2

ГЛАВА ВТОРАЯ

Беляна медленно зашла в дом. Внутри было тепло и аппетитно пахло свежеиспеченным хлебом. Девушка хотела незаметно пройти в свою комнату, но услышала резкий голос сестры:

- Явилась – таки. И где тебя носило?  - невысокая черноволосая девушка шагнула в сени, окидывая придирчивым взглядом младшую сестру. Беляна опустила глаза, размышляя, стоит ли рассказывать Велимире о сегодняшней встрече в лесу. Хоть она и была родным человеком, но близкой никогда не являлась.

- Да вот, цветы собирала, - произнесла светловолосая девушка и постаралась пройти мимо сестры, но та ее удержала, больно схватит за ладонь.

- Ты цветочки ходишь, собираешь, а мое платье, между прочим, еще не стирано!

- Я не знала об этом, - ответила Беляна, аккуратно пытаясь освободить свою ладонь. Куда там! Велимира вцепилась крепко, впиваясь острыми ногтями в кожу.

- Не знала она, - начала та, - а надобно знать! Свой кусок хлеба надо отрабатывать!

- Постираю сейчас, - кивнув головой, мягко ответила Беляна. Велимира, наконец, отпустила ее, наслаждаясь собственной властью. Кажется, у нее даже настроение улучшилось. Она снисходительно улыбнулась своими красными губками и произнесла:

- Как закончишь, можешь пообедать.

Беляна устало глядела в темнеющее небо – вот розовые краски покинули его, а взамен их пришли серые, а затем черные оттенки… Совсем как глаза того воина. Девушка грустно улыбнулась. Какая страшная и одновременно прекрасная сказка случилась с ней сегодня… Перед ее глазами до сих пор был этот мужчина… посчастливилось же ей встретить его. Откуда он такой появился? А может, этот незнакомец просто приснился ей? Она,  правда, запомнит его на всю жизнь. А теперь хватит мечтать. Нужно лечь пораньше, чтобы встать до рассвета и успеть переделать все возложенные на ее хрупкие плечи, обязанности. Ее бабка, Прасковья, была женщиной крутого нрава, и всех мягких людей считала слабыми и достойными того, чтобы командовать ими. В этот список входила и Беляна. Родители ее давно умерли – заболели какой-то болезнью живота, а вот дочки у них спаслись, и властная Прасковья взяла их под свою опеку. Вот уже десять лет она одаривала любовью, вниманием старшую внучку – Велимиру, и приказами, распоряжениями и придирками с наказанием – младшую – Беляну. Ее понять можно было – черноволосая красавица походила на нее саму,  в молодости – и внешностью, и характером, а вот младшая пошла не в их породу – и была похожа на умершую мать и ее родню. Бледная, светлая. Прасковья за глаза кликала ее молью. На правду не стоит обижаться.

 Беляна все это чувствовала и видела, но деваться ей было некуда. Только в своих снах она мечтала покинуть этот дом, так и не ставший ей родным, и этих людей, так и не сделавшимися ей близкими. Девушка не желала им зла, она просто хотела  быть счастливой и не испытывать боли. Велимира была старше ее всего на год, но эта небольшая разница в возрасте не сделала их подругами. Отношения их были  похожи более отношение госпожи и служанки, чем на отношения родных сестер. Интересно, как изменится ее жизнь, когда старшая сестра выйдет замуж? Есть ли у нее, Беляны, шанс тоже стать женой и матерью? Хотя бабка всегда говорила, что на нее без горючих слез не взглянешь, однако девушка нередко ловила на себе заинтересованные взгляды юношей и мужчин. А может, ей просто показалось? Беляна смахнула одинокую слезу со своей щеки и, неохотно отойдя от окна, легла на свою кровать. Она долго ворочалась, пытаясь заснуть, однако сегодняшнее событие столь впечатлило, взволновало ее, что девушка заснула только незадолго до наступления рассвета. Ей снились черные, властные глаза незнакомца…

- Просыпайся, лентяйка! – услышала Беляна грубоватый голос бабки у своей головы. Крепкие руки Прасковьи уже ловко стаскивали с нее одеяло. – Время уже близится к полудню, а ты, бесноватая, и не думаешь вставать!

Беляна испуганно слезла с кровати, непонимающе озираясь по сторонам – неужели она так долго проспала? И правда, из окон лился яркий солнечный свет. Бабка зло поджала губы, скользя взглядом по распустившимся волосам внучки. Как же она раздражала ее! Одним своим присутствием, напоминая ее, умершую мать.

- Не знаю, как это получилось, - заламывая руки, произнесла Беляна.

- Матрена приходила тебя будить, а ты все бредела, стонала, точно бесноватая, - осуждающе проговорила Прасковья. – Столько дел не сделала. Ну, ничего, посидишь в темноте да на одной воде до следующего дня, может, очистишься от своего греха.

- Не надо! – испуганно попросила девушка.

- Как не надо? – нахмурила темные, густые брови Прасковья. – Матрена! Ну-ка отведи ее вниз, да закрой.

- Не надо! Не хочу! – сорвалось с полных губ Беляны. Крепкие пальцы дородной Матрены вцепились в ее плечи.

- Бесноваться вздумала? – насторожилась бабка. – Сейчас я из тебя эту дурь выбью.

Девушка обреченно опустила голову. Она знала, что это значит для нее. Ее спина не могла забыть – ей каждый раз напоминали о боли и ничтожестве Беляны. Каждый раз, когда благочестивая Прасковья, добродетельная соседка и вдова, брала в свои руки розгу…

- Потерпи, миленькая, потерпи, - мозолистые руки Магуши, кухарки в бабкином доме, нежно наносили на свежие раны целебную мазь. От каждого прикосновения Беляна вздрагивала, но уже не плакала. Десять ударов розгой. За каждый год, прожитой с Прасковьей. В прошлом году их было девять.

- Магуша, а вдруг бабка узнает, накажет тебя, - настороженно произнесла девушка. Голос у нее был хрипловатый – от того что она совсем недавно кричала от боли. Как же хорошо, что эта пытка закончилась. Хоть бы снова несколько месяцев, как в этот раз, не подвергаться «умелой руке» бабки.

- Не узнает и не накажет, миленькая моя, не узнает. Она занята, гостей привечает. Купцы приехали с сундуками тканей, она для Велимиры выбирает подходящую.

- Долго мне еще тут сидеть? Я совсем не разберу день сейчас или ночь. Все смешалось от боли, - промолвила Белява, скидывая с себя окровавленную рубаху и надевая принесенную заботливой кухаркой чистую.

- Время близится к вечеру уже, я попить тебе принесла и краюшку каравая, поешь. Ночь впереди, - попросила женщина, пряча грязную рубашку.

- Спасибо тебе, Магуша, спасибо, - благодарно прошептала девушка. Та кивнула головой, в глазах заблестели слезы. Не желая, чтобы девушка заметила их, она спешно покинула темную комнату.

Беляна жадно выпила из кувшина прохладной воды, а затем вцепилась зубами в ароматный хлеб. Она боялась, очень боялась, что сейчас дверь распахнется, и бабка увидит, что она ест, не смотря на ее запреты. И тогда оно снова накажет ее.

Но этого не случилось. Беляна доела кусочек  каравая, допила воду и аккуратно легла на сваленную в кучу гору старых тряпок. Беззвучные рыдания сотрясли ее тело…