Глава 24

Чарли

– Добрый вечер.

Чарли дернулся от неожиданности, расплескав пиво на себя и сидящего рядом Винсента. Секунду назад лавка напротив пустовала, а сейчас там расположился неизвестный тип.

Обматерив незнакомца, а за компанию и охрану, которая сидит и чешет яйца, пока к хозяину подкрадываются всякие, Чарли поставил на стол мокрую кружку и внимательно осмотрел незваного гостя, готовясь бежать или нападать, в зависимости от ситуации.

Гость прятал лицо под низко надвинутым капюшоном и кутался в теплый плащ, что в жарко натопленном и душном зале трактира смотрелось вдвойне подозрительно.

Эта подозрительность, как и прозвучавшее ранее приветствие неожиданно успокоили. Убийцы стараются не выделяться, и здороваться убийца уж точно не станет. Его приветствием, будет удар ножа.

Тем временем охранники поспешили загладить свою оплошность, и, обойдя стол, взяли незнакомца в клещи.

– Мистер Бруизер не любит, когда к нему подкрадываются. Шел бы ты отсюда, парень, пока не сломали чего.

Громила, известный жителям Братсмута под прозвищем Кувалда, продемонстрировал увесистый кулак едва ли не больше головы незнакомца. Как правило, этого было достаточно. Начинавший на Арене еще при батюшке Чарли, Кувалда смотрелся весьма внушительно. Огромные ручищи, стесанные в боях костяшки пальцев, перебитый нос и двести тридцать фунтов мышц, распиравших легкий доспех, отбивали всякую охоту связываться с этим человеком. Рядом с ним, кутавшийся в плащ незнакомец казался совсем задохликом.

– У меня дело к Винсенту Макгрегору, – незнакомец никак не отреагировал на угрозу. Его голос, тихий и хрипловатый, даже не дрогнул.

«Резеннец», – отметил Чарли. Едва заметная манера говорить отрывисто и удваивать согласные, выдавала в незнакомце жителя южного полуострова. Либо резеннец, либо долго жил в тех краях.

– Сказано же – иди отсюда, – рыкнул Кувалда, попытавшись сцапать навязчивого хмыря за плечо, но ухватил пустоту. Гость, неуловимым глазу движением, сместился чуть правее, словно и сидел там изначально.

– Я не ищу ссоры, – в голосе незнакомца не было торжества или заискивания, – Мне просто нужно поговорить с Винсентом Макгрегором.

Любопытный тип.

– Оставь! – приказ остановил готового броситься в бой Кувалду. Чарли с Винсентом переглянулись. Винсент отхлебнул, со стуком поставил кружку на стол и кивнул:

– Пусть говорит.

– Подожди, – Чарли еще раз смерил незнакомца подозрительным взглядом и приказал. – Покажи лицо!

Тот помедлил и опустил капюшон.

Чарли, прищурясь, разглядывал кошачьи глаза и большие, как у лошади заостренные на кончиках, уши. Ахать или удивляться, подобно селюкам, он не торопился. На Арене хватает бойцов с примесью крови волшебного народа. Правда, чистокровных ему видеть еще доводилось.

Дело пахло деньгами, а значит, просто так отродье Изнанки отсюда не уйдет.

– Завтра отправляется обоз в Анварию, – фэйри хотел снова поднять капюшон, но Чарли жестом запретил ему это делать. – Мне нужны деньги, поэтому я хотел бы наняться охранником.

Не просто деньгами, а очень хорошими деньгами. Лишь бы Винс не перехватил длинноухого!

– Сожалею, – голос Винсента прозвучал спокойно, без издевки. – Мне не нужны охранники

– Я – мастер-воин и смогу полезным, – в бесстрастном голосе незнакомца прорезались эмоции, давая понять, что это для него важно, и Чарли поспешил уколоть, в приоткрывшуюся уязвимую точку:

– Парень, ну кто так нанимается, – сообщил он, издевательски улыбаясь. – Ты бы еще в подворотне с ножом подошел, – Чарли ухмыльнулся, и посмотрел на Винса, призывая разделить с ним веселье.

Винсент веселия не разделял.

Он отпил еще пива, со стуком поставил кружку на стол, и хмуро оглядев зал, поднял сжатую в кулак ладонь:

– Во-первых, – он оттопырил толстый палец с обгрызенным заусенцем. – Мне не нужны охранники. У меня большой отряд надежных ребят, с которыми я работаю уже много лет. Во-вторых, – теперь два пальца торчали вверх пародией на приветствие во славу королевы, – я не нанимаю фэйри. Вы всегда держитесь наособицу, да еще собачитесь с остальными. В-третьих, если ты шастаешь среди людей без денег, значит, тебя изгнали, а я не нанимаю преступников. У меня – честное, уважаемое предприятие, мне не нужны неприятности с князьями или воровскими баронами, – он продемонстрировал фэйри три пальца и, намекая что разговор окончен, снова взялся за кружку.

Если фэйри и был разочарован отказом, то ничем этого не выдал. Он поднял капюшон, встал, собираясь уйти, и Чарли понял – пора. Валяться в ногах и умолять такой не станет, значит, дожимать длинноухого придется уже во время переговоров.

– Погоди, парень, – протянул он, жестом приказывая подавальщику принести еще пива. – Говоришь, тебе нужны деньги?

Бобби

Стукнула рама за спиной. Бобби замер.

А мог бы не дергаться. Тихо все, пылью пахнет, сыростью. Не сбрехал Гарри. Никого здесь не живет, кроме чокнутого горбуна.

Он запалил тайный фонарь, чуть не шарахнулся от затянутого в чехол дивана. Ну, чисто туша на бойне. Только вонищи не хватает и мух.

Разом заныли шрамы по телу. Тяжелая рука была у Жирного Смитти.

Помойной крысой Бобби прошмыгнул по комнате и разочарованно скривился. Заплечный мешок потяжелел только на бронзовый канделябр, отлитый в форме букета. Вот ведь – богатей вроде, а взять нечего.

В прочих комнатах и того хуже. Ни картин, ни статуэток. Столового серебра на кухне и то нет.

Бобби обиженно почесал нос, еще раз осматривая пустое нутро буфета. Не чугунную же сковороду тащить?

Возвращаться без добычи нельзя. Гарри не Смитти пороть не будет. Но накажет…

Это у него развлечение любимое. Набросит удавку и стоит, улыбается.

И еще в отхожее место головой макать любит.

Сразу вспомнилось – вонючая жижа, заливающая нос и рот и голос над ухом. «Ты очень разочаровал меня, малыш».

Бобби вздохнул. Нет, Гарри разочаровывать никак нельзя.

Перед входом в покои горбуна он помедлил. Одно дело – обносить дом, пока хозяева в отъезде или спят где подальше. А вот так, когда рядом владелец…

Боязно!

Дверь не скрипнула, когда Бобби приоткрыл ее. Не закряхтели под ногами половицы. Внутри было темно и пахло воском, как в храме.

Горбун дрых. Храпел даже: на всю комнату из-за ширмы раскаты доносились.

Алтарь в покоях поставил. Набожный, видать, сильно.

Воровать на глазах у богов Бобби не стеснялся, а вот ширме обрадовался. Повезло!

Еще больше он обрадовался золотым и серебряным пластинкам с закорючками на столе в углу. Чокнутый горбун – столовое серебро на пластинки перевел.

Рядом лежали курильницы тонкой работы, статуэтки. Экое богатство!

Мысленно ликуя, Бобби сгребал добычу в мешок, когда горло сдавила резкая боль, и сразу стало невозможно ни выдохнуть, ни вдохнуть. Словно Гарри встал за спиной со своей известной всем босякам Ист-Уорфолл-Энда удавкой. Вот-вот над ухом раздастся «Ты очень разочаровал меня, малыш».

– Хорошая работа, Кьяра, – услышал Бобби прежде, чем в глазах окончательно потемнело.