Незнакомка, которую Сейм нарек безымянной, оторвалась от стены, привалившись к коей она сидела все это время, и оперлась на кисти, скрытые в широких рукавах, становясь практически на четвереньки и выгибая дугой спину. Ее миниатюрное тело сильно напряглось, замирая в столь странной и неудобной позе. Она не двигалась и не произносила ни звука, но монстр Сейма дернулся, транслируя ему удивление и реагируя на странные вибрации, исходившие от словно окаменевшей крошечной женщины. Лейтенант интуитивно ощутил, что сейчас не время задавать вопросы и вообще как-то привлекать к себе внимание. В отдалении раздался высокий скрежещущий звук, и снова наступила звенящая тишина. Причем Сейм заметил, что с того момента, как все три светила стали балансировать в своем странном танце на небосклоне, во дворе внизу не появился ни один «носорог». Пронзительный звук снова резанул слух, и теперь он был намного ближе и больше напоминал громогласный визг. И кроме этого появились ритмично повторяю
Эмма сидела на каменистой почве в тени скалы и бездумно скользила взглядом по противоположной стороне ущелья. С одной стороны, в нескольких метрах от нее расположились дремлющие вполглаза близнецы, а с другой – Пич и Эйден. Они так же, уважая ее просьбу, соблюдали небольшую дистанцию. При этом Пич бросала в ее сторону взгляды, в которых Эмма отчетливо читала тревогу и непонимание. И это усиливало и так огромное чувство вины и безысходности, что совершенно пропитали ее плоть и разум, мешая думать и наваливаясь непонятной скованностью и усталостью. Девушка была уверена, что решение о разрыве связи – единственно верное. Она должна была освободить своего Нормана. Как бы ни пошли дела дальше, у него должен быть выбор и шанс жить, не важно – с ней или без нее. Это справедливо, это абсолютно честно, и она действительно именно этого хотела. Чтобы любимый жил. То, что в ее судьбе нет выбора в любом аспекте жизни, вовсе не значит, что она должна из страха перед одиночеством
– Командир! – проскрипел Кирос, с кряхтением поднимаясь с земли. – Мужик, как я рад тебя видеть!Блондин, хромая, пошел к застывшим, прижавшись друг к другу, Сеймасу и Эмме, но неожиданно лейтенант издал устрашающий рокочущий звук и на секунду обернулся к другу, демонстрируя жуткую угрожающую гримасу. Кирос моргнул удивленно, но чисто машинально шагнул ближе. В тот же момент он согнулся и покатился по земле, хрипя и прижимая руки в районе сердца. Сеймас же, никак не реагируя на это, просто вернул все свое внимание Эмме, будто тут же забыв о существовании вокруг кого бы то ни было.– Какого хрена! – давясь кашлем и сильно растирая грудь кулаком, сипло спросил Кирос, немного придя в себя.– Успокойся, полукровка, – раздался странный женский голос из скальной ниши, наполненной
Стоило Сейму и Джимми скрыться из виду, незнакомка смазанной тенью метнулась к лежащей на земле женщине. Шепотом причитая, она осторожно приподняла ей голову, освобождая от ткани лицо и шею и аккуратно обследуя их, а потом и все тело сквозь одежду.– Думаю, будет удобнее, если мы всех раненых перенесем в тень и там осмотрим, – сказал Кирос, приближаясь с намерением поднять раненную с земли.– Отойди-и-и! – вскинулась пришелица, прикрывая собой лицо пострадавшей. – Ты не сме-е-еш-ш-ш-шь смотреть в ее лицо!– Да прямо очень мне и хотелось! – фыркнул Кирос, при этом и не думая остановиться. – Мне, знаешь ли, вообще плевать, как выглядит женщина, которую я не собираюсь поиметь! Могу ее даже с закрытыми глазами нести. Но только если я вместе с ней упаду, будет виновата твоя
Сознание возвращалось к Сейму медленно, но абсолютно не мучительно. Это и было самым первым его ощущением – полное отсутствие боли. А еще нечто восхитительно теплое, будто плотным коконом укутывающее его тело и сознание, заставляя его пребывать в состоянии бесконечно длящейся эйфории. Лишь спустя какое-то время он стал различать, что это вызывающее блаженство окружение делится на некие части. На голос, говорящий слова, которых ему не различить, но Сейм знал, что желал услышать их целую вечность. На запах, самый лучший из возможных, погружающий его одновременно в покой от самого факта своего наличия и будящий бесконечную череду желаний и чувственных видений. А еще было прикосновение. Нежное, неспешное, трепетное. Единственно желанное из всех возможных. Необходимое, как ничто в мире. Прикосновение его Эммы. Монстр уже не бесновался, он, скорее уж, тоскливо скулил и ревниво порыкивал, неохотно отступая и возвращая ему контроль. И теперь Сейм прекра
– Еще одна желающая использовать наши задницы в своих великих целях! – неожиданно зло сказала молчавшая до сих пор Пич и зашлась сухим смехом, больше похожим на лающий кашель. – Интересно, это когда-то закончится, или у нас на роду написано шарахаться от одного засранца с великими амбициями к другому? Может, на лбу неоновая вывеска – поимейте нас эпично все желающие?!!Под конец она уже почти кричала и рванулась подняться, но Эйден мягко, но настойчиво удержал ее. Тягучая, липкая боль от горькой правдивости в словах подруги сдавила сердце Эммы и потекла вниз, скручивая все внутренности. Неужели все действительно так и будет?– Этой упрямой полукровке нужен целитель, – безэмоционально произнесла Айчин, обращаясь к Сеймасу и игнорируя гневные взгляды самой Пич. – Ты ведь, как понимаю, их командир. Прикажи ей принять мою п
В течение следующих нескольких часов все двигались молча, соблюдая привычный боевой порядок. Из него выбивалась только Айчин, которая теперь целенаправленно ускорилась так, чтобы никому не было комфортно идти рядом и вести разговоры. Майор Харрис, несмотря на сломанные ребра, упрямо поддерживал общий темп, хоть и становился все бледнее. Пич косилась на него, но рта не раскрывала, зная, что попытка помочь мужчиной будет отвергнута. Зато близнецы, повинуясь незаметному кивку Сеймаса, стали держаться ближе к Эйдену, в любой момент готовые подхватить, если запас его упрямства и прочности неожиданно исчерпается.Айчин остановилась и предупреждающе подняла обе руки, не оборачиваясь, и группа тут же изготовилась. Сейм стремительным движением задвинул Эмму за спину, вскидывая болтавшийся за спиной большой арбалет. Не производя никакого шума, остальные подтянулись, создавая условия для возможной круговой обороны. Н
– Какое это имеет значение? – Айчин посмотрела в сторону, выдавая этим, что вопрос ей неприятен.– А какие проблемы с ответом на него? – напрягся Сеймас.Он поднялся с земли сам и поднял Эмму, снова придвигая ее к себе, усаживая так, чтобы дать опору во всех смыслах.– Никаких, – нарочито безразлично ответила иномирянка. – Я некоторое время жила в вашем мире.– Думаю, не просто жила, – не отстала Пич. – Озвучь нам, чем ты там занималась?– Я уже начинаю сожалеть, что сама навязалась спасти тебя, – огрызнулась маленькая женщина.– Не стоит. Я, несмотря на мое предубеждение, искренне тебе благодарна и пост
В этот раз заклятье открывалось медленно, будто нехотя, и все снова ощутили этот странный эффект, похожий на резкий перепад давления. Близнецы внимательно посмотрели на Сейма, словно улавливая последние безмолвные инструкции, и, кивнув, почти мгновенно обрели невидимость. То, что они покинули пределы древних стен, можно было понять только по легкому искажению перспективы в проходе наружу. Но и этот признак их передвижения моментально пропал, и все замерли, собранные и настороженные, в ожидании результатов разведки. Сеймас старался, по уже вросшей под кожу привычке и внутренней необходимости, не выпускать изготовившуюся к старту Эмму из поля своего зрения, но в то же время смотреть на нее сейчас было мучительно больно для него. Монстр вообще надрывно выл внутри, монотонно и непрерывно и, как казалось Сейму, уже собрался отнять у него контроль и защитить Эмму, не важно – по ее желанию или без него. Но мужчина понимал, что это не будет выходом. Их женщину так не остановить. Неуже