Два года спустя
Легкий бриз ласкал плечи. Солнце, заглядывая под широкополую шляпу, румянило щеки. В начале мая туристов на широкой набережной почти не было, только местные выгуливали собак, совершали пробежки или катались на роликах. В кафе же, несмотря на поздний для завтрака и ранний для обеда час, народу было полно.
Елена Васильевна обвела по привычке взглядом соседние столики: ей нравилось рассматривать людей и представлять, чем они занимаются, как живут, о чем беседуют. Она не понимала испанский, поэтому фантазировала диалоги, придумывая посетителям истории. А что еще делать немолодой отдыхающей в одиночестве даме, у которой впереди еще почти целый месяц неожиданных каникул? Неспешно прогуливаться, читать книги, дышать морем и рассматривать людей. Эта незнакомая жизнь казалась Елене Васильевне хоть и чужой, но интересной и яркой. Особенно в сравнении с ее собственной, которая два года назад вылиняла до черно-б
«…Петь для меня — все равно что дышать. Если я перестану петь, то задохнусь…»(из интервью Анфисы изданию «Музыка в нашей жизни»)— Нет, тут что-то не то…Никита запустил пятерню в копну каштановых кудрей и еще больше растрепал волосы, которые не могли усмирить ни расческа, ни укладочные средства. Марьяна неодобрительно покосилась на брата, но промолчала, только с излишне громким звоном опустила крышку на кастрюлю и выключила газ.— Почему Анфиса так поступила? На пике карьеры? Внезапно?— У нее могло быть сто причин! — не выдержала Марьяна, потому что Никита уже битый час долдонил на одну тему. Как ворвался в квартиру в десять утра, бухнулся на скрипнувший под ним табурет, так и долдонил. Марьяна уже успела и суп сварить, и угостить брата кофе с домашними кексами, и выслушать сто пятьдесят «почему?», а он все продолж
— Кому в сложной ситуации вы позвонили бы первому?— Я привыкла полагаться на себя, но если ситуация совсем сложная... Рыжему.(из интервью Анфисы журналу «Мир шоу-бизнеса») Едва Анфиса включила смартфон, как тот разразился чередой трелей. Сорок девять сообщений и шестьдесят три пропущенных звонка. При том, что ее личный номер знали лишь несколько человек. Анфиса засомневалась, стоит ли открыть сообщения, но затем, так и не прочитав ни одного, решительно вытащила и разломила сим-карту пополам. Вот и все. С сухим хрустом симки будто треснула и ее жизнь. Как, оказывается, просто, в одну секунду, рушится все, что строилось годами: карьера, любовь, дружба. Теперь у нее нет ни прошлого, ни будущего, только настоящее. И ее настоящее — навернувшиеся на глаза слезы и два крошечных обломка сим-карты на ладони. Анфиса сжала кулак, а затем, размахнувшись, забросила остатки пластика в кусты малины.
— Чего вы никогда не простите близкому человеку?— Предательства. (из интервью Анфисы порталу «Леди»)Жирная муха билась в немытое стекло, и ее жужжание раздражало до зубного скрежета. Роман отложил папку, открыл форточку и выпустил насекомое на волю. Но не вернулся за стол, а с тоской бросил взгляд на улицу, где во дворе плотно теснились припаркованные машины. Он поискал взглядом свою и тихо вздохнул: из-за духоты хотелось уйти домой пораньше — к холодному душу, ледяному пиву и вентилятору, но стопка пыльных папок из архива недвусмысленно намекала, что рабочий день затянется до полуночи.Еще с утра было прохладно, и казалось, что май так и перейдет в июнь без ожидаемого потепления, но к обеду город накрыла душным одеялом жара. Роман оттянул тесный ворот рубашки и расстегнул еще одну пуговицу. К черту условности, все встречи закончились в первой половине дня. Галстук давно повис безжи
— В какой стране еще вы хотели бы родиться?— В Испании.(из интервью Анфисы журналу «Кругозор»)— Ты рехнулся?! Совсем брякнулся своей кудрявой башкой! — полыхала праведным гневом Марьяна, не давая вставить Никите ни слова. Уперев руки в боки, она наступала на него до тех пор, пока совсем не загнала в угол.Никита прижался лопатками к холодной стене, выставил вперед ладони и вновь попытался утихомирить разбушевавшуюся сестру:— Марьяш... Это ненадолго! Лишь для задания…— Ненадолго?! — взревела Марьяна и махнула рукой в сторону развалившегося на паркете бездомного пса размером с королевского дога, в чьей немытой шерсти запутались репьи. — А потом куда его денешь?! Обратно на улицу выбросишь?!— Ну... Я еще об этом не думал.— Не думал! Ты вообще перестал думать!— Марьяш, ну мы же обо всем догово
— Верите ли вы во всякую «чертовщину»? Случалось ли вам сталкиваться с чем-то необычным?— В «чертовщину» я не верю, но не сомневаюсь в том, что мир устроен куда сложнее, чем нам думается. (из интервью Анфисы журналу «Домовой»)После обеда на небо внезапно наползли тучи, оборвали яркое солнце на полуслове, оставив недосказанности, и погрузили день в вечерний сумрак. Остро запахло озоном и мокрой землей. Тишина звенела, готовая в любой момент оборваться раскатом грома. Ветер, сгоняя тучи, торопливо штопал ими светлые небесные прорехи. Сердце гулко ухало из-за предчувствия, тональность которого так и оставалась неясной. Анфиса замерла на крыльце, жадно вдыхая посвежевший воздух и вглядываясь в тучи в ожидании первых проблесков молний. Пред силами природы она была ничтожно маленькой, но в то мгновение, когда тишина внезапно стала абсолютной, ощутила себя дирижером перед замерш
— Жалеете ли вы о каком-нибудь поступке? Воспользовались бы возможностью вернуться в прошлое и исправить ошибки?— Я — обычный человек, поэтому ошибалась. Но ничего исправлять не стала бы. Потому что, изменив прошлое, не стала бы той, кто я есть.(из интервью Анфисы порталу «Звезды говорят»)Почти всю оставшуюся часть пути они молчали. Роман мрачно думал о том, что встреча с призраками прошлого обычно не сулит ничего хорошего. Вита же, видя, что он задумчив и хмур, не лезла с разговорами. Но в тот момент, когда Роман глянул на нее, она нарушила молчание.— Ром, что будем делать с певицей? Я немного помониторила новости и заметила, что говорят об Анфисе осторожно, будто с опаской. Думаю, дело в том, что новости отслеживают люди из команды Шестакова и тут же удаляют все скандальное.
— Случалось ли вам оказываться в безвыходных ситуациях?— Неоднократно. Но я никогда не сдаюсь.(из интервью Анфисы порталу «Мир сильной женщины»)Земля под ногами завибрировала, глухой гул вырвался наружу вместе с полыхнувшим из расщелины огнем. Анфиса в ужасе вскрикнула и едва успела отпрыгнуть в сторону, потому что за гулом последовал страшный грохот. По земле стремительным зигзагом пробежала трещина и уткнулась в нижнюю ступеньку крыльца. На долю секунды Анфисе показалось, что ее дом рухнет в разлом. Но все стихло так же внезапно, как началось. Пламя погасло, только в воздухе еще витал легкий запах дыма. Сначала было тихо, а затем из-под земли раздался стук. Некто трижды постучал и после недолгой паузы повторил незатейливый ритм. Анфиса, напуганная и одновременно заинтригованная происходящим, осторожно приблизилась к расщелине и затаила дыхание. Трещина была широкой, но не настолько, чтоб
— Что больше всего вы цените в жизни?— Любовь и дружбу.(из интервью Анфисы программе «Зажигаем «звезды»)Спать Роман лег поздно, но все равно проснулся рано. Вчерашнее открытие не выходило из головы, а интуиция подсказывала, что параметры могли измениться и в других местах. Роман набрал Олега, извинился за ранний звонок и рассказал о своем исследовании.— Скинь мне все показания, — ответил Ягуар. — Я посмотрю попозже. Аппаратуру пока оставь себе. А я постараюсь узнать что-нибудь об испанской деревне.— У вас с Олесей отпуск, — вздохнул Роман.— Ее тоже такие случаи интересуют. Не думаю, что она будет против экскурсии. Совместим приятное с полезным. Что тебе привезти? Хамон, вино?— Привези мне новости, — рассмеялся он и пожелал Олегу счастливой дороги.Убрав в сумку с оборудованием старую тетрадь и блок