Часть 2 - Глава 16

16

Шестого декабря, в начале недели, едва выйдя из школы, я снова увидела Вадима – на том же месте, где и в прошлый раз.

– Ну вот! – довольно, широко осклабился он. – На ловца и зверь бежит!

– Я вам не зверь! – возмутилась я.

– Расска-азывайте! Очень такой хорошенький пушной зверёк…

Я нахмурилась.

– Нет-нет, не зверь, пардон! – он развёл руками, улыбаясь. – Вы Сельская Учительница, я знаю.

– Именно так. Что вы здесь делаете?

– Вас дожидаюсь. Так вы скажете ваше имя, Сельская Учительница? Вы обещали, если я приеду во второй раз.

– Не обещала, но скажу. Лиза.

– Оно ещё лучше, чем первое! Так что, Лиза: вас можно пригласить на свидание?

– На свидание? – поразилась я. – Прямо сейчас? Нет. Я устала и есть хочу…

– Поесть можно в кафе, – тут же предложил он.

– «Айда в шалман?» – улыбнулась я, не удержалась. Чем-то всё-таки нравился он мне! Такая же, как у Тимки, невозмутимая уверенность в себе. – Нет, спасибо. Я бы не хотела есть на ваши деньги. Мы не так хорошо знакомы.

– Смешная вы! – рассмеялся он. – Как же мы познакомимся, если вы всё время будете отказываться от свиданий?

– Пишите письма. Почтовый адрес вам дам, так и быть…

– Я не умею, – сказал Вадим серьёзно. – Нет, честно! Делаю десять ошибок в предложении. Вообще ненавижу писать…

– Очень жаль!

– Ну, поставьте мне двойку, госпожа учительница! Красной ручкой на лоб! Так чтó, свидание не катит? Смотрите! – сказал он другим голосом, проникновенным, заглядывая мне в глаза. – Вот так отказываете мне, а потом человек, который для вас дорог, тоже вам покажет на дверь…

Я вздрогнула, закусила губу.

– Не знаю… – промямлила я.

– Хорошо, а просто в город вы не собираетесь? По магазинам прошвырнуться? Пардон: совершить покупки?

– С моей зарплатой только в сельпо совершать покупки. Хотя… – Я задумалась. Отчего бы мне не купить нот, не прицениться к инструментам? О том, что мне подарят флейту, я ещё не знала. – Хорошо, уговорили! («Вернусь пешком, – решила я.  – Отец Кассиан ходит ведь всякую неделю и не жалуется».) С одним условием: по селу ехать медленно! Здесь дети бегают, собаки, ещё попадёт вам кто под колёса…

– Поползём как улитки! – заверил Вадим. – Прошу вас, мадмуазель, – он распахнул передо мной дверь.

Я не без робости забралась в автомобиль человека, которого видела второй раз в жизни. Мы тронулись с места, в самом деле медленно.

– Скажите, – начала я, – вы, когда сюда первый раз приехали, не застряли здесь в сугробе?

– Я?

– Вы, вы! Не просили никого вам помочь?

– Нет, не застревал. Не просил. Что, «УАЗ» – это вам драный «Запорожец», что ли?

– Понятия не имею. Смотрите, Вадим! Если, не дай Бог, вы завязнете, не просите сельских священников о помощи!

– Почему?

– Ну, сами подумайте! Что ж это станет на свете, если священники будут вытаскивать из канавы автомобили охранников? Что это за мир будет такой?

– Он уже такой. На человеке не написано, что он священник!

– Священнослужители носят рясу, чтобы вы знали.

– Бабы на селе тоже юбки носят!

– Да, но бороду не отпускают…

– С чего вам вообще пришло в голову!.. – проворчал он.  – С чего вы вообще о попах начали! Что: знаете местного батюшку?

– Знаю хорошо.

– И в церковь, небось, ходите… Ну, засада… – Вадим вздохнул.

– В церковь не хожу.

– В церковь не ходите, а попа знаете: интересное кино получается…

– Прикусите язык, Вадим, – осадила я его. – Есть масса других тем для разговора.

– Всё, вкурил: надо захлопнуть хавло.

– Да нет, совсем не обязательно его захлопывать… И «куликать» тоже не обязательно.

– Вы поразительная девушка… Скажите честно, Лиза: вы ведь из детдома?

Я вздрогнула.

– Откуда вы знаете?!

– Ага! – воскликнул он весело. – Угадал!

– Как угадали?

– Ну просто, просто! Методом дедукции. По фене курсаете. Значит, или сидели, или дружок был блатной, или из детского дома. Что сидели – не верю. Что дружок блатной – тоже не верю: вы такая вся чистенькая, аккуратная…

– Ничего-то вы не знаете… И что вообще за слово – «дружок»? – рассердилась я.  – Хватит уже принижать людей, Вадим! Священник для вас – «поп», любимый человек – «дружок»! Вы один, что ли, достойный и талантливый?

– Кто? – спросил он тихо, слегка побледнев.

– Что «кто»? – не поняла я сразу.

– Кто  – любимый человек?

– Никто: давно это было, восемь лет назад! Его убили, что вам теперь за дело до имени?

– Простите. Сочувствую вам. Что? – он метнул на меня быстрый взгляд. – Решили, что я блатаря испугался?

– Нет, не решила. И ревновать к мёртвым тоже глупо, Вадим. А уж ревновать человека, которого второй раз в жизни видишь – глупей и придумать нельзя.

– Говорите, говорите… Ничего вы в нас не понимаете, в мужиках.

– А вы на дорогу поглядывайте, поглядывайте, товарищ мужик! Вон трактор впереди, между прочим!

Навстречу в самом деле шёл трактор с огромным косым щитом для уборки снега впереди и тревожно мигал нам фарами: дескать, не разъехаться. Вадим чертыхнулся и крутанул руль вправо. Мы ткнулись носом и правым боком машины в сугроб. Мотор заскрежетал и заглох.

Снегоуборщик проехал мимо. Вадим запустил мотор снова, тот надсадно загудел, а с места автомобиль не трогался.

– Скотина!  – буркнул водитель. – Это я не вам…

– Охотно верю, – отозвалась я, пряча улыбку.

Вадим вышел, поднял капот и присвистнул.

– Хана! Шкив порвался.

– Мне очень жаль… Правда?  – усомнилась я.  – В новой-то машине?

– Что я, заливаю? Поглядите сами, мадам!

– Покорно благодарю, никакого желания. Как я посмотрю? Мне даже не выйти …

– Говорят…  – Вадим хитро прищурился. – Говорят, женские колготки можно натянуть вместо ремня…

– Даже не мечтайте, Вадим! Даже не рассчитывайте на мои колготки!

Он вздохнул.

– Засада… Придётся, видно, мне здесь заночевать…

– Ну, вызовите эвакуатор! Что вы как ребёнок, честное слово!

Вадим снова вздохнул, но достал мобильный телефон и совершил необходимый звонок. Забрался в машину, захлопнул за собой дверь.

– Сказали, через полчаса.

– Полчаса? – я поёжилась. – Ужас…

– Ну, зачем так мрачно! Во всём нужно видеть хорошее. Расскажите что-нибудь о себе, Лиза… Хотите, я музыку включу?

– Воображаю себе эту музыку…

– Хорошо, расскажите без музыки.

– Уже всё рассказала. Детский дом, пединститут, сельская школа. Послушайте, Вадим, а нельзя меня как-нибудь выпустить отсюда, если уж в город я не попала?

– Как же я вас выпушу? У вас за окном сугробина до самого стекла. Если хотите, перебирайтесь через моё сиденье...

– Нет уж, спасибо. Я бы и в джинсах такой трюк не исполнила…

Юбка у меня была узкой и длинной, до щиколоток. Ходить холодной зимой в другой – безумие, но выбираться в такой юбке с переднего пассажирского сиденья через место водителя – тоже.

– Ну, юбочку вам придётся снять, это точно…

– Пощёчину захотели, господин охранник? Лопаты у вас, конечно, нет?

– Нет, конечно... – осклабился он.

– А вон мимо Алёша идёт! – обрадовалась я. Алёша был десятиклассником, симпатичным, хорошим пареньком, тем самым, который пел на клиросе в храме Иоакима и Анны вместе со своей бабушкой. – Можно попросить его, чтобы он принёс лопату…

Я боялась, что Вадим пропустит это предложение мимо ушей, но мой кавалер поспешно раскрыл дверь.

– Эй, Лёха! – крикнул мой он. – Есть снеговая лопата? Продать можешь? Даю полкосаря! – Алёша захлопал глазами, разинул рот. – Что, согласен? Дуй живо! Шустро обернёшься – ещё стольник накину!

Алёша припустил со всех ног.

– Что вы тут раскомандовались? Гоняете паренька по морозу, а он даже без шапки! Между прочим, в церкви на клиросе поёт…

– Да у вас тут в кого ни плюнь, все церковники! – возмутился он.  – Жизни от них нет!

– И вообще, вы сорите деньгами, Вадим! Новая лопата стоит не больше двух сотен рублей, мне кажется.

– Вы жмотка, Лиза. Вы скучно живёте!

– Я не жмотка, а сельская учительница, и живу я на зарплату.

– Миль пардон, мадам. Необычайно сочувствую вашему нелёгкому труду, который так незаслуженно недооценивается…

– Ох, какой вы болтун, Вадим!

– Это только рядом с вами, Лиза, а так я вообще человек немногословный…

Алёша вернулся с лопатой. Вадим энергичными, спорыми движениями раскидал снег и галантно распахнул передо мной дверь.

– Прошу вас, мадам!

– Спасибо. Ну что же, Вадим, до свиданья!

– А поцелуй на прощание? Своему освободителю из снежного плена?

– Не-ет! – протянула я, улыбаясь.

– А… телефон?

Я поколебалась, затем достала из сумочки ежедневник, вырвала из него лист и записала на нём номер.

– Вот. Пожалуйста, не злоупотребляйте! Позвонить мне вы можете, но не в рабочее время, всё равно не отвечу. И не в пятницу.

– А что происходит по пятницам? – прищурился он.

– То, что вас совершенно не касается…

– А батюшки, видимо, касается…

– Какое ваше дело?! И ещё, Вадим! Телефон – это просто телефон! Это не клятва, не обещание, даже не надежда. Слышите?

– Вкурил! – он улыбался шире, чем голливудский актёр. – Простите, госпожа учительница! Фильтрую базар! Я всё отлично понял…