Глава 4

— Не пригласила? — интересуется подруга, прогоняя мой ступор. Она успела помыть посуду и уткнуться в телефон, но при моем появлении на кухне отложила его в сторону.

— Вот еще, — мотаю я головой и объясняю: — Хотел вернуть меня в семейное гнездо.

— Домой? — Катя выглядит разочарованной. —  Я вообще-то подумала, что он за тобой.

— В смысле?

— Ну то… Что вы вместе.

Если есть что-то способное удивить меня больше, чем прижимающий меня к стене Омельчин, то вот это оно. 

— Нет! Точно нет. Мы же брат и сестра. Вроде как.

— Вроде как, ага, — смеется Катька. — У вас разные биологические родители, и вы даже не росли вместе.

— Это все равно тянет на извращение.

Сексуальное такое извращение. 

— Да брось, он тебе всегда нравился. 

— Как брат, — поправляю я. — Он мне нравился как брат.

— Ясно, — кивает подруга и снова печатает сообщение, на минуточку теряя ко мне интерес. — Тогда где ты собираешься жить?

— Вообще-то, у тебя. Как и договаривались.

Катя столько раз звала меня к себе, что я уже сбилась со счета. Родители Емцевой полтора года назад умотали в Испанию, оставив двухкомнатную квартиру в распоряжение дочери. Она постоянно жаловалась, что ей очень скучно, и говорила, как бы было круто, если я поселюсь у нее, хотя бы пока толком не устроюсь и не найду жилье.

Но сейчас подруга резко бледнеет и, кажется, забывает о своем виртуальном собеседнике.

— То есть как у меня? — переспрашивает она, а я чувствую подкрадывающегося ко мне пушного зверька, песца. Только через букву «и».

— Емцева, ты же сама убеждала меня к тебе переехать. Я даже у тебя переспрашивала: прикалываешься или нет. Это что, мне приглючилось?

— Нет, — она качает головой. — Просто кое-что изменилось.

— Родители возвращаются?

— Нет, я уже живу кое с кем.

Словно в какой-то мелодраме снова звонит домофон. 

У меня дергается глаз, хотя умом понимаю, что вряд ли это Омельчин, а вот Катя спешит впустить гостя. Теперь по ее торопливым движениям я понимаю, что она кого-то ждет. Кого-то конкретного, кто вовсе здесь не гость. И мне безумно хочется посмотреть, кто это. Поэтому я иду в прихожую следом за ней.

— Да, открываю… Вет, — подруга поворачивается ко мне и принимает самый раскаявшийся вид, на который способна. Но от ее взгляда мне хочется ругаться матом. Потому что вся эта ситуация — тупее не придумаешь! — Ну откуда я могла знать, что ты действительно решишься на переезд? Что в этот раз точно-точно приедешь?

— Не могла, — соглашаюсь я, разглядывая входную дверь. — Но ты хотя бы могла сообщить о своих изменившихся обстоятельствах. 

— Его зовут Толя, и мы давно знакомы, — объясняет Катька.

— Тот басист из чата меломанов? — припоминаю я. — Он же в Анапе живет.

— Жил. 

— У него, кажется, была девушка.

— Они расстались.

— И ты пригласила его к себе.

Это не вопрос — констатация факта, как сказал бы Омельчин. Да, подруга говорила об этом парне, но всегда, что они просто друзья. Угу, друзья, а я — слепая идиотка, которая не хотела замечать очевидных вещей. Но что больше всего меня интересует, так это…

— Почему ты не сказала, что у вас все серьезно?

Она морщится.

— Потому что не хотела его ни с кем делить.

— Делить? — мои брови ползут вверх. — Я же не ревнивый бойфренд, Кать. Мы же подруги.

— Я не знала, как ты это воспримешь. У тебя же нет парня. Не хотела, чтобы ты считала меня предательницей.

Какая бредятина!

— Ага, теперь я точно считаю, что мы подруги навсегда.

— Ну да, подруги, — сарказмом на сарказм отвечает Катька. — Признайся, что просто хотела пожить у меня на халяву.

Я задыхаюсь от злых и обидных слов, которые будто проводят между нами черту. Жирную, как линия в метро, черту, за которую нельзя заступать, если не хочешь случайно оказаться под колесами электропоезда. Но, кажется, я уже внизу и слышу вой сигнала приближающейся многотонной махины, которая вот-вот меня раздавит.

— Если бы ты хоть раз намекнула, что не рада меня видеть, я бы не приехала, — цежу я, подхватывая свой рюкзак с тумбы в коридорчике. Хорошо хоть не стала чемоданище разбирать, даже чехол не сняла. Хотя, нет, тогда бы раньше узнала, что мне здесь не место!

— Вета, я не это хотела сказать, — виновато шепчет Катька мне в спину, пока я пытаюсь справиться с заклинивший у чемодана выдвижной ручкой.

Вскидываю голову и смотрю на нее, в глазах злые слезы, но я быстро смаргиваю их.

— Но сказала это.

За дверью оказывается высокий загорелый бас-гитарист с пакетами из Ашана. На его лице легкая степень офигения, а я с трудом справляюсь с желанием проехаться увесистым чемоданом по его ноге.

— Котенок, ты не говорила, что у нас гости…

У нас?! Ну конечно!

— Привет, Толя, — через силу улыбаюсь я. — Я бывшая лучшая подруга Кати. Дуравета. И пока, Толя.

Не знаю, на что я надеюсь. Ну хотя бы на то, что Катя выбежит за мной, но она не выходит. Не выглядывает даже. Шагаю в кабину, которую видимо «подогнал» Толя, и приваливаюсь спиной к зеркалу, когда створки лифта закрываются.

Отрезая меня от Кати и от воспоминаний, в которых мы лучшие подруги — навсегда.

Если бы это был фильм, то сейчас бы пошел дождь, но на улице светит яркое солнце, поют птицы, а с детской площадки доносится заливистый тонкий смех. От всего этого радушия настроение скатывается на самое дно. Я бы сказала, днище. И даже мысли о сладком цитрусовом рафе не позволяет ему хоть немного подняться. Потому что плечо оттягивает рюкзак, а руки и спина болят от таскания чемодана. Чтобы успеть на рейс, я встала в четыре утра!  Чтобы узнать, что нашей с Емцевой дружбе — конец!

Чтобы перестать злиться и не скатиться в саможалость, я устраиваюсь в ближайшей кофейне, заказываю самую большую порцию кофе и самый большой кусок торта и достаю телефон.

На нем куча пропущенных от мамы и отчима. И ни одного от Катьки. От этого еще больше хочется бросить в нее куском бисквита со сливками. В нее и в Толика! Звонков с неизвестных номеров не наблюдается, а значит, Никита перед нашей встречей тоже не звонил. Наверное, решил взять внезапностью. Ну в общем у него получилось, только своего решения я не собираюсь менять.

Кафе милое, в стиле домино, со статуэтками балерин и арлекинов и белоснежными абажурами на светильниках, но у меня даже не тянется рука к камере. А это значит, что в моем мире наступила абсолютная жопа. Я пью кофе, запихиваю в себя торт, вкуса которого даже не чувствую, и делаю то, что должна была сделать еще дома, желательно пару недель назад — ищу квартиру. Но сложность в том, что я рассчитывала найти собственное жилье постепенно, а не впопыхах. Вообще ненавижу делать что-то наскоком, работа в стрессовых ситуация это не мое. 

На самом деле я не хотела долго надоедать Катьке, месяц максимум — чтобы подобрать именно то, что нужно мне. И точно не собиралась жить у нее б*******о! Благодаря мне она могла бы обзавестись фотоконтентом для своего блога на полгода вперед. Или я бы могла заплатить ей, когда нашла бы первых моделей, или хотя бы взять на себя оплату коммуналки.

Телефон мягко вибрирует в ладонях, на этот раз звонок с неизвестного номера, и я принимаю вызов. Если это Ник, то я готова повторить свои слова, а если все-таки Емцева, то послать ее лесом. Потому что подруги так не поступают! Потому что…

— Елизавета? Меня зовут Татьяна. Я администратор школы Георгия Розза.

— Здравствуйте, — бормочу я, едва не выронив старенький «самсунг» из мигом вспотевших ладоней. 

Как хорошо, что именно этот звонок я не пропустила!

— Хочу напомнить, что послезавтра начинаются занятия, и до их начала вам нужно внести оставшуюся за обучение сумму. Иначе мы не сможем гарантировать место на курсе. 

— Да, конечно, — быстро-быстро киваю я, пусть даже моя собеседница меня не видит. — Прямо сейчас все переведу. Я буду. Точно.

— Тогда ждем вас в понедельник, — «улыбается» Татьяна. — Всего хорошего.

— И вам!

Стоит повесить трубку, как я тут же захожу в «Сбербанк он-лайн» и зависаю, буравя взглядом цифры. Потому что оставшаяся сумма, которую нужно оплатить — внушительная. И это со скидкой! Сумма, над которой я горбатилась весь год. На нее я могу спокойно снять нормальную квартиру на ближайшие три-четыре месяца. Потом освоиться, устроиться на работу… И похоронить свои мечты. Потому что это единственный курс в Москве. Единственный курс, который будет вести сам Розз, и на который не так просто попасть.

Быстро оплачиваю курс, пока страх не перевесил, и прижимаю телефон к груди.

Вот, теперь квартира мне не светит. Как и возвращение домой. Придется искать койко-место в хостеле.

Зато я стала на шаг ближе к мечте.