Мое настроение теперь скачет как у моей сестры, когда она была беременная: то вверх, то вниз, но если в ее положении это было объяснимо – гормоны, то в моем нет. Просто быть зависимым от другого – очень непростое испытание для человека, не привыкшего к этому! А я зависим от Аси, и это факт. «А факт – самая упрямая в мире вещь». Так ведь говорил дружище Воланд! Но мне так сложно принять его. И еще я никак не могу изменить действительность и смириться с ее работой в моем клубе. И вместо того, чтобы проводить вечера, веселясь с друзьями и красотками, где-нибудь подальше от работы, я извожу себя, торча на своем посту, и караулю, чтобы никакой ублюдок не обидел мою сладкую, медовую девочку.
Она мое наказание, моя головная боль и… мое тайное наслаждение. Как могут во мне уживаться вместе такие противоречивые чувства?! Я не знаю, но, неожиданно найдя Асю на неделе безмятежно спящей на диване в гримерке, я утонул в невероятной нежности к ней и едва не остался охранять ее сон… Но одновременно с такими светлыми ощущениями я безумно злюсь на эту вредную девчонку, когда она танцует и раздевается на сцене, особенно от осознания того, что это вижу не только я и я бессилен изменить происходящее.
– Отлично! – комментирует Стас, и я опять прилипаю взглядом к фигуре Аси, соблазнительно обвивающей пилон. Девушка делает еще пару прокруток, встает на ноги и бросает взгляд на меня, но, едва столкнувшись с моими глазами, тут же отворачивается. Смущается?! Понять эту особу невозможно! Она сплошное противоречие и, похоже, сама не знает, чего хочет. Я улавливаю тысячу мелочей и, соотнеся их, понимаю, что ей непросто дается эта работа, но взять мои деньги и завязать с ней она не соизволила! Обиделась и ушла, будто я за них требовал что-то неприличное. Конечно, положа руку на сердце скажу: мои планы в отношении нее не были кристально чисты, но они никак не были привязаны к предложенным мной деньгам.
Слышу сзади решительный стук каблуков и предполагаю, что это Марго. Последовавший возглас подтверждает мои догадки.
– Марк, я тебя обыскалась.
Поворачиваю голову в ее сторону и, пропуская прозвучавшую реплику, жду объяснения: зачем.
– Надо много что обсудить! Пойдем к тебе.
– Позже.
Она бросает взгляд на Асю и сжимает губы.
– Неужели так занят?!
– Занят. Кстати, я хочу, чтобы ты перенесла выход Аси на сцену, как минимум в середину!
Маргарита прожигает меня возмущенным взглядом:
– После недели работы?!
– Да. Ее выступления достаточно хорошие для этого.
– Ты шутишь?!
Кидаю мрачный взгляд вместо ответа, но женщина предпринимает новую попытку меня переубедить:
– Никто не поймет, почему эта выскочка выступает вперед тех, кто уже не меньше года работает здесь.
– Скажи, что это мое решение... А решения начальства не обсуждаются!
Она фыркает.
– Марк…
Не хочу, чтобы Марго сейчас сказала то, что заставит меня указать ей на дверь. Она обладает всеми необходимыми качествами отличного менеджера, и мне не хочется заморачиваться поисками другого.
– Я приду через пять минут. Поговорим позже.
Женщина демонстративно вздыхает и уходит, а я слышу слова Стаса «на сегодня все» и вижу, как Ася подбирает свое полотенце и вытирает лицо и шею. Встаю со стула и направляюсь в ее сторону, пока моя решимость еще подтапливается недавно виденными сексуальными картинками.
Девушка оборачивается на звук моих шагов и растерянно смотрит то на меня, то на дверь. Видимо, решает: успеет она удрать или нет.
«Нет, сладенькая, не получится!» – предупреждаю взглядом.
Стас, посмотрев поочередно на нее и меня, поднимает вверх руку в качестве безмолвного прощания и без слов идет к двери. Я благодарен ему за то, что он такой сообразительный и догадался о моих намерениях поговорить с Асей наедине. Поднимаю руку в ответ, выражая тем самым ему респект.
Когда мужчина исчезает и захлопнувшаяся дверь сообщает об этом, я бросаю ничего не значащую фразу просто для того, чтобы начать разговор:
– Отличная тренировка!
– Спасибо, – пищит она себе под нос.
Я подхожу максимально близко – настолько, что девушка начинает сильно нервничать. Отлично! Хороший признак! Не давая ей поблажек, не свожу с нее взгляда, и глаза Аси начинают метаться: моя грудь, стена, пол… и останавливаются на последнем. Меня забавляет ее поведение. Новое противоречие этой странной девушки: то посылает меня глазами к черту и, не стесняясь, швыряет в лицо обвинения, то смущается и превращается в скромницу, которая не знает, как вести себя рядом с мужчиной.
– Ася, – зову ее специально для того, чтобы вынудить посмотреть на меня.
Девушка, секунду помешкав, отрывается от пола и нехотя начинает скользить вверх. Мы встречаемся взглядами. Теперь я понимаю смысл слова «поплыл». Именно сейчас я точно поплыл, добровольно попав в плен ее бездонных глаз, затягивающих в свой теплый янтарный водоворот. Никогда не был сентиментальным, но в данную секунду мне хочется, как наивному юнцу, восторженно признаться, какие невероятные у нее глаза. С трудом сдерживаю себя от комплимента и вытаскиваю из своего арсенала самую обворожительную улыбку.
– Переодевайся. Я жду тебя в машине.
Ася удивленно приподнимает бровь и молча ждет пояснений.
– Свожу тебя поужинать, – добавляю я и усмехаюсь своим мыслям. Да, я тот идиот, что решил плюнуть на свои принципы и позвать на свидание девушку, работающую у меня.
Она швыряет неизвестно откуда появившийся презрительный взгляд, отворачивается и, обходя меня, бросает:
– Я занята!
Я не сразу понимаю, что происходит. Это отказ?! Я просто шокирован.
– Нельзя перенести?!
– Нет! – холодно отрезает девушка и поспешно скрывается за дверью.
Мрачнею. Столько раз я небрежно бросал такое же «нет» в ответ на приглашение, столько раз я обламывал чужие планы и не чувствовал угрызение совести, а теперь сам оказался на месте отвергнутого человека. Это странное ощущение! Я даже не сразу разобрал его вкус, а когда почувствовал горечь – разозлился. Я не хочу превращаться в безвольного слюнтяя! Я и так сношу вспышки ее гнева, прорывающиеся сквозь идеальную вежливость. Я никогда раньше не позволял другим безнаказанно повышать на себя голос. Никому кроме нее...
Выхожу из комнаты и иду не в кабинет, чтобы продолжить разговор с Марго, а к машине. Злость, сдобренная обидой, не слишком хорошее сочетание, но она уже проникла в мою кровь. Машинально достаю из кармана мобильный и открываю телефонную книгу. Черт с ней! Мне нужна перезагрузка! Что-то мощное, действенное, что вернет меня в свое обычное состояние, где нет этих разрушающих эмоций, где стоит поманить пальцем – и за место разделить со мной вечер будут бороться красивые девчонки.
«Как-то быстро ты сдался?!» – насмехается надо мной подсознание. «А как же объездить горячую норовистую лошадку?!»
«Вовсе не сдался!» – отвечаю сам себе, но расслабиться сегодня мне точно необходимо. Тем более у медовой бестии сегодня выходной!
Набираю первый попавшийся номер и, добавляя в голос обольстительные нотки, говорю:
– Привет. Соскучился. Встретимся!
Восторженное «да» летит мне в ответ.
Три года спустя.Вхожу на летнюю террасу любимого кафе и ищу глазами Надю. Она замечает меня первой и кричит на весь зал:– Асаль!Взгляды слетаются ко мне, словно пчелы на сладкий мед, и заставляют смущаться почти как тогда, когда это имя предвещало выход на сцену и эротический танец в моем исполнении.Встряхнув головой, отмахиваюсь от них и иду к нужному столику, негодуя и сверкая глазами из-за представления, которое устроила подруга.Плюхаюсь на стул напротив нее и шиплю:– Что это было?!– Напоминание о сладких временах! – сквозь улыбку щебечет девушка.Закатываю глаза. Она неисправима.– И не строй из себя праведницу! Вот зачем тебе понадобились стрипы и мой старый сценический костюм?!– Надо, – отмахиваюсь я. – Я обещала все рассказать, когда буду возвращать твои вещи.– Ну да. Чтобы я извелась вся в догадках.Улыбаюсь.
Глаза Марка закрыты, дыхание размеренное. Он спит. Это я на еще теплящихся во мне положительных эмоциях и ощущениях, затмевающих разум, проснулась ни свет ни заря... А может, мой сон прогнало въевшееся беспокойство за поспешно данное обещание съехаться?! Не знаю, но в целом спала я отлично. Впервые за долгое время.Я приподнимаю голову и рассматриваю лицо мужчины, пока меня не смущает его прожигающий взгляд. Какой же он красивый!Еле удерживаю руки при себе, чтобы не коснуться колющейся щеки и не разбудить Марка.– Я люблю тебя! – губы сами без спроса шепчут эти слова и, распробовав их на вкус, повторяют уже громче.Радуюсь оттого, что пусть и спящему, но я наконец озвучила свое самое откровенное признание, которое вчера в глаза мне так и не удалось произнести.Неожиданно ресницы мужчины вздрагивают, и я упираюсь в заспанный, но внимательный взгляд.– Повтори.Сглатываю, жутко краснею, но шепчу снова прямо в пожирающие
Дни, такое впечатление, стали длиннее, появилось свободное время, которое мне хочется поскорее перемотать, чтобы не было возможности вспоминать о нем. Больно. А еще не получается избавиться от странного чувства, что мне куда-то надо, что я куда-то опаздываю. Наверно, это отголоски прошлой жизни, когда приходилось в двадцать четыре часа умещать учебу, работу и сон. Ночь тоже не радует меня. Я уже так привыкла бодрствовать большую её часть, что теперь заставить себя уснуть раньше двух не выходит. Да и провалиться в сон и отдохнуть не получается. Меня мучают беспокойные сновидения, и я часто просыпаюсь такой разбитой, словно вообще не отдыхала. Как будущий врач ставлю самой себе диагноз – невроз, судя по депрессии, тревоге и прочим соматическим изменениям, и понимаю, что ничего не улучшится, пока меня не отпустит держащее клещами сердце чувство, пока не оставят навязчивые мысли и не дадут отдохнуть голове во сне.Это не радует. Да что там говорить &ndas
Я смотрю вслед уходящей Асе, гордо вскинувшей голову и бросившей мне на прощание огненный взгляд. Ее скупое «хорошо» – это очередная маска. Она хотела сказать мне совсем другое, но, видно, в ней настолько глубоко и основательно проросло ее правильное лицемерное воспитание, что уже не вырвать.Девушка открывает дверь в подъезд и, не оборачиваясь, исчезает. Я сижу еще пару минут и, посчитав, что она уже поднялась, уезжаю. Не передать: как отвратительно мне сейчас, но это единственный на мой взгляд правильный вариант.Я до сих пор не могу успокоиться после нашего разговора. Первый удар под дых: она узнала про Машу и не прибежала ко мне, не попросила объяснить, а вынесла единолично приговор и исполнила его. Второй, финальный – ее нежелание принимать меня как своего мужчину, решающего в том числе и ее проблемы. Да, ни к чему не обязывающий секс – это здорово, тем более с такой страстной девчонкой как она, откликающейся на каждую мою
Я вышла на работу через два дня после инцидента с Макаром. Я могла бездельничать и дальше, так сказала Надя, прибежавшая ко мне на следующий день, но я хотела увидеть Марка. То, как мы попрощались, то, что я почувствовала, не давало покоя, и мне не терпелось прояснить: действительно ли между нами произошло что-то подобное моему «я хочу расстаться». Мои сомнения подогревало также молчание мужчины. Конечно, он и раньше звонил мне всего пару раз. Марк не особо любил разговаривать по телефону, да и много говорить в принципе, но необъяснимое беспокойство, закравшееся в душу, мучило, и я больше не хотела продлевать его агонию.Мое появление в гримерке не обходится без едких комментариев Златы, но я последнее время воспринимаю ее по принципу: «собака лает – ветер сносит» и даже не вслушиваюсь в ее тявканье. Однако произошедшее здесь оставило свой отпечаток, и мне сложно сесть за стол, куда повалил меня Макар, смотреть в зеркало, где мерещатся мое
Нельзя судить людей поверхностно, по тому, что бросается в глаза. Милый парень под влиянием внешних факторов может оказаться весьма неуправляемым и опасным человеком, а тот, кто изначально представлялся отрицательным персонажем, раз за разом доказывать обратное. Но даже основательно разобравшись в ком-то, неразумно навешивать ярлыки плохой-хороший. Оценивать стоит лишь поступки, а лучше, вообще, придерживаться простой истины: не суди да не судим будешь! Вчерашний урок, что преподнесла мне жизнь, убедил меня в этом и надолго врезался в память.Вздыхаю и вылезаю из кровати. Ночью я скорее делала вид, чем спала. Мысли атаковали меня, не позволяли мозгу отключиться и отдохнуть. Возникло ощущение, что они взбесились, и опасение, что никогда уже не улягутся и не оставят в покое.Надеваю вчерашнюю одежду и прислушиваюсь. В квартире тишина. Надо пойти умыться и… Прекрасно понимаю, что сейчас самое время откровенно поговорить с Марком, но мне страшно. Гораздо