Глава 2

Закончив ласкать анальное колечко языком, Амир на долю секунды прижался мужской мощью к крайне чувствительной зоне ягодиц, заставляя меня чуть слышно ахнуть и закатить глаза от странных ощущений. Невероятно! Не знаю какой демон в меня вселился, но мне не хотелось, чтобы он прерывался.

Мне захотелось большего.

Чтобы мой порочный босс начал ласкать меня одновременно в двух местах.

Сумасшедшие мысли прервались шелестом рвущейся упаковки. Латексная броня, с характерным звуком натягивающейся резины, туго обволокла мощную мужскую потенцию. Нет, я не видела это удивительное зрелище, так как была привязана к ножкам стола и стояла на коленях спиной к партнёру, я лишь мысленно представляла и облизывала губы в нетерпении, чувствуя, как вся кровь моего тела хлынула вниз, к промежности.

Я думала, стоит ему лишь раз коснуться меня там, у истоков рая, я тут же взорвусь в жарких судорогах, грязно и неприлично, сжимая горящими бёдрами головку твёрдого, пульсирующего спермой и кровью члена.

Так и случилось.

Впившись крепкими и властными пальцами в ягодицы, издав хриплый стон, Амир быстрым, напористым толчком ворвался в изнывающую от желания промежность, толкнувшись до самого предела, грубо выругавшись на арабском.

Я тоже застонала, хоть и тихо, держалась как могла!

Нельзя, чтобы Амир узнал мой голос.

Спектакль продолжается. Демон решил поиграть в ролевые игры, сделав меня… МНОЙ! Господи, как смешно получается! Обхохочешься. Кому рассказать — в лицо рассмеются, да пальцем у виска покрутят. Прям хоть кино снимай.

Ну и как тут не поверишь в то, что мистика существует, а случайности не случаются?

Сегодня самый сумасшедший день в моей и без того сумасшедшей жизни!

Главное вытерпеть до утра, а после забыть наши забавы как какой-то ужастик.

Забыть! Навсегда! Потому что это, сто процентов, наше с ним последнее «свидание инкогнито».

Хоть и не хочется забывать. Жить бы и жить в такой вот сладкой сказке, день ото дня получая удовольствие, находясь рядом с тем, по кому ну просто нереально сходишь с ума!

Но что поделать. Жизнь далеко не сказка. Если Дьявол узнает всю правду — не сносить кое-кому голову. Это точно!

Вы представьте, он ведь ненавидит замухрышку-Марину! Так, что готов втоптать в грязь. А тут… ему вдруг подсунули такую-то свинью, унизив несравненное достоинство превеликого алмазного магната.

Удар по железной самооценке деспота. Не иначе!

Думаю, нет ничего хуже, чем перепасть с тем, от кого тебя тошнит.

Гнусно, мерзко, унизительно!

Обхватил меня за живот, привлёк к себе, крепко-крепко прижал спиной к влажной, бурно вздымающейся груди, и одним уверенным рывком резко насадил на стоящий колом член, пружинистыми толчками начал двигаться как ошалелый, порыкивая мне в ухо. Правой рукой сжимал, будто законную собственность, периодически пощипывая за сосок, и насаживался, а левой… нагло засунул указательный палец в рот, гласно рявкнув:

— Соси!

Эмоции хлестали по нервам не хуже шипованной плети!

Проклятье!

Всосав в рот его палец, украшенный золотым перстнем, до самого основания фаланги, что так вкусно пах табаком и шоколадом, я тотчас же подпрыгнула на месте, ощутив мощный, раскатистый взрыв, от которого невольно, с одержимой силой, цапнула зубами палец Амира.

— Бл*! — матернулся, толкнувшись с такой бесчеловечной агрессией, что мне стало больно.

Боже!

Я не хотела! Потеряла контроль! И, как следствие, заставила Амира отреагировать весьма грозно на укус — схватить за волосы, сжать с треском в корнях. Кажется, я прикусила его палец до крови, так как моментально почувствовала металлический привкус на языке.

Во время сумасшедшего оргазма, я продолжала сладко сжиматься, сидя на члене босса и одновременно посасывать его палец, языком зализывая ранку. Грязно, порочно, как умелая проститутка. Но я ничего не могла с собой поделать. Инстинкты взяли вверх над разумом. А яркая вспышка экстаза швырнула меня на край другого измерения.

Амир взорвался синхронно со мной, в тот момент, когда я чуть-было не откусила его палец, задвигавшись на максимальной скорости, как дикое, выжившее из ума животное, кончил в презерватив.

Он двигался во мне одновременно. И пальцем. И членом.

Он трахал меня с бешеным напором. И в рот. И во влажную плоть.

Никто и никогда не делал со мной ничего подобного! Ничего такого, от чего я билась в невообразимых конвульсиях, как будто впервые попробовала наркотик или прыгнула с парашютом с высоты полёта самолетов.

В такие безумные моменты, я отчаянно внушала себе, что не должна испытывать к Дьяволу какой-либо симпатии, ни грамма позитивных чувств.

Не получалось! Даже когда в уме сотню раз подряд повторяла, словно мантру: «Ненавижу! Ненавижу! Ненавижуууу! Не буду кончать под тобой! Не буду кончать для тебя! Ты лишь мешок с деньгами! Я тебя тупо использую!»

Хрен там.

Кончала, как миленькая. Кончала и мысленно визжала, сжирая губы до основания.

Мне кажется, гребанный монстр довёл меня до струйного оргазма.

Если презерватив не лопнул, то это так. Потому что я ощутила, как по ногам потекла тёплая влага, и я… на несколько секунд лишилась чувств.

Голова стала тяжелой, как кусок свинца, дыхание сбилось, окружающие предметы поплыли перед глазами.

Промычав нечто невнятное, я просто рухнула вперёд, но Амир успел обхватить меня руками, прижав спиной к влажной и такой крепкой груди.

— Тише, тише, Биби… Не засыпай только, не засыпай. — Потрепал по щекам, а затем быстро избавил руки от шелковых пут, в виде красных лент, которыми лично привязывал к ножкам стола.

Осторожно уложил спиной на ковёр, навис сверху, продолжая пошлепывать по лицу. Замычав, я нехотя распахнула глаза, потому что испугалась, что он попытается снять маску, или ещё хуже — она сама сползёт с лица.

— Вот так, девочка. Моя Хабиби. Моя дорогая. Настолько сильно понравилось, что даже потеряла сознание? — Голос деспота буквально трещал от нежности и волнения.

Никогда ещё его голос не звучал так сладко. Захотелось прижаться к мужчине всем телом и душой, уткнуться ему в шею, с воплем разрыдаться.

Кивнула. И, в конце концов, пустила первую слезу от такой-то радости.

Очень сильные эмоции и ощущения! Очень.

Мои губы дрожали, в глазах до сих пор мигали разноцветные пятна, а мышцы лона подергивались в жаркой пульсации. И эта пульсация длилась чуть больше минуты.

С ума сойти можно…

— У меня на родине говорят так: “Если любимая женщина потеряла сознание во время оргазма, то она, несомненно, превосходная хозяйка!”

Амир рассмеялся, нежно-нежно погладив меня по скуле тыльной стороной ладони. А затем, просто рванул на себя и крепко-крепко прижал к пылающей жаром груди.

Щекой.

Там, где громко билось и колотилось его дьявольское сердце.

— Солнышко моё. Моя девочка. Какая же ты удивительная. Как же мне хорошо с тобой. — Чувственно осыпал поцелуями щеки, губы, гладил по волосам, перебирая пальцами спутанные пряди. — Хочу тебя каждый день. Каждый час и каждую минуту. Как жаль, что ты всего лишь собственность клуба. Их гребанная игрушка. Хотя…нет! — Выждал паузу, сверкнув чёрными, и такими опасными глазами. — Я сделаю всё возможное, чтобы ты стала лишь моей.

Чуть не добавил слово «игрушкой».

Меня передернуло.

Где-то в области солнечного сплетения случился экстренный взрыв.

Вот и гордость проснулась и пришла в себя, когда тело получило разрядку, а возбуждение, затмившее здравый разум, сошло на «нет».

Не стану, Амир. Не стану.

Ты станешь моей игрушкой.

Не я. А ты.

— Такая мокренькая и тугая. Развратная, скромная девочка. В миллиард раз лучше, чем безвкусная Фэр. У меня есть ты. Ты можешь стать тем, кем я захочу. — Поиграл большим пальцем с нижней губой, оттянул её, чутко поцеловал. После чего, подхватив на руки, понёс к кровати, уложив спиной на прохладные шёлковые простыни. И сам упал рядом, крепко-крепко обнял, притянув ближе, уложив щекой на раскалённую грудь. — Вот так, Биби. Полежи со мной, пожалуйста. Просто полежи. — Томно шепнул на ухо, поцеловав в макушку. А дальше, Амир вдруг заговорил на арабском. — Не знаю, что со мной. В последнее время, я сам не свой. Прости, что сорвался, заставив тебя притвориться Мариной. Я напился, конченный психопат. Думаешь богатым и известным живётся в кайф?? Наверно, думаешь я счастлив? Потому что алмазный магнат? Нет. Не в деньгах счастье. А в уважении и принятии себя. Я ведь грязнокровка. Грязный ублюдок-метис, как дразнили меня ребята в школе и мои братья. Разбогатев, я надеялся, что заслужу их восхищение и уважение. Поскольку никто из них, спиногрызов моего отца, не добился того, чего я добился!

Закрыв глаза, обняв его в ответ, я притворилась, что уснула.

Но разве можно спокойно заснуть, когда тут на ухо тебе льют такие откровения??

Я. ПРОСТО. В ШОКЕ.

Мой босс принялся мне исповедоваться, вероятно, думая, что я не знаю арабского языка. И у меня сердце в желудке отбивало чечетку, а артериальное давление подскочило до патологической нормы!

Он вывернул мне душу, своими рассказами.

Об отце. О матери, которой он лишился слишком рано. О братьях и сёстрах, которые часто над ним издевались и унижали из-за того, что его мать была русской шлюхой, как они утверждали, а он — браком природы, выблюдком и грязнокровкой.

Амир перебирал мои волосы кончиками дрожащих пальцев, продолжая рассказывать о своей жизни. А мне казалось, что он плачет. Нет, слез я не видела. Лишь чувствовала, как он весь скован и напряжен, как кусок мертвого гранита, как его сердце ни на миг не успокоится… всё колотится и колотится, будто вот-вот пробьёт грудную клетку и подскочит к потолку.

Я сама готова была расплакаться от той невыносимой боли, с которой он со мной делился.

И будет делиться всегда.

В будущем.

Когда мы будем встречаться с Амиром регулярно, каждую неделю.

Он этого добьётся. А я окажусь слишком слабой, чтобы противостоять власти влиятельного миллионера.

***

Тёмные тучи, что сгустились за окном комнаты, начали постепенно рассеиваться и светлеть, так как дело близилось к рассвету. Наша с ним бурная ночь пролетела на одном вздохе. Обняв Амира ещё крепче, я вдруг осознала, что не хочу с ним расставаться, когда он вот такой… добрый, чувственный, искренний, крепко-крепко прижимал меня к себе, окутывая запредельной любовью и заботой.

Я решила назвать его Настоящим.

Амир. Настоящий.

А тот Амир, которого мне приходилось видеть на работе, я решила называть просто… Дьяволом.

Мне до чертиков нравилось слушать его красивый голос, наполненный бархатом, вдыхать невыносимо вкусный запах его восхитительного тела, потираясь щекой о рельефные мышцы груди, чувствовать ласку, тепло, защиту и чувственные поцелуи, подаренные лишь мне.

Одной.

Его девочкой. Его Хабиби. Любимой.

Как он стал меня называть, впервые, как только увидел.

Тогда я поняла — я просто им заболела.

И где взять лекарство от безумной болезни — увы, понятия не имела.

Когда Амир выговорился и замолчал, он вдруг мягко погладил меня по животу, шепнув на ухо уже на русском:

 — Извини, маленькая, если сделал тебе больно. Сорвался. Накипело! Это всё моя подчиненная виновата. Довела. Мыша. — И снова я вся подобралась, когда услышала это ненавистное «Мышь, подчиненная», а легким катастрофически стало мало кислорода. — Не слушает меня, нос задирает. Как будто летает в облаках, или специально издевается. Я ей по сто раз задания разжёвываю. Бесит! А ещё она в юбке приперлась. И у меня… стояк на неё млять проснулся. Что за хрень происходит?!! Ни черта не понимаю! Она же никакущая! Не моего сорта фрукт. Узнает кто из коллег, что связался с таким-то «чудом-юдом» — засмеют. Ещё и пресса каламбур устроит — им, упырям этим вонючим, только повод дай. Пришлось троих шлюх заказывать, чтобы хоть как-то облегчить дискомфорт в яйцах. Но и шлюхи не помогли. Поэтому… я снова уболтал клуб на повторное свидание. Не поверишь. Но мне полегчало. Только ты! Только ты, моя дорогая, помогла мне расслабиться и забыться. Сейчас вот лежу и улыбаюсь… Как будто булыжник со спины свалился. А всё, благодаря тебе.

Сначала мне стало мерзко и обидно.

А потом вдруг — так приятно…

Вроде бы сначала в грязь мордой макнул, а потом приласкал и грязь эту тут же вытер.

Ну странно очень! Наша с ним ситуация…

Идиотская, какая-то.

Всё равно мерзавец по обёртке людей судит. И это отвратительно!

Интересно, что бы было, если бы в понедельник на работу пришла не Фэр, а Хабиби.

Вот бы глянуть на его напыщенную рожицу!

— Я такой девушки ещё никогда не встречал. Ты идеальна. Меня к тебе необъяснимо тянет. С тобой я чувствую себя по-другому. Легко. Спокойно. Ты меня готова и выслушать, и оттрахать так, что член рыдает от радости.

Внезапно, Амир перевернул меня на спину, быстро накрыл своим роскошным телом мое, дрожащее и влажное, с торчащими сосками. Склонился к губам, опалив горячим дыханием подбородок и промурлыкал:

— Никому. И никогда. Я не рассказывал о своей жизни то, что сейчас рассказал тебе, моя дорогая. Мой лучик света в тёмном мире. Мой Ангел. Да, девочка...Ты — мой Ангел. И хоть я не знаю твоего имени, твоего лица… Я верю, я чувствую… ты удивительная девушка. И ты, моя истинная половинка, которую я ждал всю свою сложную жизнь.

Что он…

Сумасшедший!

Я даже рот открыла от такого-то шока, но Амир, воспользовавшись случаем, обрушил на меня череду страстных поцелуев, а его неукротимая эрекция, с этими же доминирующими ласками, вновь ворвалась в моё обмякшее тело и сладкие пытки повторялись вновь и вновь.

До самого рассвета.

Пока, не получив ещё один крышесносный оргазм,] мы не провалились в бесчувственный сон, выжатые до суха как две половинки разрезанного надвое лимона.

Вот и что теперь делать?

Как заставить себя ненавидеть умопомрачительного гада, после таких-то сумасшедших слов??! Мне ведь ещё никто и никогда не говорил ничего подобного! Не целовал так бешено и так страстно! Не доводил до обморока… своей звериной любовью.

Черт его знает.

Коварный план мести со свистом летит в тартары.

***

Сколько я проспала — без понятия! По ощущениям, словно спала, как младенец у мамки на груди, не менее суток. И продрыхла бы намного дольше, если бы меня не разбудил настойчивый стук в дверь.

Так и вскочила, схватившись за сердце, практически свалившись вниз головой с кровати. Лихорадочно огляделась по сторонам — пустота.

Нет его.

Ушёл, как обычно.

Оставив после себя лишь мятые простыни, окурки в пепельнице, аромат власти на моей коже, следы от зверских поцелуев и шлепков ремня по всему телу и… толстый конверт с деньгами.

Постель давно остыла. А на сердце вдруг стало больно и одиноко.

Завернувшись в простынь, слегка щурясь от яркого солнечного света, что проникал в комнату сквозь распахнутое настежь окно, босыми ногами я пошлепала к двери.

Между тем, настойчивый грохот по дереву не утихал. Наоборот, нарастал с новой силой.

Отворив дверь, я окончательно проснулась, так как на пороге увидела улыбчивое, но в тоже время взволнованное лицо Лерки.

— Ну наконец-то! Я думала он тебя того… перестарался и… придушил случайно. Два часа дня, моя дорогая! А ты всё дрых...

Не позволила договорить!

Замахнувшись, громко закричала, задыхаясь от пылающей изнутри ненависти.

— Леркааа! — я вовремя сжала кулак, чтобы не сорваться и не врезать ей по распухшим от ботокса губищам. —Ты совсем сдурела?? Почему он? Почему он снова??

— Ну прости, простиии! Сюрприииз! — скорчила дебильную рожу, хлопнув в ладоши и, развернув меня спиной к себе, толкнула на кровать.

Так спокойно! Спокойно!

Вдох. Выдох.

Вдох. Выдох.

И мы опять играем в любимых...

Пропадаем и тонем в нежности заливах.

Стоп!

Дурацкая песня.

Взбрела в уме сама по себе. Помешанной дурочке.

Влюблённой дурочке.

У которой чувства взяли вверх над разумом, благодаря парочке смазливых комплиментом, выплюнутых в мой адрес Господином Монстром.

Соберись, Марина!

Но куда уж там! После последних слов Амира, я ощущала себя розовым единорогом, который радостно скакал по лугу, пожёвывая розовую травку-муравку.

«Я такой девушки ещё никогда не встречал. Мой лучик света в тёмном мире. Мой Ангел».

Снова и снова сладостным эхом звучали слова босса в моей опухшей, после такого-то безумного похмелья, голове.

А вдруг он выдавал подобные речи сотням таких же наивненьких девственниц, чьи сердца вырывал с мясом и трамбовал в копилке своих чёртовых достижений?!

Лера, усевшись напротив меня, сияя ярче солнца, того самого, которое уже вовсю гуляло по комнате, принялась воодушевленно размахивать руками, осыпая меня комплиментами.

— Это нонсенс! Представляешь! Никто ещё никогда, за всю историю существования клуба, не заказывал одних и тех же баб. А этот… он реально как бешеный Дьявол! Рвал и метал! Требовал, чтобы ему снова дали тебя! Иначе порешает тут всех и вся. Взамен предложил невероятно вкусные денежки.

— Что? — открыла рот, отказываясь верить в услышанное. Даже злость на Лерку отошла на второй план. — Как это?

— А вот так, милочка. Дьяволёнок хочет тебя на постоянной основе.

Невольно схватившись за грудь, я ощутила, как сердце пропустило несколько ударов. Аж в висках прострелило.

— Невероятно.

— Вот и я о том же. Чем же ты ему так сильно в душу въелась? Вот тебе и скромняшка-отличница! Не зря я тебя приметила. У меня зоркий глаз на всё такое… эээм... самое уникальное и удивительное. — Рассмеялась, прикрыв рот ладошками.

— Лер, я не могу больше… с ним. — Я знала, к чему она клонит. — С меня довольно.

— Эййй, перестань! Не говори «нет», пока хорошенько всё не обдумаешь. На кону ну ооочень крупные денежки. Ты ведь хочешь рассчитаться со всеми долгами?

— Хочу.

А ещё ему хочу отомстить, за унижения!

Это, с одной стороны. А с другой…

Мне мало Амира. Он для меня уже стал наркотиком.

Попробовав один раз — я подсела.

Всё. Моя душа сломана. Дьявол её забрал.

Опорочил и надел на неё цепь, привязав к себе навечно.

К тому же, согласиться на регулярные встречи — это не только риск, но и способ как можно быстрей сбежать из компании «De.Vil Industry», рассчитавшись с треклятой вазой тирана.

— Ну, и в чем проблема, милая? — Лерка плюхнулась рядом на скомканные простыни.

Выдохнув, я сняла с лица маску, о которой уже забыла, как будто она въелась мне под самую кожу став единым целым:

— В том, что он мой босс. И ты… ты ведь знала?

— Ну прости. Узнала уже после, когда ты заполнила бумаги и ушла на ваше «первое» свидание. То, что вы встретились тут, это просто феноменальная случайность. Всякое в жизни поведала, но чтоб такое… Чудеса, да и только! После того, как Амир Джабирович потребовал тебя снова, я сначала не согласилась с его требованием, всячески отказывалась… но он, влиятельный и весьма опасный человек, умеет убеждать. На кону была репутация нашего клуба.

— И ты решила вот так вот нагло меня подставить?? — возмущение кромсало дух на куски.

— Извини, Мариш. — За руки схватила, погладила. — Слог нашего клуба — «Желание клиента — закон». Я ничего не могла сделать. Ты бы не согласилась.

Да не узнает он тебя! Гости заведения «Тишина» тесно общаются друг с другом, играют в покер, коньячок попивают, делятся интересами. У нас тут нечто, вроде братства, где каждый чтит и уважает законы клуба, как уголовный кодекс. Так что не сомневайся, без согласия клиент не полезет тебе под маску. Честь миллионера превыше всего. Этика есть этика. Нарушив её — вмиг лишишься уважения коллег. Не бойся, и соглашайся на моё предложение.

Немного подумав, покусав губы до ранок, я все же согласилась на предложение подруги.

— Хорошо. Я согласна. Приезжать в клуб на постоянной основе. — С паникой добавила, — Но с условием… если моим клиентом будет только Амир.

— Ты ж моя рыбонька! Отлично! — Леруня аж подскочила на радостях, хлопнув в ладоши, ещё и с поцелуями нагло полезла. — Амир значит! — Выдавила ехидненькую усмешку. — Уже с ним на ты? — И бровями игриво подёргала, сучка.

— Да нет же! Ничего такого! — щеки вмиг обожгло смущением.

— Мне кажется, ты, детка, на него запала? — улыбнулась, но уже мягче, всматриваясь в мои глаза. — Именно поэтому и согласилась, так ведь? Больше ведь не из-за денег? А благодаря возможности прикоснуться к совершенному?

Да блин!

У меня что, это на лице написано?

Пока я спала, как сурок, Амир, что?

Выцарапал на моём лбу эту развеселую оду?

Да ещё и под маску заглянул?

Ерунда какая-то!

— Н-ничего подобного! — разозлилась, быстро отстранилась, засеменив к ванне, спотыкаясь на каждом шагу, наступая на дурацкую простынь.

— Ну как скажешь. — Съязвила, глядя в спину, и добавила, — Амир Джабирович уже оплатил услуги врача. Собирайся, сейчас позавтракаем и прокатимся в больничку. Там тебя посмотрят, возьмут кое-какие анализы, выпишут необходимые препараты.

— Это ещё зачем? — До ванны оставался один шаг, но меня накрыло каким-то страшным ступором, отчего по спине рассыпались ледяные иголки.

— Ха-ха! А ты как думаешь? Ну какому мужику нравится кончать в тесную удавку? Не маленькая, должна знать, что презерватив притупляет ощущения.

Вот тебе и приплыли!

Очередной сюрприз, блин.

И во что я только ввязалась!

Говорила себе! Не влюбляйся, не влюбляйся!

Что в итоге.

Вертят мной как хотят, превращая в послушную, выдрессированную зверушку.

— Надеюсь, паспорт не понадобится?

— Денежки решают все, Мариночка. Никто не узнает кто ты. Обещаю. Как я уже говорила, клуб заботится о своих девочках. Конфиденциальность превыше всего. Выдохни, расслабься, прими бодрящий душ и спускайся на первый этаж в ресторан, вкусно пообедаем. Заведение угощает.

С этими словами Лерка покинула комнату, а я, сбросив с тела простынь, юркнула под холодный напор воды, закричав до темноты в глазах, зажав рот ладонями, чтобы выплеснуть наружу эмоции, чтобы хоть каплю стало легче.