ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Айонель

Стражи тут же увели Лео и Дика.

Мне хотелось все здесь разнести, но я пока сдержалась. Во мне еще жила надежда, что это недоразумение можно исправить.

На этом Игнир развернулся и ушел, напоследок приказав через час быть у него в кабинете. Правда, не поняла кому, мне или Бренну, но это неважно. Я пойду к нему в любом случае.

Директор Бренн, измерив меня раздраженным взглядом, пошел следом за хозяином.

 Цепной пес, подлая шавка, наушник Игнира! Я с презрением проводила его глазами. Нервничая и переживая, изредка вытирая так некстати выступившие слезы, быстро спустилась вниз, так для себя не решив, что буду делать. Ну не на занятие же идти! Я медленно миновала коридор и вышла наружу.

 Во дворе никого, все учатся. Как жаль, что подобное случилось до отплытия хозяина; если бы не нелепое происшествие, нас ждали два нормальных месяца без Игнира и его мерзкого слуги… Нас… И почему они мне ничего не сказали?! Я только сейчас осознала, что вчера они жгли окровавленную одежду, а новую, наверно, Лео стянул у Сизита.

Тролли, они ведь могли здорово пострадать от взрывов, как те порки!

Я понимала, что после вчерашнего ментального допроса Игнира у меня по-настоящему отказали мозги, так как сразу не связала все нити, не пристала к ним с подробными расспросами и, вообще, туго соображала. Отвлекая от тяжелых мыслей, навстречу с теплым ветерком принеслась Динка. Не здороваясь и, к моей радости, всячески пренебрегая эльфийским этикетом, подруга спросила:

— Ну… ты прочла мою записку? Я боялась, что они применят их против вас. Нашли те шары?

— Какую записку? — искренне недоумевая, о чем она говорит, уточнила я.

— В которой я вчера вас предупреждала, что Захр, Рейвик и Финиг выкрали у Смутчина из лаборатории шары с огненными зарядами!

— Проклятие, — я топнула ногой, мне хотелось разметать здесь все в бешенстве. — А я все вспомнить не могла, что же важное позабыла! Твою записку прочесть! Нет, не прочла… но еще не поздно… — Я полезла в фартук и вынула склеенный листок. Он намок, затем высох и теперь казался куском облезлого картона. Не знаю, что можно сейчас на нем прочесть, но эта записка мне нужна!

 Покажу ее Игниру, пусть наказывает того, кто на самом деле виноват!

Нервничая, я разогнула скукоженные уголки, но, увы, надежды не оправдались. Текст расплылся, оставив на бумаге только синие облачка…

Я оторвала взгляд от бумажки и посмотрела на Динку, как на последнюю надежду:

— Помоги, их обвинили во взрыве… Расскажи Игниру, что знаешь сама! Прошу тебя, помоги!

Динка в смущении отступила.

— Я не могу, сама все в кабинете подслушала. Ты же понимаешь, что мне будут припоминать мое вмешательство до конца…

— Дин, их в намеренном убийстве обвинили… понимаешь? Их собираются казнить! — уже не скрывая слез, стараясь сдержать всхлип, произнесла я. — А там просто эти шары взорвались. Дик и Лео не виноваты.

— Не проси… Я не могу. Пожалуйста, не проси… — отступая, виновато пробормотала подруга и, опустив голову, унеслась к главному корпусу.

Вытирая слезы, проводила подругу взглядом. Я не могла ее винить. Здесь каждый за себя. Она сделала, что могла, предупредила, а то, что я так поздно нашла записку… И кто виноват?

Я. Проклятье!

Опустила голову, стиснула кулаки… и упрямо зашагала через площадь к главному замку, где на самом верху располагался кабинет Игнира.

Не постучав, вошла.

На лавках вдоль стола хозяина академии уже сидели Захр, Финиг и Рейвик.

Сильно простуженный Финиг громко закашлялся, скрывая недомогание, укутал половину лица теплым шарфом. Остальные сидевшие встретили меня злорадным оскалом.

Перед столом на каменном троне, будто ненадолго присел, боком сидел хозяин академии. Он торопливо изучал какой-то свиток и, казалось, совершенно забыл о находящихся здесь студентах.

Едва я вошла, вместо предисловия начала с самого главного.

— Вот у меня записка, которую при вас, Игнир, вчера сунула мне Динаниэль! Записка пострадала от дождя, но при желании вы всегда можете восстановить запись! Хотите, ее восстановлю я? — уверенно заявила я, держа в руке клочок бумаги.

Пока Игнир демонстрировал что-то похожее на суд, у меня в душе теплилась надежда, что он все-таки отменит свое нелепое обвинение в убийстве! Но надежда умирала у меня на глазах!

Хозяин проклятого заведения оторвался от изучения свитка и внимательно посмотрел на меня, словно ища аргументы против.

В кабинете поднялся шум, Захр подскочил со скамьи и осыпал меня насмешками:

— Начертала какую-то глупость, теперь нас винишь! Нет уж! Натворили твои женишки, пусть и отвечают!

За ним, возмущенно махая руками, развопился Рейвик:

— Это вы постоянно со Смутчином цеплялись, чего теперь на нас бочки катишь, мало тебе наказаний было?

Финиг тоже простуженным голосом орал, что это наговор, что они тут вовсе не при чем, и это все я назло выдумала, а Динку подговорила мне помочь.

Я не пререкалась с лгунами, только не сводила с Игнира требовательного взгляда. Пусть вспомнит, как при нем Динаниэль дала мне записку, ту самую, где предупреждала о том, что Захр с компанией украли магические заряды.

Игнир, казалось, выслушал всех, затем повернулся только ко мне и холодно произнес.

— Да, я забыл утром напомнить. Вы, Айонель, наказаны. Две недели уборка девичьих спален. Без магии! — Его глаза смотрели на меня с ледяным холодом.

— Как хотите… мне все равно, — равнодушно отозвалась я.

— И вы не хотите узнать за что это наказание? — подняв брови, мило поинтересовался он.

 Я в гневе ответила:

 — Нет. Меня гораздо больше волнует, что будет с Диком и Лео! Вы снимете с них лживое обвинение?

Игнир проигнорировал мои слова, продолжая говорить о совершенном мной проступке:

— Ладно, я сам расскажу. Вы наказаны за то, что выпустили вот этого, — ткнув пальцем в сторону Финига, отозвался Игнир. — Преждевременно прекратив его наказание.

Я возмутилась.

— Это было не наказание, а убийство! К утру он на том столбе умер бы от охлаждения…

Финиг поперхнулся словами и внезапно замолчал, вытаращив на меня округлившиеся глаза. Но сейчас меня меньше всего волновали муки его совести.

—  Что вы решили делать с Лео и Диком? Как поступите? Они же невиновны… — устало повторила я.

Игнир только бездушно отмахнулся:

— Записка ничего не доказывает. Возможно, вы все заранее запланировали. О своем решении сообщу позже, — холодно отозвался Игнир, развернулся и вышел из кабинета.

— Проклятый! Каменное сердце! — стиснув кулаки, в гневе прорычала я вслед хозяину.

Видимо, он это услышал, так как с его стороны раздался холодный смешок.

Игнир ведь специально не ответил, что решил сделать, чтобы я помучилась. Он все делал для этого. С самого начала. И с мальчишками (сто процентов!) все заранее постановил, если не сам подстроил.

Я в отчаянии закрыла ладонями лицо, не зная, что предпринять…

Как шакалы на ягненка, злорадствуя, на меня надвинулись Захр и Рейвик, собираясь добить.

Тут Захр положил мне на плечо руку и, «утешая», сказал:

— Да что так расстраиваться, милая. Не бойся, мы тебя приголубим не хуже твоего эльфа или драконишки… — И попытался обнять.

Зря он так… да под гневную руку!

 Слуги из камня, может, и вынут, а вот целители могут и не успеть. Так и останется висеть в качестве украшения кабинета Игнира.

Обведя взбешенным взглядом притихших подлецов, Рейвика и Финига, которые не кинулись спасать друга из камня, а в страхе отступили, ехидно им сообщила:

— Да вы все вместе мизинца их не стоите, заменяльщики! — Презрительно плюнула и ушла к себе.

Закрыла вход щитами, наплевав на занятия, и села обдумывать дальнейшие действия.

Не хотите нормально — будет по-моему! Они сами навязали мне правила игры, где кто сильный, тот и прав, теперь пусть сами им и подчиняются!

Весь день я сидела на кровати и все размышляла, почему тогда не ударила по стражникам огнем, почему не разметала их к троллям, а предательски позволила Игниру схватить Лео и Дика и увести…

Струсила? Нет, в тот момент я испытывала что угодно, только не трусость… Шок, боль, досаду, обиду… и надежду! Да-да, именно надежда на то, что справедливость восторжествует. На самом деле, они ведь не виноваты, что и доказывает записка Дины.

Да, и, как я поняла, Финига тогда схватили за воровством проклятых магических шаров, прямо на месте преступления, в кабинете Смутчина. Подельники подставили, небось…

Но я…

Вот же дура!

В этой академии надежду можно смело сравнивать с глупостью! Знак равенства между ними ставится быстро. Дух перевести не успеешь.

Вот только надежд больше у меня не осталось.

В голове созрел план действий. Я поднялась с кровати.

И пусть хоть кто-то меня остановит!

Я вышла из нашей спальни, через двор прошла на кухню и, приказав помощнику повара все забыть, загрузила огромную корзину снедью. Взяла мимо проходящего служку и под магическим повелением вручив ему еду, приказала идти за мной.

Укрытые невидимостью, мы прошли в кабинет к Сизиту. Там я набрала одеял, подушек, новых рубашек и теплых накидок, заодно прихватила только что сделанные факелы.

Надо будет не забыть захватить дрова и лекарства…

Когда, запустив перед собой слабенького светлячка, я направилась к темнице, двое слуг, груженых как верблюды продуктами и дровами, следовали за мной.

Руководствуясь нитями связи с женихами, не рассчитывая на чью-то помощь, я уверенно миновала охранников и спустилась в подземелье. Заодно открыла все магические запоры этой темницы. Видимо, Игнир давно никого не опасался, раз так легко позволил добраться до пленников.

Сама темница представлял собой темный  тупик, окончание подземного грота, незамысловато отделенного от коридора толстыми решетками, запаянными в камень. Здесь сильно пахло сыростью, плесенью и летучими мышами, с вековыми следами помета, кучи которого были здесь повсюду.

Очень скоро я нашла их темницу, где за решеткой, прикованные к стене, висели мои друзья. Кроме них здесь, явно наслаждаясь полной тьмой, иногда взмахивая крыльями, вниз головой болтались горластые летучие мыши, по углам прыгали голодные крысы, но ни кроватей, ни каменных выступов для сна не наблюдалось.

— Я же говорил, что она придет… — пытаясь произнести это как всегда весело, прошептал Дик. Эльф только радостно кивнул, соглашаясь.

Молча распахнула решетку и ударила по цепям, приковавшим друзей к каменной стене. Первым освободила Лео, затем отпустила Дика и помогла им обоим подняться.

— Они пытали вас? — сухо спросила я и тут же с силой захлопнула рот и сжала губы, так как боялась расплакаться.

Дик, с трудом двигая рукой, отмахнулся.

— Нет, только приковали и наложили магические кандалы, а от них так тяжело, будто коня на спине везешь. А так ничего, жить можно, — улыбнулся он.

Я сочувственно покачала головой и забрала поклажу у первого слуги и сгрузила ее прямо на полу в углу у входа.

— Здесь одеяла, подушки, теплые плащи — в общем, сами разберетесь… — через силу улыбнулась я, выгружая добычу в более-менее сухом и чистом месте. Затем, приказав по выходе из подземелий все забыть, отпустила первого слугу на волю.

— Кого это так твоей щедростью прибило? — весело оглядев, сколько всего я приволокла, насмешливо поинтересовался Лео. Без магии в подгорной темнице было очень холодно, он достал из кучи одеял теплый плащ и с удовольствием закутался.

Уже наплевав на все, я устроила огромный шар драконьего огня прямо под потолком, разогнав толпу летучих мышей по дальним углам пещеры.

От горящего огня, как от настоящего, исходил жар, падали искры, не было только запаха.

Лео залюбовался, потом повернулся ко мне и сказал:

— Не знал, что «такое» умеешь… — В ответ я сдержанно кивнула. А Лео многозначительно добавил: — Но догадывался.

Я безучастно пожала плечами, обратив взор к Дику, который все это время сосредоточенно копался в огромной корзинке с едой.

— Воду… воду не нашел, — он поднял глаза от корзины и растерянно посмотрел на меня.

Я с горечью выдохнула:

— Вот я тетеря! Все взяла… вино, мясо откопала, только о воде… забыла… — Так долго сдерживаемые слезы сами хлынули из глаз.

Лео прижал меня к себе, утешая.

— Как я понял, ты им войну объявила?

Хлюпая носом где-то в районе груди Лео, только растерянно кивнула.

— Кухню обчистила? И даже Сизита не забыла? — Я вновь кивнула, на этот раз расстроено.

— Хотел бы я посмотреть на их физиономии, когда они обнаружат пропажу… — рассмеялся Дик, наконец, откопав в огромной корзине кувшин с вином.

Вынув зубами пробку, выплюнул ее, затем торопливо пригубил благородный напиток из горла и довольным голосом пожаловался:

— Жаль, эта шутка жажду не утоляет.

Не отпуская меня, Лео притянул кувшин к себе и немного отпил:

— Зато веселит! Будешь?

Я покачала головой, отказываясь, вытерла слезы и вывернулась из сочувствующих объятий Лео. Затем подошла ко второму слуге, который нес три вязанки дров:

— Выложи их и уходи. Когда выйдешь из подземелья, все забудь! — приказала я.

— Их хоть выпустят отсюда? Представь, столпятся у входа и сдадут тебя… — ловко оторвав ногу у жареной курицы, завернутой в толстую бумагу, отозвался Дик.

В ответ я горько рассмеялась. 

— Обижаешь… конечно, их стража выпустит и забудет, что вообще видели.

Бедный Дик все переживал о воде:

— Плохо, его за водой нельзя послать. Если что, их ведь не впустят обратно…

Лео его остановил:

— Ты не о том думаешь! Сейчас слуги за обедом кинутся и быстро выкупят, кто поделился с Бренном трапезой…

Дик отреагировал в своем репертуаре:

— Ты думаешь, что это курица его? — с некоторой брезгливостью разглядывая отодвинутую от себя на расстояние куриную ножку, задумчиво отозвался он. Затем, видимо для себя  решив, что с ней все в порядке, вгрызся в лакомую плоть зубами.

Откуда-то тянуло холодом, особенно обдавало сквозняком ноги в деревянных башмаках. Несмотря на то, что на данный момент все хорошо, на меня напала какая-то странная печаль. Хотелось укрыться куда-то и горько плакать.

Лео, видимо, сейчас был не в состоянии отключить эмпатию, обнял меня и прижал к себе, утешая. В его объятиях я ощущала себя совсем маленькой и слабой, отчего хотелось плакать еще больше.

— Ей сейчас надо здоровую злость поддерживать, а не нюни разводить… — раздраженно пробормотал Дик, с досадой оглядывая наши объятья.

— Не надо ей ничего! Она из-за нас достаточно переволновалась! — недовольно пробурчал Лео, прижимая меня еще нежнее.

Я постепенно успокоилась, почти согрелась и затихла.

— Ты ее расхолаживаешь! — ворчливо заметил дракон, пытаясь оторвать меня от эльфа. — Я тоже хочу ее успокоить…

Лео меня не отдал, он опустил голову так, чтоб смотреть мне глаза в глаза и тихо спросил:

— Ты боишься завтрашнего дня?

Я кивнула и прижалась к нему сильнее, словно он мог укрыть меня от боли и страха.

— Эээ, так нечестно, — шутливо проворчал Дик, — я чувствую себя покинутым и никому ненужным, и вообще!.. Хорош без меня обниматься!

Не отодвигаясь от Лео, я поймала его руку, прижала к себе и затихла.

Лео нежно погладил меня по голове и мягко прошептал:

— Не бойся, ты не одна! Мы всегда под защитой Света. Если станет невмоготу, зови его. Он поможет.

Я вяло кивнула.

— Так что делать дальше будем? Как думаешь? — устало спросила я.

Вариантов было мало, попробовать сбежать? Но Игнир мгновенно переносится в любую точку, а метки на крови горят ярким огнем и служат якорями, так что схватить нас — всего лишь дело времени. Очень короткого времени.

Что нам оставалось?

 Меня они физически затронуть не могли, зато жизни Лео и Дика в руках у Игнира, и он в любой момент мог их прервать.

Была надежда, что из-за нас он не станет задерживать путешествие за новичками, и тогда я смогу утащить узников к себе. Это отодвинуло бы проблему на какое-то время. Но никакой надежды, что все произойдет по этому сценарию, не было.

И я понимала, хотя не хотела принимать это сердцем, что завтра придется вести настоящую войну. Выбора не осталось — или мы Игнира, или он нас.

Если я струшу, смалодушничаю, не смогу его уничтожить, то Лео и Дик погибнут. Но смогу ли кого-то убить? Меня даже от этой мысли мутило!

В момент тяжких раздумий Дик, который, наконец, наелся, схватил меня за руку, притянул к себе, не позволив увернуться.

— Ей, принцессочка, дай эльфу спокойно перекусить, он уже совсем извелся, наблюдая за твоими страданиями! И мне дай хоть обнять тебя, я же тоже соскучился.

Я привычно фыркнула и с деланным безразличием отвернулась — соскучился он, как же...

Дик прижал меня еще крепче:

— Да не бойся ты так! Совсем себя извела…

Тяжело вздохнув, я прижалась щекой к его груди.

— Я не знаю, что делать. Как остановить Игнира? — Я хотела сказать, как остановить казнь, но даже в мыслях это звучало так страшно, что вслух, как смогла, смягчила смысл фразы.

Лео, который отказался пробовать закуски, так и стоял, сложив руки на груди, не сводил с нас задумчивого взгляда. Он и ответил вместо молчащего Дика.

— Это позже будет видно, что с ним делать. А пока тебе пора идти… — Вздрогнув, я в удивлении повернулась к Лео. Он грустно прибавил: — Так будет лучше для всех. Пока есть шанс, что все пройдет мирно и относительно спокойно, ну… максимум, что нас выпорют и подвесят на столб,  то надо этим пользоваться!

Оттолкнув Дика, резко повернулась к Лео.

— Больше не верю ни в какие шансы! Так и скажи, что меня выпроваживаешь, чтобы, если что, не устроила схватку, если вас решат куда-то утащить! — гневно отозвалась я.

Как и ожидалось, за Лео вступился дракончик:

— Нет, принцесса, ты не права. Уже сколько раз по краю ходили, ничего — выкрутились. Может, и сейчас повезет. А тебе надо поспать, а то вдруг нас казнить будут, а ты уставшая… — пошутил он.

— Я могу и здесь лечь… — проворчала я, окинув взглядом темницу. Эльф потянулся ко мне и успокаивающим жестом коснулся руки. Если кто-то расстраивался, он всегда пытался помочь и утешить. Только сейчас это помогало слабо.

— Не надо. Вдруг Игнир решит тебя вызвать? Или за тобой пришлет кого? Не теряй возможности договориться… — упрямо продолжал эльф, пытаясь уберечь меня от ночевки в подземелье.

Я устало покачала головой:

— Я уже не верю в это…

В душе было пусто. На какой-то миг мне захотелось схватить Лео и Дика за руки и утащить отсюда, сбежать куда угодно, как угодно, только не оставаться здесь в ожидании казни.

Но миг малодушия прошел. И, нервничая оттого, что оба друга не сводят с меня своих глаз, ожидая, что соглашусь с ними и уйду к себе, покачала головой и, словно прерывая молчаливый спор, добавила:

— Не надо меня укрывать от проблем, я не слабее вас! Но… раз вы так хотите… я уйду.

Атмосфера была напряженной и тяжелой, но Лео и Дик сразу расслабились и стали улыбаться. Я опустила голову и молча пошла к выходу.

Дик решил меня остановить, чтобы попрощаться перед уходом, но я мягко оттолкнула его, сухо уточнив:

— Я не прощаюсь… — Вышла.

Дальше я в отчаянии шагала во мраке по коридорам, а мои мысли были темнее подземелья вокруг.

— Это просто какое-то безумие… — с болью прошептала я. — Безумие!

Я была в ужасе. И уже даже не могла цепляться за надежду, что и на этот раз все наладится.

Не наладится. Сейчас нельзя допустить и капли надежды, так как она лишает сил и лжет, что что-то можно исправить, просто перетерпев.

Медленно шагая в гору, я вышла из подвала, с трудом миновала двор и закрылась у себя.

Весь вечер и большую часть ночи я просидела, глядя в огонь, и едва сон возобладал надо мной, как за магическим занавесом зашумели.

Кто?

Тяжело поднялась с лежанки перед камином и опустила завесу, в удивлении уставившись  на Финига.

Жить надоело?

Нервно сминая в кулаке серую ткань фартука, пряча глаза, он предупредил:

— Там казнь началась… Они специально начали так рано, чтобы ты не знала… — запинаясь, проговорил он. — Твои там…

— Что?! — Но, стиснув зубы, я кивком на бегу поблагодарила нежданного помощника и кинулась на площадь, к позорным столбам.

Да, это могла быть ловушка, и лучше бы она и была, но, увы! Видимо, они очень опасались моего появления, так как, загораживая проход на площадь из нашего коридора, стоял стражник. Не раздумывая, я быстро поднырнула громиле под руку и, игнорируя его крики, продолжила путь к собравшейся толпе.