Седьмая глава

Анна

Руки неприятно тряслись, мне безумно страшно. Я сжала кулаки, чтобы прервать предательскую дрожь, и даже спрятала руки в карманы брюк. Но это не помогало!

Как я устала!..

Мало того, что я в чужом мире, не знаю языка, обычаев и так далее… Ничего не знаю, идти мне некуда, так еще вляпалась не пойми во что! Неужели Рыжий и здесь мне жизнь подпортил? Если не он, то с чего меня схватили?

Я была поражена, как оперативно они отреагировали и притащили на тут же устроенное судилище.

Зал заседаний выглядел как небольшой античный театр с каменными ступенями и… подушечками для долго сидения на них.

Серые стены с красивыми героями-нарсами на барельефах даже с земной точки зрения смотрелись очень благородно. Светильники по углам в виде красных кристаллов покрывали ровным розоватым светом все пространство зала. Два высоких окна выделялись темными проемами, на улице уже почти стемнело.

Посередине в высоком деревянном кресле сидел судья.

Рагон… гад. «Обещаю безопасность и гостеприимство». Что еще он там обещал?! Предатель!

 Сидит посередине зала на небольшом пьедестале: гордый, надменный, самодовольный, как индюк, и судит меня. А за что? Меня спросили, хочу ли я сюда из своего мира сюда перекидываться? Знала бы дорогу домой, пешком ушла! Убежала бы!

В груди пылала щемящая боль от жуткой несправедливости. Мне стало так себя жалко, что я чуть не всхлипнула. Но вдохнув глубже, не допустила слез. Не дождетесь!

Рагон меня о чем-то спрашивал, я отвечала. Полукруглые ступени, заполненные жителями столицы, то громкой вздыхали, то охали, то возмущенно на меня смотрели.

Я пыталась успокоиться и принимать все происходящее без гнева и протеста. Как говорила моя бабушка, «если нельзя проблему изменить, то хотя бы не травмируй себя гневом», а мне на самом деле хотелось кричать от бессилия и обиды. Не зная, чего от них ждать, даже приготовилась к долгой пытке.

Судя по удовлетворению на лице Рагона, он уже ее мне придумал, но не вышло, и насчет меня ничего решить не успели, на мое счастье судью вызвали по приказу кого-то свыше.

Но когда допрос прервали, курьер назвал его господином Сартайном…

Сартайн… а я все думала, почему у меня в голове все время крутилось предупреждения Лимпа и имя злодея инквизитора, ассоциация была то ли определенный, то ли убежденный, то ли уверенный*. (* на англ. яз.)

Сартайн…

Вот тут-то я и «упала». Лысый йожыг! Этот Рагон и есть тот самый жестокий инквизитор, которым мне грозил Лимп. Вот так «повезло»! И он, кажется, он догадался, что я не отсюда. А может, вспомнил, что именно я упала на него!

Помощники Рагона выставили всех сидевших зрителей, и сами вышли из зала, оставив меня в нарисованной на полу клетке. В зале постепенно никого не осталось, только охрана громко сплетничала за дверями.

Я поднялась, отряхнула с себя пыль, и бесшумно подошла к выходу.

За дверью кто-то говорил обо мне:

— А как ее нашли?

— Да шла по мосту, на все пялилась. Плащ не подвязан, концами улицу метет… Да у нас ни в жизнь так никто не пойдет! Любой нормальный горожанин побоится на подброшенное заклинание нарваться. Сколько себя помню, все подвязанные ходили, а тут на тебе… нараспашку!

Я с горечью покачала головой. На такой мелочи попалась! Вот в чем дело,  плащ без пояса. Кто же знал?! Но время терять нельзя. Они все очень надеются на магию, думают, что я сижу себе тихо в клетке. Но на мое счастье мы с магией равнодушны друг к другу. Пусть за дверь я выйти не могу, там стоит охрана, зато два окна зала заседаний свободны. Всего лишь прикрыты, переливающейся магической пленкой. Ура!

Я направилась к ним.

Магию развеяла мгновенно, зато с местным аналогом защелки мне пришлось повозиться. Сначала я не понимала, как она работает. Когда разобралась, твердый камень упорно отказывался подчиняться моим слабым пальцам.

Уже думала, чем с силой по ним ударить, но услышала за дверью твердые шаги. За мной идут! Паника добавила сил. Из-за всех сил я давила на защелку, не жалея ни кожи, ни пальцев. Окно, наконец, со щелчком  распахнулось, и я вылетела из него как ошпаренная. Один этаж, но и этой высоты хватило, чтобы отбить себе пятки. Прикусив губу от боли, я на корточках, помогая себе руками,  проползла по земле за кустами, то и дело, стряхивая с пальцев налипший колючий мусор. А когда кусты закончились, с облегчением подняла глаза…

Надо мной навис разгневанный Рагон. Его темные глаза обещали мне хладнокровное наказание. Но я не собиралась сдаваться. В отчаяние выдохнула, и натянула вежливую улыбку:

— Вам тоже по вечерним улицам прогуляться захотелось, господин Рагон? — Нагло протягивая ему руку, чтобы он помог мне подняться, мягко сказала я. — Красиво тут у вас… А подскажите, лорд, где можно найти воду? Пить хочу... И есть тоже!