На втором этаже было не столь людно, иногда я видела взрослых и прижималась к стенам: не хватало, чтобы кто-то из преподавателей спросил, что я тут делаю. Что ответить? Осторожно приоткрыла светлую дверь и, вдохнув острый запах лекарств, скользнула в кабинет. Осмотрелась в неожиданно большом светлом помещении и, заметив за одной из множества покачивающихся белоснежных занавесок тёмный силуэт, метнулась влево. Скрывшись за тканью, царапнула настороженным взглядом пустую кушетку и облегчённо выдохнула: в этом закутке никого!
Аккуратно выглянула и посмотрела на миловидную женщину в белом халате. Она с шелестом отодвинула занавеску, и я заметила восседающего на кушетке Норда. На лице его красовалась белая повязка, которая делала парня неуловимо похожим на забавную обезьянку-носача. Прижала ладошку к губам и постаралась сдержать смешок. Ох, попортила я Норду фасад! Теперь девчонки любить не будут… Улыбка растаяла: а я — учиться. Вздохнула и попыталась снова придумать, чем умаслить парня.
— Как себя чувствуешь? — заботливо спросила медсестра.
— Нормально, — гнусаво ответил Норд и посмотрел исподлобья: — Может, всё же применить магию?
— Ну сколько можно говорить, что нельзя? — всплеснула руками медсестра. — А если срастётся криво, надо будет ломать. Мардарий, потерпи пару дней!
А вот тут смешка сдержать не удалось: кто?! Мардарий? Ну и имечко… Неудивительно, что парень назвался Нордом! В полной тишине испуганно отпрянула и затаилась. Прокололась? Услышала убедительный голос медсестры:
— Всего два дня, и я сниму повязку. Потом можно магией долечить… Не хмурься, а то морщинка появится! Твои поклонницы не переживут. А мне в медчасти массовые инфаркты ни к чему…
Я снова улыбнулась: мне понравилась эта женщина! Но Мардарий, казалось, не понял иронии. Он пробурчал в нос:
— Тогда освободите от занятий на эти два дня!
— Не могу, — огорчённо покачала головой медсестра. — Насчёт тебя особые указания от «великой».
Я навострила ушки: уже второй раз упоминали некую «великую». В первый раз, когда Норд ответил по телефону… Неужели, его мама — из «великих»? Я в отчаянии закусила губу. Это значит, что парень не просто везунчик-маг, а наследник одной из богатейших и влиятельнейших семей города! Придётся хоть в лепёшку разбиться, но вымолить прощение, иначе мне не жить… Готовясь к предстоящему унижению, прислушалась к тихому голосу медсестры.
— Посмотри на это с другой стороны. Ты же герой! По всей школе уже разошлась история, как Норд спас девочку от хулигана. Ученицы визжали от восторга, сама слышала... Твоя популярность только вырастет, если будут видеть, что ты и сам пострадал из-за благородного поступка!
Я несколько раз моргнула, не понимая, о чём говорит медсестра. А потом прижала ко рту обе руки, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос. Он что?.. Рассказал всем, что нос ему сломал гипотетический хулиган?! Да ещё во время героического спасения девочки! Булькая от едва сдерживаемого смеха, я проследила за медсестрой, которая, подхватив пару пухлых папок, вышла из медкабинета. Мардарий с мрачным видом остался сидеть на кушетке.
Уже не сдерживаясь, я расхохоталась и, дёрнув занавеску, с победным видом посмотрела в круглые от изумления глаза мага.
— Ты?! — вскочил Норд.
— Я, — коротко кивнула, — вот только не знаю, кто «я»! Просвети, о великий герой Мардарий, я — это могучий хулиган? Или всё же спасённая девочка? Или два по цене одного носа?
И весело расхохоталась. Стало так легко и свободно, испарилась тяжесть и уныние, ведь теперь мне не придётся ползать перед бессердечным магом на коленях. Вряд ли он пожаловался на меня хоть одной живой душе. Интересно, почему друзья его тоже умолчали? Неужели, этот надменный тип умолял скрыть его позор? А ведь действительно — позор! И как об этом не подумала? Будь я парнем, рассказала бы, что меня побила мелкая девчонка? А если ещё и магом… И снова заливисто расхохоталась.
— Веселишься? — разозлился Норд. Стремительно подошёл и схватил меня за локоть, склонился и прошипел: — Расскажешь кому — и ты труп!
— Я сегодня уже дважды труп, — улыбнулась в лицо наглецу. — Нет, трижды! Ты же наверняка похвастался, что хулигана больше никто не увидит! А то, что его и до этого никто не лицезрел, предпочёл умолчать!
— Тебе не жить, психованная! — сквозь зубы проговорил он.
— Ха! — вырвалась я и посмотрела искоса: — Жива-живёхонька! — Ощущение власти над магом упоительно кружило голову. — А если будешь угрожать, то всем расскажу, как именно ты получил своё боевое ранение.
— И сразу же вылетишь из школы, — хищно усмехнулся Норд. Выпрямился, взгляд его снова стал холодным, движения уверенными. — Думаешь, я не узнал, кто на меня напал? Так что не сильно преувеличил о хулигане… Судя по твоему послужному списку, ещё и преуменьшил. И как тебя до сих пор не выгнали?
— Тише, девочки! — Лера потащила нас с Диткой к густым колючим кустам. — Вон уже он идёт! Беда, ты готова?Я медленно и осторожно, чтобы не потревожить спящую на плечах Кляксу, вытащила серебряную палочку с рубиновыми сердечками, которую подарил Норд, и с удовольствием ухмыльнулась. Тощий завуч, воровато оглядываясь и втягивая голову в плечи, пробирался между рядом кустов и зданием благотворительной школы. Лера оказалась права, когда говорила, что видела здесь Ложеля.— Ну теперь ты от меня никуда не спрячешься, — прошипела я и выставила палочку. Когда Ложель приблизился к кустам, за которыми мы устроили засаду, выскочила и закричала: — А ну верни палочку бабули Лини, обманщик!Разбуженная Клякса недовольно зашипела.
Спина похолодела, и я тихонько, чтобы не вызвать подозрений, кашлянула. Норд покосился на мой лист, и я заметила, как побелело лицо мага. На краешке написала «Руфь», и он медленно опустил голову, будто размышляя над заданием. Я тоже выпрямилась. Да, разговаривать запрещено, и за то, что «спишь» (как говорили преподаватели, когда замечали ученика, подглядывающего к соседу в тетрадь) в чужом листке, тоже могли снять с соревнований, а это означало проигрыш всей команды. Что же делать?Судя по реакции Норда, мне не следовало чертить указанную схему, но и задание, с которым придётся столкнуться, мне неизвестно… Почти. Что-то я запомнила, когда заглянула в лист Мардария. Стремительно, пока воспоминание не ускользнуло, набросала его поверх фальшивого. Стараясь не терять времени, быстро решила его. Кое-что пришлось додумать, и я молила небо, чтобы не ошибиться.Раздался гонг, и парнив несколько взмаховначертили в воздухе обратные схем
Чтобы не смущать их обоих, отошла на пару шагов. Чтобы не слышать слов, но следить за Мардарием. Иногда маг ведёт себя, как первоклашка! Может и сбежать, чтобы не делать того, что неприятно.Норд хмурился, я видела, как шевелятся его губы. Увы, он не сказал и трёх слов… Надеюсь, среди них было хоть одно типа «сожалею», а лучше «прости»… Руфина побледнела и, развернувшись, неожиданно бросилась прочь. Я же побежала к Норду.— Что случилось? Что ты такого сказал?— Извинился, как ты и просила, — пожал маг плечами.— Но тогда почему?..Я обернулась вслед Руфине, а Норд буркнул:— Женщины… Зря ты попросила это сделать.— Не зря, — уверенно возразила я и улыбнулась: — Руфи просто нужно время. Ты сильно обидел её. Глупо было рассчитывать на мгновенное прощение.— Вот вы где! — нашёл нас Гальего и вцепился мне в руку: — Беда,
Утром, прихорашиваясь перед зеркалом, я стойкобойкотироваламаму, которая уже оправилась от приступа аллергии и досаждала каверзными вопросами. Мне очень хотелось поинтересоваться, почему её натолкнул на такие мысли один лишь увиденный поцелуй в машине, но я стоически отмалчивалась. Если сейчас вступить в спор, то я опоздаю — Норд сказал, что заедет рано утром.Услышав гудок, я радостно встрепенулась и, подхватив рюкзак, палочку и кошачий корм (Клякса вечно голодная!), бросилась к двери… которую преградила мать. Я несколько секунд моргала, глядя на её раскрытую ладонь и небольшой квадратик в ней. Ощущая, как медленно заливаюсь краской, я возмутилась:— Мама!— Что мама? — невинно улыбнулась мать. — Думаешь, почему ты такая взрослая у такой молодой матери? Бери-бери! Только папе ничего не говори.— Что мне не говорить? — открывая дверь, поинтересовался отец.Мама тут же спрятала руку за спи
Норд остановил машину и повернулся ко мне. Ощутив его тяжёлый взгляд, я невольно вжалась в сидение, а сердце заколотилось часто-часто. Вот такие сцены нередко показывают в кино: парень подвозит девушку и, отстегнув ремень, тянется к ней, накрывает её губы своими… А потом она уходит и, постоянно оглядываясь, смущённо улыбается, а парень ждёт, пока девушка не зайдёт в дом. Затаила дыхание: как романтично!Норд щёлкнул замком ремня, и тот с протяжным шуршанием втянулся в гнездо. Я замерла и вцепилась пальцами в сидение. Маг потянулся ко мне, и я затаила дыхание, лишь смотрела, как приближается его лицо… и удаляется. Мардарий открыл дверцу с моей стороны и, откинувшись на спинку сидения, кивнул:— Иди. Выспись хорошо. Я заеду рано утром.Ощущая, как начинают краснеть щёки, я судорожно вдохнула и, пряча разочарование, начала выбираться из автомобиля. Норд неожиданно схватил меня за руку и, втянув обратно, впился в губы властным поцелуем. Я дёрнула
К моему удивлению, парни протянули руки, раздался звон бокалов. И даже Гальего! Я тоже подняла свой стакан, когда до меня дошёл смысл второй части фразы Мардария. Я едва не разлила воду:— Будет второй день?!— Разумеется, — отпив вина, улыбнулся Сакс. Всю тревожную задумчивость с него как ветром сдуло. Рано, кажется, я решила, что парень стал серьёзнее. — Сначала отбор, отсеивающий мелочь, затем первый тур. Затем второй, уже совмещённый…— То есть? — осушив стакан, насторожилась я. — Что значит, совмещённый?— Сегодня мы соревновались командой, Беда, — пояснил Норд. — Завтра тоже будем бороться все вместе, но при этом каждый сам за себя. Учитываются и командные очки, и личные. И, хотя система подсчётабалловсложнее, в принципе будет то же, что и сегодня.— Только действовать будем одновременно, — ухмыльнулся Гальего. Поболтал вино в бокале и, не глядя на меня