Глава 42

Элисон

Беда пришла неожиданно. Мы третий день как прибыли в город Иль-де-Шьян, успели дать только одно представление и планировали задержаться до конца недели. На ночь глядя, Паола осознала, что шкодливый мальчишка, живущий в ее душе, требует праздника, и отправилась на поиски сомнительных удовольствий. Вернулась под утро, в женском теле, непривычно мрачная, отказалась от завтрака и, вместо того, чтобы завалиться дрыхнуть, пошла говорить с Ринглусом.

Палатка – не лучшее убежище для тайных разговоров. Тонкая ткань не хранит секретов. Особенно если один из собеседников кричит на весь лагерь.

– Я сказал – нет! Ты идиот, но ты взрослый идиот! – никогда раньше я не слышала, чтобы Ринглус повышал голос.

Ответ Паолы был неразборчив.

– Нет, именно идиот. А впрочем, не важно. Пусть будет идиотка. Мы и так постоянно вытаскиваем твою задницу из неприятностей, которые ты на нее собираешь. Ты слишком любишь нарываться, чтобы я поверил в случайность. Может, тебе просто хочется быть наказанной, девочка?

Голос Паолы дрожал и прерывался рыданиями. Я опять не смогла ничего разобрать.

– Не в этот раз, Апполинария, – Ринглус сбавил тон. – Я хотел бы тебе помочь. Но не за счет всех остальных. Мне жаль, что урок получится настолько суровым. Прости.

Раздался грохот, словно уронили медный таз, потом из палатки выскочила фэйри. Окинула безумным взглядом подтянувшуюся на шум труппу, выругалась низким, мужским голосом и убежала.

Полог откинулся, и следом за беглянкой показался Ринглус. Лицо его выражало гнев и досаду.

– Что? – спросил директор у нас. – Что еще я должен был сказать?

Паоло проигрался подчистую. Причем не абы кому, но местному воровскому барону.

– Это ж надо было еще найти самую злобную гадину среди всей местной швали и уговорить сесть за стол! – повторял Ринглус. – Как можно после такого говорить о невезении?!

Чтобы выплатить долг, гистрионам пришлось бы продать всех лошадей и телеги, а также часть реквизита, что сразу ставило под вопрос дальнейшее существование труппы, и Ринглус ответил “нет”.

Воровская община дала три дня, чтобы собрать деньги. Отрыдав свое по загубленной жизни, фэйри категорически отказалась бежать. На прощание барон предупредил ее, что если должник исчезнет, не расплатившись, долг повесят на всю труппу. Смуглянка ходила, гордо распрямив спину, еще более отрешенная, чем обычно. А вечером вдруг подошла ко мне и протянула сверток.

– Подарок. На память.

Внутри оказалось два потрясающих черепаховых гребня.

Фэй плакала. Зигфрид и Тильда угрюмо молчали. Ринглус тоже молчал или ругался, отдавая приказы и придираясь к малейшим недочетам в работе над обустройством лагерного быта. Фернанд мрачно барабанил пальцами по новому бронзовому зеркалу – тоже подарку от Паолы “на память” – и раскладывал бесконечные пасьянсы, которые никак не желали сходиться.

Утром четвертого дня к нашему скромному лагерю вышла банда из десяти человек под предводительством массивного мужчины средних лет.

– Такой эскорт и по мою душу, Гильом? Я тронут, – Паоло был непривычно бледен, но голос его звучал уверенно и полнился нахальством, как обычно. – Неужто боишься, что я тебя обижу по дороге?

– Где мой звон, Поль?

– Прости, – по-шутовски развел руками фэйри. – Вызвенел весь. Но я могу отсосать в качестве компенсации. Пойдет?

Он трусил, страшно трусил. И от этой трусости становился еще более развязным. Не мужчина – мальчишка, привыкший срывать с дерева жизни плоды сомнительных удовольствий и сбегать от ответственности, оставляя Паолу расхлебывать последствия. Сейчас он впервые в жизни встречал опасность лицом.

– Пойдет, – злобно улыбнулся воровской барон. Рывком пересек несколько футов, что отделяли его от Паоло, и ударил оборотня под дых. Юноша захрипел и согнулся. Второй удар швырнул его на землю, а меткий пинок между ног заставил скорчиться и закричать.

Фэйри кричал и тело его, вторя крику, меняло очертания. Округлялись бедра, наливалась грудь, голос скакнул на октаву вверх.

Мы, не шевелясь, наблюдали за расправой. Десяток арбалетов, что головорезы, словно по команде, извлекли из-под плащей, убеждали лучше любых слов.

Гильом еще раз с оттяжкой пнул в живот Паолу и потянул за волосы вверх?

– А ты милашка, Поль. Я совсем не против, чтобы такая цыпочка у меня отсосала. Только сосать придется долго. Все оставшуюся жизнь. А она у тебя длинная, – он ущипнул Паолу за грудь, и фэйри вскрикнула.

Тело оборотня снова поплыло меняясь. Мальчишка упорно лез сразиться с чудовищем.

– Ой, какой ты сегодня грозный, дорогуша, – ухмыльнулся он в лицо своему мучителю. – Не пугай меня, а то я страшно нервный. Еще в штаны наделаю или заикаться начну.

За свою дерзость он схлопотал еще один удар. На этот раз по лицу. Раздался неприятный хруст, из носа фэйри хлынула кровь.

Воровской барон недовольно потряс рукой:

– Ну вот – попортил товар, – он и вправду выглядел огорченным. – Отрезать тебе язык что ли? И яйца. А потом заставить сожрать.

– Некомплектный я меньше стою, касатик, – голос Паоло дрожал, но застывшая на лице упрямая гримаса говорила, что фэйри настроен драться до последнего.

– Достаточно, чтобы я вернул свои деньги.

В этот момент в драму вмешался еще один участник.

Подняв руки и развернув их ладонями вперед, в знак мирных намерений, к Гильому шагнул Фернанд:

– Досточтимый барон, разрешите обратиться к вам с предложением!

– Чего тебе?

Я в волнении стиснула кулаки. Можно было ожидать, что вмешается Тильда или Зигфрид, но не Мефисто Великолепный. Что он сделает? Кинет в барона своей кисточкой для пудры?

– Поскольку вы стали хозяином положения благодаря удаче, очевидно, что вы любимец Фортуны. Я предлагаю еще раз испросить ее благосклонности и сыграть со мной на жизнь и свободу Паоло.

– И какой мне интерес рисковать тем, что и так уже мое?

– Потому что второй ставкой в игре будет моя жизнь и свобода.

Он смерил Фернандо долгим, испытующим взглядом.

– Монгрел без способностей? Кому ты нужен.

– И моя, – тихо сказала Фэй.

– И моя, – я с изумлением поняла, что слышу собственный голос.

Ринглус закатил глаза и стукнул себя раскрытой ладонью по лицу в жесте крайнего отчаяния. Потом вперил гневный взор в затылок Фернанда. Безуспешно, тот был слишком занят, гипнотизируя Гильома:

– Три жизни за одну. Что скажешь?

Тот сощурился:

– Два монгрела и человеческая девка за фэйри с такой способностью? Маловато будет.

– Добавь жизнь мастера кинжала, – откликнулась Тильда. – Все еще мало?

Ухмылка поползла по лицу воровского барона:

– А мне это нравится! Отобрать у старины Ринглуса его балаганчик за один раз. Это стоит риска! Только никаких карт с тобой, каталой. Честный покер на костях.

– Годится, – быстро ответил Фернанд.