Вообще-то последнее время своей жизнью я была очень довольна… Да нет, я была просто СЧАСТЛИВА!Понимаю, смешно такое услышать от бездомной бродяжки, живущей от куска хлеба до кружки молока, а именно так расплачивались мои благодетели, которые были не намного богаче меня. Зато я ценила все! Давно узнала страшную цену многодневному голоду, который не раз вгрызался в мои внутренности, доводя до настоящего безумия.Два года я жила на улице не из любви к бродяжничеству и даже не из-за отсутствия жилья.  Меня, как в грустной сказке, выставила из дома мачеха, когда отец простудился и ушел за грань, как раз перед самым праздником — днем коронации Дубовика Второго.Какое-то время я пользовалась любовью старой Мимо, соседки швеи, которая иногда давала мне ночлег, ужин и тепло дома. За это я помогала ей по хозяйству, чтобы добрая женщина спокойно работала с заказами и возвращалась из лавки в теплый и чистый дом.Я добывала себе пропитание, разнося

Я устало выдохнул, наблюдая за сломя голову несущимся по улице Оленьком.Что я себе только не навыдумывал, старый дурак! Просто я совсем позабыл, какое в детстве счастье найти себе настоящего друга.Сейчас-то живешь как в клетке, никому и ничему не веришь… Я печально покачал головой и повернул к дому, но тут молоденькая девушка, к которой бегал мой мальчишка, вышла из дома и, обойдя заброшенный палисадник с покосившимся забором, куда-то пошла.Улучив момент, когда она достаточно удалилась, я заглянул в дом. В убогой  комнатке на кровати лежали какие-то старые тряпки и немного еды. Вот что он тащил сюда в узлах!Я кивнул сам себе. В Оленьке не сомневался и, уж тем более не опасался за домашний скарб. Однако меня волновало, с кем связался мальчонка.Ну, вроде как, все в порядке.Я устало развернулся и побрел домой. Все мысли сплошь о проблеме, и просвета не видно, в голове, словно что-то блокировало разум — ни единой мысли по

Удалившись от каравана, я быстро шагала по тропинке, рукой придерживая котомку на плече и собираясь найти местечко подальше и потише. Уже рукой подать до каменного выступа в форме указующего перста. Интересно, куда он указывает? Отсюда не определить.Из-под острого камня у моего колена смотрела какая-то зверушка. Она отступила и спряталась от меня. На всякий случай, вынув лук и тренировочную стрелу, шагнула посмотреть. Смеясь про себя: ««зверюшек» на сегодня не хватило?», я упрямо выискивала взглядом странного зверька, скрывшегося в камнях... из-под которых вдруг раздался страшный скрежет!Я в ужасе отскочила. В голове мгновенно появилась картинка: сейчас из-под земли появится холм, с него посыпятся камни и из этой горы вылезет еще один злобный медведь! Знаю я, что они в снегу спят… или в пещерах, но промелькнувшая мысль сжав сердце ледяной рукой, прогнала меня от того места. Где-то вдали шумела свободная ото льда  речка. Зима здесь

Мы с раненым почти не общались, я изредка говорила ему: «надо поесть» или «я пошла, дела». Он соглашался одними ресницами, не произнося ни слова — переживал наверно, что зрения лишился. Им, крестьянам, на земле без глаз и делать нечего! Я очень сочувствовала, но помочь не могла.На четвертую ночь как всегда я уснула на стуле, а проснулась на кровати, мужчина лежал на приличном расстоянии у другого края, чтобы не смущать, но мою ладонь из рук не выпускал.Сконфуженная этим положением и неожиданной заботой, я не поднимая головы, тихо проворчала: — А если рана откроется? Зачем так рисковать? Спасибо... — Он в ответ выпустил мою руку.Конечно, я ему благодарна, усталость накапливалась, и так уже еле ползала, когда днем разыскивала Андро по городку.Днем, спустившись к хозяину «Беззаботного Барба»,  толстому высокому гному, я выложила четыре золотых, чтобы заплатить за всю будущую неделю:

— Так они считают, что это мои войска напали и уничтожили несколько эльфийских семейств с детьми? Поверить не могу! — Дубовик покачал головой и вновь уставился в отчет. — Дети… Они погибли?Устало кивнул. Я очень торопился вернуться, чтобы успеть сообщить королю о выводах и остановить назревающее умопомешательство. Но враг, который это все затеял, опережал меня на шаг. Едва мы пересекли черту города, как начальник стражи сообщил мне, что якобы наши войска напали на пограничные селения эльфов и всех вырезали, вплоть до младенцев.Когда этим же вечером я на приеме сообщил об этом Дубовику, он прорычал: — Проклятие! Вонючие тролли! — Но опомнившись, виновато добавил: — Извините меня за несдержанность, дорогая. Этот заговор гораздо опаснее, чем я полагал! — Король нервно подскочил из кресла, и раздраженно топая, принялся  ходить по залу.Королева, прикусив губу, кивнула, ее