Пролог

Когда, гонимый взглядами людей,

С самой судьбой я чувствую разлад,

И небо глухо к жалобе моей,

И ни себе, ни жизни я не рад.

У. Шекспир, сонет 29,

(Перевод Ивановского)

Черноглазый человек подошел ближе, размышляя, как сделать мою смерть менее болезненной. Было смешно, но ему стало жаль лишать меня жизни. И мне бы следовало надавить на больное место, но его ухмылка и кривое помахивание головой стали доказательством того, что я проиграю.

— Остановись! — приказала я, чем сбила его с толку. — Дай разумный ответ. Зачем тебе сила? Ты итак напичкан дарами разных ценностей и для определённых целей.

«Чтобы получить высшую силу», — дал он ответ в мыслях на испанском языке.

— Ты же человек в первую очередь, а не Бог, чтобы решать, кому жить, а кому нет, — разозлилась я от собственной проповеди, ответив на том же языке. Он контролировал мое тело и девал двигаться. Как бы я не отвлекала его, он не реагировал.

— Бесполезно. — Человек подошел еще ближе, чтобы я могла слышать его голос. — Только зря потратишь время.

— Другого телепорта не нашлось? — задала дурацкий я вопрос, чувствуя и слыша мысли Эрика. Он почти дошел до поляны. — Дар быстро перемещаться — не так уж плох.

— Ты быстрее и мощнее, — посмотрел он в сторону идущего человека. В руках Эрика была бита. Но мне было не выбраться из зоны действия силы собирателя. — Ты мне вполне подходишь, — дал он, наконец, ответ на вопрос, продолжая следить за Эриком.

— Не трогай его! — взмолилась я, поняв замысел.

Никогда прежде, я не меняла так быстро ход мыслей, пока не поняла, что, таким образом, образовала барьер, через который собирателю не перепрыгнуть. Вот как мама ставит заслоны! Но с Мери было все иначе. Не об этом сейчас нужно думать, а о том, как отвлечь черноглазого, чтобы начать телепортацию. И плевать, что Эрик узнает правду здесь и сейчас. Главное — сохранить жизнь нам обоим.

— Сообразительная, — похвалил собиратель и наигранно похлопал в ладоши.

Было еще что-то в его черных глазах, подобно игроку, которому повезло сорвать большой куш. Это была не просто радость, а утоление жажды. Именно жажда руководила процессом, не сам человек. И возникает такое состояние от силы, которая увеличивает аппетит с каждым новым трофеем.

— Это болезнь. Я ее слышу. Ты разлагаешься. Нет больше личности. Есть только жажда. Ты не живешь, а заперт в клетке. Чувствуешь себя?

— Меня это устраивает, — отбил он мой психологический прием одной фразой, чем разозлила так, что он начал испытывать на мне био-волну.

Разве могла я когда-нибудь подумать, что жизнь, которой я жила, больше не принадлежит мне? Что единственный путь, который я выбрала, уводил меня в далекую и беспроглядную тьму? Я теряю реальность и больше не живу.

Гнев, боль, вина не покинут меня. И я буду искать его, пока будет биться мое сердце.