Semua Bab Занозой в сердце: Bab 41 - Bab 50

Саша    С самого утра не находила себе места. Хоть и легли поздно, проснулась я рано. Выходить не хотелось, почти до полудня скрывалась в своей комнате, делая вид, что сплю. Андрей вчера сказал, что все про нас расскажет. Что не хочет больше скрываться.    Когда уже прятаться было нельзя, я вышла из дома. Оставшиеся гости разбрелись по саду, пока жарятся шашлыки. Я стояла на террасе. Погода радовала, мне даже куртка сегодня не понадобилась. На мне было только шерстяном платье. Очень переживала, что Даша всё воспримет в штыки. Что потеряю подругу или любимого человека.     Вчера я впервые сказала Андрею, что я его люблю, прямо какую-то физическую потребность в этом почувствовала.     Наш "доброжелатель" себя никак не проявил, и что это значит? Что всё впереди, или, кто бы он ни был, надеялся, что я испугаюсь и исчезну... Может меня просто брали на слабо? &

Андрей    В тот день я вернулся домой после того, как Таисия Владимировна, женщина, что следит за моим домом, позвонила отчитаться, что гости разъехались, а клининговая служба вызвана на понедельник. Я поблагодарил её и отпустил. А сам наконец-то поехал домой. Даша звонила несколько раз, сказал, что возникли срочные дела, и они не терпят отлагательств.     Приехал в пустой дом. Усталость и апатия навалились с какой-то чудовищной силой. В понедельник остался дома. Во вторник Арина стала названивать и требовать, чтобы я приехал. Но я по-прежнему не хотел никуда выходить и видеть тоже никого не хотел. Вру, хотел видеть ту, что сейчас далеко и которой пообещал дать время. Выпил очередную порцию коньяка. Дожился... Бухаю среди бела дня, что уж там, с утра грешу этим делом. Сидеть и смотреть в одну точку, на данном этапе моё любимое занятие.     Я пытался анализировать всё что произошло. Что

Саша    Неделя проходила как в тумане. Я что-то делала, куда-то шла, что-то ела. Сидела в больнице пока мама была на работе. Дядя Коля сейчас больше напоминал младенца, за которым нужен постоянный уход. Врачи не давали никаких прогнозов. Ограничивались лишь общими фразами о том, что все зависит от него самого и справится ли его организм. Мама плакала и переживала, очень боялась остаться одна. Все её разговоры были про Коленьку... Моего разбитого состояния она не замечала. Хотя, наверное, это и к лучшему. Чтобы я ей сказала?    Девочки звонили, спрашивали, как дела. Поддерживали словами, предлагали помощь. В универе прикрывали меня как могли. На работе вошли в положение и дали двухнедельный отпуск. Андрей сдержал своё слово, он не звонил и не писал всю неделю. И чем ближе приближалось воскресенье, тем больше я волновалась. Я так и не приняла никакого решения. Я люблю его без сомнений, но не знаю хватит ли мне сил боро

Саша   После похорон отвезла маму опять в больницу. А сама вернулась домой. Вспомнила про телефон, поставила его на зарядку. Пока мама в больнице, нужно съездить решить свои вопросы. И жильё, нужно жильё. Я спросила у мамы про деньги, она так на меня посмотрела, что стало понятно без слов, никто, ничего мне не вернет.   Когда включила телефон, увидела пропущенные звонки от Андрея и несколько от Маши. Маша. Мне очень хотелось с ней поговорить. Но я боялась. Боялась, что она не поймёт меня и займет позицию Даши. Долго не решалась ей набрать. В конце концов написала сообщение, просто: "Привет". Объяснять что-то в сообщении не хотелось. Пусть сама решает, перезванивать или нет...   Она перезвонила почти сразу.      - Привет, ты там как? - сразу задала вопрос Маша.    - Привет. - я была очень рада её слышать. Мы проговорили минут сорок. Я рассказывала о том, что у меня п

 Саша    Давид внёс меня в квартиру, которую открыл магнитным ключом. Чёрт, я даже выбраться не смогу, не зная кода. Не разуваясь пронес меня в гостиную, и на удивление аккуратно усадил на диван. Сам остался сидеть на корточках возле моих ног. Его руки заскользили по моим ногам, от щиколоток, до колен и обратно. Сейчас он напоминал безумца. Я старалась не провоцировать его и замерла, заняв выжидающую позицию. Его руки снова поползли вверх. Огладив колени, он стал подниматься выше. И дернул меня черт надеть сегодня юбку. Он, став на свои колени, всем корпусом лёг на мои, а головой уперся в живот. Его руки застыли на бедрах, он вжимался в меня, тяжело дыша. Захват на бедрах становился сильнее, причиняя ещё не сильную, но ощутимую боль.    - Мне больно, - решила остановить парня, но кажется он не услышал. - Давид, ты делаешь мне больно, - сказала чуть громче, на этот раз я привлекла его внимание, и он ослабил хватку. В