5
В зимнюю сессию, сдав перед самым Новым годом первый экзамен, мы с Олей шли вместе домой, пешком от здания педагогического факультета. (Я жила в общежитии на улице Чайковского, а её квартира была на улице Володарского, это почти рядом.) О чём-то неважном, пустячном мы мило болтали… И вдруг Оля замолчала, а затем безо всякого перехода, изменившись в лице, стала буквально умолять, умолять меня помочь ей, чуть ли не спасти!
Чем помочь? Оказывается, уже целый месяц она ассистирует Ярославу в его репетициях. Предстоящее выступление – не «учебное», а настоящее, пройдёт оно в филармонии. Каждый год училище выдвигает лучших студентов-выпускников, которые исполняют с оркестром свой фрагмент в качестве солиста. Ярослав, например, в паре с другим студентом играет Концерт для двух гобоев, струнных и чембало ре-минор Вивальди. Весь Концерт длится не больше десяти минут, но это же десять минут на сцене областной филармонии! Вместе с Ярославским государственным академическим губернаторским симфоническим…
– Ну надо же, – заметила я с уважением.
Да, именно так. И, конечно, готовиться тоже лучше с оркестром (мечтать не вредно!). На худой конец – с сопровождением инструмента. Ярослав, помимо партитуры, раздобыл клавир [переложение симфонического произведения для фортепьяно, а также ноты такого переложения]. Репетируют они больше месяца, у него дома. У Листьевых есть фортепьяно. Этот поразительный юноша, оказывается, мультиинструменталист… Третьего января она пойдёт к нему снова. И вот, Ярослав шутливо намекнул ей: родителей в этот день и на следующее утро дома не будет, оттого можно ей задержаться подольше…
– Так в чём же дело? – не поняла я.
– Как в чём?! Лиза, ты что, не понимаешь, к чему это клонится?
– Отлично понимаю… Оленька, прости, что спрашиваю: неужели у вас э т о г о ещё не было?
– Нет! – воскликнула моя фарфоровая подруга, хлопая выразительными ресницами.
– Ни с кем?
– Ни с кем!
– Значит, будет…
– Но я не хочу!
– Да почему? – поразилась я. – Олюша, ведь тебе почти двадцать! Или уже двадцать? Пора…
– Я боюсь… – шепнула она.
– Какая ерунда…
– Лиз! Ты не понимаешь! Остановись! – она сама встала, так что и мне пришлось. – Посмотри, посмотри на меня! Я ведь не пара ему!
– С чего ты взяла, Олечка?! – возмутилась я. – Как это не пара? Да с тебя картины писать можно!
Она упрямо помотала головой, сжав губы.
– Он умный, талантливый, обаятельный, к нему все льнут, все! – продолжала она с болью. – А я дурёха… Я простая девушка, глупая, Лиза, честное слово! Что он только нашёл во мне, откуда хоть он взялся на мою голову! Сначала-то, конечно, как я радовалась, идиотка! А теперь-то… Мне ведь даже музыка неинтересна! Тебе интересна, например, а я на музобразование пошла, потому что музыкальную школу закончила! И ещё потому, что никуда не поступила больше! Я на юридический хотела, а ума не хватило… Я на дискотеки хожу… Ты разве ходишь? Он же виртуоз – ты слышала, Лизка? – слышала ведь! А я так спотыкаюсь в клавире этом несчастном, что себя рядом с ним полной засранкой чувствую! Вот сладкая парочка: Юрий Башмет и девчонка с MTV [телеканал низкопробной развлекательной музыки]! Незабываемый дуэт, спешите видеть! Он не говорит мне ничего, конечно. Лучше бы уж говорил! Я не удержу его! Понимаешь? Как только э т о случится, как получит он от меня, что хотел, так сразу я ему разонравлюсь, сразу он себе найдёт такую же фифочку, как я, ещё и лучше, десять таких, сто штук…
– Так расстаньтесь, – сказала я тихо, осторожно.
– Нет! – вскрикнула она испуганно, неразумно. – Господи! – вырвалось у неё. – Чем же я виновата, что так… что влюбилась в него, как кошка!
– Сванехалась, у нас говорили…
– Что?
– Ничего, прости.
– Я его фотографию в сумке ношу, Лиза! Совсем, совсем сдурела девчонка. Славик… – Голос её прервался, губы задрожали.
– Ну-ну… – Я обняла её. – Не надо плакать, миленькая. И зря ты наговариваешь на себя! Совсем ты не дура… А не хочешь ты э т о г о, тебя ведь никто не заставит. Ярослав – порядочный, не насильник, не детдомовский…
– Нет, нет! Знаю я, что не насильник, но я сама растаю! Меня, Лизка, когда он рядом, лепить можно, как тесто! Кого хочешь лепи! Хочешь – зайчика, хочешь – белочку…
Оля просила меня, чтобы третьего января я пошла к Ярославу вместе с ней. В десять часов вечера, если мы не уйдём раньше, я спохвачусь: общежитие, мол, через час закроется! Оля вызовется меня проводить: дескать, ходить по вечерним улицам девушке одной небезопасно. Одну меня она категорически не отпустит! Так и удастся ей ускользнуть, а там когда ещё его родители уедут…
Я поморщилась. Мне совсем не хотелось смотреть на кислое лицо Ярослава, который рассчитывал остаться наедине со своей девушкой, а та вдруг привела непрошенную и абсолютно лишнюю гостью.
– Я пойду, если он сам скажет, что не против меня видеть, – подумав, согласилась я.
– Он не будет против! – крикнула мне Оля счастливо. – Не будет!
39Здание Внешторгбанка действительно находилось в паре сотен метров от Дома Змея. Я положила перед операционисткой чек.– Скажите, пожалуйста, эта бумага – настоящая?Девушка со строгой причёской изучала чек очень долго, что-то искала в компьютерной базе.– Да, – ответила она, наконец. – Желаете получить деньги?– Спасибо, не сейчас. А какая сумма?– Здесь же написано!Я прочитала. Сумма равнялась стоимости дорогого автомобиля.– Благодарю вас…Я вышла на улицу – ветер всколыхнул мои волосы. Я разорвала чек на мелкие кусочки и пустила их по ветру.40Зовут меня Лиза и фамилия моя Лисицына. Не я выбирала свои имя и фамилию. Случайны ли имена? Лиса – не название рода, не одно определение характера, не тотем: больше. Профессия? Зов? Служение ли? Судьба.Лиса умна, красива,
38Собрав последние силы, как в полусне я вышла из Дома Змея – и только на улице открыла письмо. На секунду мне показалось, что я держу в руках чистый лист бумаги. И не показалось, а поклясться готова я, что так оно и было! Миг – и на этом листе проступили буквы.Уважаемая Елизавета Юрьевна!Особая сила Вашей преданной любви к Артуру поставила Вас перед выбором. Перед Вами прямо сейчас открываются два пути.Если Вы решите следовать первому, примите, пожалуйста, в качестве скромного вознаграждения за помощь нашему братству чек, который я прикладываю к этому письму и который отнюдь не выражает всю меру нашей благодарности. Получить деньги по этому чеку Вы можете в любом российском отделении Внешторгбанка. Ближайшее – в пяти минутах пешего пути отсюда.Кстати, мы уходили так поспешно, что Артур забыл Вам вернуть пять тысяч рублей. Это от него. Вам они окажутся явно н
37Дверь раскрылась снова, снова вошёл Нагарджуна.– Не подумайте, что я подслушивал, но мне показалось, что вы уже решили.– Вам и подслушивать не нужно, если вы мысли на расстоянии читаете, – проговорила я со смешанным чувством горечи и восхищения. – Кстати, как вы в вагоне оказались? Материализовались в тамбуре?Наг рассмеялся.– Вот ещё! Слишком хлопотно каждый раз материализовываться. Сел на ближайшей станции.– А на станцию как попали?– Приехал на лошади, и даже не спрашивайте, откуда. – Он чуть нахмурился, давая понять, что время беззаботной беседы кончилось. –Думаю, что мы с Артуром не можем задерживаться. Сегодня вечером мы летим в Пекин, из Пекина – в Катманду или Тхимпху, как получится, а оттуда будем добираться до нашего главного центра своими средствами.– Да, – согласилась я с печалью. – А я своими средствами буду возвраща
36Целую минуту никто из нас двоих не мог произнести ни слова.– Что же, – начала я прохладно, горько. – Я за вас рада, ваше высочество. Вы победили. Вы, в итоге, оказались кандидатом в боги, а я – недалёкой бабой-мещанкой.– Не надо так говорить, – очень тихо отозвался он. – Скажите лучше, чего вы хотите?– Я?Снова меня как обдало варом.– Артур, милый, – прошептала я. – Очень я не хочу, чтобы ты уходил. А чтобы остался только из-за меня, не хочу ещё больше.– Почему?– Как почему, дурачок ты этакий? Не каждому предлагают стать бессмертным.– Нет. Почему не хотите, чтобы я уходил? Скажите, и я останусь.Я встала и подошла к окну. Слова сами поднялись из моей глубины – и что я тогда сказала, я, видит Бог, только тогда, только тогда сама для себя и поняла.– Как же ты ничего не видишь? У
35Змей сел рядом со мной на деревянной скамье.– Выслушайте меня, Елизавета Юрьевна, и не удивляйтесь, что я знаю Ваше отчество.Я принадлежу к древнему, многотысячелетнему братству нагов, что в переводе с санскрита означает именно «змея». У нас на Востоке образ змеи не связан с дурными значениями.Говорят, что сам Благословенный Победитель Мары, Учитель богов и людей, Будда открыл столь великие истины, что передать их сразу людям Он не нашёл возможным. Эти истины Он возвестил нам, нагам, и уже мы после научили людей. Чему-то научили, а иное и сокрыли до времени. Главная задача нашего братства – сохранение мудрости в мире. Иногда, правда, нечасто, мы также вмешиваемся в ход мировой истории, подталкивая к совершению великие события, вдохновляя гениев искусства к созданию шедевров, важных для всего человечества, а также наставляя и умудряя людей особо праведной жизни, вне зависимости
34Юноша сидел на стуле, положив руки на колени, и, что меня поразило, тяжело дышал.– Что такое, хороший мой?(«Не стоило бы мне его называть ласковыми словами, в связи с новыми открытиями», – тут же подумала я, но не имела никаких сил удержаться!)– Змея, – прошептал Артур одними губами.– Где змея?!Я в ужасе оглядела комнату. Нет, ничего.– Где змея?!– Не знаю. Где-то совсем близко. Я чувствую.Что-то столь застывшее и восторженное было в его глазах, что я перепугалась до смерти и, как утопающий хватается за соломинку, набрала телефон нашего нового покровителя.– Что такое, Лиза? – заговорил тот первым, приветливо.– Мне кажется, Артуру совсем плохо! Вы в клинике?– Да.– Пожалуйста, спуститесь поскорее!– Уже иду.Мужчина без лишних слов положил трубку. Я запоздало сообра