Глава 5. Ариадна

‑ Красиво, ‑ Олег смотрел в пустоту.

‑ Да, ‑ Ариадна, жевала травинку.

‑ Зачем ты меня привела сюда? – он повернулся к ней.

‑ Это моё любимое место. Мне кажется, что когда прихожу сюда, могу увидеть весь Крит, особенно ночью. Там внизу светится беззащитный город, а ты стоишь тут и смотришь вниз. Смотришь, пытаясь перебороть страх, пытаясь понять эту ночь…‑ она вздохнула.

‑ Я понимаю тебя, ‑ он сел на траву. – Там, внизу, всё по-другому. Всё не как здесь. Тут никто не мешает дышать воздухом и делать что душе угодно. Никто не мешает жить.

Она помолчала. Он тоже.

‑ Зачем ты приехал на Крит? – спросила она.

‑ Меня позвал сюда миф.

‑ Ты шутишь, неужели ты так серьёзно воспринимаешь все эти сказки?

‑ Это ваша история, Ариадна. История вечна. Она не может быть не серьёзной. История может ошибочно трактоваться, может быть неприятной. Может быть такой, какой мы бы не хотели её видеть. В которую не хотели бы верить. Но она есть всегда. Она вечна, – он посмотрел на город внизу.

‑ Ты странный, Олег, ты очень странный.

Он не ответил.

‑ Я хотел бы умереть здесь, ‑ сказал он.

Она засмеялась:

‑ Твоя меланхолия меня поражает. Ты пытаешься завуалировать под романтику свою тоску по родине, своё плохое настроение...

‑ Ты ничего не понимаешь, ‑ он вздохнул. – И хорошо, что не понимаешь. А то мы бы не сидели тут, на крыше мира, не смотрели бы вниз..., - он подошел к самому краю.

‑ Ты меня пугаешь, Олег, ‑ испуганно блеснула глазами Ариадна.

‑ Я пугаю сам себя, ‑ вздохнул Олег, ‑ причём последнее время, всё чаще и чаще.

Она отвернулась. Он замолчал.

‑ Ты, знаешь, ‑ Ариадна встала рядом с ним на краю, ‑ я раньше боялась высоты.

‑ А теперь?

‑ Теперь нет, ‑ она задумчиво посмотрела вдаль.

‑ А я люблю высоту. Меня тянет к ней, ‑ сказал Олег.

‑ Это значит, что ты стремишься к совершенству?

‑ Я не знаю, может я, просто, люблю небо и звёзды. Этот чистый воздух и это одинокое спокойствие. А может...

‑ Что?

‑ Не знаю. Теперь я хочу так много, что не знаю, что смогу, а что нет. Мы никогда не достигаем вершин.

‑ Ты не прав, если ты чего-то очень сильно захочешь, то добьёшься этого. Нужно просто поверить в себя.

‑ Ты так веришь в человека?

‑ Если не верить в него, то зачем жить?

Он посмотрел на россыпь звёзд:

‑ Ты знаешь, я безумно проголодался, пошли что-нибудь поедим.

‑ Пошли, ‑ легко согласилась она.

‑ Возьми мою куртку, ‑ Олег снял джинсовку, ‑ тут прохладно.

‑ Спасибо, ‑ она поёжилась, ‑ и вправду прохладно.

‑ Ну, куда лучше?

‑ Пошли в «Арго», там прекрасная кухня.

‑ Как скажешь, ‑ он пожал плечами. – Идём же...

Они стали медленно спускаться с горы…

«…на помощь герою пришла Ариадна. Она тайно от отца дала Тесею острый меч и клубок ниток. Когда отвели Тесея и всех остальных на растерзание в Лабиринт, Тесей привязал у его входа конец клубка и пошёл по бесконечным переходам Лабиринта…». Олег отложил книгу. Он только что пришёл из кафешки, проводил Ариадну, и решил немного почитать. Имена в мифах насторожили его. При случае он решил спросить: не в честь ли легендарной дочери Миноса названа его знакомая…

Он подошёл к бару и налил себе немного коньяка, выпил, плеснул ещё и снова выпил одним махом. Ему оставалось четырнадцать дней жизни. Две недели жизни, которая только начала налаживаться. Он открыл балкон и сел на постель. Его обдувало прохладным бризом. Ветер ласкал его волосы. Олег налил себе ещё коньяка. Хотелось спать, но ещё больше этого хотелось жить. Хотелось жить, жить как можно больше двух недель…

Одолевали мысли о самоубийстве. «Что со мной делает эта штука», ‑ подумал Олег. «Он убьёт меня гораздо раньше. Я должен что-то делать». Он лёг на кровать, не разуваясь. Какая разница спать на грязном или на чистом, какая разница, что носить и как жить, когда ты уже мёртв. Он вздохнул и перевернулся на другой бок, подальше от тоски. На правой боку было действительно легче бороться с ней. С той, которая вечно снедает умы, души людей. Той, которая тоже убивает, не менее методично, чем этот чёртов вирус, который ему вкололи. Он заснул…

Утро. Ужасно болит голова. В углу пустая бутылка, он и не помнил, когда допил её. Может, вставал ночью. Кто-то стучит в дверь, от чего голова болит ещё больше. Он встаёт и идёт к двери. Вернее. доползает. Открывает. На пороге стоит Гераклий.

‑ Завтрак ждёт тебя, мой друг.

‑ Но…, ‑ Олег замялся.

‑ Никаких «но», ты обещал, что придёшь в гости, так держи слово. Быстро в душ и мы ждём тебя в номере 1.

‑ Это внизу?

‑ Нет, на самом верху, хотелось пожить ближе к небу…

‑ Один момент, ‑ Олег потянулся за брюками, через две минуты буду…

‑ Давай, давай, ‑ Монос закрыл дверь.

Олег кинулся в душ. Сегодня он позволили себе немного тёплой воды к холодному душу. Как-то не получалось у него бодрится этим утром. Паршиво было. Он натянул штаны и новую футболку, застегнул пояс и вышел. Пентхаус ждал его. Ариадна ждала его. Мистер Монос ждал его. Завтрак тоже. Но в меньшей мере…

‑ Заходи, заходи, ‑ сказал Гераклий, приставляя ещё один стул к столу.

‑ Спасибо, доброе утро, Ариадна, ‑ сказал Лопанов.

‑ Привет.

‑ На завтрак у нас рыба, ‑ сказал Монос – и рюмочка конька.

‑ На рыбу я ещё согласен, но спиртного я сегодня не переживу, ‑ сказал Олег, ‑ после своего маленького вчерашнего праздника ещё не отошёл.

‑ Я вижу, ‑ сказала Ариадна, ‑ выглядишь выжатым, как лимон…

‑ Олег, ты меня обижаешь, ‑ сказал Моном, ‑ рюмочку то ты можешь выпить...

‑ Ну, рюмочку, ‑ Олег подумал, ‑ могу….

‑ Ну, вот и славно, хлопнул в ладоши Гераклий. ‑ Кстати, завтра нашу гостиницу посетит сам мистер Синоид!

‑ Да, а кто это, ‑ спросил Олег.

‑ Это потомственный винодел, глава фирмы, кстати, самой крупной фирмы в Греции, которая занимается производством вина и выращиванием винограда. Он хочет открывать тут свой филиал, строить завод, или что-то вроде этого, а так как наша с папой гостиница считается лучшей на Крите, то он остановится естественно здесь...‑ сказала Ариадна.

‑ Как интересно, ‑ вымучил улыбку Олег.

‑ Престиж вырастает просто на глазах, ‑ сказал Монос, ‑ скоро весь Голливуд будет отдыхать у меня...

‑ Конечно, папа, ‑ сказала Ариадна. – Все актёры Голливуда спят и видят твою гостиницу. Только сюда и хотят приехать, но им финансы не позволяют. Копят.

‑ Тебе всё шутки, ‑ огрызнулся Гераклий. – Ты не вела дела и не понимаешь, что такое престиж, не понимаешь, что от этого зависит весь твой бизнес.

‑ Но главная причина, по которой он решил остановиться здесь, ‑ Ариадна посмотрела на Моноса, ‑ это то, что папа его откуда-то знает.

‑ Ну, это, дочка уже лишнее, только я заговорил о престиже. И ты сразу так вот поступила с моим рейтингом. Наш гость, наверное, думает, что в мою гостиницу ездят только по знакомству. А так бы её никто и в глаза не видел, ‑ он сделал паузу. – Моя гостиница действительно лучшая на Крите! Желающих столько, что я не знаю как быть. Мне кажется, что нужно достраивать дополнительные блоки...

‑ Я вам охотно верю, Гераклий. Но, может, не будем превращать дружеский ланч в деловой завтрак? – попросил с надеждой в голосе Олег.

‑ Прости, Олег, ‑ сказал Монос, ‑ где мои манеры, правила гостеприимства. Я всё о делах и о делах... Расскажи как ты живёшь там, откуда приехал, братья, сёстры есть у тебя?

‑ Моя мать умерла, когда мне исполнилось двадцать. Дед на два года раньше. Отца я не видел уже лет десять. Вот так и живу...‑ он вздохнул.

‑ Прости, мы задели больную тему, ‑ сказала Ариадна.

‑ Да ничего, я привык.

‑ К чему? – спросил Гераклий.

‑ К больным темам, ‑ ответил Олег. – У меня с детства обсуждаются только больные темы, я уже и не помню, что значит просто болтать…

Ариадна промолчала. Только в глубине её глаз затаились кусочки грусти, и показалась маленькая морщинка.

‑ Не хмурься, дочка, ‑ сказал Монос, ‑ не порть настроение нашему гостю.

‑ Я уберу посуду, ‑ ответила она.

‑ Пускай этим займётся прислуга, ‑ сказал Гераклий.

‑ Ладно, ‑ согласилась она, ‑ тогда я возьму Олега и отведу его в порт, он ещё там не был.

‑ А ты спросила Олега, может он хочет поехать на экскурсию с остальными, ‑ возразил Монос.

‑ Хорошо, ‑ девушка повернулась к нему, ‑ Олег, ты хочешь поехать на экскурсию с остальными или пойти со мной в порт?

Он улыбнулся:

‑ А у меня разве есть выбор?

‑ Выбор есть всегда, ‑ сказал Монос, ‑ но на твоём бы месте я выбрал бы порт.