Глава 3. Эстер и Бахман

Огромный зал был полон. Люди стояли вдоль стен и небольшими группами в центре, избегая, впрочем, жертвенного круга. Мужчины и женщины. Свет пробивался сквозь огромное отверстие в куполе, самые темные места освещались множеством светильников. Всем должно было быть видно все, и каждый должен был видеть каждого. Легкий шум голосов создавал атмосферу ожидания.

    Яркие наряды создавали в зале атмосферу чудесного праздника. Хотя все они всегда стремились к своему цвету, для нее их аура окрашивалась в радужные оттенки. Открыв в себе какую-либо стихию, маги стремились к тому цвету, служение которому они когда-то выбрали. Оттенки, намеки, переливы красок. Ее способности помогали ей различить их все.

    В конце концов, они все сделали свой выбор. Даже если это происходило вопреки их желанию. Ей выбор делать не пришлось, она с ним родилась. И теперь все те, кто пришел в храм сегодня, хотели, чтобы она с этим выбором умерла.

    В конце концов, это был ее долг, ее служение. В мире существовал только один храм, одно сообщество и одна Хранительница. Двух не могло быть.

     Гул голосов внизу усилился, Хранительница уже шла среди толпы, и толпа открывала ей путь и смыкалась у нее за спиной. Туда, к возвышению, где ее уже ждали ее спутники, ее помощники и помощницы, самые лучшие, самые знающие.

За спиной раздались шаги. Он был высок, ее возлюбленный. Широкоплечий, загорелый, сильный. Он подошел и положил ей руки на плечи. Такие сильные и такие нежные. Его руки заставляли ее наполняться жизнью, чувствовать себя мягкой и беззащитной. С ним она могла забыть обо всем и быть просто женщиной.

– Ты не передумала, любовь моя?

Она покачала головой. Сегодня она одела черное. Менять цвета – это было преимуществом, благом, но сегодня все почувствуют истину, ее истину.

– Возьми это! – Бахман протянул ей необыкновенный перстень. – Мне, наконец, удалось.

“Ему удалось?” Может быть, это имело значение, а может быть, и нет. Она узнает об этом позже, когда вступит в жертвенный круг.

   Шепот, настолько тихий, что приходилось напрягаться, чтобы разобрать слова, и громкий настолько, что его слышал каждый в зале, возвестил о начале церемонии.

Мужчина подал ей руку.

– Позволь, я провожу тебя. Нигде не сказано, что этого нельзя делать.

   Она не возражала. Летопись гласила только, что в круг она вступит одна и там лишится всего. Что означала эта фраза, она не понимала. Скорее всего, это могло означать только одно – смерть.

  На руке мужчины сверкнул необыкновенным черным блеском такой же перстень. Ее рука утонула в его огромной ладони. Живое тепло, жар, которым, казалось, было переполнено его тело, в один миг достиг ее сердца, и оно забилось все быстрее и быстрее.

– Не надо, я уже все решила. Ты же знаешь, выхода нет. Мне просто не повезло. Родилась раньше времени лет на сто.

– Зато мне повезло. Ты родилась для того, чтобы я мог встретиться с тобой. Я встретился, и все поменялось.

  Она склонила голову, стараясь не встречаться с ним взглядом. Ничего нельзя было сделать. Да и для чего? Она просто исчезнет, а все будет продолжаться без нее.

   Бахман сжал ее ладонь. Все-таки как он силен, силен обыкновенной человеческой силой, без всякой магии. Силой, заключенной в этих руках, плечах, в этом взгляде. Нет, если она посмотрит, то не справится.

   Мужчина уже вел ее по коридору, в конце которого уже ждали ее сестры. Азаран держала двух девочек за руки. И все трое были в своих необыкновенных огненных платьях. Шелк, привезенный издалека и выкрашенный в царские цвета. Что же, им можно. Ее сестры пришли попрощаться с нею.

  Огонь. Она чувствовала, как он затаился в них, готовый вырваться в любую секунду. В ней он тоже есть. Раньше она думала по-другому. Жаль, что так стало. Не быть ей целительницей, не летать на крыльях бури с Бахманом, не быть.

   Не быть – как это?

   Они прошли мимо сестер. На руке у Азаран также сиял черный перстень. Сверкали и глаза хозяйки огня. Близняшки испуганно смотрели на нее. Светлые волосы, заплетенные в косички, красные шапочки. Светлые глаза, как и у всех в их роду.

   “Не смирюсь!” Так сказала сестра. Но так можно погубить и саму себя, и этих маленьких девочек. Мне не спастись. Моей смерти жаждут, требуют все те, кто связан с Хранительницей. А связаны многие. Может быть, даже все в зале.

  “Перстень, еще один такой же камень, как у нее. Это должно что-то означать. Что ты успел, Бахман?”

   Двери открылись, и она вошла.

* * *

   Сон. Это точно был сон.

 Наверно, вчера она надышалась гарью. Глаза не хотели открываться совершенно, голова болела. И еще этот сон.

  Равномерный вдох-выдох. С трудом раскрыв глаза, Кира выглянула из-под одеяла. Милан отжимался от пола. Последнее время он интенсивно занимался поддержанием формы на должном уровне. Иногда она даже пыталась составить ему компанию, но именно на это катастрофически не хватало времени.

  Вот и сейчас она явно запоздала, и именно поэтому вылезать из-под одеяла не было совершенно никакого смысла, тем более что Милан уже закончил и поспешил в ванную.

  Можно было еще на некоторое время зарыться в постель и надеяться, что головная боль сама как-нибудь отступит.

  Бум-бум-бум. Вспомнилась Фредерика. Сейчас она бы пригодилась со своим аспирином. Но стук ей совсем не почудился.

Милан выскочил из ванной в одном полотенце на бедрах.

– Кто там? – он обернулся к Кире. – Ты уже проснулась?

  Из-за двери послышался голос Уршулы.

– Эй, открывайте, это я!

– Сейчас, сейчас!

  Милан накинул халат и направился к двери. Кира почувствовала некое сожаление. Может быть, ей как раз нужно было... Мужчина оглянулся и подмигнул. Пришлось вскочить и запустить в него подушкой.

  Уршула вошла с совершенно довольным выражением лица: “Кошечка наелась сметаны”. Внимательно окинув взглядом номер и на носочках буквально в миллиметрах плавно обогнув Милана, перешагнув подушку, она направилась к подруге.

Мужчина только усмехнулся. Он смотрел на Киру. “Мысли читает, вот подлец! А может, он и мысли Ули читает. Спрошу обязательно”.

– У тебя таблеточки нет?

Уршула улыбнулась и вновь оглянулась. Милан закрыл дверь и уже держал в руках джинсы.

– А какая тебе нужна?

В раскрытой ладони лежало несколько разноцветных таблеток. Кира невольно улыбнулась.

– Положусь на твой выбор. Ты же моя спасительница.

  Стараясь сохранять серьезный вид, Уршула открыла бутылку с минеральной водой и подала полный стакан.

– Я выпила все. Так, на всякий случай. Давай, подруга. Жду внизу в баре. Кофе хочу, погибаю.

  У порога она остановилась и окинула взглядом подругу, сидящую на кровати, накрывшись одеялом с головой.

– Мы собирались сегодня уезжать. Планы не изменились?

  Кира с трудом оторвала взгляд от широкой спины уже почти одетого мужчины, и машинально облизнула губы.

– Планы? Не изменились.

Когда они все-таки спустились, в баре, кроме Уршулы, никого не было. Она скучала над пустой чашкой и что-то просматривала в телефоне.

Заметив неторопливую парочку, поджала губы, но через секунду уже улыбалась. Не дожидаясь, пока они присядут за столик, подошла к стойке, заказала всем кофе и попросила включить телевизор.

– Ну наконец-то. Вот, смотрите, сейчас новости будут.

  Они присели к столику. За окном обычный зимний пейзаж: дождь со снегом и ветер. Да, нужно скорее возвращаться в теплые края. Уехать отсюда, от проблем старых и новых.

  По телевизору пока что шла какая-то реклама средств для похудания. Ничего интересного.

  Бармен принес эспрессо, и она решила попросить меню, так как внезапно поняла, что неплохо было бы позавтракать, а может, даже пообедать.

  Вчера они успели только доехать до первой приличной гостиницы на въезде в город и сразу завалились спать. Может быть, именно вчерашние приключения послужили причиной необычных цветных сновидений? Ну, теперь-то она совершенно спокойна, только голодна. Может быть, даже чертовски голодна.

– Мы начинаем наш выпуск со вчерашних событий в гостинице “Нессельбек”. На наши вопросы согласился ответить представитель МЧС в нашем регионе.

  Так вот что имела в виду Уршула!

  Полковник с лицом, еле различимым под козырьком фуражки, рубил на экране фразы в микрофон, который еле удерживала молоденькая журналистка.

– Пожар был быстро потушен! Пострадавшим оказана помощь на месте, от госпитализации все отказались. Наши пожарные сработали на редкость слаженно и четко!

   Журналистка, казалось, была сражена таким напором и громким голосом мчс-ника. Она даже, сложилось впечатление, забыла, что хотела спросить у героического начальника, но кто-то из-за экрана ей подсказал, и она продолжила.

– Скажите, Василий Дмитриевич, а что послужила причиной пожара?

  Девушки переглянулись. Было страшно интересно, что сейчас скажет специалист.

  Бравый пожарный слегка запнулся, но затем вновь загремел с экрана командирским голосом.

– В настоящий момент этим занимаются специалисты. Во дворе гостиницы проводились пуски пиротехнических средств. Возможно, какие-то изделия были не сертифицированы, возможно, короткое замыкание…

  Журналистка, слегка заскучавшая после реплики начальника, поспешила вставить еще одну фразу.

– Но, говорят, пламя мгновенно вспыхнуло прямо в зале, ближе к выходу на веранду. Может быть, произошло что-то неординарное?

  Василий Дмитриевич задумался, потом строго посмотрел в экран и отрезал.

– Будут рассмотрены все варианты. Но чудес не бывает.

  Девушка успела растерянно сказать “спасибо”, и репортаж прекратился.