Милдрет уехала следующим вечером — как и приказал Грегори.
Грегори смотрел ей вслед, пока силуэт посланницы не растаял в ночной темноте, а затем сел за стол и принялся писать ответное письмо. Он просил прощения за то, что не предупредил заранее, и извещал о том, что намеревается посетить свою наречённую на следующий вечер.
Письмо было передано через охрану, потому что Грегори не опасался, что его могут прочитать. Напротив, он хотел, чтобы сэр Генрих узнал об этом визите.
Следующим вечером Грегори расчесал волосы — что оказалось весьма неудобно делать в отсутствие Милдрет — достал из сундука праздничную тунику и, подвязав ее поясом, который потребовал у сэра Генриха перед турниром, вышел во двор.
Охрана не протестовала против его прогулок уже давно. Не вызвало его появление во дворе удивления и у слуг — по крайней мере, вслух никто ничего не сказал.
Ласе уже несколько месяцев как не ночевала вместе со всем
Через несколько дней после этого неудачного свидания Ласе попробовала навестить Грегори в его башне, но стражники не пустили её— Грегори всё ещё был зол от того, что обнаружил на себе «неведомый запах».Больше она не пыталась тревожить своего наречённого, и только через некоторое время удивила Милдрет, остановив её, когда та несла с кухни еду.—Передай господину,— сказала Лассе негромко,— я сделала, как он хотел. И ответ «да».Милдрет вгляделась в её осунувшееся, исхудавшее лицо и решила не подливать масла в огонь. Кивнула и направилась в башню.Ласе в самом деле чувствовала себя плохо. Никогда будущее не страшило её так, как теперь.Ещё недавно она была дочерью лорда замка Бро, а теперь превратилась в отвергнутую— уже не невесту, ещё не жену.Мысль о том, чтобы предать Грегори и рассказать о его заговоре— а в том, что это был заговор, Ласе не сом
Секунду Грегори смотрел в широко распахнутые синие глаза, в которых десятками красок переливался страх. Он не чувствовал ничего. Даже злость стала холодной и какой-то чужой.Улыбнувшись одним уголком губ, он подхватил лежавший в груде одежды кинжал и, вздёрнув девушку на ноги, прижал острие к её горлу.—Если кого-то я и не увижу больше, то это тебя.—Ты не посмеешь… —Ласе пыталась говорить уверенно, но обнаружила, что из горла вырывается только хриплый шёпот.—Если вы с Генрихом в самом деле навредите ей, то мне станет всё равно. Где она?! —рявкнул Грегори ещё раз и надавил на горло девушки остриём клинка, так что капелька крови побежала по белоснежной коже вниз.—Ладно,— тихонько сказала Лассе. —Я покажу. Я не собиралась ей вредить, Грегори, я просто хотела, чтобы мы наконец… —она сглотнула. —Чтобы ты стал мне мужем, вот
Именно тогда Милдрет начала видеть сны.Сны не снились ей ни в темнице, ни когда она спала на полу у кровати прежнего наместника. Не снились они ей и в маленькой башне, продуваемой всеми ветрами.И только теперь, когда Грегори занял спальню прежнего наместника, каждый вечер, засыпая, Милдрет видела проклятый руанский витраж, ставший для неё воплощением всего, что произошло здесь в предыдущий год.Закрыв глаза, она видела, будто снова стоит, согнувшись вдвое, а в зеркале отражаются её собственное заплаканное лицо и чёрные глаза Грегори, который стоит у неё за спиной— стоит и не делает ничего.Милдрет просыпалась среди ночи и обнимала себя руками. Она тяжело дышала и боялась, что если снова погрузится в сон, то опять попадёт туда, где их трое— Грегори, сэр Генрих и она.Потом просыпался Грегори. Тоже обнимал её, гладил по спине и целовал то в лопатку, то в плечо. И у Милдрет не было сомнений в том, что Грегори действительно лю
И всё же Грегори выполнил своё обещание. Едва Ласе взяла на себя часть обязанностей по ведению хозяйства, он приказал трубить начало охоты.Милдрет выезжала из замка рядом с ним, но уже не как оруженосец, а как предводительница рыцарей, сопровождавших кавалькаду. Лицо её, впрочем, оставалось столь же замкнутым и напряжённым, как и раньше, когда она была в замке Бро всего лишь пленницей.Заметив это, Грегори подвёл коня поближе и накрыл её руку, лежавшую на поводьях, своей рукой.Ощутив прикосновение, Милдрет быстро подняла на него взгляд и улыбнулась, но улыбка эта так и не коснулась глаз.—Тебе не нравится то, чем ты занимаешься теперь? —спросил Грегори.Милдрет снова помрачнела и покачала головой. Место сенешаля замка Бро было не для неё— и она это знала. Однако рыцари по-прежнему считали её чужой, и казалось, никакие её поступки не смогут этого изменить.Сейчас, когда Ласе снова стремительно отвоёвывала
Милдрет оказалась права.Несколько месяца в замке стояла тишина.Милдрет, вопреки протестам сыновей сэра Джона, сама отобрала рыцарей для похода на север. И хотя армия выглядела равноценной той, что оставалась в замке Бро, в неё вошли почти все, кто выступал против неё.Войско отбыло в направлении замка Лиддел, и Грегори собирался было снова расслабиться— с его точки зрения события развивались просто превосходно, однако Милдрет продолжала настаивать на том, что нужно готовиться к войне.—Ты слишком беспокоишься об этом,— говорил Грегори, целуя её поздно вечером, когда приходил провести «военный совет».—Я беспокоюсь за тебя,— отвечала Милдрет негромко и целовала его в ответ. —Я не так уж долго жила среди Элиотов, но достаточно успела познакомиться с Брайсом Элиотом. Он жаден и непредсказуем, легко отказывается от союзников и целей, если видит выгоду в другом месте.
До рассвета оставалось не больше получаса, когда в двери башни Ласе раздался стук.Ласе не спала. Как и всем в замке в эту ночь, ей было трудно уснуть. Хоть она и не выходила за пределы башни, но шум битвы был отлично слышен и здесь, а из окна открывался прекрасный обзор на то, что происходило по другую сторону стен.Она накинула покрывало поверх сорочки, в которой спала, и чуть приоткрыла дверь. Тусклый свет факела упал внутрь, и в полумраке Ласе различила лицо сэра Артура.—Что вам нужно? —спросила она.—Впустите меня.Ласе нахмурилась.—Я не могу. Пойдут слухи. Вы зря пришли.Артур огляделся по сторонам.—Хорошо, скажу здесь. Очень скоро к вам могут обратиться в поисках дерева, чтобы соорудить временный мост.Ласе нахмурилась.—Мост… —растерянно повторила она. —Им что, мало того, что произошло днём?..&
—Зачем ты нужна ему? —спросил Грегори, не выдержав повисшей в воздухе тишины, и Милдрет отвела взгляд.—Я дочь Брайнена Элиота.Грегори крепче стиснул её ладонь, заставляя заглянуть себе в глаза.—Это я знаю, Милдрет. Но ты никогда раньше их не интересовала, разве не так?Милдрет повела плечом, но взгляда так и не подняла.—Отчасти так,— сказала она медленно. —Видишь ли, Брайнен признал двоих детей.—И потом пожалел об этом.—Не совсем, да это и не важно сейчас. Он решил вернуть меня в монастырь, когда стал уверен в том, что у него родится новый наследник, законный и полностью послушный ему— Брайс мог дать ему одно из этих условий, я— другое, но новый сын давал всё,— Милдрет облизнула губы,— Кормак умер, не прожив и трёх дней. А спустя ещё несколько дней умер и отец. Это случилось,
Когда в четвертый раз с начала правления лорда Грегори Вьепона деревья на холмах Камбрии покрылись листвой, когда миновала третья зима, и все обитатели замка успели порядком забыть правление прошлого лорда, восстание крестьян и жестокую войну с Шотландией, погубившую трёх рыцарей из рода Вьепон, во двор замка, звеня бубнами и литаврами въехала ярмарка с акробатами и торговцами, гадалками и бродячими музыкантами.За три года замок Бро оброс посадом, и люди из окрестных земель всё чаще селились вблизи его стен. Дорога, ведущая в замок Эплби, стала безопасней, и путешественники предпочитали её всем другим. Зная об этом, заезжие торговцы выбрали именно замок Бро.На конец дня был назначен пир, где все домочадцы должны были встретиться за одним столом.Леди Ласе, оправившаяся от горя и смирившаяся с участью нелюбимой жены, прохаживалась между рядов, выбирая ткани для нового платья и украшения тонкой работы, привезённые с материка.До сих пор ей снилась та ночь