Чернила под кожей

- Значит, по-вашему, я неотесанный чурбан?

Он смотрит так пристально, что перехватывает дыхание. Солнце пляшет в янтарных глазах, пропитывает их сумасшедшим золотом, стирая человеческую натуру и оставляя хищного зверя.

Он слишком близко. Сам сел без спросу за мой столик, подпер щеку кулаком и некоторое время молча смотрел, словно зная, что тишина заставляет нервничать куда сильнее, чем слова.

В нём всё так. Редкий сорт мужчин, на которых смотришь и понимаешь, что он хорош не только на зафильтрованной фоточке в инсте.

Модная ассиметричная стрижка: бритый висок и густые чёрные пряди на макушке. Проколотое ухо. Не трёхдневная щетина, но и не борода хипстерского дровосека. Мужественные черты лица, нос немного крупноват, но ни капли его не портит. Янтарно-карие глаза, в которых смешались ирония, любопытство и тень разочарования.

Мощные плечи и мускулистая грудь обтянуты простой черной футболкой. Руки, сплошь покрытые цветными татуировками, лежат на крышке стола. И я стараюсь не смотреть на эти руки, потому что прекрасно понимаю, если ему вздумается ухватить меня за горло и немного подержать, то вряд ли получится вырваться.

Такими руками можно свернуть не одну шею. На эти руки лучше не нарываться.

И никто не виноват, что хозяин тату-салона Макс Янг, оказывается, так прекрасно понимает по-русски. И столь любезен, что пока ещё со мной говорит, а не пытается набить… лицо.

- Это была личная переписка, - говорю я как можно более невозмутимым тоном. – Жаль, что мой собеседник оказался далеким от понимания, что такое конфиденциальные разговоры.

На самом деле подлиза и предательница Верка получила от меня по самое не горюй и, трусливо поджав хвост, забилась в свой запылённый закрытый аккаунт и плакалась подруженькам, какая же Тайка стерва.

- То есть вы сначала сплетничаете за спиной человека, а потом говорите, что это личная переписка? – приподнимает он бровь.

Мне неловко. И стыдно. Почти так же, как когда у меня в посте обнаруживаются ошибки, причем не из-за безграмотности, а по невнимательности.

- Да, - коротко отвечаю ему.

Ситуация и правда некрасивая, но извиняться я не собираюсь. И что-либо объяснять – тоже.

Потому что по-прежнему считаю Макса Янга неотёсанным чурбаном, который презрительно отзывается о женщинах в искусстве, считая, что истинными творцами могут быть только мужчины.

- Да? – переспрашивает он.

Стараюсь не смотреть на его кулаки. Не видеть, как они сжимаются. Поднимаю голову и встречаюсь с янтарными глазами, в которых полыхает бешенство.

Он меня ненавидит. От осознания этой простой истины вдоль позвоночника проносится ледяная волна, пальцы холодеют. Макс медленно поднимается и перегибается через столик, наклоняясь ко мне. Я сижу, онемев, не в силах сдвинуться. Внутри всё кричит: «Беги!» Только ни руки, ни ноги не двигаются… Да что там - даже ресницы замерли! И я не в силах отвести взгляда.

Запах миндаля и геля после бритья затмевает всё на свете. Я чувствую, как его дыхание обжигает мочку моего уха. Сильные пальцы стискивают мое запястье, и захват выходит совсем не шуточным.

- Тая, следите за своим язычком, - хрипло шепчет он. – Иначе придется принять меры.

Мне страшно, но я беру себя в руки и почти не дрогнувшим голосом отвечаю:

- И не только вам.

На мгновение в янтарных глазах вспыхивает удивление. Но этот миг так короток, что можно подумать – мне показалось.

- Я предупредил, - хрипло роняет он.

И сдавливает мою руку сильнее.

- Отпустите, - шиплю я.

Макс и не думает слушаться. Сверлит меня недобрым взглядом, гипнотизирует, словно удав - кролика.

- Тая! – слышу я окрик бармена, плечистого блондина Дениса, моего друга еще со школьных времен.

Макс будто приходит в себя, медленно разжимает пальцы. Мне уже не холодно, теперь бросает в жар, потому что я осознаю: на нас смотрят все посетители кафе.

- Я предупредил, - тихо произносит он, отходит и размашистыми шагами направляется к выходу.

В зале висит тишина, душная, тугая, неподвижная. Сидящие возле окна девушки смотрят вслед вышедшему Максу. Потом бросают косые взгляды в мою сторону.

Рука сама сжимается в кулак. Внутри всё клокочет от ярости.

Немного спасает только то, что мы говорили относительно тихо, без крика. Мне хочется схватить тяжёлую салфетницу в виде домика и запустить куда-нибудь. Или хотя бы стакан. Стакан…

- Выдохни, - звучит над головой голос Дениса, и тяжёлая рука опускается мне на плечо. – Чего он хотел?

- В морду, - обретаю я способность говорить. Собственный голос кажется хриплым карканьем вороны. Одновременно хочется смеяться и долбануть кулаком по крышке стола. – Ну, Верка, тварь… Я тебе устрою. Будешь знать, как молоть языком направо и налево.

Внутри коктейль, взрывной и горький. Ощущение, что если ещё немного потрясти, то всё взлетит на воздух.

- Можно организовать, - хмыкает Денис. – Пошли ко мне, налью что-нибудь. Заодно расскажешь, что сейчас произошло.

Я поднимаюсь из-за столика, делаю шаг вслед за Денисом. Возле меня неожиданно оказывается одна из девчонок, сидевших за столиком и таращившихся на Макса.

- Вы – писательница Тая Грот? – спрашивает чуть смущенно.

- Да, - на автомате отвечаю я.

- Можно взять автограф? – Её щеки алеют. – Я обожаю ваши книги.

***

Тая Грот – моё настоящее имя. Точнее, Таисия. Красиво и воздушно, но совершенно неподходяще для того, что я пишу.

Редактор так и написал в письме: «Настоятельно рекомендуем выбрать для публикаций более короткое имя». Чтобы запомнили, чтобы лучше отражало рваные и полные сарказма и иронии мысли, которые я вкладываю в книгу за книгой. Те обнажённые и раскалённые чувства, которые стекают с каждой страницы, заставляют читателей в гневе закрывать книгу, а потом возвращаться. После осознания, что я права.

Я слишком люблю своё имя и не пошла бы на замену его псевдонимом ради пиара, продаж и прочей дряни, которой живёт современный мир. Кто-то криво усмехнётся, кто-то покрутит пальцем у виска.

- В этом мире всё покупается и продается, детка, - скажет кто-то, зажав сигарету в пальцах и выдыхая сизый дым.

Плевать.

Не всё.

Можно продать тело. Но не продать душу. Это не тот товар, который можно взвесить на граммы, завернуть в блестящую гладкую упаковку и протянуть с улыбкой покупателю. Бери, дорогой друг, пользуйся, надеюсь, тебе будет хорошо. Хорошо? Да черта с два!

Никто не сможет натянуть вашу душу на себя, потому что можно в распаханную грудину вставить чужое сердце, но не её, незримую и бестелесную, которая дает желание жить.

Я всегда считала, что современная проза, несмотря на все похвалы ей, всего лишь смесь пафоса, громких слов и обычных букв. Описание чего-то обыденного и простого, преподнесённое через рупор рекламы и громкие слова рецензентов. О боже, это шедевр! Господи, автор опередил время! Эти вопросы берут за живое! Ваша жизнь никогда не будет прежней, если вы прочитаете бестселлер этого автора!

Вы не поверите, но будет. И всё остальное будет тоже. Написанное в книге – всего лишь вектор. А куда вы направитесь – зависит только от вас самих, ни больше ни меньше.

Кто бы сказал, что я буду писать современную прозу, рассмеялась бы в лицо. Кто бы шепнул, что обложки моей персональной серии, стерильно белые, с цветными кричащими кляксами, масками скрывающими лица девушек и юношей, будут видны на каждой тумбе и полке в книжном магазине. Кто бы сообщил, что Тая Грот, автор бестселлеров, будет одним из самых приглашаемых авторов на фестивали и книжные ярмарки.

Кто бы…

- Тая, хватит пялиться на дно стакана, давай сделаю тебе ещё, - предлагает Денис, щелкая пальцами перед моим лицом и пытаясь привлечь внимание.

Он выше меня на голову, ходит в тренажёрку, носит длинные русые волосы, которые обычно собирает в хвост, и отвратительные белые футболки. Почему отвратительные? Потому что они всегда чистые, выглаженные, идеально обтягивают плечи, оставляя на виду мускулистые руки.

Нам неоднократно приписывали роман. Однако всегда стреляли мимо. И не потому, что у Дениса что-то с ориентацией, просто мы никогда не рассматривали друг друга как кого-то, кроме друзей. Мы как брат и сестра, только никогда не имевшие общих родителей и рыбок. Чудовищно разные и не понимающие, как можно спать с тем, кто с тобой пьет?

- Сделай что-нибудь, - говорю я. – Как думаешь, почему она кинула ему скрин разговоров?

Вопрос срывается с губ сам, обжигает похлеще виски в коктейле, который я успела уговорить. Меня не особо печалит реакция Макса. Главное, с ним больше не пересекаться. Но Вера… подр-р-руга, твою мать. «Ой, я так люблю твои книги, в них столько правды, мужики такие сволочи. Меня недавно бросили, я вот всё прямо снова пережила».

Видимо, недостаточно. Раз побежала к Янгу.

- Хочет забраться к нему в постель? – интересуется Денис, вновь ставя передо мной стакан с золотисто-коричневым напитком.

Я морщусь, обхватывая прохладное стекло ладонью.

- Какой ты пошляк. И вы, мужчины, ещё смеете утверждать, что секс – это далеко не всё, что вам нужно.

- Конечно, - невозмутимо кивает Денис. – Я никогда не откажусь от завтрака после секса, знаешь, сколько энергии тратится на ночь страсти?

- Пойдём посчитаем? – хмыкаю я.

- Вообще не вопрос. Только с моей подружкой договариваться будешь сама. Вряд ли она будет в восторге, что рядом сядет тётка с сомнительными намерениями и начнет вслух считать.

- Я буду считать в ритм, - говорю с каменным лицом, делаю глоток и морщусь. – Ты налил сюда спирта?

Денис закатывает глаза.

- Женщина, ты ничего не понимаешь в прекрасном. Глядя на твою реакцию, я зарабатываю комплекс неполноценности. Ты хочешь потом оплачивать мне психолога?

- Единственное, что я могу оплатить, это Зинаида Петровна с пятого этажа. Уверен, что именно это тебе надо?

Денис бормочет что-то о моей жестокости, а я довольно улыбаюсь. Упомянутая Зинаида Петровна способна кому угодно вынести мозг и продать его на черном рынке. Даже то, что болтливая старушка отошла от тебя, уже приносит неземное счастье. А если отошла несколько раз за день, то вы самый счастливый человек на свете.

Мобильный подает признаки жизни, телеграмм оповещает о новом сообщении. Открываю мессенджер и пробегаю глазами послание:

Vera Krumlova: Привет, Таечка! Напоминаю, что сегодня в кафе 19.00, как и договаривались. Девчонки все будут, только Валя немного задержится.

И дурацкий стикер в виде мультяшного персонажа.

Так-так, значит, напоминаешь. Ну, хорошо.

- Тая, почему мне уже хочется звонить в полицию? – косится на меня Денис.

- Потому что тебе не нравится моя рожа, - говорю предельно четко и прямо. – Но я накрашусь, не переживай.

И мы поговорим, Верочка. Прямо сегодня, в девятнадцать ноль-ноль. И моли бога, чтобы было куда бежать.