Одиннадцатая глава. Андрей

Я проснулся от головной боли, сморщился и, взглянув на телефон, увидел, что еще нет семи. Я попытался снова уснуть, но в голову лезли безрадостные мысли и слова Насти, что мы не можем быть вместе. Вчера все это упало на меня снежной глыбой, ошарашило, и я растерялся, но сегодня на свежую голову я смотрел на все по-другому и был уверен, что все можно решить и уладить, но даже если нет, я готов был пожертвовать кем угодно, кроме нее. Я хорошо помнил, как мне было жутко, когда в прошлый раз мы расставались, а это еще было до того момента, как мы стали близки, а сейчас разлука вообще превратится в пытку. 

Я сел в постели и почувствовал головокружение. Посидев немного и дождавшись, когда мне стало лучше, я встал в твердой уверенности, что мне срочно необходимо увидеть Настю и рассказать ей обо всем, что я думаю. Я очень надеялся передать ей всю мою уверенность, что мы сможем уладить, преодолеть, пережить все, если будем вместе.

Натянув джинсы, я пошел умываться, опять отмечая, что чувствую себя паршиво.

Через полчаса я уже стоял возле ее двери с безумным желанием прижать ее к себе. Она открыла ее и замерла. Я увидел в ее больших черных глазах растерянность.

– Впустишь?

Она отошла в сторону, и я вошел в коридор. В темном, тесном помещении мы оба почувствовали то невероятное притяжение, что было между нами, и уже через мгновение я прижимал ее к себе, согреваясь ее теплым телом и целуя губы, сводившие меня с ума.

Она первая отстранилась и, смотря куда-то в пол, начала:

– Андрей…

Я не дал ей продолжать.

– Подожди!

Она грустно взглянула на меня, но я уверенно начал свою заготовленную по дороге речь:

– Мы любим друг друга! Мы не можем взять и все разрушить, чтобы было удобно другим.

– Но… –  она нервничала и накручивала длинный темный локон себе на палец.

– Подожди, – снова прервал ее я. – Мне тоже не нравится ссора с братом, но ему пора повзрослеть. Пора понять, что в жизни нельзя все получить просто потому, что ты этого хочешь.

– Но я встала между вами, я поссорила вас! Как после этого мне смотреть в глаза твоей семье?!

– Не ты, а обстоятельства!

Я взял ее за плечи. Мне нужно было хотя бы как-то чувствовать ее.

– Это не меняет главного! – мрачно констатировала Настя и отстранилась.

– Ты можешь не смотреть им в глаза. Я могу пережить, если вы не будете встречаться, а без тебя я не смогу, –  я пытался вбить ей в голову, что меня не волнует никто, кроме нее.

Она плотно сжала губы и, не смотря на меня, попросила:

– Дай мне время.

– Зачем?

– Ты на меня давишь. Я должна обо всем подумать. Я должна быть уверена, что поступаю правильно.

Внезапно духота в помещении, накопившееся волнение или еще что-то резко навалились на меня, и я на секунду почувствовал, что сейчас рухну. Меня качнуло в сторону, но спасла стена, и я, облокотившись на нее, удержался.

– Андрей!

В ее глазах мгновенно отразилась вся ее любовь и беспокойство. Как было приятно видеть это и понимать, что моя девочка любит меня! И пусть сейчас она упрямится и просит дать время, чтобы подумать, я знал, что она согласится с моими доводами просто потому, что любит меня так же сильно, как я ее, и не сможет жить без меня.

– Все в порядке! – я натянул улыбку, но она по-прежнему была обеспокоена.

– У тебя сотрясение! Тебе надо в больницу!

– Я не вернусь туда.

– Значит, надо лежать в постели, а не разгуливать с утра пораньше.

– Я приехал на такси.

– Отлично! Теперь так же на такси езжай домой и обещай мне соблюдать постельный режим, –  заявила она тоном, не терпящим возражения, но я переменил тему:

– Ты поедешь учиться?!

– Да, я собиралась, пока ты не пришел… – призналась она, и я, поддаваясь ее очарованию, прижал ее к себе и произнес на ухо:

– Я подожду тебя и поедем вместе!

– Андрей!

– Я хочу поехать на электричке с тобой, а потом возьму такси и отправлюсь домой, и буду лежать и ждать, когда ты позвонишь мне и скажешь, что хочешь меня увидеть.

Она ничего не ответила, размышляя, согласиться или нет, но я добавил, чтобы она поняла, что я категоричен:

– Только так!

Она вздохнула.

– Хорошо. Ты завтракал?

Я отрицательно покачал головой. Она вдруг мило улыбнулась и, расстегнув молнию на моей куртке, произнесла:

– Тогда пойдем завтракать со мной.

Я снял куртку, скинул ботинки и пошел за ней следом.

Мы ехали в переполненной электричке, и я по-прежнему чувствовал себя неважно, но я был счастлив оттого, что прижимал ее к себе и ее голова лежала на моей груди. От ее волос приятно пахло шампунем, и я вдыхал его запах и убеждал себя, что у нас все будет хорошо.

Мы вышли на перрон буквально самыми последними, пропустив реку спешивших людей, и, не торопясь пройдя по переходу, вышли на Витебском проспекте. Мне так не хотелось выпускать ее из своих объятий и уезжать от нее, что я просящим голосом спросил:

– Может, поедешь со мной?!

Ее глаза мгновенно стали огромными, и я засмеялся.

– Просто до дома на такси.

Она, отодвинув рукав куртки, взглянула на часы на моей руке и согласилась. Мы поймали машину и стали пробираться по пробкам в сторону Звездной улицы. Я, наверно, как и любой водитель, терпеть не мог пробки, но сейчас, сидя на заднем сиденье с бесценной для меня девушкой, хотел, чтобы все скопления машин, по данным Яндекса, оказались на нашем пути. Это желание было особенно остро, потому что я понимал, что в ближайшие пару дней я, скорее всего, не увижу ее из-за ее просьбы подумать.

Несмотря на небольшую плотность движения вначале, дальнейшие улицы на нашем пути были свободны, и мы быстро доехали до моего дома. Мы вышли из машины, и я, всунув деньги таксисту, попросил его подождать.

Мы встали друг напротив друга и посмотрели в глаза. Никогда раньше я не замечал, как много можно увидеть в них; наверно, я не пытался сделать это. Но в глазах Насти я видел всю палитру ее чувств – от любви и нежности до боли и грусти. Я притянул ее к себе.

– Может, не будешь нас мучить и просто забудешь все, что было?

Она помолчала немного, выбралась из моих рук и грустно, но твердо произнесла:

– Не дави на меня.

– Мы же оба знаем, что это только выброшенное время!

Она упрямо помотала головой.

– Пожалуйста, не пиши мне, не звони, а дай возможность во всем разобраться.

– Как долго?

– Я не знаю.

– Настя!

– Не дави на меня, пожалуйста! – в который раз срывающимся голосом повторила она эти слова. – Для меня важно во всем разобраться!

Я вздохнул: «Хорошо!» и открыл ей дверь такси.

– Он отвезет тебя до универа. Я заплатил, –  и, уже обращаясь к водителю, добавил: – Аккуратно, приятель.

Я закрыл дверь автомобиля, мы взглянули друг на друга через стекло, разделяющее нас, и машина, не торопясь, стала увозить ее от меня.

Не успел я открыть дверь и войти в квартиру, как на меня набросилась мама.

– Андрей, ты взрослый человек, а ведешь себя как ребенок! Зачем надо было сбегать из больницы?

– Мне надо было увидеть Настю!

Она поджала губы.

– Мы говорили с тобой на ее счет.

– Ты навязывала мне свое мнение! – парировал я и стал раздеваться.

– Неужели между ней и братом выбор неочевиден?

– Очевиден – Настя.

Она вздохнула.

– У тебя могут быть другие Насти, но другого брата уже не будет.

– У меня не будет других Насть!

– Это ты говоришь так сейчас.

– Мама, папа говорит все время, что он встретил тебя и понял, что ты та самая, вот и у меня так.

Она растерянно посмотрела на меня, и я воспользовался этим и пошел в свою комнату, чтобы закончить этот бесполезный разговор и чтобы выполнить данное Насте обещание – принять горизонтальное положение.

Лежать без дела было жутко скучно. Я успел подремать, повспоминать сегодняшнюю встречу с Настей, другие наши милые моменты, но от бесконечно тянущегося свободного времени я невероятно устал. Я не торопясь сел в кровати, чтобы голова не начала кружиться, и услышал, как хлопнула входная дверь, а потом голоса мамы и брата. Понимая, что все наши проблемы можно решить легко и без последствий, просто поговорив с братом и убедив его, что, как говорила мне мама, у него таких Насть будет множество, я вышел из комнаты.

Лешка встретил меня холодным взглядом и молча пошел к себе. Я бросил ему «Подожди!», но он не обернулся и хлопнул дверью передо мной. Я открыл ее и вошел в его комнату.

– Давай все обсудим.

– Мне нечего с тобой обсуждать! – отрезал он.

– Может, оттого, что ты бессовестно в глаза оболгал мою девушку?!

Он бросил на меня злой взгляд.

– Я спал с ней и, как только ты опять укатишь сниматься, снова затащу ее в постель!

Я еле удержал себя, чтобы не врезать ему за его наглую ложь.

– Она не спала ни с кем, кроме меня!

– И ты ей поверил?!

Он попытался засмеяться, но у него не особо это вышло.

– Леха, включи мозги. Она была девственница!

Его лицо посерело, и он посмотрел на меня еще мрачнее.

– Будь не ребенком, а мужчиной. Наберись мужества и просто не мешай нам.

Брат молчал и по-прежнему сверлил меня глазами. Новость, которую я обрушил на него, была для него неожиданной и разрушающей, но мне не было его жаль – он вел себя как идиот и надо было поставить его на место.

– Уходи, – процедил он сквозь зубы.

– Ты услышал меня?!

– Убирайся вон! – уже заорал Лешка.

В этот момент в комнату влетела мама.

– Что у вас происходит?

– Мы просто разговариваем, – спокойно произнес я.

– Господи, неужели на этой девушке свет клином сошелся?!

– Мама, я говорил тебе: для меня она – та самая, а он просто привык, что все должно быть у него! Ты избаловала его!

– А если для меня она – та самая?! – срываясь, завопил брат и скинул все, что лежало на полке, возле которой он стоял.

Я холодно взглянул на него, не веря ни единому его слову.

– В любом случае, она любит меня!

 Понимая, что разговор зашел в тупик, я развернулся и ушел, надеясь, что мои слова позже дойдут до его сознания и он поймет, что ему надо успокоиться и смириться.