Глава 10

— Пока не знаю. Я лично еще в себя не пришел. Повезло так повезло. И надо же было Борю отправить именно тогда, когда ты туда полезешь. Все-таки Бог меня любит.

— Бог? – усмехнулась я, не удержавшись. Леха тоже усмехнулся.

— Думаю, дружки Витязя скоро объявятся. Они ребята дотошные, так что готовься к длительным разговорам.

— Ты с ними общался?

— Естественно. Когда Витязь пропал в экспедиции, а вместе с ним моя женщина, за ответами пошли ко мне.

— И что ты?

— Я слал всех к черту. Но они были усердны. Копали, как могли, даже ездили в лес, искали следы. Напрашивалось два варианта: либо я узнал об измене и приказал убить обоих, что слишком жестоко даже для меня. В отношении тебя, конечно, а не этого урода. Второй вариант: ты и Витязь благополучно сбежали, возможно, найдя пресловутый клад, если он вообще там был. Эта версия больше походила на правду, в конце концов, все успокоились. Но не забыли.

— И ты не забыл?

Леха усмехнулся.

— Веришь, я пытался, как мог. У меня был свой способ: алкоголь, наркотики, шлюхи. Так что в этой агонии я мало следил за развитием событий, придя в себя ближе к концу ваших поисков.

Я молчала, не зная, что сказать, а Леха продолжил:

— В моменты просветления я мечтал, чтобы вы оба сдохли, или, наоборот, жили долго и счастливо, – он бросил на меня взгляд, – вышло что-то среднее.

Мы еще помолчали.

— И что теперь? – спросила я, сама не зная толком, к чему относится этот вопрос. Леха посмотрел с насмешкой в глазах.

— Думаешь, удастся тебе в очередной раз удрать или нет?

Я пожала плечами, он покачал головой.

— Было время, когда я сходил по тебе с ума, – продолжил, глядя в пространство, – было, когда хотел убить. Но сейчас... Делай, что хочешь, это твоя жизнь. Если тебе интересно мое мнение, лучше тебе остаться в этой квартире. Неизвестно, какая обстановка будет в городе в связи с твоим появлением.

— Ты предлагаешь защиту? – удивилась я.

— Тебе в такое не верится?

— Борька был уверен, что ты меня уничтожишь.

— Велика честь, – усмехнулся он, вставая. Подошел и похлопал по плечу. – С этим ты прекрасно справишься и без меня, Милана Сергеевна.

Он вышел, а я осталась. Смотрела перед собой, ничего не видя. Не так я представляла нашу встречу. Думала, он меня по стенке размажет, проклянет, уничтожит… А он всего-то пощечину дал. Это даже не наказание.

И вдруг голос в голове проговорил:

«Не думаешь, что он забыл тебя, вычеркнул из жизни? И ему просто все равно?»

От этой мысли стало так ясно и почему-то больно. Наконец, пришло осознание, что моя с Лехой история окончена, можно поставить точку. То есть поставить мне, он-то свою поставил уже давно.

«Люди меняются, – размышляла я, проходя из кухни в гостиную, – и Дьявол яркий тому пример».

Леха сидел с ноутбуком в руках.

— Что надумала? – спросил меня.

— Если я останусь, ты не будешь контролировать меня?

Он снова усмехнулся.

— Запрещать выходить из дома не буду, об остальном не могу сказать с уверенностью. Теперь мне самому интересно посмотреть, чем все кончится.

Я кивнула, а Леха добавил:

— Ты же понимаешь, я все равно узнаю, независимо от того, тут ты останешься или съедешь.

— Я остаюсь, – ответила угрюмо, он пожал плечами.

— Разумно. Выбирай любую комнату.

— Ты по-прежнему живешь один?

— Когда как.

— А сейчас?

— Не переживай, тревожить тебя никто не будет, и мне ты не помешаешь.

Еще посмотрев, я протянула руку, он взглянул на нее, изогнув левую бровь, и у меня все всколыхнулось внутри.

— Будем друзьями, – сказала ему, Леха хмыкнул, отложив ноутбук.

— Мы с тобой? – спросил заинтересованно, но с издевкой.

— Да.

Он перевел взгляд с меня на мою руку, встал и пожал. Не успела я облегченно выдохнуть, как Леха, притянув к себе, быстро заговорил на ухо:

— Я не имею привычки дружить с теми, с кем спал, и с теми, кто меня предает. Как видишь, ты попадаешь под обе категории, – он посмотрел в глаза и, отпустив, стряхнул с моих плеч невидимую пыль, – так что никаких друзей, Милана.

Снова сел перед ноутбуком, а я зло спросила:

— И кто же мы тогда? Враги?

— Почему? – пожал он плечами. – Будем считать, мы заключили деловой союз. Я предоставляю тебе жилье, пока ты решаешь свои вопросы. Слежу за развитием событий, в какой-то степени даю покровительство. Узнав, что ты живешь здесь, народ наглеть не будет.

Он замолк и начал что-то печатать, потеряв ко мне интерес. Я пошла в сторону спален. Квартира у Лехи большая: огромная прихожая, из которой попадаешь в гостиную, из той в кухню через арку. В прихожей стенкой к кухне примыкает ванная с туалетом, и вглубь уходит коридор, ведущий в спальни. Упирается он во вторую ванную с туалетом, а дальше расходится в две стороны: в одну комната Лехи, в другую – еще коридор с двумя комнатами. Во время моего пребывания здесь эти комнаты пустовали, были гостевыми. Леха все думал одну переделать в кабинет, но руки не доходили. Я заглянула за обе двери и поняла, что так и не дошли. Комнаты выглядели точно так, как я их помнила.

— Постельное белье лучше сменить, – крикнул Леха, – найдешь в шкафу.

— Спасибо, – буркнула в ответ, выбрав ту комнату, что слева. Она была небольшая, напротив двери окно почти во всю стену, в углу – шкаф, напротив кровать, рядом тумбочка. Справа на стене – большое круглое зеркало в раме. Неуютно, может, потому что наводить уют некому. В шкафу нашла постельное белье и перестелила кровать, отправив грязное в стирку. Леха не показывался, и это было даже хорошо, раз от дружбы он отказался. Остаток вечера я провела в комнате, лежа на кровати и пялясь в потолок. Размышляла о перспективах, о том, как себя вести.

Мои слова будут проверять. Тогда сведений не было, искали нас на удачу, сейчас появилась информация. И что они будут делать? Отправят туда людей выспрашивать, кто что видел? Слишком много времени прошло, даже дружки Мити не вспомнят, когда конкретно он пропал. А уж о том, как, они и вовсе не знают толком. Я вспомнила, как страшно было возвращаться после его гибели. Я ждала, готовилась, что будут приходить и спрашивать, угрожать, выпытывать правду. Которую я не могла рассказать. Он утоп в болоте – твердила я в лихорадке по ночам, – утоп в болоте, когда мы были в экспедиции. Утоп, утоп, утоп. Я повторяла эти слова, как мантру, и мне, в конце концов, поверили. Так что ни Лехины люди, ни те, кто ищут Витязева, не узнают ничего, кроме того, что он утоп в болоте шесть с лишним лет назад. Все уляжется, как улеглось тогда, и меня отпустят. Пусть моим словам нет доказательств, но это не моя вина, я же не знала, подумать не могла, что когда-то вернусь сюда, чтобы рассказывать о том, как погиб Митя.

Воспоминания кружили в голове, складывались в картинки, возвращая меня в те дни, о которых я старалась не думать – когда моя жизнь сделала очередной поворот и понеслась прямиком в пропасть.

Леха всегда увлекался картами, кладами, раскопками и прочей фигней, о которой я даже не думала. До нашего знакомства он уже лет пять как занимался кладоискательством. Простые карты его не интересовали, только сложные случаи – такие, как он сам. В тот день он приехал взбудораженный и выложил на стол карту.

— Это что? – поинтересовалась я. Леха ввел меня в курс дела. Карта досталась ему по случаю от знакомого. Это был не оригинал, два фото: одной ее стороны и другой. Леха начал изъясняться на тему места, боев, проходивших там во время войны, и прочего в том же духе. Я не все понимала, зато почуяла, что грядет что-то интересное. Он стал готовиться к походу. Искал людей и проводника. В это же время разгадал кодировку карты. Мы сидели на кровати и вырисовывали маршрут. Неожиданно я очень увлеклась этой идеей, загорелась. Кроме меня и Лехи, кодировку, написанную на другой стороне карты, не знал никто. В экспедицию ее не брали. Мы запомнили на карте место, посчитав, что этого достаточно. Все уже было готово, но в последний момент у Лехи случился аврал в бизнесе. Переносить экспедицию было проблематично, и мы договорились, что я поеду с ребятами, а он подъедет, как только сможет. За несколько дней мы добрались до нужного города, там нас ждал проводник. Это и был тот самый Митя Витязев, который влез в мои мысли и сломал мою жизнь.

Поначалу я старалась не обращать на него внимания, но ловила себя на том, что ищу его взглядом. Он же, казалось, не замечал меня вовсе. Если мы сталкивались, был вежлив и учтив, улыбался. А у меня от его улыбки сердце начинало биться быстрее. Только с его стороны это был акт вежливости, я ему была интересна ровно столько же, сколько дерево, растущее на пути. Обошел – и забыл.

Кажется, это меня и доконало. Я не могла принять того факта, что меня не замечают. С тех пор как я превратилась из гадкого утенка в прекрасного лебедя, я купалась в мужском внимании, принимая его как данность. Я даже Леху воспринимала так же, хотя он, безусловно, был шикарным, особенным. Но вся соль была в том, что не я его добивалась, а он – меня. Это он хотел, чтобы я была с ним, он сделал все для этого. Он, не я. Я только брала, брала, брала, и считала это нормой, не умея ценить то, что имею.

Митино равнодушие затронуло неведомые доселе струны, я должна была добиться поклонения любой ценой, но он оставался непроницаем. Условия для обольщения были не самые удачные, мы все время были на виду, да и полевая жизнь не казалась романтичной. Но я пыталась, и чем меньше Митя реагировал, тем больше я хотела получить его.

На третий день вечером мы сидели у костра, я ловила Митин взгляд, по-прежнему безуспешно. И злилась, я теперь постоянно злилась из-за собственной неудачи. Отвернулась, дав себе слово, что больше не взгляну на этого мужчину. И снова посмотрела. А он смотрел на меня. И глаза у него были в этот момент темные, наглые, полные желания. Сердце ухнуло, а по телу пробежал импульс. Я резко отвернулась. Может, показалось? Выдумываю уже то, чего нет. Он же ни разу не выказывал свое расположение. Снова посмотрела, но Митя уже отвернулся, говоря с одним из парней. И больше ни разу не взглянул.

А я не могла уснуть, ворочалась в палатке, прислушивалась, ждала чего-то. Показалось или нет? Наконец, задремала, потому не сразу поняла: я не одна.