Глава 6. Амани

Наблюдая за кропотливой работой отца, я не заметила, как стрелки на часах уже давно перевалили за полночь. Спаситель оставался лежать без какого-либо движения. Если посмотреть на него со стороны, то казалось, что своим молчанием и непоколебимым выражением лица он мог вытерпеть все трудности жизни. Таким волевым и сильным он мне виделся сейчас... Не считая светлого тона кожи, густые короткостриженные волосы, брови и ресницы были глубоко чёрные. Прямой нос и чётко очерченные мягкие губы. По крайней мере такими они казались. При отце я не осмелилась до них дотронуться. Но одна часть на его лице постоянно заставляла возвращать мой блуждающий взгляд по его крепкому телу. Родинка. Маленькая тёмная точка расположилась чуть ниже правого глаза, и надо заметить отлично вписывалась в его привлекательную внешность. Да, он выглядел симпатичным исходя из моей вкусовой категории. Поняла, что заостряю на его лице слишком много внимания, я слегка отстранилась и продолжила дальше следить за руками отца.

В районе ног неожиданно стало тепло. Я опустила глаза. Хабиби. Эта кошка всегда появлялась незаметно и давала о себе знать потеревшись о ногу. Наверно пришла просить, чтобы её покормили, подумала я, но Хабиби опровергла мои догадки. Обнюхивая нашего нового гостя, она свернулась калачиком у его изголовья.

-А вот и живое обезболивающее, - в шутку произнёс отец и одобрительно взглянул на кошку. Ведь мы оба прекрасно знали, как эти пушистые могут снимать с человека всю отрицательную энергию.

-Иногда она умеет быть умницей, - ответила я вслух и кошка мяукнула в подтверждении.

-Поменяй воду в тазике дочка, я почти закончил. Сейчас ещё раз промоем раны, обработаем и наложим бинты.

-Как скажете отец.

Я послушно отправилась выполнять указания, не сводя своего взгляда с раненого, пока совсем не скрылась за дверью. Обновив воду, я прихватила чистые бинты, что оставались у нас в запасе и антибактериальную мазь.

К моему приходу, отец действительно закончил изымать осколки. Дальше мы действовали по договорённости в четыре руки. Сначала он заново промыл все раны, обтер сухим полотенцем. Затем я наносила антибактериальную мазь на каждый порез. А после мы забинтовали более глубокие раны и грудную клетку, чтобы она оставалась в неизменном положении, на случай если он проснётся. Были предположения, что у него были сломаны пару рёбер. Когда все процедуры были окончены, отец укрыл его чистой простыней и благодарствуя Аллаха с лёгкостью выдохнул.

-Будем надеяться, что он выживет, - обратилась к отцу, замечая, что Хабиби до сих пор спит у его изголовья.

-Выживет дочка, с позволения Аллаха, выживет. Он ещё слишком молод, чтобы покинуть этот свет.

И мы покинули комнату, оставляя его под присмотром Хабиби.

Пока отец смывал с себя остатки ушедшего дня, я быстренько накрыла на стол, успев подкинуть листья салата черепашке и кроликам. В миску Хабиби щедро налила молока в благодарность за оказанную помощь. Возможно, когда мы ляжем спать, она придёт подкрепиться.

Поздний ужин прошёл в полной тишине, возможно из-за того, что мы оба устали и у каждого были свои мысли по отношению к раненому. Меня эгоистично терзали догадки, какого цвета его глаза, а отец наверняка задумывался над его пробуждением и придёт ли он в себя вообще. Оставалось только надеяться и ждать.

Отец уже давно видел третий сон, когда я наконец закончила прибираться на кухне и прошла в женскую часть дома.

Каким же необычным, эмоциональным и трудным был этот день. Сняв хиджаб, я прошла в ванную комнату и, совершив омовение, облачилась в длинную ночную сорочку. Присев у овального зеркала, и расчесав длинные чёрные волосы, заплела их в слабую косу, прежде чем лечь спать. Сон пришёл без замедления...

Утром проснулась от томного мычания коров. Проголодались мои хорошие. Сейчас я вас накормлю. Но пока я умывалась и одевалась в традиционный хиджаб, отец опередил меня и накормил их. Я и не думала, что после вчерашнего, он проснётся так рано. Решив, что сначала лучше накормить отца завтраком, а потом уже разобраться со всем животноводством я прошла на кухню и заварила крепкий арабский кофе, как любит отец.

За принятием завтрака, который состоял из свежесваренных домашних яиц, несоленого сыра, свежей лепешки и нарезанных в тарелке сезонных фруктов, отец начал со мной разговор.

-Амани, мне все же придётся отлучиться на некоторое время. Надо сходить за продуктами, которые должен был купить вчера.

-А если с вами снова что-нибудь случится, я же не переживу это, - обеспокоенно обращалась к нему я.

-Не думай об этом дочка. Обстановка в городе потихоньку начала налаживаться, с того момента, как свергли правительство.

-Для того чтобы город вновь восстановился и ожил понадобиться много времени.

-Несомненно. Но для меня достаточно знать, что с тобой все в полном порядке и ты в безопасности. Поэтому, как я и говорил ранее, не выходи за ворота.

-Конечно, отец. - Безропотно подчинилась я.

А после мы проследовали в комнату нашего раненого гостя, чтобы узнать, как обстоят дела. К нашему общему удивлению, Хабиби до сих пор находилась подле него, только теперь уже лежала, скрутившись на грудной клетке. Я уже было кинулась снимать её, так как, имея определённый вес, возможно, она мешала ему нормально дышать, но отец поспешил остановить меня.

-Не надо Амани! Оставь её, она лечит!

-А вдруг ему тяжело дышать, он итак в плачевном состоянии?

-Жар спал, а значит ему лучше. Если вдруг он придёт в себя в моё отсутствие, постарайся расспросить его, откуда он.

-А если он не знает нашего языка? - вдруг усомнилась я.

-Зато ты знаешь язык, на котором говорит весь мир.

Отец имел ввиду мои слабые познания английского, который мне удалось немного выучить на курсах до того, как началась эта война.

-Хорошо, как скажете отец.

Он смерил меня взглядом, а потом решительно произнёс.

-Надень чадру Амани, не хочу чтобы он тебя рассматривал, - и переведя свой взгляд на больного продолжил, - даже в таком состоянии не знаешь чего ждать от человека.

Отец вышел за ворота, которые я тут же закрыла по его настоянию. Не теряя времени, прошла в хлев и занялась кормежкой животных, попутно прибирая за ними.

Закончив с делами во дворе, я прошла на кухню, и заметила трущуюся у моих ног Хабиби, явно взывающей о помощи. Раненый! Вдруг прояснилось у меня в голове и я забыв обо всем на свете поспешила к нему в комнату.

Остановившись в дверях и подождав пока выровняется дыхание, тихо прошла к лежачему и присела рядом, взяв ракурс, чтобы на меня можно было удобно смотреть не напрягаясь. Пройдясь по его телу несмелым взглядом, существенных изменений за ночь я не заметила. Но взяв снова за руку и нащупав пульс на запястье, поняла, что он уже далеко не слабый, а вполне пришедший в норму. Мой взгляд вновь приковала к себе милая родинка, рассматривая которую, я даже не заметила, как уже давно сама являюсь объектом обозрения.