12
Если бы отец Кассиан в е л е л мне посещать службы, не пришла бы я ни за что на свете! Но так как он подчеркнул, что ни принуждает меня, ни даже не уговаривает, то отчего ж и не зайти?
И в субботу, тринадцатого ноября, я действительно пошла в храм.
Приход в тот день оказался немноголюден: один старичок и шестеро пожилых женщин, перешепнувшихся при моём появлении. Я тихо встала почти у самого выхода.
Отец Кассиан совершал службу без дьякона, только на клиросе подтягивали ему двое разнокалиберных певчих: старуха и совсем молодой парнишка, в котором я с удивлением признала Алёшу, десятиклассника. Пели оба одинаково высокими голосами, причём бабушка явно терялась, тянулась за юным певчим, а на сложных поворотах мелодии вообще испуганно замолкала.
Да и у батюшки голос был высоковатый, надтреснутый, и сам он, небольшой, опрятный, с узкими продолговатыми ладошками, с ровно стриженной бородой, с худым, почти иконописным лицом, напоминал мне – кого же? Никого не напоминал. Ни одного сравнения из животного мира не приходило мне на ум. Напоминал древнего праведника, насельника катакомб. Я вздрогнула от самого первого «Востаните! Господи, благослови», от первых звуков его несильного голоса.
Мучительно сложно описывать чувства человека, соприсутствующего богослужению. И нужно ли? Такое описание подобно публичному раздеванию: и стыдно, и никому никакой пользы. И всё же я должна сказать немного, чтобы в дальнейшем быть понятной.
Во время службы светлое, горячее, но пронзительное чувство, чувство острой к р а с о т ы происходящего, вопреки всему красоты – вопреки скудному убранству, расстроенным голосам клирошан, косым взглядам пожилых женщин в мою сторону, – это чувство всё поднималось, поднималось во мне и добралось, наконец, до самого горла. Это не были слёзы: иное. Иное, похожее на множество крохотных полнозвучных колокольцев, которые разом зазвенели, заблаговестили по всему моему телу, соединяя своим звоном острую радость с острой тоской. Вечерня продолжалась, но я вышла в притвор, хватая ртом воздух, слыша за собой неодобрительные перешёптывания. Я не выдерживала! Что бы осталось от меня, если бы я осталась дольше? Ничего бы от меня не осталось. Вся бы я изошла звоном этих малых бубенцов! Кубик сахара погружается в воду – и нет его…
39Здание Внешторгбанка действительно находилось в паре сотен метров от Дома Змея. Я положила перед операционисткой чек.– Скажите, пожалуйста, эта бумага – настоящая?Девушка со строгой причёской изучала чек очень долго, что-то искала в компьютерной базе.– Да, – ответила она, наконец. – Желаете получить деньги?– Спасибо, не сейчас. А какая сумма?– Здесь же написано!Я прочитала. Сумма равнялась стоимости дорогого автомобиля.– Благодарю вас…Я вышла на улицу – ветер всколыхнул мои волосы. Я разорвала чек на мелкие кусочки и пустила их по ветру.40Зовут меня Лиза и фамилия моя Лисицына. Не я выбирала свои имя и фамилию. Случайны ли имена? Лиса – не название рода, не одно определение характера, не тотем: больше. Профессия? Зов? Служение ли? Судьба.Лиса умна, красива,
38Собрав последние силы, как в полусне я вышла из Дома Змея – и только на улице открыла письмо. На секунду мне показалось, что я держу в руках чистый лист бумаги. И не показалось, а поклясться готова я, что так оно и было! Миг – и на этом листе проступили буквы.Уважаемая Елизавета Юрьевна!Особая сила Вашей преданной любви к Артуру поставила Вас перед выбором. Перед Вами прямо сейчас открываются два пути.Если Вы решите следовать первому, примите, пожалуйста, в качестве скромного вознаграждения за помощь нашему братству чек, который я прикладываю к этому письму и который отнюдь не выражает всю меру нашей благодарности. Получить деньги по этому чеку Вы можете в любом российском отделении Внешторгбанка. Ближайшее – в пяти минутах пешего пути отсюда.Кстати, мы уходили так поспешно, что Артур забыл Вам вернуть пять тысяч рублей. Это от него. Вам они окажутся явно н
37Дверь раскрылась снова, снова вошёл Нагарджуна.– Не подумайте, что я подслушивал, но мне показалось, что вы уже решили.– Вам и подслушивать не нужно, если вы мысли на расстоянии читаете, – проговорила я со смешанным чувством горечи и восхищения. – Кстати, как вы в вагоне оказались? Материализовались в тамбуре?Наг рассмеялся.– Вот ещё! Слишком хлопотно каждый раз материализовываться. Сел на ближайшей станции.– А на станцию как попали?– Приехал на лошади, и даже не спрашивайте, откуда. – Он чуть нахмурился, давая понять, что время беззаботной беседы кончилось. –Думаю, что мы с Артуром не можем задерживаться. Сегодня вечером мы летим в Пекин, из Пекина – в Катманду или Тхимпху, как получится, а оттуда будем добираться до нашего главного центра своими средствами.– Да, – согласилась я с печалью. – А я своими средствами буду возвраща
36Целую минуту никто из нас двоих не мог произнести ни слова.– Что же, – начала я прохладно, горько. – Я за вас рада, ваше высочество. Вы победили. Вы, в итоге, оказались кандидатом в боги, а я – недалёкой бабой-мещанкой.– Не надо так говорить, – очень тихо отозвался он. – Скажите лучше, чего вы хотите?– Я?Снова меня как обдало варом.– Артур, милый, – прошептала я. – Очень я не хочу, чтобы ты уходил. А чтобы остался только из-за меня, не хочу ещё больше.– Почему?– Как почему, дурачок ты этакий? Не каждому предлагают стать бессмертным.– Нет. Почему не хотите, чтобы я уходил? Скажите, и я останусь.Я встала и подошла к окну. Слова сами поднялись из моей глубины – и что я тогда сказала, я, видит Бог, только тогда, только тогда сама для себя и поняла.– Как же ты ничего не видишь? У
35Змей сел рядом со мной на деревянной скамье.– Выслушайте меня, Елизавета Юрьевна, и не удивляйтесь, что я знаю Ваше отчество.Я принадлежу к древнему, многотысячелетнему братству нагов, что в переводе с санскрита означает именно «змея». У нас на Востоке образ змеи не связан с дурными значениями.Говорят, что сам Благословенный Победитель Мары, Учитель богов и людей, Будда открыл столь великие истины, что передать их сразу людям Он не нашёл возможным. Эти истины Он возвестил нам, нагам, и уже мы после научили людей. Чему-то научили, а иное и сокрыли до времени. Главная задача нашего братства – сохранение мудрости в мире. Иногда, правда, нечасто, мы также вмешиваемся в ход мировой истории, подталкивая к совершению великие события, вдохновляя гениев искусства к созданию шедевров, важных для всего человечества, а также наставляя и умудряя людей особо праведной жизни, вне зависимости
34Юноша сидел на стуле, положив руки на колени, и, что меня поразило, тяжело дышал.– Что такое, хороший мой?(«Не стоило бы мне его называть ласковыми словами, в связи с новыми открытиями», – тут же подумала я, но не имела никаких сил удержаться!)– Змея, – прошептал Артур одними губами.– Где змея?!Я в ужасе оглядела комнату. Нет, ничего.– Где змея?!– Не знаю. Где-то совсем близко. Я чувствую.Что-то столь застывшее и восторженное было в его глазах, что я перепугалась до смерти и, как утопающий хватается за соломинку, набрала телефон нашего нового покровителя.– Что такое, Лиза? – заговорил тот первым, приветливо.– Мне кажется, Артуру совсем плохо! Вы в клинике?– Да.– Пожалуйста, спуститесь поскорее!– Уже иду.Мужчина без лишних слов положил трубку. Я запоздало сообра