Некоторое время спустя
Дорогой Дневник!
Павел разбудил меня, когда мы уже прилетели. Сонная вышла из вертолета и огляделась, насколько это представлялось возможным под искусственным ветром разгоряченных лопастей. Зеленая лужайка, по краям подсвеченная садовыми фонариками. Небольшой двухэтажный домик, выполненный из оцилиндрованного бревна. В окнах свет. Мы прилетели в гости – так показалось поначалу.
Вертолет позади нас снова начал подниматься, значит, отдыхать мы прилетели не на несколько часов. Почувствовала, как меня бросило в жар, будто я была одета не по погоде.
Открыв передо мной массивную дубовую дверь, Павел галантным жестом предложил войти. Смахнув с себя остатки сна, вошла.
- Где мы? – спросила я, стараясь зацепиться взглядом за каждую мелочь обстановки.
- В Крыму.
- Неожиданно.
Павел прошел и, плюхнувшись на необыкновенно мягкий кожаный диван темно-коричневого цвета, принялся откупоривать бутылку красного вина. Я уселась на такое же кресло напротив. Разлив густой напиток по бокалам, он протянул мне один из них.
- За отдых, - произнес он короткий тост, а затем уточнил: - До дна.
Я пожала плечами и выпила залпом. Он тоже осушил свой бокал и, одобрительно кивнув, наполнил заново.
- Мы напиваемся? – игриво спросила я, в общем-то, поддерживая идею. Сняла с тарелки дольку апельсина, подумав о том, кто же подготовил дом к нашему приезду.
- Здесь никого нет, - снова ответил на мои мысли Павел. – Мы одни.
Он бережно оторвал пальцами самую крупную черную виноградинку и протянул ее мне. Я улыбнулась, вспомнив нелепый момент из нашей первой встречи. Закрыла глаза и взяла губами налитый соком, упругий шарик. Провела по нему языком, почувствовав нарастающий жар во всем теле. Слегка сжала зубами, ощущая, как сжимается внутри виноградинки вся ее плоть, готовая взорваться мелкими капельками сладкого сока. Медленно расстегнула молнию толстовки, аккуратно стягивая ее с себя. Под тонкой хлопковой тканью мешковатой майки напряглись соски. Надо потянуть мгновенье, чтобы в полноте им насладиться.
Открыла глаза. Павел, раскинувшись на удобном диване, наблюдал за мной с ехидной улыбкой. Из расстегнутой ширинки черных мешковатых брюк возвышался налитый кровью член. Он ждал. Он наслаждался мгновением. Так странно для него… В его глазах отражался полумрак дома, тускло освещенного редкими ночниками. И вместе с тем в них плескался огонь, столь долго сдерживаемый и готовый сию секунду вырваться на свободу.… Плевать. Я хотела отдохнуть. И готова была продолжать.
Медленно освободившись от теплых штанов, я, встала на колени, широко расставив ноги и демонстрируя темно-синие кружевные стринги, зачем-то надетые после душа. Как оказалось, очень даже кстати.
Задержавшись на несколько секунд на его сбившемся дыхании и яростном взгляде, я сжала зубы на виноградине. И черный сок брызнул во все стороны. Как пошло и избито. Неужели это могло так взволновать Павла? Но это неожиданно волновало и меня. Медленно прожевывая, я наблюдала, как он плотно сжимает член, двигая рукой вверх и вниз.
Отвела рукой темное кружево трусиков, выставляя напоказ сочащуюся плоть. Средним пальцем круговыми движениями провела по мокрым губкам. Я все еще не позволяла себе дышать полной грудью, накапливая возбуждение для финального оргазма.
Павел протянул мне бокал с вином. Аккуратно чокнув своим, он снова откинулся на мягкую спинку дивана. Я принялась жадно пить, допуская, чтобы вино стекало тонкими струйками и капало на серую ткань майки. Каждая капелька переполняла меня все больше. До дна!
Поставив бокал на стеклянный столик, находящийся между диваном и моим креслом, я небрежно сбросила майку, освобождаясь от промокшей тряпки. Голова кружилась, и хотелось уже прижаться к крепкому мужскому телу. Но я сдерживалась. Облизав пересохшие губы, снова закрыла глаза и откинула голову. Отведя в сторону кружево трусиков, стала осторожно поглаживать клитор, другой рукой слегка потирая окаменевшие горошины сосков. Мне хотелось стонать, кричать, но я сдерживалась, чувствуя, как вся промежность уже полыхает огнем.
Я открыла глаза и медленно поднялась с дивана. Подошла и встала напротив Павла, немного расставив ноги. Он протянул ладонь и протиснул ее мне между ног. Поставила одну ногу на диван. Оценив степень моего возбуждения, легко проведя по внутренним губам средним пальцем, он утвердительно качнул головой. И я аккуратно встала коленями на диван, намереваясь сесть, наконец, на его член. Но Павел сжал мои ягодицы. Его язык принялся легкими круговыми движениями ласкать мой сосок. Он покусывал его зубами, слегка оттягивая. Я уже должна была закричать от нежности и удовольствия! Это было невыносимо! Хотелось большего! Жесткого! Властного! Но он продолжал осторожно меня ласкать, гладя измученное тело. И когда он все же позволил мне опуститься на него, я задержала дыхание, втянув в себя живот… Словно раскаленный нож в масло…
Он регулировал скорость, не позволяя мне ускоряться. Очень медленно… Очень изматывающее… Я опускалась и поднималась, до побеления рук сжимая мягкую спинку дивана. Выпуская из себя совершенно окаменевший член. И впуская обратно. Живот скрутило так, что, казалось, коснись он его случайно, и я потеряю сознание. Никогда еще так сильно не хотела мужчину… не хотела его…
В очередной раз, осторожно насаживая меня, Павел крепко прижался и зарычал мне в плечо. Словно знак. Я застонала и забилась в сводящем оргазме. Я елозила и кусалась. Кричала, пытаясь зачем-то освободиться. Била кулаками в кожу спинки. А он крепко сжимал меня, изливаясь и удерживая. Наконец, обмякнув, я нежно коснулась его губ. Он осторожно ответил на поцелуй. Так, как не делал никогда, вынуждая меня становиться ведущей.
И я не знала, сколько продлится наш отдых, но в тот момент мне хотелось еще ласк. Таких же осторожных и сдержанных. Таких же, таящих в себе вулканические лавы. Таких же нежных…
Я стянула с него майку, неприятно раздражающую кожу моей обнаженной груди. Слезла и покорно стянула испачканные в волнах страсти штаны. Сняла с себя стринги, вздохнул свободно от физического ощущения свободы...
Плюхнулась в оставленное мной кожаное кресло и почти замурлыкала от пережитого удовольствия.
- Теперь можно и напиться, - удовлетворенно проговорила.
Он налил мне полный бокал вина и протянул его через стеклянный столик.
- Можно и продолжить, - усмехнувшись, возразил Павел. – Предлагаю прогуляться до моря.
- Что? – я не поняла, а потом вспомнила его ответ про Крым.
- Подобающая одежда наверху, в шкафу. Вино возьмем с собой.
Некоторое время спустяДорогой Дневник!Я впервые видела море…Оно открылось мне пустынным песочным пляжем, слегка освещенным полной луной. Это была огромная черная масса, беспрерывно колышущаяся, словно темное шелковое одеяло. Без конца и без края. Я смотрела вдаль, не понимая, где небо, а где море. В темноте все сливалось и казалось огромной темной зияющей дырой, пытающейся меня поглотить.Я сняла босоножки и наступила на прохладный песок, немного проваливаясь. Шагнула в набежавшую волну и обомлела. Голова кружилась. И я не понимала, где нахожусь. Щипала себя, представляя, что просто заснула в объятьях Павла. Боль говорила об обратном.- Павел… я хочу искупаться… - хрипло произнесла я.- Вперед, - подбодрил он, принимая от меня шелковый сарафан.И я с разбега прыгнула в прохладную волну, принявшую меня в свои волнующие объятья. Хватала воздух, задирая вверх голову. И впервые боялась утонуть. Не из-за того, что п
Некоторое время спустяДорогой Дневник!Ощущение полета не покидает меня…Ранним утром, когда солнце только касалось своими сонными лучами кристальных капелек росы, меня разбудил Павел. Почти в прямом смысле вытащил за руку из кровати, пообещав какой-то сюрприз. Я встала и хотела уже пойти в душ, но он потащил меня на лужайку перед домом. Сколько же мы спали? Наверное, не более трех-четырех часов.Босиком вышли по мокрой от росы траве на середину аккуратно постриженного газона, где предусмотрительно кто-то расстелил спортивные коврики. Сели по-турецки. Что-то вроде медитации. Интересно. Стеллы не хватает.- Давай посидим и послушаем рассвет? – предложил Павел.- А чуть позже его послушать нельзя было? Или завтра, на крайний случай? – мне очень хотелось спать.- Не хочу пропускать ни секунды.Хорошо. Я закрыла глаза и представила, что слушаю рассвет. Ну, какая все-таки чушь у него в голове! Вредный лучик сколь
Некоторое время спустяДорогой Дневник!Мне показалось, что просыпалась я долго. Живот скручивало от приятных ощущений и ласк. Мне делали кунни.Ах, да, я же была на отдыхе с Павлом!..Глаза открывать не хотелось. Я лежала на спине и, не желая отпускать остатки сна, прислушивалась к своим ощущениям…Пусть я буду где-то в другой жизни, после брачной ночи, с первыми лучами солнца мой любящий муж не выдержал и, аккуратно раздвинув мои бедра, провел мягким языком по моим еще сухим складочкам… Я затаилась, чтобы не выдать себя. Как могу, сдерживаю дыхание и рвущиеся наружу стоны. Знаю – если сдерживаться, будет острее. Рыжее пламя яркими кроваво-красными языками обжигает мое лоно изнутри. Едва заметно прикусываю губу и замираю… Его язык становится твердым… Он проникает в меня, томно толкаясь из стороны в сторону. Его губы осторожно посасывают мои лепестки. Кажется, что я уже на грани, но мое любопытство берет надо мной
Некоторое время спустяДорогой Дневник!Возвращение в школу сопровождалось некой психологической ломкой. Поразмыслив над нашим с Павлом краткосрочным отдыхом, пришла к выводу, что он все сделал правильно. Я испытывала шок, душу раздирали противоречивые чувства. Он отвез меня в уединенное место и оттрахал, не забыв про удивление и сильные положительнее эмоции, перекрывающие уже испытанные негативные. Все правильно. Если думать, как Павел…До комнаты не провожал. Холодно разошлись в фойе, не прощаясь и не перекинувшись даже мимолетной фразой. Отдых закончился. Наступили трудовые будни.Школа жила привычной жизнью, будто ничего и не произошло.Едва я успела поставить сумку и перевести дыхание, как в мою комнату постучали.- Не может быть закрыто, - отозвалась, грустно усмехнувшись, я.В приоткрытую дверь просунулась голова Валеры.- На занятия идешь, халявщица? – подмигнул он.- Вообще-то намеревалась прогулять
Некоторое время спустяДорогой Дневник!День пролетел незаметно. Выдохнув после целой череды занятий, решила вечером пробежаться, чтобы подышать свежим воздухом. Теперь одиночество казалось не только роскошью, но и завидной необходимостью. Нужно было привести мысли в порядок и, наконец, принять решение, что мне делать дальше. Готовиться ли к заданию, изучая всеми возможными способами тайные приемы. Кстати, о нескольких из них удалось узнать в библиотеке по файлам, предназначенным для самостоятельного изучения на втором курсе. Зависла на пару часов, тайком ощупывая свое тело там, где только могла достать для понимания, где именно находятся эти точки. Ну, и чего ради Волк мне их не показывал? Как именно нужно наносить удары, а в некоторых случаях и просто прикосновения?.. Или, может, мне стоит питать надежду на скорое освобождение с помощью каких-то там замысловатых приемов Тэкеши?Сжав кулаки побежала по тропинке, ведущей мимо школы. Прохладны
То, что происходило у меня внутри, вряд ли можно описать словами. Разрывающая боль, мешающая дышать, сковывала все тело. Ужас и непонимание случившегося, словно я пребывала во сне. Противоестественность ситуации, невозможность, абсурдность. Внимательно посмотрев на труп, снова попыталась рассмотреть в нем признаки жизни. Может, я ошиблась, и он жив? Тренировка, как розыгрыш? Или агент может затаить дыхание и остановить на время сердцебиение? А вдруг и такому учат?..Я убийца… Эта мысль пульсировала в голове, отдаваясь тупой физической болью. После столь сильного потрясения сознание непроизвольно тащило меня внутрь самой себя. Кожа чувствовала прикосновения одежды, сжимающую хватку Волка, легкое касание ветерка. Оно пробовало на вкус слюну, вытаскивало из вдыхаемого воздуха хвойные ароматы. И в этот самый момент! Я думала, как здорово было бы пожевать вновь отросшую на шесть-семь сантиметров верхушечку молодой елочки, предварительно очистив ее от мягких, едва пробившихс
Некоторое время спустяДорогой Дневник!Как ты думаешь, что я сделала после принятия душа?Отправилась к Волку.Мне и самой теперь не совсем понятно, зачем. Просто потянуло. Хотела ли я расспрашивать его о судьбе убитого мною мужчины? Не знаю. Хотела ли спросить, кто это был, о его прошлом и настоящем, из-за меня остановившемся… Наверное, нет.Как говорят? Убийц тянет на место преступления? Пока я этого не ощутила, но меня тянуло к свидетелю и фактическому соучастнику. Мы теперь, как мне казалось, были связаны с ним невидимой нитью, которая останется на всю жизнь неразрывной. Только одной ли мне Волк стал соучастником? Или каждый день закапывал трупы в лесу? Безразлично шел преподавать дальше науку об оружии и бое. О том, что приносит смерть. Он и есть убийца. Самый главный. И я шла, чтобы посмотреть ему в глаза.- Можно? – прошептала я, когда он открыл дверь.- Если плакаться и истерить пришла, то не стоит.- Прос
Его член скользнул в меня. Ничуть не обмякнув, по-прежнему тверд, как и сам Волк. Я приглушенно застонала и выгнулась, заерзала, призывая продолжить. Как он угадал? Или чувствовал то же? Мне не хотелось говорить, но я все же спросила:- Что же теперь будет?Я и сама не понимала, о чем конкретно спрашивала. О трупе ли? Об отношениях с Павлом? О дальнейшем задании от Моо? О моей жизни вообще? Или о нашей с Волком близости?- То же, что и прежде.Как странно он мне ответил. Не ласково, грубо, впрочем, жизнь у меня такая теперь…- Я запомнила удар… - тихо прошептала, возвращаясь к убийству, стараясь не смотреть ему в глаза. Отвернулась, затаив дыхание. Хотелось проверить, услышать интонацию, настоящий ответ, увидеть истинное отношение к случившемуся. Пока Волк казался настоящим.- Не сомневайся, повторить придется.- И как… скоро?- Скоро.- А если не смогу?Он не ответил. Ускорил темп, заставляя