Снег большими мокрыми хлопьями падал на лобовое стекло и тут же исчезал под старательно работающими дворниками. Такси мчало что было мочи, а мы с Милой, устроившись на заднем сиденье, мысленно старались подогнать автомобиль. Денис все еще был недоступен. Я не знала номера его рабочего мобильного телефона, а личный он, судя по всему, отключил. Мила даже позвонила в ресторан, но там ей сообщили, что Власов уехал на встречу с поставщиком, а оттуда и должен был выдвинуться в ресторан к инвесторам.— Алиска, если честно, то я не думала, что Ден вляпался в историю, — вздохнула Мила. — Я хотела только Викингу позвонить…— Это я уже поняла, — недовольно сказала я. — Мил, он же все равно не посмотрит на тебя. Ты же для Кости еще ребенок. Да и просить его выяснять что-то про инвесторов Дениса… Какой в этом смысл?— О… — довольно протянула она. — Смысл в этом

Новогодние праздники — особое время года. Пронизанные запахом мандаринов, детским смехом на многочисленных елках, улыбками горожан, спешащих в гости, ведь с прошлого года не виделись, — эти несколько дней мы любим всем сердцем и с нетерпением ждем. Я тоже ждала Новый год, глупо полагая, что проведу это волшебное время с любимым, но судьба сыграла злую шутку, оставив меня в одиночестве. Долгие выходные превратились в невыносимые тягучие дни. Работы не было, и единственное, что мне оставалось — бродить по заснеженной Москве. Я выходила рано утром, шла в сторону Китай-города, где согревалась большим стаканом черного кофе, и отправлялась на Красную площадь. Затерявшись среди многочисленных туристов, я превращалась в одну из них, и не важно, что меня никто не знал. Вот только эта иллюзия быстро рассеивалась, как только я отходила от очередной группки людей, делающих селфи напротив Храма Василия Блаженного.— А это кто такие? — 

Обычная неделя среднестатистического горожанина — это однообразные будни — дом, работа, снова дом и короткие выходные, когда в два дня нужно уместить так много дел, на которые не хватило сил и времени в трудовую пятидневку. Превратившись в обычного офисного планктона, с понедельника по пятницу я практически жила на работе. Мои обязанности, которые совсем недавно казались чем-то новым, сейчас превратились в обычную рутину. Как-то я услышала фразу «сдавать себя в аренду», именно этим я занималась, сдавала себя в аренду пять дней в неделю на девять часов с перерывом на обед.Наше расследование забуксовало с приходом очередного понедельника, во всяком случае, забуксовало для меня. С головой уходя в работу, я забывала о Власовых, Красовских, украденных деньгах и исчезнувших драгоценностях. С девяти до шести вся моя жизнь вертелась вокруг кипы документов, а вечером единственным желанием было поскорее добраться до дома, принять ванну и уснуть. Я ста

Когда умирает дорогой нам человек, очень сложно смириться с потерей. Мы цепляемся за каждую ниточку только лишь затем, чтобы вновь почувствовать его присутствие. Нам кажется, что панихида, прощание и достойные похороны — это та малость, которую мы должны сделать для него. Это не так. Его уже нет с нами и ему не важно, что зал украшен сотнями любимых роз, негромко играет обожаемая песня, а близкие роняют слезы, шепча, каким замечательным человеком он был. Думать надо о живых, о тех, кого он оставил, о тех, кто нуждается в поддержке. Могла ли я сделать что-то для Ольги? Нет. Но осталась Мила, которая нуждалась во мне, как никогда. Малышка даже не представляла, в водовороте каких событий оказалась.Я не отходила от девочки ни на шаг. Она крепко сжимала мою руку, когда ей позволили в последний раз взглянуть в лицо матери. Мы вместе принимали соболезнования каких-то незнакомых людей, которых Мила видела впервые. Вместе ехали от зала панихиды до кладбища. Вместе смотрели

Беда не приходит одна. Глупое, набившее оскомину выражение, как никогда кстати, подходило под ситуацию. Что случилось? Почему не проходило ни дня, чтобы мы не получали очередной удар судьбы? Теперь все было еще страшнее — дело касалось ребенка! Ведь в свои шестнадцать Мила была совсем еще девочкой.— Как Мила пропала? — отойдя от шока, спросила я.— Зинаида Ивановна сказала, что Матвей прислал за падчерицей водителя, он хотел побеседовать с Красовской в офисе. Девчонка уехала. Матвей только что вернулся, но один, где Мила не знает, говорит, что она давно должна быть дома, — ответил Денис, и снова прислонил телефон к уху. — Не берет трубку. Я еду туда.— Я с тобой!— И речи быть не может. Помнишь, что врач говорил…— Хочешь оставить меня одну? Я буду изводиться, сидя дома, и если что-то случится, то никто мне не поможет.— Это шантаж?&m