30

Глава 30

Девушки вновь собрались в  гостиной у Насти. Сама Настя обессиленно  прислонилась к стулу, Аленка  напряженно вглядывалась в нечто якобы лежащее на столе, Лилька тут же спрятала припухшие губы чашкой остывшего чаю. Василиса прибыла сонной, и забинтованной, а Машка, Машка,  наконец,  была не в гробу!

- Машка! Ты уже выбралась!

Радостно закричала  Василиса.

- Извини, не встречаю – натанцевалась на царском пиру.

- Угу, выбралась, ворчливо ответила Машка,  все руки осколками порезал, растяпа!

- Это ты Елисея так приветила?

Поинтересовалась Аленка отрывая взгляд от столешницы и в свою очередь, хватаясь за чашку.

- Его, представляешь, Ален,  « И о гроб невесты милой он ударился всей силой»! Сам-то в железе с ног до головы, а я в одном платье шелковом! А хрусталь он зараза тяжелый, и хрупкий, где братцы такую глыбу раздобыли – Бог весть, но осколков получилось море! Вот, полюбуйтесь!

Машка продемонстрировала подружкам руки в мелких порезах и добавила:

- Хорошо еще лицо прикрыть догадались, а то бы вообще хана!

- Мария,  как ты выражаешься, отстраненно проговорила Аленка, вливая в холодный чай рюмку ликера.

- Да я от избытка чувств, вздохнула Машка, садясь к столу.

- Вы тут чаи гоняете, разговариваете, у вас там происходит что-то, а я лежу, и жду, пока  королевич до меня доберется! А еще он заявил, что влюблен в меня без памяти, и мы немедленно едем к отцу, заключать брак!

От возмущения, Машка откусила огромный кусок торта и невольно замолчала, а прыснувшая Настя спросила:

- А ты что? Сразу согласилась?

- Вот еще!

Едва прожевав, сверкнула Машка глазами.

- Я ему сказала, что без разрешения братьев никуда не поеду, и вообще, как он собирается меня охранять? Путь – то неблизкий!

Девчонки поперхнулись смехом, представив, как Елисей робко пытается объяснить семерым богатырям, что он не хотел ничего плохого, забираясь в пещеру с гробом невесты.

- И где вы теперь?

Спросила практичная Лилька.

- Спать на камнях я отказалась, так что едем медленным шагом к терему богатырей, а я на руках у Елисея сплю.

- Ого!

Настя с уважением посмотрела на Машку.

- Ты его сразу в оборот взяла, а я похоже того, нетрезвая совсем, хотя вино и не пила, видно сестрицы что-то в морс подмешали, к чуду моему ненаглядному точно опоздаю.

- Лиль, вдруг спросила Василиса, а ты чего такая нарядная, и румяная вся, мы на Машку отвлеклись и не заметили.

- А я девочки замуж выхожу, за Гвидона.

Смущенно пробормотала  Лилька и невольно облизнула губы. Девчонки дружно уставились на подругу, а потом восторженно завизжали:

- Ура!

- Поздравляем!

- Молодец, Лиля!

- Замечательно!

Каждая высказалась в меру своей эмоциональности  и привычки.

А Лилька и впрямь была хороша – обычный наряд царевны лебеди сиял алмазной дымкой, сияющие глаза, румяные щеки и нацелованые  губы только добавляли ей очарования.

- Я в комнате у свекрови сижу, жду,  пока Гвидон венчание организует, пояснила Лилька.

- Ага, хорошо ждешь, поддакнула Аленка, губы хоть бальзамом смажь, а то шелушиться начнут.

- Злая ты, обиделась Лилька, невольно облизнувшись, но подумав,  и впрямь отыскала в сумочке бесцветную помаду и воспользовалась.

Подружки похихикали, и сели выпить чаю. Машка щелкнула кнопкой чайника, в который Настя успела налить воды из большой пластиковой бутыли. Лилька быстро порезала оставшийся торт небольшими кусочками, что бы всем хватило, а Василиса осторожно переползла к столу и поделилась:

- Девочки, а я свое рукоделие в сказке нашла, но ведь оно у меня дома!

- А какое? Полюбопытствовала Настя. Ты кое что у меня оставляла.

-  Ну вышиванка для дедушки точно дома, я ее недавно доставала, к августу закончить надо!

Все задумались, похоже, все еще серьезнее, чем они предполагали.

- Ты лучше про Кощея расскажи, попросила Машка, какой он, и впрямь – фольклорный элемент?

- Нет, не фольклорный протянула Васька, странный он и темнит много, но лечит хорошо, видишь, как забинтовал.

- Так это он тебя так? Расскажи?

Пришлось Ваське рассказать и про странную комнату, кажущуюся знакомой, и про  вышивки в сундучке, пропахшем лекарствами, и про  ловкие руки мага.

- Вась, но по сказке ведь неизвестно, кем друг другу приходятся Кощей и Василиса, может он твой лечащий врач!

Сказала Аленка.

- Или дядюшка?

Добавила Лилька.

- А может он твой тайный муж?

Съехидничала Машка.

- Или возлюбленный?

Тихо проговорила Настя.

И комната вновь расплылась.

Елисей

Добравшись до пещеры, королевич  огляделся: похоже, пещера природная, но довольно опрятная. Вход частично прикрывали кусты, больших камней или глыб отличных по цвету вокруг не наблюдалось, шума воды тоже не доносилось, можно попробовать заглянуть,  внутрь соблюдая меры предосторожности.  Приготовив  несколько свечей из сумы,  и пару пучков травы королевич обвязался по талии тонкой веревкой, прикрепил ее у входа в пещеру и осторожно шагнул внутрь. Пещера оказалась очень красивой – не мрачно темной, и не затхлой.  Видимо когда-то здесь соль добывали, а потом решили, что возить далеко, а может болезнь какая настигла обитателей. Белесо- розоватые стены украшенные кое-где потеками и наплывами от движения воздуха поблескивали  в круге света разгоняющего  полумрак, пройдя не более полусотни шагов королевич увидел красивую решетку перегораживающую вход. Решетка была без замка, и видимо служила защитой от зверей, которые не в состоянии были отодвинуть простую задвижку. Открыв чуть скрипнувшую дверь,  королевич с изумлением смотрел вокруг – большие сундуки и ларцы, из которых свешивались тонкие ткани и украшения, прялка с начатой куделью и пяльцы с куском полотна. Отдельно стоял столик, накрытый парчовой скатертью уставленный серебряной посудой. Елисей только головой покачал – так воины хоронили своих вождей, людей приносящих им удачу и богатство. В центре отгороженного решеткой угла на цепях натянутых между  чугунных витых столбиков  покоился хрустальный гроб. Такую глыбу горного хрусталя любой правитель купил бы не задумываясь, очень уж красиво и выразительно смотрелись из этого материала граненые чаши и ларцы, кроме того камень сохранял прохладу, и трон изготовленный из такой глыбы помогал переносить длиннейшие и скучнейшие заседания и приемы. Елисей решил подойти ближе – нужно же убедиться, что в гробу его невеста, а не неведомый вождь. Но у самого гроба сапог скользнул по масляной луже толи со стола натекшей, толи лампу здесь разбили. И Елисей, сам того не желая влетел всем весом, а так же железом в гроб! Звон стоял знатный! Приложившись шлемом, грудным щитком и латными перчатками Елисей  немного полежал неподвижно, пока не услышал полузадушенный стон!  Отскочив он в изумлении увидел, как покоящееся в гробу тело, стеная,  стряхивает с рук осколки, как из мелких порезов начинает струиться кровь. Вот руки поднялись выше и  отдернули зеленое погребальное покрывало с лица. Сомнений не было – перед ним царевна! Но почему у она так недовольно хмурит брови?

- Что б тебя приподняло, да шлепнуло!

 «И вздохнув, произнесла:

- Как же долго я спала!

И встает  она из гроба…

Ах!..И зарыдали оба».

Елисей успевший снять шлем опешил – невеста заехала ему кулачком в глаз! И сама сидела среди осколков, горько рыдая. Сквозь оглушающую боль и невольно выступающие слезы Елисей разобрал:

- Скотина! Больно то как! А если тут инфекция! Как я отсюда выбираться должна? И кровь никак не останавливается!

Будучи все же политиком и мудрым мужчиной Елисей осторожно подобрался к невесте ближе и ухватив подмышки вынул из груды остро поблескивающих осколков. Свеча, расплывшаяся лужицей на полу чадила и грозила вот- вот погаснуть, усадив  слабо брыкающуюся невесту на скамью с прялкой, Елисей вынул из подсумка еще одну свечу, затеплил фитиль и  пристроил на серебряное блюдце. Из другого подсумка добыл полоску стираной ткани, смочил водой из фляжки и начал бережно собирать алые капельки, попутно смахивая осколки с одежды девушки. Вблизи она оказалась другой – более живой, что ли. Слипшиеся от слез черные ресницы, сияющие влажным блеском  глаза, нежный румянец возмущения оттенял белую кожу. Закончив он спросил:

- Пить хочешь?

- Хочу, всхлипнула девушка, и есть тоже.

- Пойдем к моему коню, там еще хлеб остался, и фляга с медовой сытой есть.

Машка попыталась встать, но ноги ее не держали – противно подрагивали, напоминая желе, и норовили подогнуться. Увидев это, Елисей подхватил ее на руки и кивнув на свечу понес к выходу.

Через полчаса перекусившая чем  Бог послал Машка, устроила королевичу допрос с пристрастием, и возмущенная его меркантильным интересом, потребовала благословения и сопровождения братьев – богатырей. Елисей не возражал, размер приданого, которое братья сложили в пещере,  он оценил, тропку, ведущую к пещере хоть и едва намеченную, тоже заметил, так что безопаснее было явиться с очнувшейся царевной к богатырям, чем пытаться скрыться с изнеженной девицей на руках на их же территории. И  вместо ночлега, Елисей неспешно поехал с Машкой на руках в ту сторону, откуда ему почудился запах дыма. Девушка в дороге задремала, уютно прислонившись к прикрытому плащом плечу, и стала как будто легче.