Я выскочила из собственной комнаты так, будто вырвалась из ада!
Этот ненормальный…
Еще вчера мне казалось, что сильнее ненавидеть невозможно, но Джинов меня удивил. Ярко показал, насколько человек может быть жестоким, равнодушным к чувствам других, эгоцентричным и самолюбивым. А как он себя предложил «на сладкое»! Словно все вокруг только и думают о том, что у него в штанах.
Поднимаясь по лестнице на наш этаж, мимо прошли две сокурсницы, даже не заметили меня. Рассматривали фотографии друг у друга в телефоне и, краснея, шушукались.
Ну, конечно! Даже отсюда вижу противную рожу и бугристый торс Джинова. Интересно, он и зимой без футболки ходит или мне так повезло?
Ненавижу!
Спустившись этажом ниже, постучалась в одну из дверей:
– Жень, можно к тебе?
– Посмей пройти мимо, – донеслось глухо. – Я тут уже третий круг по стенкам наворачиваю.
Я вошла и, рухнув на стул, опустила голову на заваленный рисунками стол.
– Убей меня.
– Щас, – хмыкнула Женька. – А кто мне с курсовой помогать будет? Я девушка меркантильная и расчетливая, так что не к тому ты обратилась.
– Есть чего поесть?
– Что ты там говорила насчет убийства? – невинно поинтересовалась она и подмигнула: – Да и курсовая мне не так дорога, как пирог от бабушки…
– С грибами? – подпрыгнула я, рот мгновенно наполнился слюной. – Бабуля у тебя мировая!
– Чокнутая, – с нежностью отозвалась она и рассмеялась: – Но ты права! Мировая, как война. Ладно, поделюсь самым дорогим, если расскажешь, что там на самом деле творилось у общаги. А то слухи такие, что волосы шевелятся. А я, как назло, хвосты убирала… Все веселье мимо прошло. Но сначала брысь в душ! Заляпаешь мне все рисунки. Ты что, в битве тортами участвовала?
– Примерно, – кисло скривилась я.
– Я тебе тайну открою, Лампова, – прошептала Женька и вытаращила свои и без того кажущиеся огромными из-за очков глазищи: – Их едят!
– Этот в горло не полез, – принимая полотенце, вздохнула я. – Дай платье какое-нибудь.
– Разорительница! – возмутилась Женька. – Пустите, девушка, а то так есть охота, что носить нечего…
– Будешь ерничать, еще и ночевать попрошусь, – подколола я.
– Все-все, – «испугалась» она. – Молчу в тряпочку для растушевки!
Я вздохнула и потопала в душ. Вот бы еще один молчал в тряпочку, а лучше бы сбежал. Тогда и контракт выполнен, и мучиться бы не пришлось с самовлюбленным индюком. Подставив лицо под прохладные струи, – к вечеру горячей воды никогда не было, – представила, как еду в Австрию. Мимо пролетают деревья, дома, города… А я лечу на скоростном поезде навстречу мечте.
Вода уносила негативные эмоции, тонизировала и настраивала на позитивный лад. Подумаешь! Всего неделя. Я его год терпела, пока не выдержала. Но тогда была совсем другая история. Настроение почему-то начало быстро падать, и я, обтершись, натянула небольшое Женькино платьице. Впору, хотя думала, будет маловато. Пирог бабули это исправит: и настроение, и фигуру…
– Лампова, подвинься.
Я отступила, а потом вздрогнула и с ужасом уставилась на Джинова.
– Ты что тут делаешь?
– Вымыться пытаюсь, – включая воду, проворчал он. – Мне тут одна ненормальная торт на голову вместо шляпы надела. – Недовольно выдохнул: – И тут холодная.
– А дома у тебя? – нежно протянула я. – Горячая?
– Дома джакузи с подогревом, подсветкой и гидромассажем, – тяжело вздохнул Джинов.
Я выгнула бровь и улыбнулась, надеясь, что до двухметрового повесы дойдет нехитрая истина, и он заулыбался:
– О! Так ты намекаешь, что не против провести со мной время в джакузи? – раздвинул руки по обе стороны от меня и наклонился. Заглянув в глаза, прошептал: – Точно! Там твой звоночек закоротит от кайфа!
На миг я утонула в его зеленых глазах, но тут же одернула себя и зло процедила:
– Похоже, это у тебя что-то в голове закоротило. Я лишь хотела предупредить, что обычно горячая вода в общаге есть только в шесть утра. Бывают исключения, но редко. Поэтому нужно просыпаться в пять, чтобы успеть отстоять очередь. Ясно?!
– Очередь сюда? – он повел бровью. – Да людям платить надо, чтобы они здесь мылись…
– Так в чем дело? – иронично усмехнулась я. – Плати! Ты же у нас богатенький Буратино. Ах да, денежки-то все у папы Карло!
– Злая ты, Лампова, – нехорошо ухмыльнулся он и приблизил лицо, опаляя жарким дыханием так, что голова закружилась: – Секса давно не было? Говорят, женщины без этого стервенеют. Хочешь экспресс-терапию?
– Попридержал бы свой экспресс, – сузив глаза, прошипела я, – а то, говорят, у мужчин, которые практикуют частый беспорядочный секс, усыхание мозга происходит.
– Мой секс очень даже порядочный, – расстояние между нами сократилось до минимума, горячее дыхание пощекотало мою щеку. – И да, он очень частый.
Приоткрыл губы и…
Я крутанула кран, доводя напор из душа до максимума, и поток ледяной воды ударил Джинова в шею. Парень вскрикнул и попытался закрыться, а я, хохоча, направляла на него струю, смывая хлопья крема и крошки торта.
– Лампова… хлл… Лампова, прекрати! Холодно же…
– На твою «же» я не претендую, – смеялась я, намыливая его бестолковую голову и тут же смывая пену. – Так что джинсы сам будешь стирать. И помни, что от получаса осталось минут пятнадцать…
– Ну все, Лампова, доигралась! – надвинулся он на меня.
Я невольно отступила, но, поскользнувшись на жидком мыле, покачнулась и, не устояв, обняла Джинова за торс. Скрипнула дверь, послышался изумленный голос Ирочки:
– Ну вы, блин, даете… Снова?! Даже завидно!
И торопливо выскочила. Отчаянно покраснев, я отпрянула от парня так резко, что едва не врезалась головой в раковину.
– Осторожно! – вскричал Константин.
Бросившись меня спасать… поскользнулся, и мы оба рухнули на пол. Придавленная, я застонала:
– Тяжелый! А ну, слезай.
Спихнула замешкавшегося парня и практически ползком выбралась из мокрой и скользкой душевой. Не оглядываясь, бросилась к двери в комнату Женьки. Когда я влетела, она остолбенела:
– У нас потоп? Или ты решила сделать недоброе дело и постирать мое чистое платье до состояния грязного?
– Сколько лет дают за убийство? – процедила я и без сил упала на стул. – Как же я его ненавижу!
– Чую, тебе срочно нужна двойная доза успокоительного, – заметила Женя и положила на мою тарелку второй кусок пирога. Села напротив и кивнула: – Рассказывай.
Глаза Женьки казались чуть меньше блюдец. Подруга протянула:— Офигеть…— И не встать, — жуя, поддакнула я. — Но главное, запомни — все это большой секрет. Я тебе рассказала только потому, что ты не трепачка.— Ой-ой, — фыркнула Женька, — да ты мне рассказала потому, что взорвешься, если ни с кем не поделишься.— Ну да, — уныло отложила я пирог.Кусок в горло уже не лез. То ли от того, насколько пирог бабки сытен, то ли от того, что пятнадцать минут закончились уже полчаса назад и пора строить из себя дрессировщика и возвращаться в клетку с одним очень наглым львом.— Не грусти, — сочувственно посмотрела на меня Женя. — Я никому не скажу. Еще и помогу тебе избавиться от чокнутого миллионера.— Как? — заинтересовалась я.— Как-как, — она «поправила» грудь нулевого размера, — соблазню, конечно!&md
Эта сумасшедшая!..Да, папочка знал, кого подбирать на место моего палача. У девчонки ни сердца, ни души! Смотрит на меня, как на таракана, обращается, как с нашкодившим котом! Я был так зол, что готов был… О черт! Я был готов овладеть этой несносной Ламповой прямо в жуткой каморке, гордо именуемой душем, под ледяными струями пахнущей ржавчиной воды.Я спятил.Нет, я, конечно, крут! Без ложной скромности, девчонки подо мной орут так, что удивительно, как я еще не оглох. Но эта… В какой-то момент я забыл о звоночке в ее голове. Захотел подмять под себя, завладеть саркастично кривящимися губами, утянуть в пучину наслаждения не потому, что надо ублажить, а потому… Я ее захотел.Точно свихнулся.Лампова хорошая актриса. Отец ей заплатил, чтобы проучила меня, раз у него нет времени. Это месть за то, что я «переэкзаменовку» провел на Ибице. Усмехнулся — а ректорша хороша! Стоило снять очки и, распустив волосы, остат
И правда, чего я так испугался? Эта мелкая вредина на целых две головы ниже меня. Худая, как вешалка, только и может, что глазищами сверкать. Но боевой дух из Ламповой уже выветрился.— Да не исправить этого, — поникла она. — Разве не видишь?Вернулась к столу и показала мне лист с разноцветными разводами. Я пожал плечами:— Подумаешь, накосячил. Я тебе компенсирую все сразу, как только мое наказание закончится…— Это ты мое наказание! — снова заводясь, в ярости крикнула она. — Ты даже не понимаешь, что наделал. Джинов, ты идиот! Не все можно купить, не все так легко исправить. Вдохновение не приобрести, не сложить в баночку, не сохранить на счете. Ты мне только что вычеркнул из жизни целый месяц тяжелой работы, но даже не подумал, что нужно извиниться.— Мужчина не извиняется, а делает, — хмуро бросил я любимую папину фразу.— Да ты не мужчина! — снова повысила она гол
Я с превеликим трудом втащила папку с работами в комнату. Женька подняла голову и вытаращилась:— Ну нет! Вали обратно к своему парню. Хотела же выжить его ты, а не наоборот.— Я лишь рисунки оставлю, — буркнула я и, оценив скромные размеры комнатки, вздохнула: — Хотя у вас места свободного нет.— Как нет? — вскочила подруга. — Это ты отвыкла жить вдвоем, проблема пространства возникает всегда, но на помощь приходит Гермиона с заклятием незримого расширения!Она пнула прислоненные к стене папки с такой силой, что над ними взвилось облачко пыли, но в углу образовалось место как раз для моей. Я тут же воткнула ее, пока «заклятие» не перестало действовать.Прошла к кровати Ленки и, усевшись, выдохнула:— Спасибо.— И не строй глазки продрогшего под дождем котика, — помотала Женя головой. — Ты только что придумала идеальный план по выдворению из своей жизни одно
Я мельком оценил незнакомку: грудь — размер третий, если не четвертый — обтянута майкой с надписью «Gucci», короткая юбка едва прикрывает худые бедра, на голове идеальный «беспорядок», будто только вылезла из постели после бурного секса. Но я-то знал, что она только-только из салона, — выдавал знакомый запах укладочных средств. Бесит до безумия.Отметив, куда именно пялится брюнетка, я лениво прикрылся одеялом и процедил:— Чего надо?Девушка, будто очнувшись, начала дышать. Поспешно опустив голову, она пролепетала:— Извините… — Но тут же замолчала и, выпрямив спину, выдвинула вперед довольно внушительное достоинство. И все же четвертый. Для скромницы, которую изображала эта «умирающая лебедь», голос прозвучал весьма решительно, когда незнакомка двинулась в направлении кровати. — Я пришла узнать, что нужно вам, мистер Джинн.— Ясно.Мгновенно потеряв
Да эта грудастая — дар небес! Кто, как не подруга, расскажет мне о тайных желаниях Ламповой? Ради этого стоит потерпеть и скверную актерскую игру, и незамысловатый «незаметный» флирт.Конечно, плата, которую потребовала девица за свои услуги, не такая уж и маленькая, но привычная. Как вернусь к нормальной жизни, я от этой с наращенными мозгами на раз-два-три избавлюсь. Привычные три желания от Джинна — небольшая цена за помощь в безвыходной ситуации. Но пусть не надеется — спать я с ней не стану.— Мне нужны деньги, — без обиняков заявил я.— Э… — растерялась Катя и неохотно полезла в сумочку. — Я же говорила, что отказалась от роскошной жизни? Да еще Лерке постоянно одалживала, а она ни разу не вернула. Вот все, что есть.Она протянула мне жалкие крохи. Да у Ламповой в копилке было больше! При воспоминании о том, как расстроилась хвостатая, в груди кольнуло, и я потер занывшее место. Да,
Я сидела на паре, как прибитая пыльным мешком. Ни слова не слышала из того, что говорил профессор, и боялась шевельнуться, чтобы не столкнуться взглядом с Вовой. И почему именно сейчас у нас совмещенная лекция?! Небеса ненавидят меня.Выдохнула с облегчением, когда прозвучал звонок, и, вскочив, начала быстро закидывать вещи в рюкзак, чтобы сбежать и забыть о новом унижении. Но стоило застегнуть молнию и шагнуть, как едва не врезалась в Володю. Опустив взгляд, метнулась в сторону, но парень преградил мне путь.— Так ты для Джинова девственность берегла? — весело заявил он. — Сказала бы сразу, я бы подождал. Или, что лучше, поделилась бы своим миллионером. Три желания все же на дороге не валяются. Я ему тебя, а он мне желание. Оттянулся бы на Ибице…— Пошел лесом, Шаров, — процедила я и с силой отпихнула его.— Что, теперь ты не такая принципиальная? — долетело в спину. — Спишь с парнями за деньги?
Навязчивый гул раздражал и вытягивал из сна. Опять ультрафиолетовый увлажнитель сломался? Или это уборщица не заметила, что я у себя? Щас я ее…Гул нарастал, я понял, что это разговоры, и уже мог распознать отдельные слова и даже фразы.— Вот же хулиганы малолетние! — завывал странный дребезжащий голос. — Убили мальчика!— Живой он, — настаивал сварливый бас. — Вот грудь шевелится. Дышит!— Ветер это, — возразила старушка. — Помер болезный!— Джинов…Этот голос я сразу выделил в гуле и слушал только его. Он прозвучал громче:— Костя, что с тобой? — Я ощутил осторожное прикосновение к груди, затем к руке и шее. Лампова крикнула: — Да что вы смотрите?! Вызовите же скорую!— Уже вызвали, девочка, — ответила ей старушка. — Не трогай его. Если не помер, то точно не жилец. Вон, видишь кровь?От слова «кровь»