Рука Кайла была немного прохладной, и это доставляло мне практически неземное удовольствие.Вот только служанка не должна так себя вести. А потому я открыла глаза, боясь смотреть на графа, и тут же опустила взгляд.Мужская рука чуть дернулась, а затем большой палец скользнул вниз по щеке, чертя мягкую линию, закончившуюся в уголке губ.О боги…Ощущение этой маленькой, едва уловимой ласки заставило сердце выпрыгивать из груди. Губы начали нестерпимо зудеть. Практически требовать…Мне было совестно даже подумать о том, чего они начали требовать. Ведь я дала себе слово, что не буду поддерживать возможные поползновения графа продолжить свои эротические игры со мной.Но вот он здесь, рядом. И я могу думать только о жаре его тела, ко
И вдруг кивнула.– Я не злюсь, – выдохнул призрак могильным пронизывающим голосом, напоминающим вой ветра на кладбище.У меня по спине пробежали ледяные мурашки.Несколько секунд прошли в напряженном молчании, во время которого Лорейна, не отрываясь, глядела на меня, а я не могла оторвать взгляда от нее.А затем внезапно налетел порыв колючего ветра, и банши метнулась ко мне сквозь разделяющее нас пространство.Взвились вверх ее призрачные лохмотья, так, словно их и впрямь можно было всколыхнуть движением. Длинные, до самых пят волосы разлетелись, словно туман смерти.И банши оказалась со мной лицом к лицу, выдохнув:– Я не злюсь, потому что, когда я раздирала его плоть, он умирал гораздо страшнее… и дольше.Мне показалось, что у меня сердце вот-вот остановится.Багряные глазницы горели прямо передо мной. Холодный ветер из сгнившего рта касался моей кожи.– Ну-ну, Лора, не стоит навя
С графом мы не встречались целую неделю. Новый дворецкий, в которого повысили одного из старых, проверенных слуг замка Найрен, сказал, что его светлость отбыл по делам к своему давнему другу, по слухам – тоже некроманту. К слову сказать, этот дворецкий нравился мне гораздо больше. Довольно приятный, немногословный мужчина лет тридцати по имени Фейн Герини. Короткие светлые волосы, спокойный взгляд, голос, в котором не проскальзывало высокомерия или пошлости.При первой нашей встрече он даже слегка поклонился мне, словно я не обычная служанка, а как минимум равная ему, что, в общем-то, было совсем не так.И вот каждый день с тех пор, как граф Шерье покинул свою резиденцию, я исправно приходила в его покои, вытирала пыль, зажигала камин, чтобы прогреть помещение. Мыть здесь ничего не нужно было, ведь комнатами все это время никто не пользовался. Однако без дела остаться мне не грозило: Фейн выдал простенькое задание от себя – помогать девушкам на
– Но я… – пробубнила нервно, делая шаг назад.Кайл шагнул мне навстречу и легко преодолел все разделяющее нас пространство.– Не заставляй меня повторять трижды... – произнес он таким строгим, повелительным голосом, что по спине прокатилась волна дрожи.В горле резко пересохло, потому что я вдруг поняла: его слова не предполагали отказа. Он смотрел на меня прямо и твердо. Будто испытующе.И, по-хорошему, мне нужно было отказаться от его предложения так же твердо и уверенно.Это ведь было предложение?..Я уже открыла рот, чтобы так и сделать. Чтобы возмутиться подобной просьбе, затем развернуться и, гордо вскинув голову, выйти из комнаты.Только вот стоило вновь взглянуть в затягивающую, будоражаще-порочную черноту его взгляда, как руки сами потянулись к пуговкам платья.Одна петелька. Вторая…Один удар сердца. Второй, третий, четвертый… Десятый.Взгл
– Не отпустите? – переспросила я затравленно, одновременно ощущая дурацкую дрожь предвкушения.Неправильно, это все так неправильно!Но так желанно…После моего вопроса на губах Кайла проскользнула улыбка.– У тебя был шанс уйти, когда Вилберн забрасывал тебя работой. Теперь шанса больше нет, малышка.– Так вы обо всем знали? – выдохнула Ниара.Он покачал головой, и его взгляд на миг опасно потемнел.– Только о том, что у тебя не должно было оказаться лишнего времени на прогулки по замку. А то, что Вилберн… В общем, мне жаль, что такой человек оказался на моей службе.Он вдруг протянул руку, как бы предлагая мне взять ее.Я с опаской посмотрела на влажную смуглую ладонь и коснулась ее.Уголки губ Кайла дрогнули, но так и не превратились в настоящую улыбку. Граф выглядел все так же опасно и притягательно одновременно.Он сомкнул пальцы на
ГЛАВА 4. ДЕНЬ 15Следующие несколько дней я снова не встречалась с графом. Днем он уезжал куда-то по делам. Я убиралась в его комнате и в нескольких соседних. Разжигала камины, прогревала помещения, перестилала постель и к приезду хозяина приносила ужин и готовила ванну. А вечером возвращался граф, ужинал и ложился спать. Один раз мы встретились в коридоре, но он лишь скользнул по мне, склонившейся в приветствии, безразличным взглядом, словно между нами никогда ничего не было. И ушел.Это оказалось очень обидно. И еще обиднее то, что я все это время думала о нем, не в силах выкинуть из головы. Он словно стал моим наваждением. А ведь я так долго и настойчиво уверяла себя, что мне не нужны отношения с хозяином! Теперь оказывается, что все как раз наоборот.Мне крайне необходимо было проявить силу воли и больше не думать о графе. Откопать эту самую силу где-то на дне озера темных и очень жарких мыслей, очистить от ила и песка и носить в руках как боевой штандарт.
Было ли мне обидно от ее слов? Пожалуй, было. Но обиднее оказалось то, что они, в общем-то, правы. “Это” – всего лишь служанка в старом платье. Без прически, макияжа и дорогих украшений, которые могли бы подчеркнуть мою, в принципе, совсем не маленькую грудь, тонкую талию или симпатичное лицо. И, хотя я старалась делать вид, будто между нами с графом никогда ничего не происходило и мне все это вовсе не интересно, на самом деле я бы хотела быть красивой. Для него.Я хотела, чтобы, глядя на меня, в его глазах зажигался голод. Чтобы его мышцы напрягались, а от его потемневшего взгляда у меня подкашивались ноги.Вот только это все глупые фантазии. А граф Шерье наверняка интересуется мной лишь из тяги к чему-то новому. Стоит ему получить свое, и я вообще забуду, какой жгучей волной по позвоночнику всегда ощущается внимание его черных глаз.– Действительно, – кивнула дама в синем. – Видимо, совсем оголодал без на