- Доброе утро, леди! – такими словами меня приветствовал водитель, когда я заскочила в его машину, хапнув немного утреннего морозца.
- Меня зовут Галя, - улыбнулась я ему.
- Николай. Приятно познакомиться, леди, - не остался в долгу водитель.
- А почему леди-то? – рассмеялась я, маскируя смущение.
- Глядя на вас, это слово само рождается, - серьезно отозвался Николай. – Выглядите вы именно так.
Надо же! Никогда бы не подумала. Особенно сегодня, когда оделась максимально удобно для объекта, где вовсю ведутся отделочные работы. Джинсы, джемпер, кроссовки и укороченная курточка. Волосы собрала в хвост и обошлась минимумом косметики. Хороша леди, ничего не скажешь. Разве что, леди местного розлива. Последняя мысль невольно вызвала улыбку.
- Рад, что сегодня вы бодры, - проговорил водитель и плавно тронулся со двора.
А как я-то этому рада! Выспалась отлично, встала в приподнятом настроении. Прогнала в голове вчерашний разговор с Ниной и пришла к выводу, что все это досужие сплетни, что не может быть Громов таким, каким его обрисовала подруга. Ну а с его недостатками я как-нибудь справлюсь. И то, что женщин он недолюбливает, возможно, мне даже на руку – не будет приставать, а то в моей работе и такое порой случается. А я этого ох как не люблю!
Моя несколько наигранная бодрость, на самом деле, прятала за собой волнение. А волновалась я нешуточно, ведь именно сегодня я услышу приговор – годна или не годна. И кровь с носу, я должна быть годна!
На дорогу много времени не ушло, хоть и в паре пробок мы все же потолкались. А вот на объекте меня поджидал сюрприз в лице хозяина. Кто бы мог подумать, что решит он наведаться сюда в такую рань. И конечно же, он снова распекал прораба. На этот раз Громову не понравились балясины на крыльце. Из обрывка разговора я ухватила, что кажутся ему те слишком витиеватыми – мещанскими.
- Замените на простые металлические, - велел Громов прорабу, но смотрел в этот момент на приближающуюся меня.
Я заметила, как чертыхнулся тайком Григорий Сергеевич, и искренне ему посочувствовала. Балясины как балясины, причем, довольно симпатичные. А простые будут и широкое крыльцо делать таковым. Но вмешиваться я не стала, конечно же.
- Вы опоздали.
- Всего на две минуты, - кинула я взгляд на часы. Черт! Правда, опоздала. – В городе пробки. И доброе утро, Игорь Дмитриевич, - постаралась я выглядеть предельно вежливой.
- На первый раз прощаю. Второго раза, надеюсь, не будет, если не хотите распрощаться раньше, чем пройдете испытание.
- Две минуты не считаются опозданием, - невольно вспылила я. – Ровно столько я выбиралась из машины и шла к вам.
Издевается он, что ли? Нельзя же так с людьми…
- Значит, вы должны быть здесь загодя, чтобы ровно в девять приступить к работе. Это понятно?
Еще как понятно. Жили бы мы в средневековье, меня бы, наверное, распяли или колесовали, или обезглавили. Нет! Меня бы сожгли на костре, как злостную ведьму.
- Понятно, - ответила я голосом покорного ягненка. – Могу я приступать к работе?
- Можете. В половине седьмого я приеду, чтобы принять работу. Надеюсь, к этому времени вы управитесь.
Это не было вопросом, а потому я предпочла не отвечать. Все так же вежливо кивнула и переключила свое внимание на Григория Сергеевича.
- Едем? – только и спросила.
Нас ждала грандиозная закупка стройматериалов под моим чутким руководством. Заняться этим мы запланировали еще вчера и первым делом.
- Едем, - отозвался прораб. – Вы идите, а я сейчас…
Все это время Громов не двигался с места, внимательно наблюдая за мной. Радовало уже то, что он молчит – разговаривать с этим мужчиной было сложно, да и не хотелось особо. Потому я и отправилась бодрым шагом к минигрузовику, который и выполнял тут роль рабочей лошадки.
И понеслось. В строительном маркете, хоть мы с Григорием Сергеевичем и старались делать все быстро, да и список необходимого был составлен заранее, все равно потратили непростительно много времени. А каждая даже не минута, а секунда, у нас сегодня была на счету. Никогда я еще настолько остро не ценила время, как и не замечала раньше, насколько быстро оно летит. Секунды сменяли минуты, а те - часы. Перед ребятами-отделочниками я заранее извинилась, что буду весь день сегодня рядом с ними. Очень важно было самой следить за каждым шовчиком и мазком, как и подгонять ребят периодически. Порой даже становилось стыдно, но выхода у меня не было.
Работать приходилось в стесненных условиях. Ведь то, что обычно делается в определенной последовательности, сегодня выполнялось все и сразу. В небольшом помещении приходилось буквально толкаться попами. Тут и строгали, и красили, и устилали пол ламинатом… От разнообразия строительных запахов кружилась голова. И порой я мысленно задавала себе вопрос – а так ли тебе это все надо, Галя? Но сразу же отвечала себе, что да, надо, где я еще найду такую работу?
На обед решено было выделить полчаса, не больше. И даже их мне было жалко.
- Не унывай, Галюша, все будет хорошо, - подбодрил меня Григорий Сергеевич, когда я в очередной раз «зависла» с бутербродом в руке.
- Думаете, ему понравится? – страдальчески посмотрела я на прораба.
- Иначе и быть не может, - уверенно кивнул он. – Мне уже нравится, - растянул губы в подбадривающей улыбке.
- А работа ваша вам нравится? Я имею в виду здесь, - обвела я взглядом холл, на пятачке которого, обогреваемом калорифером, мы и обедали.
- Работа как работа, - пожал плечами Григорий Сергеевич. – Ничего другого я не умею делать. Уже, почитай, двадцать лет в этом бизнесе.
- Да бизнес-то отличный. Только вот заказчики… попадаются разные, наверное, - деликатно увильнула я от прямого обличения Громова. – Часто вас заставляют тут все переделывать?
- Ну все – громко сказано, - рассмеялся прораб. – А вот местами приходится. Частенько, честно говоря, и нервы мои тоже не железные. Но этот заказчик платит исправно и хорошо. В таких случаях грех жаловаться, как говорится.
- Ну да… - протянула я, вспомнив, что время бежит, обед заканчивается, а бутерброд я так и не съела.
И снова усталость давала о себе. А все нервы, как ни крути. Даже вдруг выпить захотелось, хоть обычно я и не практиковала такой способ расслабиться.
Мы все успели! И без пяти минут шесть я совершала обход отделанной теперь уже спальни с проверкой на предмет малейших недочетов. На мой взгляд, все было просто идеально, ребята постарались на славу, за что я им была безумно благодарна. Только вот…
- Эх, помыть бы стекла, да времени нет, - вздохнула я, стоя напротив панорамного окна, стекла которого были местами заляпаны строительной грязью. Дверь я сама лично отдраила, и та теперь блестела новизной и красным деревом.
За эту дверь, если честно, я больше всего переживала, потому как она единственная не вписывалась в общую серую гамму. Но так я поступила намеренно – ведь должно быть хотя бы одно яркое пятно во всей этой пусть и стильной, но серости.
Приемку работы мы вели вместе с Григорием Сергеевичем, отправив ребят переодеваться. Слава богу, и этот день подошел к концу. И очень хотелось, чтобы и завтра меня тут ждала работа, пусть она и обещает стать изнурительной.
Ответить прораб не успел. За него это сделал другой – Громов, голос которого раздался от входной двери. Мы не слышали, как он появился. А я и не ждала его раньше половины седьмого, как было обговорено.
- Мыть окна – не ваша забота. Это сделают профессионалы.
Я дернулась как от удара и развернулась на сто восемьдесят градусов.
- Мы закончили, - с перепугу отрапортовала.
- Вижу, - насмешливо отозвался Громов, мазнув по мне взглядом, полным презрения.
И сразу же в душе зашевелился гаденький червь сомнения – моя работа, двухдневный адский труд и не только мой ему не нравится.
- Оставьте меня одного, - обратился хозяин коттеджа к нам с прорабом.
Да с радостью! Я практически пулей вылетела из комнаты, испытывая острую необходимость отдышаться где-нибудь, где не будет Громова. Срочно нужно собрать все мысли во единое, чтобы достойно выслушать оглашение приговора, каким бы тот ни стал.
- Галюш, не трусь. Все будет хорошо, - успокаивал меня Григорий Сергеевич, но и сам выглядел крайне взволнованным.
Ну конечно! Меня в худшем случае не возьмут на работу. Ему же – все переделывать в случае чего.
- Думаете, ему понравится? – простонала я.
- Уверен! Иначе и быть не может, - подбодрил он меня улыбкой.
Ребята уже переоделись и ждали Григория Сергеевича во дворе, чтобы он увез их в город, как делал каждый день. Мне же сегодня придется задержаться.
- Галина! – раздался властный окрик сверху.
- Ни пуха! – проговорил прораб, поднимая кулак. – Пойду-ка я, покурю.
- Спасибо, - пробормотала я и на негнущихся ногах ступила на лестницу.
Громов стоял посреди комнаты и встретил меня все таким же непроницаемым взглядом. Только я собралась хоть что-то сказать, как услышала:
- Вы приняты.
Я не ослышалась? Он берет меня на работу? Боже! Я счастлива! Но внешне должна оставаться спокойной.
- Очень рада, что работа моя вам понравилась.
Эту реплику, судя по всему, пропустили мимо ушей.
- Завтра я сам заеду за вами. Будьте готовы к девяти часам.
Все? Он больше ничего не хочет добавить? Например, что ему безумно нравится дверь. Ведь она вносит в атмосферу спальни толику теплоты. На нее хочется смотреть и смотреть… Но Громов молчал, и я вынуждена была ограничиться одним словом:
- Хорошо.
Кажется, на сегодня я могу быть свободна. Потоптавшись еще немного на пороге и наткнувшись на очередной ледяной взгляд серых глаз, я со спокойной совестью покинула спальню и спустилась вниз.
- Ну что? – такими словами встретил меня взволнованный Григорий Сергеевич.
- Я в команде, - с улыбкой сообщила ему я.
Это услышали и все остальные. И посыпались поздравления с обнимашками. С некоторым недоумением обнаружила, что притиснуть меня захотели все строители по очереди. Через какое-то время чувствовала себя слегка потрепанной, но безмерно счастливой. Сама я все еще не могла поверить, что теперь эта работа у меня в кармане. Ну и в очередной раз сообразила, что опять забыла обсудить финансовую сторону. Ну да ладно, завтра обязательно поговорю об этом с Громовым.
Кстати, о птичках. Пока меня обнимали, Громов, оказывается, наблюдал все это с лестницы. Мне стало стыдно, конечно же, а вот его лицо осталось все таким же непроницаемым. Удивительно! Никогда раньше мне не приходилось встречать людей, единственной эмоцией которых было нетерпение. Все остальные или напрочь отсутствовали, или он их искусно прятал. На этой не самой радостной мысли я и отправилась домой. В глубине души даже немного сочувствовала своему теперешнему работодателю. Должно быть, ужасно скучно жить, будучи таким сухарем.
По дороге домой я попросила Николая заскочить в магазин. Там я купила бутылку красного сухого вина и тортик. Сразу же позвонила Нине и торжественно пригласила ее к себе – отметить важное в моей жизни событие.
- Ну, рассказывай, - плюхнулась Нина на табурет за кухонным столом, который я празднично сервировала.
- Да, собственно, рассказывать и нечего. Меня взяли на работу, и это самое главное, - пыхтя, отозвалась я, пытаясь откупорить бутылку с вином.
- Дай сюда, - отобрала у меня Нина бутылку и лихо извлекла пробку. – Я так понимаю, что работа твоя ему понравилась? – разлила она вино по бокалам и посмотрела на меня. Вернее, всмотрелась в мое лицо, пытаясь прочесть на нем потаенные мысли, должно быть.
- Об этом история умалчивает.
- Что, вообще ничего не сказал? – удивилась подруга.
- Ни словечка!
- Вот же… Ты впахивала на него два дня. Заметь, совершенно б*******о и рискуя не только здоровьем. А он… Да, придурок он, вот кто! А посему, предлагаю выпить за хороших людей, которых больше! – чокнулась она с моим бокалом и одним махом осушила свой. – Ух, вкуснятина! Давненько мы с тобой не прикладывались к красненькому.
Давненько – не то слово. В последнее время наши с Ниной посиделки случались редко по вине Кирилла. У них с Ниной взаимная нелюбовь развилась с первого взгляда, и встречались мы с подругой или у нее дома, либо же на нейтральной территории. Встречались очень редко, по праздникам, так сказать. Дома у Нины было семеро по лавкам, а на кафе не всегда находились деньги. Так что, сегодня мы отрывались по полной.
- А знаешь что? – изрядно осоловело уставилась на меня Нина после очередного бокала вина. Сухое-сухое, а крыло оно неслабо, должна сказать. Я и сама уже немного поехала, как и стены кухни временами крутились перед глазами. – Проучи его.
- Кого?
- Ну Громова, кого же еще. Покажи ему, где раки зимуют, - изобразила Нина не самый приличный жест средним пальцем, который имел слабое отношение к ракам.
- И как же я это должна сделать? – усмехнулась я.
- А ничего особенного и делать не нужно. Просто будь самой собой. Знаешь, характер у тебя не подарочек. И не дай бог кому-то перейти тебе дорогу. Глядишь, общаясь с тобой, этот заносчивый тип многому научится.
- Ой ли… - вздохнула я, подперев рукой голову.
Эйфория прошла, уступая место слабому похмелью, и мысли закрутились в голове более четко. Сдается мне, я даже примерно не знаю, под чем сегодня подписалась. На расстоянии, как ни странно, Громов казался мне куда как опаснее.
Вот уж не ожидала, что любитель серости в обстановке ездит на белой машине. Но именно на такой заехал за мной Громов. Белый Лексус, блестящий под утренним солнцем чистотой. А хозяин сего великолепия встретил меня морозным взглядом. Он стоял лицом к моему подъезду, прислонившись к машине. Руки скрещены на груди, и взгляд такой немигающий. Но еще минуту назад его тут точно не было. Я специально выглянула в окно, чтобы убедиться, что двор пустует. И я намеренно вышла на несколько минут раньше, чтобы понежиться в лучах осеннего солнца и не получить новый выговор за опоздание. Но и тут Громов меня опередил.- Доброе утро! – бодро поприветствовала я, чем заслужила осмотр с головы до ног.Ничего нового ему осмотр не даст – оделась я так же, как и вчера, разве что, во все чистое. Вчерашние джинсы мне пришлось отправить в утиль из-за краски, в которой умудрилась перепачкаться. Вот ведь, уже несу убытки, а прибыли пока еще никакой. И отстирать краску не получилось.
- Григорий Сергеевич, а как вы каждое утро добираетесь на объект? – поинтересовалась я у прораба.Мы с ним обходили дом и прикидывали, что нужно делать в первую очередь. День близился к вечеру, и скоро нагрянет Громов. В то, что он не упустит возможности проконтролировать работы, я не сомневалась.- Пешком, как же еще, - удивленно посмотрел он на меня.- Как пешком? – округлила я глаза. – Из города, что ли?- Да какой там! – неожиданно звучно рассмеялся прораб. – Тут мы квартируемся, неподалеку… Игорь Дмитриевич снял нам дом. Только на этих условиях и принял на работу.- Тогда все понятно, - задумчиво протянула я.- Что тебе понятно, Галинка?- Да! – в раздражении махнула я рукой. – Мне он похожее условие поставил. Только жить предложил в гостевом доме.Предложил… Это даже предложением не было, а больше походило на требование, какое я не могу не выполнить. Громов мне поста
- Григорий Сергеевич, покажете мне, где тут у вас магазин?- Да, с удовольствием, Галинка! Вот сейчас только обмою морду лица, да приодену свою рубаху в петухах и поведу красавицу по деревне, - расплылся в довольной улыбке прораб.А ведь устал сегодня до чертиков – столько работы сделано, и еще больше нервов потрачено. Я и сама еле на ногах держусь, но карман греет аванс в пухлом конверте, что не так давно вручил мне работодатель лично. Правда сделал это с таким пренебрежением, словно кинул собаке кость. Но мне-то какое дело до его тараканов? Абсолютно никакого. А вот холодильник в моем новом и временном жилище явно затосковал в отсутствии продуктов. И сегодня мне предстоит вторая смена – уборка дома и придание ему жилого вида. Но, Григорий Сергеевич прав – сначала и мне следует привести себя в порядок. Вряд ли коттеджный поселок, где дома соревнуются между собой не только красотой, но еще и габаритами, можно назвать деревней, да и даже если бы дело о
После чинного чаепития с сушками (другого ничего к чаю прикупить не догадалась, да и гостей не ждала) я устроила Громова на диване в гостиной, а сама с достоинством удалилась почивать в спальню. Засыпая, размышляла, что от степени увечий работодателя теперь зависит мое будущее. Оставалось надеяться, что покалечила я его не сильно, и что он не уволит меня уже завтра без суда и следствия.Утро наступило слишком быстро и гораздо раньше, чем сработал мой будильник. Разбудили меня голоса и еще какой-то посторонний шум. И поскольку все это вероломно ворвалось в мой сон, испугалась я сильнее, чем планировала, и выскочила из спальни в чем спала. Сразу же рванула к двери, сдернув с вешалки куртку.- Симпатичные шортики, - раздалось спокойное за спиной. Мне же показалось, что прямо надо мной с грохотом разверзлось небо.Про Громова в гостиной я умудрилась забыть. И на улице еще было темно, чтобы смогла хоть что-то рассмотреть.- Кочергу не забудь прихватить, - доба
- Что с вами? – затормозил Громов, когда мы уже почти дошли до спальни. Оставалась какая-то пара шагов.- Ничего, - заявила я, упираясь ладонью в стену.- Вам плохо? – нахмурился Громов.- С чего вы взяли?- Вы бледная и вас пошатывает.Разве? Так, нужно срочно взять себя в руки. Хватит уже трястись как трусливый заяц. Я же профессионал, и работой своей горжусь!- Это от усталости, - соврала я и даже выдавила из себя улыбку.Ответом мне послужил все тот же хмурый взгляд и недоверие в глазах.- Ладно, пойдемте… - отвернулся он, сделал три заветные шага и распахнул дверь в спальню.На миг я представила, что вхожу сюда впервые. Даже зажмурилась, чтобы распахнуть глаза уже в комнате и окинуть интерьер первым и самым внимательным взглядом.Холодная и чопорная красота с вкраплениями красного как вспышки заходящего за горизонт солнца. По-домашнему уютные лампы на прикроватных тумбочках, контрастирующие
- Сюрприз! – заголосила Нина с порога, потрясая в воздухе тортом. – Решила заявиться к тебе без звонка. Отметим первые выходные дома?..- Входи, - распахнула я пошире дверь, выдавливая из себя улыбку.- Так! Что еще стряслось? Почему ты такая кислая? – нахмурилась Нина.- Случилось кое-что…Я прошла на кухню, Нина последовала за мной.Первым делом, вернувшись в свою квартиру, я выпила таблетку от головной боли. Хорошо, что к приходу подруги она уже начала действовать. Но настроение от этого не улучшилось. Как ни уговаривала себя ни о чем пока не думать, разговор с Громовым, его подлый шантаж из головы не шли.- Рассказывай! – велела подруга, как только я поставила чайник.- Я выхожу замуж.- Что?! Галь, ты часом не перетрудилась до воспаления мозга? За кого замуж собралась? – хохотнула басом Нина.- За хозяина твоего баскетбольного клуба.- За Громова, что ли? Точно перетрудила
- На сегодня твой рабочий день закончен, - такими словами встретил меня Громов.А точнее, я налетела на него, спеша за советом к Григорию Сергеевичу. Громов же вырос в дверном проеме как гора – заметить его я не успела.- Как закончен? Но я еще не доделала эскиз на завтра…- Значит, доделаешь его с утра. А сейчас нам пора ехать. Гости придут через полтора часа. Час добираться до города. И полчаса у тебя будет, чтобы осмотреться в моей квартире.Все это Громов проговорил на одной интонации. Сейчас он мне напомнил робота и выглядел соответствующе. И как же меня бесили его прозрачные холодные и безэмоциональные глаза!- Хорошо, - кивнула я, захлопывая альбом. От едва сдерживаемого гнева руки у меня подрагивали. Пришлось спрятать их за спину.Рядом крутился Вася, и, думаю, он слышал наш разговор. А зная о словоохотливости подмастерья, не сомневалась, что теперь о нас с Громовым поползут слухи. Я, конечно, понимала, что долго скрыват
Громов не обманул – его гости, действительно, оказались такими, что знают меру во всем и не засиживаются до ночи. Спиртного было выпито прилично, но все вели себя достойно. Я даже получила некоторое удовольствие от ужина и под конец смогла расслабиться полностью, не ожидая какого-нибудь подвоха или каверзного вопроса. Опять же, за столом не царила чопорность, а напротив было очень даже весело. И главным весельчаком оказался заместитель прокурора. Чуть ли не после каждой выпитой рюмки у него рождались анекдот или история из жизни, рассказывать которые он был большим мастером. И жена его смеялась наравне со всеми и уже не казалась мне опасно красивой.К моей радости, как только мы проводили последних гостей, задерживать меня Громов больше не стал. С облегчением удалилась в отведенную мне спальню. Да и усталость давала себя знать. После целого трудового дня, да еще и столь сытого ужина, сил хватило на быстрый душ, и я уснула как мертвая. Пробудилась от звонка будильника, и