Глава 4. Отпуск ещё не закончился.

Мы с Наткой ошиблись. Даже представить не могли, что в июне на берегу Средиземного моря можно замёрзнуть. Я думала, мы будем изнемогать от жары, и наши единственные тёплые вещи - мой кардиган и Наткина джинсовая куртка –   так и пролежат в чемодане.

В первый же день, встретив парочку негров в пуховиках (правда, на ногах у них всё же были резиновые сланцы), мы осознали глубину нашего заблуждения. Да, солнце палило вовсю, однако с моря постоянно дул холодный бриз.

Требовалось пополнить дочкин гардероб, ведь она  должна была остаться в Монпелье до конца месяца. Вооружённая только короткими платьицами, крошечными шортами и топиками, она точно околеет от холода. Замёрзнуть под пальмами – это парадокс!..  

Ребёнок воспринял идею с энтузиазмом, но пожертвовать занятием ради беготни по магазинам не согласился.

- Мам, ну ты это… Сама давай. У тебя отличный вкус.

- Ах, как же это здорово! – прокомментировала Кристина. - Услышать от шестнадцатилетней дочери: «У тебя отличный вкус»!  Ленка, твоя жизнь, определённо, удалась…  

В среду мы с прекрасной искательницей гармонии оставили «ситроен» в районе парка Променад дю Пейру.

- Вполне бы доехали на чудесном трамвайчике, - бухтела Кристина, пока я искала  место для парковки.  Вдоль тротуаров всё было настолько плотно заставлено автомобилями, что между бамперами соседних машин не протиснулся бы и комар.

Да, трамваи Монпелье заслуживали целой поэмы. Ярко раскрашенные,  они радовали глаз и оживляли улицы.  Каждая линия имела свой фирменный стиль. Натка добиралась до школы на трамвае, разрисованном крупными красно-жёлтыми цветами, или на синем с белыми голубями, похожими на звёзды в вечернем небе, или на фиолетево-зелёном, с морскими мотивами…

- И зачем ты арендовала машину? – удивилась Кристина.

- Я привыкла всегда быть на колёсах. А что?  Заплатила каких-то триста евро - и вуаля! Целую неделю в моём распоряжении отличный, застрахованный по самое не хочу,  автомобиль. К тому же мы с Наткой планируем съездить в Камарг.

- Куда?

-  В Камарг. Это национальный парк, расположенный неподалёку.  Там  водятся розовые фламинго, чёрные быки и белые лошади. Натка прожужжала мне все уши про этот заповедник. Быков она, что ли, не видела? 

- Триста евро для тебя не деньги, - сделала вывод Кристина.

- Нет, не деньги, - призналась я. – Особенно,  если речь идёт о моём комфорте.

- Крутая ты, Ленка, стала.  А в институтской столовке,  помнишь,  прикидывала: брать второе или обойтись супчиком?

- Помню! – засмеялась я.  –  Точно! Так оно и было. Каждую копеечку считала, на еде экономила.  Весёлые были времена. Выкручивалась, как могла. Жила на стипендию да по квартирам бегала - уколы делала и капельницы ставила. Родители мне особо не помогали, они и сами бедно жили. 

- Зато сейчас ты вся в шоколаде.

- Однозначно. Но поверь мне, Кристиночка, каждый миллиграмм этого шоколада я оплатила кровью и потом. Когда другие люди отдыхают, когда у них, например, наступает вечер пятницы, или выходные, или отпуск, я продолжаю вкалывать, как папа Карло. Никогда не останавливаюсь.

- Но сюда же ты приехала? Отдохнуть?

- Эту неделю я буквально выгрызла зубами из моего расписания. Спасибо Натке, уговорила, уломала. Я даже не припомню, когда я куда-нибудь ездила просто так, а не по делам.

- Скажи, тогда в институте ты дружила с Игорем. Причём, насколько я помню, у него была девушка, а у тебя – парень. Но вашей дружбе это не мешало.  

- Игорь, - вздохнула я. – Да. Было дело.

- И что? Где он сейчас? 

- Именно с Игорем мы и  затеяли общий бизнес, когда осознали, что врачи  из нас получились хреновые.  Открыли фирму, стали торговать медицинским оборудованием…

Я нахмурилась. Воспоминания о друге будили двойственные чувства. С одной стороны, пятнадцать лет дружбы, словно годы долгого и счастливого брака,  из жизни не вычеркнешь. Сколько хороших моментов сохранилось в памяти – то, как мы подписали первый крупный контракт,  то, как переехали в новый офис, как проводили «мозговой штурм», как поддерживали друг друга и пили шампанское, празднуя победы…

Да, мне есть, что вспомнить… Но два года назад наша дружба лопнула, как мыльный пузырь. Потому что Игорь ужасно меня подставил…

- О, нам туда! – кивнула Кристина в сторону красивой арки.

И мы совершили головокружительный марш-бросок по улице Фош, грабя фешенебельные магазины.

Конечно, мы с Кристиной были в неравных финансовых  условиях. Не зря она уточнила, является ли для меня сумма в триста евро значительной. Приятельница тратила то, что ей удалось сэкономить за несколько месяцев в преддверии поездки. С зарплатой врача особо не разгуляешься, сама знаю, ведь работала  в поликлинике. С тех пор ничего не изменилось -  как были рядовые медики нищими, так и остались…

Вчера вечером, когда мы ужинали в саду, завязался разговор на  экономические темы. Было интересно сравнить жизнь в двух странах, узнать, кто сколько платит за жильё, за коммунальные услуги,  ужасны ли налоги. Виржини подробно расписала свой бюджет, а потом  поинтересовалась, сколько получает Кристина.

- Приблизительно… Триста пятьдесят евро, - подсчитала в уме приятельница.

- Это в неделю? Так мало?! – изумилась Виржини.

- Нет, что вы,  в месяц!

…Поэтому Кристина в магазинах особо не буйствовала, вещи выбирала придирчиво.  А я вовсю дербанила  карточку, привязанную к банковскому счёту моей фирмы «Современные медтехнологии», и потому практически бездонную.  Кристина купила два платья, я – целый ворох одежды для Натки. Но и себя, конечно, не обидела.  

Улицу Фош украшала очаровательная  Триумфальная арочка -  копия той, что высится на Площади Этуаль в Париже, только в два раза меньше. Мы миновали арку несколько раз, пока метались по магазинам, и рассмотрели её со всех сторон. В конце концов, вернулись на Променад дю Пейру, купив по дороге половинку испанского арбуза.

Пикник на скамейке  в прохладе под сенью деревьев был чудесен. Мы ковыряли сладкий арбуз пластмассовыми ножами и вилками. Морской бриз трепал наши волосы, холодил плечи. Огненный шар  солнца перекатывался над кронами деревьев, сверкая сквозь листву короткими вспышками.

- Ты заметила,  сколько старушек в дорогих магазинах? – спросила Кристина.

- Насколько я поняла, они тут главные покупательницы. Продавщицы танцуют вокруг них канкан, пока те выбирают маечки со стразами или мини-платья на бретельках.  Ни в чём себе не отказывают.

- Почему-то молодёжи в бутиках не встретишь.

- Мне кажется, здесь, во Франции, молодёжь – самая бедная часть населения. А дамы элегантного возраста могут себе позволить одежду подороже. Наверное, у них пенсии, накопления, акции, страховки. Посмотри на мадам Ларок. Наша Виржини, наверняка, тоже  постоянно пасётся в «дольче-габбана» и «версаче».  

- У нас всё наоборот.

-  А как выглядят эти французские бабули! Они меня поражают, - призналась я. –  Издалека и не поймёшь, что перед тобой давно уже не девочка. И даже не тётенька.

- Вот, вот, смотри, - прошипела Кристина, кося глазами в сторону двух подобных экземпляров.

Я осторожно повернула голову вправо и увидела двух девушек. Нет, серьёзно, а как ещё назвать стройных мадемуазель на высоченных шпильках, в мини-юбках и открытых маечках? У одной был иссиня-чёрный «конский хвост» до талии, у другой – эффектное «каре». Плюс масса украшений – браслеты, кольца, серьги…  И только на близком расстоянии  становилось ясно – «девушкам» давно за  семьдесят!

Барышни хохотали и переговаривались о чём-то, сияя белоснежными зубами. Лица у них были загорелыми и морщинистыми.   

Они и нас одарили радостными улыбками.  

- Бонжур! Бон аппети!

- Бонжур! Мерси, - лихо ответила я по-французски.  

- Я сейчас сфоткаю их, - шепнула Кристина, шаря в сумке.

- Перестань, неудобно, - сказала я и помахала «девчатам» рукой.

Мы доковыряли арбуз, превратив его в полусферу, похожую на каску пехотинца, и выкинули в мусорку.