Вторая часть. На грани. Первая глава. Настя

Где эта грань?! И как ее не перейти?!

Как не порвать все то, что после не сплести?!

Как не упасть на дно, откуда не взлететь?!

Как эту боль в груди перетерпеть?!

Спустя четыре года и семь месяцев.

Время – это друг, который проверяет наши мечты на прочность. Действительно ли мы хотим этого, или все это просто мимолетный каприз?! Наверно, потому мы и ценим больше всего то, что досталось сложнее, то, что нам пришлось вымолить, выстоять, добиться… Отношения с Андреем с самого начала нашей истории не были простыми и гладкими, но мы прошли все испытания, что выпали нам на долю, и смогли сохранить наши чувства.

Двадцать второго января состоялась наша свадьба. Конечно, я совсем не так представляла ее. Я, как и множество подобных мне девчонок, мечтала о сказке – красивое платье, лимузин, праздник, – но жизнь, внеся свои коррективы в наше будущее, лишила меня этого, или, наоборот, подарила, но в своей личной интерпретации, смотря под каким углом рассматривать это обстоятельство. В итоге я сама отказалась от праздника, всех излишеств и трат, и на нашей скромной церемонии, кроме свидетелей, были только самые близкие родственники.

Я продолжила листать в телефоне свои любимые свадебные фотографии и заулыбалась. В голове, как картинка из заезженного любимого фильма, промелькнула красивая сцена, где Андрей обнимал и целовал меня на ступеньках загса, и я практически явственно услышала его слова:

«Ну что, теперь ты моя жена!».

И мои губы повторили фразу, которую тогда я сказала ему в ответ:

«А ты мой муж…».

Я нежно провела пальцем по экрану мобильного, где был изображен Андрей. В моей жизни он был словно южный ветер из моего детства – сильный, решительный, знойный… Он ворвался в мою обыкновенную, скучную жизнь и без спросу унес меня оттуда. Находясь с ним, я до сих пор ощущала себя в мощной двигающейся воронке, откуда не могла, да и не хотела выбираться.

Я критически посмотрела на себя, запечатленную на фото возле него, и отметила, что рядом с ним я даже выгляжу лучше. Он научил меня относиться к себе по-другому, разглядеть в себе то, что я раньше не замечала, и теперь, смотря в зеркало, я старалась видеть себя его глазами, и это часто придавало мне уверенности, которой мне всегда так не хватало.

Я досмотрела фотографии и усмехнулась своим мыслям. Когда-то я думала: тадам! Свадебные колокольчики прозвенели – и все, теперь ничего не изменится, он мой даже на бумаге и все у нас будет как в сказке – типа жили они долго и счастливо. Но все оказалось гораздо сложнее и не так незыблемо... Во взрослой жизни после слов «объявляю вас мужем и женой» начинается не безоблачная и сладкая жизнь двух влюбленных, а долгая, кропотливая совместная притирка друг к другу, поиск компромисса, и главное в этом, чтобы любовь и уважение помогали пережить все шероховатости семейной жизни. Брак – это только начало начал, и, к сожалению, не каждой семье дано счастье сохранить его на всю жизнь.

Я вздохнула. Наш первый совместный год, даже несмотря на то, что я с каждым месяцем беременности расползалась вширь и чувствовала себя очень плохо из-за токсикоза, был самым радостным. Пока я могла себе позволить, я ездила с Андреем во все его командировки, и меня так затянул процесс съемок, что я где-то в душе пожалела, что никогда не мечтала быть актрисой. К тому же в этот год родилась Аня. Я тут же посмотрела на милое личико дочки, спящей в кроватке. Всякий раз вспоминая день ее рождения, я чувствую, как меня пронизывает дрожь. Она появилась на свет на месяц раньше, в самый неподходящий момент. Я помню тот ужас, когда у меня отошли воды и я в панике стала звонить мужу, которого пару часов назад проводила на съемки. Дальше все как по сценарию мыльной оперы: мой переполох, его ужас, наш совместный страх – роддом, в котором мы оплатили роды, был закрыт на плановое проветривание, и меня с неуправляемой истерикой отвезли в дежурный и в итоге вместо платного отделения я попала рожать на общих основаниях. Мне повезло, что в этот день работала действительно хорошая бригада врачей, которая отнеслась ко мне с сочувствием и приняла роды профессионально. Дальше нашу малышку сразу забрали, и я пять дней, что находилась там, проводила почти все время возле ее инкубатора, куда ее поместили, а потом еще практически три недели ездила туда, как на работу, пока нам не отдали дочку.

Следующий год был сложнее. С маленькой Аней было много хлопот, даже несмотря на то, что мне по возможности помогали свекровь, бабушка и Алина. Она очень плохо спала, мало ела и вымотала меня по полной программе, плюс к этому Андрей брался за любую работу и очень много времени проводил на съемках в других городах. У него в голове был такой пунктик, что у нас должно быть все самое лучшее, и даже втрое увеличившийся бюджет его не останавливал, а только подстегивал работать еще больше.

С тех пор моя жизнь превратилась в одно сплошное бесконечное ожидание с небольшими проблесками света, когда мое солнце возвращалось и светило для меня и нашей малышки. Я старалась быть сильной, набираться терпения и ждать, старалась наслаждаться теми редкими моментами в жизни, когда он был рядом, понимая, что я должна его поддерживать, ведь всем прекрасно известно, что практически за каждым успешным мужчиной стоит любящая, помогающая и верящая в него женщина.

В таком же духе пролетел третий и четвертый год и наступил этот, ставший для меня одним сплошным расстройством. Андрей получил Золотого орла, и я, бесспорно, была рада за мужа, но после этого его завалили предложениями, и он вообще пропал с нашего горизонта. Он либо снимался, либо озвучивал отснятый фильм, либо разъезжал с группой, представляя его в разных городах, и я могла сосчитать по пальцам одной руки, сколько дней он проводил с нами в месяц.

Но хуже всего было даже не это, а то, что свалившаяся на Андрея популярность сделала его лакомым кусочком для желтой прессы, и с каждым месяцем стало все больше появляться заметок про его похождения и любовниц-актрис на всевозможных сайтах. Я могла пережить девочек, караулящих его возле дома и пишущих душещипательные письма о вечной любви к человеку, которого они совсем не знали, но эти статьи действовали на меня разрушающе. Каждый раз я говорила себе, что не стану больше читать ничего подобного, каждый раз повторяла самой себе слова Андрея, что все это фейк, но посаженное ими зерно сомнения терзало мою впечатлительную душу, и это было выше моих сил. Наверно, одиночество, однообразие моей жизни и обостряющаяся в такие моменты неуверенность в себе выплескивали в меня яд ревности и делали из меня неадекватную дуру, но мне действительно было непросто жить и сохранять спокойствие, когда о моем муже мечтала практически каждая вторая девчонка, а каждая десятая норовила подкараулить и затащить его в постель, когда Анжела, актриса, с которой он не первый раз вместе снимался, делала, на мой взгляд, все возможное, чтобы их киношный роман превратился в реальный…

Я понимала, что он был солнцем и, куда бы ни приходил, где бы ни появлялся, он освещал все вокруг своей улыбкой, своим обаянием, своим позитивом и потому все тянулись к нему, все хотели погреться в тепле его лучей, но я жутко ревновала, ведь к нему тянулись, в том числе, и такие восхитительные девушки, как Анжела, а я... я была слишком обыкновенной. 

Я тряхнула головой, словно выбрасывая расстраивающие меня мысли, подошла к окну и посмотрела на пляж Шудибеля. Как дорого было мне это место, сколько навевало оно мне наших воспоминаний! Когда мы переехали в этот дом нынешней весной, я готова была часами стоять тут и впитывать в себя этот умиротворяющий пейзаж, простирающийся передо мной. Видя его, я словно чувствовала себя немного ближе к Андрею, ведь это было наше место.

Я услышала, как приветливо залаял Оскар, поняла, что ко мне пожаловал кто-то свой, и пошла открывать дверь.

Улыбка мгновенно нарисовалась на моем лице, лишь только я увидела Алину. За время моего замужества она стала мне не просто золовкой, она стала мне лучшей подругой, такой родной и близкой, что моя Юлька порой до смешного ревновала меня к ней.

– Привет! Входи.

Она улыбнулась мне в ответ.

– Привет!

Я была очень рада ее видеть. Хотя в нашем с Анютой заточении я была рада любому гостю, который мог разбавить наши однообразные будни.

Мы прошли на кухню, и я, не спрашивая, включила чайник. Алину без кружки чая я уже не представляла.

Она села на барный стул у стойки, а я стала заваривать чай.

– Как вы?

Я пожала плечами.

– Если ты хочешь услышать какие-то новости, то у нас все так же, как вчера, позавчера и так далее…

– Не ворчи. Скоро Андрей приедет, – пожурила она меня, но я продолжила бубнить:

– Да, на пару суток.

– Ну, он же зарабатывает, трудится, чтобы у вас все было, – сразу стала заступаться она за брата. – С ним ты не замужем, а за мужем.

– Алин, меня больше устраивало, когда мы скромно жили в съемной квартире и проводили много времени вместе. У нас не было денег, но у нас было столько счастья!

Я обернулась и грустно посмотрела в ее глаза. Они всегда напоминали мне о нем, и вообще, я чувствовала в Алине столько общего с Андреем, что, находясь рядом с ней, я как бы немного находилась и с ним. Тем более она часто выдавала мне его детские секреты и рассказывала милые эпизоды из их жизни, и тогда на сердце становилось и теплее, и уютнее.

– Ты сегодня такая ворчливая, потому что опять читала весь этот бред, что пишут в Интернете?!

Я ничего не ответила, нахмурилась и поставила ей на столешницу чашку свежего ароматного чая.

– Насть, сколько можно говорить – не читай этот бред! Ты же знаешь, что это неправда!

– Там было фото Андрея с этой Анжелой. Они куда-то шли, и он ее обнимал… – наконец выложила я причину моего сегодняшнего скверного настроения. – Она вся такая…

Алина, оставив свою чашку, подошла ко мне и обняла за плечи.

– А ты не вся такая?!

Я помотала головой.

Она поцеловала меня в висок и стянула с волос резинку, стягивающую мои волосы на голове в смешном пучке.

– Так лучше!

– Алина!

Я забрала резинку из ее рук и снова собрала волосы, а она заявила:

– Первое: прекрати ревновать. Он любит только тебя! Второе: я в среду посижу с Анечкой, а ты сходи сделай прическу, маникюр, приведи себя в порядок. Девушки с Андреем все расфуфыренные, и ты тоже должна соответствовать, а не походить на заморенную клушу.

Она вернулась на свое место и, отпив чай, продолжила:

– Ты знаешь, что восточные девушки всю свою красоту дарят исключительно своему мужу! Наряжаются, прихорашиваются для него, а у нас замужние девушки всю красоту дарят кому угодно, только не любимому человеку!

Я вздохнула, понимая, что Алина в чем-то права, но чем глубже меня засасывало болото одинокой жизни с дочкой, тем ниже становились мои каблуки. Я уже не помнила, когда надевала шпильки! Они без дела лежали в коробке, а я все чаще предпочитала кроссовки или балетки, поскольку с Аней иначе не получалось!

– Хорошо.

– Вот и отлично! А теперь выкинь все свои глупости из головы и послушай, с кем я познакомилась позавчера.