Глава 2

Все еще месяц Грозовых рек, 3 число.

Но почти сразу же все стихло.

Едва я произнесла первое слово, как зеленые глаза ворона широко распахнулись. Кажется, пока я читала заклятье, он даже хотел что-то предпринять, остановить меня.

Огромные черные крылья раскрылись, а в следующий миг я уже закончила колдовство.

От рук, сложенных в магический символ, отделилась призрачная веревка и ударила в ворона, шевеля его перья так, словно обладала плотностью, будто была физически ощутима.

Ворон медленно перевел взгляд со своей груди, куда впиталась магия, на меня.

Я была готова закричать от радости, что все получилось! Вот только изумруды глаз птицы опасно сверкнули желтым огнем, и мне стало сильно не по себе.

Честно говоря, от взгляда ворона меня пробрала знатная дрожь. 

Я попыталась взять себя в руки. Демонстративно подошла к окну и сорвала с  куста шиповника, что торчал прямо в распахнутые створки, один цветок. Прикрепила к голубому платью и сразу же почувствовала себя лучше. Этот нехитрый жест позволил мне взять себя в руки и сконцентрироваться на красоте наряда, а не на тяжелом взгляде огромного черного фамильяра.

Как будто обычная жалкая птица могла мне что-то сделать! Да пусть он хоть трижды редкий субъект и дивная магическая тварь. Все равно он лишь ворон и не более того! Принесу ему фруктов да зерна – и будет весь мой!

Однако, если бы взглядом можно было бы убивать, фамильяр, как пить дать, сжег бы меня на месте примерно так же, как раньше отцы-монахи сжигали всех колдунов.

Хорошо, что сейчас подобной ереси уже не происходит!

– Какого мрака случилось, я не понял? – прокаркал ворон, в один миг взмахнув крыльями и перелетев ко мне через всю комнату.

Я едва не дернулась в сторону, лишь в последний миг остановив себя. Еще не хватало шарахаться от птицы! Он, вон, даже не сообразил, что я сделала. Сразу видно – обычный необразованный комок перьев. Подумать только, а еще у бабки моей служил!

– Ничего особенного, – махнула я рукой, все же делая крохотные полшага назад.

Когда ворон подлетел ко мне, усевшись на высокий напольный канделябр, от его веса тот зашатался, но устоял. Ворон-то при ближайшем рассмотрении оказался не меньше локтя в высоту! Громадный! Клюв поблескивал металлом и выглядел ужасно острым. 

Прямо сейчас мой новый друг оказался так близко, что я могла протянуть руку и провести пальцами по его густым черным перьям, которые так интересно серебрились на концах. Но делать я этого не стала, хоть и страшно хотелось потискать животинку. 

Это же был мой новый фамильяр! До сих пор поверить не могу. У меня никогда не было фамильяра! Конечно, его и не могло быть, я ж не ведьма, но… теперь-то все изменилось!

Где-то под ребрами слишком явственно ощущалась та самая призрачная цепь, что протягивалась из моей груди и исчезала в птичьей. Сейчас ее было не видно, но я впервые в жизни совершенно отчетливо чувствовала действующее колдовство.

Это так воодушевляло!

Хотя, конечно, было и немного страшновато. 

– То есть ничего особенного в магическом договоре на крови для тебя нет, маленькая ты лживая недоведьмочка? – каркнул вдруг мой фамильяр, но мне показалось, что он это и вовсе прорычал.

– В магическом договор? Так ты все понял? – ахнула я. Значит, все же образованный фамильяр попался! – Так чего тогда спрашиваешь? И никакая я не недоведьмочка, – добавила, запоздало возмутившись.

– Где ты выучилась этой магии и как смогла повторить? – хрипло спросила крайне злая птица. – Я же вижу, что ты не инициированная.

Я пожала плечами.

– Просто я талантливая. Прочитала заклятье в одном из свитков на базаре. Да там сложного-то ничего не было!

Я отмахнулась от него, не понимая, чего он вообще так разозлился. Неужели не нравилось быть фамильяром моей бабки? Какая ему разница, кому служить, ей или мне?..

– Ничего сложного, говоришь, – опасно процедил он, тряхнув своей раненой ногой, отчего пара капель крови слетела на пол. Затем перевел взгляд на мою руку и чему-то усмехнулся.

Мрачно так. Впечатляюще.

Я проследила за его взглядом и нашла ту самую царапину, которую получила, входя в комнату. И тут до меня начало потихоньку доходить, что, похоже, заклятье было несколько сложнее, чем я думала. Для него нужна была кровь! Причем обоих членов ритуала!

– И что же послужит цепью… хозяюшка? – проговорил ворон вдруг обманчиво мягко. И я прямо-таки почувствовала, как с его слов сочится яд.

Зеленые глаза горели совсем не мирным огнем.

– Цепью? – не поняла я, громко сглотнув и потерев грудь в том месте, откуда начиналась связывающая нас магическая нить.

Ворон многозначительно кивнул на мою руку, что касалась солнечного сплетения, и процитировал, демонстрируя либо отменную память, либо пугающую осведомленность в заклятьях:

– “Пока цепь не сомкнется, договор не разорвется”. Так что будет условием, разрывающим договор?

Я хлопала глазами, с трудом соображая, что, похоже, заклятье еще не зафиксировано. Я обязана была назвать причину, по которой инициировала договор, чтобы заклятье окончательно вступило в силу!

В голове закрутилась куча мыслей.

По-хорошему, было бы неплохо все прекратить и отпустить несчастную птицу, которая явно не жаждала быть ко мне привязанной. С другой стороны, ну где еще я найду такого помощника, как этот? Ворон служил еще моей бабке-ведьме! Кто, как не он, сможет помочь мне вступить в силу как колдунье? Кто, как не он, расскажет, как правильно принять бабушкино наследство раньше моих сестер?

Может быть, это несколько меркантильно. Но давайте говорить начистоту: без этой злобной птицы я могу уже завтра просто-напросто остаться на улице без еды, воды и дома. Без магии, которая могла бы дать мне путевку в жизнь. Без каких-либо перспектив к будущему.

Мне придется либо вернуться на фабрику к рабской работе, за которую даже не будут платить, либо побираться на улице за кусок хлеба.

Кто вообще в здравом уме пойдет на это?

И все же, возможно, эта птица вовсе и не так полезна, как я себе напридумывала, тогда, конечно, лучше отпустить. Жестокостью и садизмом я никогда не отличалась.

– А ты знаешь, как я могу получить в собственность этот дом? – спросила я осторожно, прежде чем принять окончательное решение.

Ворон прищурился. Кажется, он понимал, что от его слов будет многое зависеть. Скажет ли он в этом случае правду?..

Ведь на кону стоит вся моя будущая жизнь.

– Да.

Горячая волна лизнула позвоночник.

– А ты знаешь какие-нибудь заклятья? – продолжила я расспрос, пытаясь понять, насколько полезен может быть такой фамильяр мне, как будущей ведьме.

Ворон прищурился еще сильнее и даже словно весь напрягся.

– Да, – каркнул он после короткой паузы, словно через силу.

У меня начало складываться впечатление, что он не может солгать и от этого ужасно злится. 

Зато я была на седьмом небе от счастья. Это же какая удача! Он же и магии может меня научить получше любой колдовской книги! С ним я точно сумею пройти инициацию!

Похоже, ворчливой птице от меня все же никуда не деться. Подумаешь, поработает еще немного фамильяром молодой ведьмы? Делов-то куча! Я ж сразу же отпущу его, когда сделаю то, о чем мечтала с самого детства!

– Тогда решено! – воскликнула я, едва не хлопнув в ладоши. – Ты поможешь мне войти в полную силу ведьмы, а затем станешь свободным! 

Как только эти слова сорвались с моих губ, цепь, что связывала нас, сверкнула серебряным огнем и потухла. На ее месте в груди осталось легкое чувство тепла, словно некая печать, напоминающая о том, что магия-то никуда не делась. Ее больше не было видно, но сила услышала мой приказ и зафиксировала его магическим договором.

Заклятье сработало.

Но обо всем этом я подумала уже позже, потому что сразу же после того, как я закончила говорить, глаза ворона округлились, сам он весь надулся, словно став больше, распахнул крылья и громко прорычал:

– ЧТО?! Ты в своем уме, глупая ты недоведьма!

Крылья захлопали, канделябр зашатался, грозя упасть прямо на меня, вокруг начали подниматься столбы пыли.

Я едва успела вскрикнуть и отскочить в сторону, как канделябр все же упал, свечи покатились по полу, а невоспитанная птица начала кружить вокруг, будто нарочно задевая меня крыльями. А они были, между прочим, огромные! И все это очень походило на то, будто кто-то небольно, но увесисто шлепал меня по плечам и спине.

– Эй-эй, перестань! – воскликнула я, отбегая в сторону, заново хватаясь за швабру и прикрываясь ее волосистой частью. – Что на тебя нашло? Ты же сам спросил, я и ответила!

Ворон еще раз возмущенно каркнул, и на этот раз это было похоже на крик отчаяния. Он сделал последний круг вокруг меня, затем подлетел к распахнутому окну и уселся на подоконник возле цветущего шиповника.

Казалось, что он совершенно успокоился. Только оставался все таким же злым, как прежде. Грудь в черных перьях высоко вздымалась, зеленые глаза смотрели на меня с плохо скрываемой яростью.

– Ну и чего ты разозлился? – рискнула спросить я, все еще не убрав из рук швабру и опасливо выглядывая из-за торчащих в разные стороны полуоблезлых щетинок. – Мы с тобой подружимся, слово будущей ведьмы! А ты мне просто немного поможешь, ну что тебе, жалко, что ли? Я тебе вкусных яблок принесу.

Я совсем вылезла из-за швабры и примирительно улыбнулась.

– Могу даже червей насобирать! – подмигнула я ему, а ворон как-то странно каркнул. Был бы он человеком, я бы подумала, что он подавился.

Затем он глубоко вздохнул, мрачно на меня глядя. А после продолжительной тяжелой паузы, когда я уже решила, что ответа вообще не последует и надо было вместо червяков предложить гусениц или улиток, вдруг ответил:

– Инициация ведьмы может тянуться годы.

Я ошарашенно открыла рот да так и закрыла его, не в силах что-то ответить.

На годы я, конечно, не рассчитывала…

А ворон все так же продолжал прожигать меня своим пронзительным взглядом.

– Как тебя зовут? – спросил он тогда.

Я облегченно вздохнула. Ну вот, диалог уже почти налажен!

– Мартелла, – с готовностью ответила, улыбнувшись.

– Мар-р-ртел-л-ла, – протянул он каким-то грудным голосом, от которого у меня мурашки прокатились по спине.

– А тебя? – поспешила узнать я.

Но ворон неожиданно не ответил. Вместо этого он хмыкнул и бросил, разворачиваясь в сторону леса:

– Вряд ли мы подружимся, Мартелла. – А затем взмахнул огромными крыльями и улетел.

А я осталась в доме совершенно одна, не зная, вернется ли он еще и что вообще делать дальше.

Было страшновато.

– Ну, волшебненько, – пробормотала я, вздохнув, глядя в точку, где исчезла птица. Почему-то стало немного одиноко.

Вот только в тот момент я еще до конца не осознала, что одинокой мне теперь не быть. А с вороном мы связаны намертво.