Ульяна Михайловна
Как-то давно я читала о сексе в туалете самолета. Помню, даже подумала, что это романтично. Вроде как любовное приключение в миниатюре. Так вот, Малкин практически воплотил мою мечту в жизнь… Затащил меня в какую-то каморку за пять минут до взлета и так качественно вынес мозг, что даже голова закружилась от чувств, ноги подкосились и захотелось курить. Подобие оргазма тоже случилось… когда шеф вышел вон, закрыв за собой двери, и дал наконец прийти в себя.
Что бы он ни говорил, виноватой я себя не ощущала. Больше того, половина пламенной речи плавно пролетела мимо моих ушей. В то время как руки шефа пригвоздили меня к стене, а губы
ЭпилогВспышка фотокамеры – и я с непривычки жмурюсь, борясь с желанием отвести от журналистов взгляд.– Госпожа Малкина, поделитесь с нами, как вам пришла идея написать именно эту историю?– Однажды, – вздохнув, я начала рассказывать чистую правду, – мне повезло устроиться на работу помощником агента для звезды.– Да-да, – закивали акулы пера. – Роль Максима Старовойтова весьма примечательна в вашей книге. Хотя не все его покло
Глава 24Пятого ноября я восседал на палубе шикарной яхты и читал одно из онлайн-изданий Израиля, что поместило статью, в которой рассказывалось о нападении некоего молодого человека на пару туристов-американцев... Как всегда, только «проверенные факты».«Мужчина смело прикрыл свою спутницу грудью, куда и всадил нож незнакомец! Позже пострадавший был доставлен в больницу, где получил всю необходимую помощь».И смех и грех. Смелости в себе не помню. Знаю, что действовал спонтанно, успев подумать только о том, что Рыбкиной грозит беда. Вот так и уз
Малкин– Нас доставили в больницу «Йосефталь», – проговорил тихо и отрывисто, разминая онемевшую от укола руку. – Все нормально, врач сказал, что жизненно важные органы не задеты.– И все-таки давай я приеду, – не унимался Макс.– Зачем? Посмотреть, как меня отпустят в отель? – тряхнув пальцами, с раздражением сжал и разжал кулак. – Говорю же, ничего серьезного. Ульяна напрасно развела такую панику.–
УльянаОн упал прямо у моих ног.Колени сами подогнулись, и я больно ударилась ими об асфальт, приземляясь рядом. По лицу струились слезы, мешая рассмотреть, где именно находится рана. Попытка определить степень опасности на ощупь не увенчалась успехом: Малкин застонал, и у меня дернулось сердце. Замерло на миг – показалось, он перестал дышать, – и понеслось вскачь, стоило Александру Сергеевичу хрипло вздохнуть.Тряхнув головой, часто заморгала, стряхивая капли слез и стирая их с лица тыльной стороной руки.–
МалкинМежду мной и Улей чувствовалась неловкость. Странное ощущение, будто бы все правильно, и в то же время исчезло что-то важное и естественное. Ее непосредственность, что ли.Я чувствовал это в том, как она говорит, и в том, как отвечаю я. Ощущал себя сапером на минном поле. Это же девушка, существо неизведанное и временами опасное, а что если я что-нибудь ей скажу, а она поймет неправильно?Похоже, нечто схожее ощущала и она, но как вернуться на прежние рельсы легкого общения, я пока не понимал. Оставалось только радоваться ее улыбкам, легким шуточкам и с
УльянаДневник исчез.Эта мысль билась в моей голове недолго, а после сдохла, погребенная волной накрывшей меня паники.Увы, но здравый смысл и логика подсказали, что тот, кто оставил мне на шее засос и тот, кто унес дневник – один и тот же человек. И самое хреновое, это Малкин.«Шеф, все пропало!» – голосом из «Бриллиантовой руки» сообщил мне стресс. – «Гипс снимают», то бишь меня увольняют, наверное, п