На пороге неба

Айонель

НУ И ВИД У НАС! Нарочно не придумаешь!

Сидим на высокой серой стене, сложенной из крупного камня, на которую мы забрались по бочкам, уложенным у подножья. Под нами щелкают оскаленными пастями почти два десятка лохматых собак: половина расселась напротив нас и громко непрерывно гавкает, а некоторые особо наглые особи пытаются нас съесть. Эти яростно подпрыгивают на задних лапах, в попытке урвать со стены кусочек «повкуснее». Во все стороны от них летит вспененная слюна, от злобного лая закладывает уши, а выражение оскаленных, дрожащих от бешенства морд ужасает!

Точно планируют перекусить фаршем из наших конечностей! 

Я поморщилась, прикрыв ладонями уши от страшного шума, который они устроили.

Нос одной из подпрыгнувших псин коснулся моего тапка.

— Мамочка… —  взвизгнув, я в панике отдернула ногу и ударила пса клубком огня, чуть не улетев со стены. Но ничего не вышло, я только раззадорила собаку! Пес стал бросаться еще злее, уже хрипя, а не лая. К нему добавились еще три собаки, и теперь они стали вместе ожесточенно кидаться на стену, обдирая ее когтями, в попытке по ней забраться к нам!

Мы переглянулись с Лео, расстроенные схожими выводами. Как и я, он надеялся, что магический огонь отпугнет церберов от стены.

— Что нам делать? — в отчаянии прошептала я, беспомощно оглядываясь на друзей в поисках решения. — Как разогнать эту стаю? Они ничего не боятся!

Лео только пожал плечами.

Называется, хорошо пообедали! Все началось с того, что Дик уволок из поварской кусок вареной говядины. Само собой, угостил вечно голодных друзей, то есть нас с Лео. Потом из жалости кинул кость случайно забредшей на хозяйственный двор собаке, и началось!.. Откуда ни возьмись, словно по команде, со всего острова к нам сбежалась свора злобных псов, загнавших нас на стену. Собаки сразу подняли дикий шум, словно сознательно кого-то призывая.

— Мамочки… еще две. Откуда они здесь берутся? — нервничала я, наблюдая, как в небольшом полукруглом заднем дворе, заваленном бочками, тюками с паклей и дровами, огромных лохматых собак становится все больше.

В отличие от нас с Лео, Дик — вообще ни о чем не переживал! Он искренне развлекался, беззаботно качая ногой перед клацающей зубами и злобно прыгающей в попытке его достать псарней, радостно подзадоривая обозленных животных. Мой риторический вопрос: «Откуда они берутся?» он проигнорировал, привычно подначив Лео:

— Ну что, эльфенок, поджаришь песиков или силенок маловато? — поинтересовался он у Лео, одновременно прицеливаясь обглоданным ребрышком в нос наглой образине, кидавшейся на стену злее всех.

Я утомленно вздохнула и отвернулась, не зацепить эльфа, даже в такой ситуации, было выше моральных сил Дика.

— Зачем? — ужаснулся Лео, как всегда попавшийся в «ловушку» дракончика. — Я собак люблю. И «жарить» их не собираюсь…

— Они тебя тоже очень любят… особенно по частям, ням-ням-ням, — радостно отозвался Дик, изображая жестами, как голодный пес с алчностью обгладывает огромную кость от ноги Лео, и, довольный произведенным на нас эффектом, весело засмеялся.

С отвращением рассматривая оскаленные пасти, я нервно вытерла липкие от мяса пальцы о рабочий передник из грубой серой ткани. Если серьезно, для меня эти собаки не опасны, в отличие от  моих друзей. Но одна я не уйду, и их здесь не брошу. Нам пора возвращаться на занятия, перемена на обед закончилась, урок начался и… Смутчин оторвет мне голову! Дику и Лео в этом смысле повезло больше, сегодня у них занятия Линсканом, но если о нашем опоздании узнает директор Бренн... всем не поздоровится!

Тут раздался шум, тихое шипение, словно выталкиваемый из шарика воздух, и посреди хозяйственного двора появилась голубоватая сфера.

Лео и я, наблюдали за проявляющейся посреди двора серебристо-голубой сферой, в отчаянии стиснув кулаки. Да, появление этого «шарика» куда хуже двора полного бешенных псов! Дик наклонился, с упоением раззадоривая рукой рассвирепевшую собаку, и появление сферы не заметил.

—Ужас! За что? — в ужасе всхлипнула я тонким голосом. Нам конец! Это даже не директор Бренн, это — еще хуже!.. Это треклятый Игнир, хозяин этого распроклятого учебного заведения.

Мы переглянулись. Что теперь будет?

Хозяин этого безобразия внешне красив, благороден и буквально лучится властностью. Тонкие черты лица, проницательные глаза, завораживающий лед взгляда и темные волосы по-эльфийски собранные в короткую косу. Он явился укутанный в длинный серый плащ из морского шелка, из-под которого едва виднелся ворот тонкой белой рубашки. Да, по меркам даже эльфов — он прекрасен, но только пока, кто его видел, не осознавал, что собой представляет это чудовище. Нет, не так: ЧУДОВИЩЕ! А уж мы об этом знали не понаслышке. Шесть лет в рабстве у Игнира и его прихвостней, быстро избавляли от малейших  заблуждений на его счет.

Хозяин уверено шагнул из сферы во двор, и холодно оглядел раскинувшуюся перед ним картину. По очереди взглянув каждому из нас в лицо, он с презрением оскалился.

— Ну-ну, кто бы сомневался, опять вы!.. — насмешливо протянул он, подняв голову.

Я думала, что до этого было страшно, но то, что происходило теперь, меня просто потрясло!

По щелчку пальцев Игнира бешеная свора резко замолчала, поджала хвосты и, выстроившись ровными шеренгами, медленно и молча уползла со двора за ограду. На хозяйственный двор сразу опустилась глухая тишина.

Мой отец — самый сильный дракон на планете, но, кажется, и он не обладал такими возможностями. Он бы их сжег, уничтожил на месте, развеял, но так эффектно управиться с бешеной стаей он бы не смог!

 Говорят, Игнир держит этих убийц, чтобы наказывать смертью непослушных учеников. Значит, нас пока типа помиловал. Хотя в этой проклятой академии все относительно.

Закончив с псами, Игнир повернулся к нам.

— Я ни на секунду не сомневался, что за всем этим невообразимым шумом и беспорядком будет стоять нахальная эльфиечка со своими женихами. — Игнир гневно прищурился, наблюдая за Диком, который огорченно засвистел вслед уходящим собачкам.

Я не сводила вежливой улыбки с хозяина академии. Рядом тяжело вздохнул Лео, понимая, что нас ждет очередное жестокое наказание. Хотя Игнир и отчитывал всех троих, переводя неприязненный взгляд с одного на другого, но на меня смотрел с особенной ненавистью.

— Так-так-так, и, конечно, ни тени раскаяния, ни в одном из вас. Эльфийка мне даже улыбается. И то, что вы оставили всю школу голодной, никого из вас совершенно не трогает.

Я отвела взгляд, который отражал что угодно, только не раскаяние, чтобы не высказать все, что думаю. Зато Дик, нагло перебив Игнира, с насмешкой сообщил:

— Да ладна вам сказки-то петь, хозяин! Здесь все взрослые! Последний школяр знает, что это мясо первый завтрак главного повара. Вон он уже еле переползает от стола к столу, нагнуться не может, живот мешает. А ученикам мяса уже два года не давали, и кроме «по-вора», никто не пострадал!

— Дик, не суйся… — зашипела я, дергая его за грубый рукав формы.

Будет этот тип своих помощников наказывать ради презренных рабов! Не будет!

Да, так и было, на самом деле мы объели только главного повара, который бесстыдно воровал еду и держал учеников впроголодь. Если старших студентов еще отпускали бродить по острову, и они могли охотиться, чтобы прокормиться, то конкретно нас, наказанных за предыдущее «преступление», не выпускали за стены этой проклятой школы.

Учителя и директор называли ее «Академией Магии», но какая к троллям академия? Скупают по миру рабов с самородной магией, несколько лет готовят сильных боевых магов и продают  всем, кому потребуются их услуги. Заодно к каждому ученику предварительно прикрепляют смертельное заклинание верности и пожизненного служения хозяину, то есть, лично Игниру. И, кому бы ученики ни служили, они навсегда остаются его рабами.

Это не «академия»  — это реальная школа рабства!

Пока я размышляла, хозяин приблизился к забору почти вплотную:

— Такой непокорный взгляд, ты что-то хочешь мне высказать, Айонель? — насмешливо подняв брови, поинтересовался Игнир, скинув капюшон серого плаща с головы.

Я безучастно пожала плечами:

— Только то, что Дик прав, но это ничего не меняет.

Наш истязатель не отвел глаз:

— Смотря для кого. Для вас, действительно, не меняет. Но для повара меняет многое.

Я с отвращением проворчала:

— Вы прямо-таки не знали, что учеников тут годами держат впроголодь? Какая наивность… Сто процентов это был ваш приказ!

Покачав головой, Игнир на миг перевел раздраженный взгляд на Дика, который поднялся попрыгать на стене, затем вернул свое внимание мне.

— Вот откуда в тебе столько наглости, ты же чистокровная эльфийка, Айонель? — закинув голову, чтобы лучше нас видеть, насмешливо поинтересовался Игнир.

Я расплылась в издевательской улыбке:

— Эльфийка — при папе с мамой, а здесь всего лишь рабыня, хозяин, — насмешливо отозвалась я, сидя на стене и нахально болтая ногами.

— Да, но ты часто об этом забываешь. Пока я вижу перед собой только бесцеремонную пятнадцатилетнюю дрянь… которая за свою дерзость будет убирать в пыточной руками, без магии и своих женишков!

Безразлично пожала плечами. Мне, кстати, уже восемнадцать.

— Да без проблем, хозяин, — хорохорилась я. Он что-то быстро произнес, видимо желая, чтобы я реально молчала. Будь я эльфийкой на самом деле, мне бы только и осталось, от бессилия хлопать глазами, пытаясь совладать со склеенным ртом, но не на ту нарвался!

Я насмешливо обратилась к другу:

— Дик, помоги мне спуститься, вишь, хозяин нервничать изволют.

Игнир поднял брови и покачал головой, не привык он слышать подобную дерзость со стороны ученицы.

— Давай! — весело отозвался Дик. Радуясь любой возможности обнять, мой вечно озабоченный суженый, сначала прижав к себе, попытался опустить меня за руки так, чтобы расстояние до земли стало как можно меньше.

Подлейший Игнир ударил легкой молнией по нашим рукам. Ему на потеху мы должны были кубарем слететь вниз и, как минимум, переломать себе ноги и руки. Мы и полетели, но с испуга я сляпала широкую упругую воздушную сферу, которая подкинула нас вверх, как на пружинках.

Дик радостно воскликнул, и принялся бойко на ней подскакивать, то и дело, подхватывая меня за талию, чтобы я веселилась и скакала вместе с ним. Лео все еще сидел на стене и благоразумно наслаждался нашим весельем издалека. А что? Потерявши голову по волосам не плачут, Игнир все равно нас измордует,  не плакать же нам без остановки!

Дракончик еще раз подпрыгнул на магическом шаре и беззаботно завопил:

— Ух, красота! Лео, не трусь, давай к нам!

 Суженый номер два, чуть более спокойный, так как эльф, но не меньший авантюрист, чем мы с Диком, наконец, спрыгнул, присоединяясь к нашему веселью.

Раздраженно наблюдая за возней  непокорных учеников, Игнир гневно сжал губы, не сводя с меня пристального взгляда. Он во всех проделках всегда винил меня, так как не мог до меня добраться: мой папа постарался, укрыл магической защитой от подобных типов.

Поймав мой насмешливый взгляд, хозяин сухо заявил:

— Даже спуск с забора ты умудрилась превратить в цирк, Айонель.

— Так это вы подрубили своей магией наши руки! — на миг приостановившись, искренне возмутилась я.

— Молчать! Не смей наглеть, малолетняя дрянь! — стиснув зубы, прошипел он. Терпение Игнира кончилось, и он в бешенстве ударил молнией. Сфера под нами растворилась, и мы мгновенно оказались на траве. Защита отца сработала, не давая мне упасть и удариться.

Поднимаясь и стряхивая со школьного балахона траву, я нагло улыбнулась хозяину, про себя сглатывая от страха.

Да, раньше мы вели себя по-другому, как нормальные дети, но когда-то наступает предел и тогда плевать на все! Да, плевать!..

Игнир вновь взял себя руки и холодно заявил:

— Айонель, ты будешь убирать в пыточной… пока твои друзья будут висеть перед тобой на дыбе перед учениками страших курсов!

Лео и Дик, словно немые магические защитники*, встали за моей спиной. Они уже давно на две головы выше меня, и в обычное время это выглядело забавно. Но не сейчас.

* Создания из магии и камня, подробности в «Чудесах»

Я остановилась и, игнорируя застывшее отвращение на лице Игнира, попросила:

— Хозяин, не надо их трогать! Наказывайте только меня. Давайте я буду за всеми убирать, прислуживать, в экспериментах участвовать, перед старшекурсниками висеть... да что угодно!.. Только их не трогайте!

— Айонка, не унижайся перед ним! Не впутывайся, да пусть хоть убьет! — дергая меня за руку, хорохорился Дик. — Вот стану драконом, сотру его в порошок и развею прах над морем! Поверь, ему мало не покажется!

Я проигнорировала Дика:

 — Больше не буду нарушать правила… если вы не станете наказывать Лео и Дика! — пообещала я.

Игнир, слушая такие речи, только криво улыбнулся. И приказа не изменил. Опустив голову, я нежно погладила Дика по руке, умоляя успокоиться. Может, нам повезет… и в этот раз удастся избежать смертельных истязаний!

Толпа старшекурсников высыпала во двор, радостно ожидая наказание провинившихся.

Однако Игнир и слова не сказал тем, кто сейчас оказался во дворе, а не на уроке.

Мы на подобную несправедливость уже и внимания не обращали. Давно. И это сильно задевало наших заклятых «друзей»: Финига, Рейвика и Захра, которые не упускали возможности нас зацепить. Еще их очень раздражало, что мы не сгибались под наказаниями и не льстили учителям в расчете на снисхождение,  как  остальные ученики факультета боевой магии.  (Остальные слепо вторили трем лучшим ученикам старшего уровня и преследовали нас в угоду сильнейшим).

Игнир жестом приказал нам идти к входу в подземелье, где были пыточные, сам пошел впереди. С  тоской переглянувшись, мы пошагали за ним.

Когда мы приблизились к толпе у входа, Рейвик незаметно кинул гниловую ловушку под ноги Лео. Заметив этот маневр, я ударила по заклинанию огнем, вызвав небольшой взрыв, мгновенно отбив атаку. Рейвик едва успел выставить щит, спасаясь от собственного заклинания.

Игнир, как всегда, заметил только мой ответ. Резко остановившись, он обернулся и холодно спросил:

— Цеплять слабых — это так вы понимаете обещание больше не нарушать правил, Айонель?

Я сурово посмотрела в глаза Игниру и равнодушно промолчала. Все равно ему ничего не доказать, первое, что здесь «лечили» у учеников, это чувство справедливости. Такого понятия как «правосудие» и «правда» в этой академии просто не существует.

Рейвик насупился, услышав нелестную оценку своим силам, но протестовать не посмел, можно ведь и наказание схлопотать. Ему ничего не оставалось, как провожать нас злым  взглядом.

Едва Игнир скрылся в темном проходе, растолкав зевак-старшекурсников, вперед вылезла темноволосая Динка. Динаниэль с двумя тонкими косичками, остроухая смуглая эльфийка с островов. Моя единственная подруга в этой школе. Что-то быстро сунув мне в руку, она поспешно отступила и, закусив губу, осталась в толпе наблюдать за наказанием непокорных.

Мы шагнули в темный проем спуска к подземелью. В темноте я почти не видела, и что в ее записке посмотреть не могла, так что молча сунула ее в карман фартука и пошла за всеми.

Игнир указал на одну из каменных дверей, ведущих к разным частям подземелья, жестом приказывая двигаться туда за ним.

За время пребывания в этой школе мы уже тысячу раз отбывали здесь наказание, счищая кровь и внутренности с каменных стен. Что ни говори, насчет наказаний и всего, что наносило боль ученикам, здесь были весьма изобретательны! Хоть я физически и не страдала, но мне хватало вида, как под плетками во дворе мучились мои друзья.

Лео, зная, что хозяин прекрасно его слышит, негромко проворчал:

— Чего вы постоянно достаете местных придурков, учились бы спокойно себе, и все.

— Что, эльфенок, испугался? — радостно начал старую песню Дик.

Шагая по темному коридору, я дернула будущего дракона за руку и едва слышно прошептала:

— Не вовремя! Сам не понимаешь?

Дик фыркнул.

— Понимаю… А чего он начинает поучать? Предатель! Эльф — Трусливые уши!

Ругаясь, при этом мои друзья незаметно переглядывались, подавая друг другу какие-то знаки. Да и их беседа совсем не смахивала на типичную ссору! Чтобы Лео кого-то пытался остановить? Да никогда! Он такой же заводила, как Дик, если не хуже, только болтает меньше.

Мы миновали уже второй коридор и приблизились к месту наказания. Еще поворот, и вот она, «милая любимая»… НЕНАВИЖУ!

От запаха пыточной скрутило живот… Так пахли страх и боль, кровь и испражнения.

Поймав очередной взгляд эльфа, я в буквальном смысле споткнулась.

Лео жестами обозначал позиции, кто откуда будет набрасываться на Игнира… Дик деловито кивал, соглашаясь с тактикой Лео.

Они что, на Игнира напасть задумали? Вот олухи-то! Ему только повод дай для смертоубийства!!

Я подавила судорожный вздох, склонила голову в сторону мальчишек и едва слышно прошептала: 

— Не вздумайте!!

— Тсс… это наши игры, девочка! — властным шепотом прервал меня Дик.

Ваши игры, говоришь?! Стиснув зубы, я в гневе махнула рукой, парализовав Дика и Лео прямо перед поворотом.

— Как благоразумно. Иногда вы меня удивляете своей зрелостью, Айонель, — не оборачиваясь и не меня темп, насмешливо отозвался хозяин.

— Трепещу от радости,  в виду этого факта, хозяин, — раздраженно прорычала я. — Давайте договоримся: я исполняю, что вы давно хотите, а вы отпускаете их целыми и без наказания!

— В том ли вы положении, чтобы ставить мне условия? — криво усмехнувшись, надменно отозвался он.

— Я до этого никогда не соглашалась на ментальный допрос. Но, если вы их отпустите, я сдержу обещание, и позволю вам использовать чары допроса.

Игнир презрительно усмехнулся, демонстрируя, как он мне «верит».

— Я дочь эльфийки и говорю правду! — вспыхнула я, стиснув руки в кулаки.

Без моего позволения его чары допроса не работали, однако, я согласна на все. Несмотря на внешнее спокойствие Игнира, он этот случай с мясом просто так не оставит, и обычным отмыванием внутренностей или плетями мы не расплатимся. Просто Игнир любит помучить учеников ожиданием наказания.

— Ладно, смотри, не пожалей, «дочь эльфийки», чья клятва больше напоминает косвенную ложь, — ядовито заметил хозяин проклятого заведения.

Я понимала, что творю, отдавая себя ему в руки, что Игнир может узнать у меня и воспользоваться этим, но… В этот момент я не могла позволить ему терзать моих друзей, ни на дыбе, ни под кнутами,  нигде! Не могла. Это выше моих сил.

Я остановилась и тихо произнесла:

— Согласна. Но их вы отпустите! И дадите обещание.

Игнир насмешливо хмыкнул, распахнул дубовую дверь — учтиво и от этого еще более омерзительно, пригласил в «пыточную». Я стиснула зубы, шагнула вперед, но своего ужаса не показала.

Упрямо остановилась посредине этой огромной каменной залы, без окон и второго выхода. На стенах висели инструменты, о предназначении большинства которых я могла только с содроганием догадываться. В камине потрескивали дрова, но ни тепла, ни связанного с огнем уюта здесь не было.

Высокий черноволосый хозяин пыточной встряхнул свой серый плащ, кинул его на длинную лавку, стоявшую у стены и, присев на корточки, поворошил кочергой затухшие поленья.

Я не сводила с него напряженного взгляда, удивляясь тому, что кто-то снимает плащ в столь холодном месте. Мое дыхание давно превратилось в пар.

В академии вообще с теплом было туго. Выдолбленные в горе многочисленные ходы, обширные и разветвленные, больше походили на каменный муравейник, чем на самый плохонький и убогий замок. Не знаю, что здесь добывали в древности, но некоторым штольням очень много лет, и они очень длинные. Там, где тоннели расширялись до размера бального зала, они превращались в классы для занятий, а окончания ходов, так называемые тупички, использовались как спальни.

Пока я грустно смотрела на бесполезный огонь, Игнир поднялся от камина и подошел ко мне:

— Итак… Айонель, сейчас ты расскажешь мне свой секрет, заодно пояснишь, отчего так искусна в магии!

Не отрывая от него напряженного взгляда, я привычно повторила:

— Я уже говорила. Меня родители этим наделили! Надели на меня защиту и вложили в нее силы.

— И заклинания… — насмешливо искривив край рта, уточнил Игнир.

— И заклинания, — упрямо повторила я, не сводя с него невозмутимого взгляда. Хотя мне было  по-настоящему страшно.

Ожидая гневного рыка и приказа подвесить меня к столбу для пыток ментальной магией, на которую я только что согласилась, судорожно сглотнула. Но пусть лучше я, чем Лео с Диком!

— Тогда сейчас проверим… — напряженно произнес Игнир. Он так торопился, что ничего делать со мной не стал, лишь впился взглядом в мои глаза…

Мне стало больно. Кажется, я закричала.

Перед взором стали проноситься давние события.