Девка обошла стол, склонилась так, что рассмотреть в глубоком вырезе блузки полные, раздутые силиконом сиськи не составило труда. Оскалилась в белозубой улыбке. Дура. Считает себя хищницей. Обычная давалка. Грязная подстилка, наивно полагающая, что нового шефа можно схватить за яйца и крутить им, как вздумается.- Ваш кофе, Валид Саидович, - с придыханием, облизывая намазанные красной помадой губы. Шлюха.- На колени, - взяв чашку, пригубил горький напиток и ухмыльнулся, когда шлюшка открыла рот в предвкушении.- Простите?..- Подошла и встала на колени. Я хочу, чтобы ты отсосала у меня.Она вздёрнула подбородок, всем своим видом показывая, что «не такая». Да, блядь. Ты ещё скажи об этом. Неужели настолько тупая?- Простите, Валид Саидович… Вы мой шеф, и я обязана выполнять все ваши указания, но это… Я не такая, - бинго!- Тогда пошла на хуй отсюда, - одним глотком опустошил чашку, поставил её на стол

- Женщина сказала, что Шахидат ничего не ест. И даже не пьёт. Требует, чтобы позвали её отца.Валид скривился, лениво передвигая фигуру на шахматной доске.- Отец часто говорил нам с братьями, что эта игра способна развить мозги и смекалку. Ты не знаешь как?Шамиль пожал плечами, нахмурился.- Ну так… Стратегия же. Учит мыслить наперёд. Развивает мышление.Валид усмехнулся и, опрокинув следующую фигуру несуществующего противника, поднял взгляд на помощника.- Понимаешь, Шамиль, всё дело в том, что невозможно развить то, чего нет от рождения. У женщин нет смекалки. У них нет логики. Они либо покоряются, либо топают ногами, требуя своего через истерику. У мужчин же всё просчитано на несколько ходов вперёд.Шамиль вряд ли понял, о чём сейчас говорил Валид, но усиленно морщил лоб. Хаджиев с ухмылкой почесал бороду, поднялся.- Дай ключи. Навещу свою невесту.- Так нельзя, Валид, ты же знаешь. Это нехорошо, - Шамиль по

От голода сводило желудок, а от беспомощности на глаза то и дело набегали слёзы. Мне хотелось разбить эту проклятую дверь в щепки, чем я, собственно, и занималась целых полдня, но результата никакого. Я слишком ослабла.Когда за дверью послышались шаги, вскочила с пола и, схватив обломок, оставшийся от сломанного журнального столика, встала в стойку.- Как тут моя непокорная львица? - услышала насмешливый голос Хаджиева, и дверь отворилась. Он окинул меня своим нахальным взглядом, подошёл ближе, видимо, не особо опасаясь того, что я могу ударить. А зря. Я могла. И уже не важно, как это будет выглядеть. Меня заперли в клетке, загнали в угол, как зверушку, и собирались лишить права распоряжаться своей жизнью. Мне уже нечего терять. - Я надеюсь, ты не будешь встречать меня так после свадьбы? Не хотелось бы применять силу в отношении своей жены.- Свадьбы не будет! - выговорила по слогам, на что Валид лишь улыбнулся.- Уже скоро. Скорее даже, чем ты думаешь.

Наступил тот самый день. День, когда Валид получит желаемое, а я потеряю себя, как личность. Потому что жизнь моя уже не моя и принадлежать она будет не мне.Поёжившись от холода, обняла себя руками.- Закройте окно, - попросила женщину, которая помогала мне одеваться.Она молча выполнила указание. Взяла платье. Платье, которое выбирала не я. Оно красивое, дорогое, даже шикарное, но для меня кажется саваном. И горло душит безысходность, потому что я так и не смогла сбежать. Два раза меня перехватывали охранники, преграждая путь, и оба раза отец отводил меня обратно в номер за руку, как маленькую девочку. Награждал своим строгим взглядом и молча удалялся.И я, наконец, осознала, что нахожусь в западне, из которой не выбраться. Хаджиев добьётся своего. Этот негодяй не отступит. А мне суждено стать его женой. Только он ошибался, если рассчитывал на то, что я превращусь в покорную рабыню. Не бывать этому! Не смирюсь и не сдамся!Закрытое платье легло н

Она не сопротивлялась, но и не участвовала в процессе, что его неимоверно злило. Нужно бы обучить её, как следует.Но заводилась Шах быстро. Одна искра, и она уже полыхает. Это Валиду нравилось. Ему было бы скучно с пресной женщиной. Это как есть блюдо без соли. Каким бы оно не было красивым, без пикантности, без вкуса - не то.- Устала? - скатившись с неё в очередной раз, отметил, что девочка уже выглядит неважно. Она, конечно, больше не скажет, но явно испытывает боль. А от этого Валид, как ни странно, не получал кайфа.Хотя, чего скрывать, трахать её одно удовольствие. Член всё ещё пульсировал, и Валид был бы не прочь повторить забег. Кровь на белой простыне и перепачканные его спермой бёдра Шах служили чем-то вроде спускового механизма. Останавливало одно - её грустный взгляд. И это бесило. Ему никогда не было дела до самочувствия женщин. Драл, как сук, помечая одну за другой. А эту жаль. С этой всё по-другому. Вроде бы хорошо это, новые ощущения и всё такое