Проснулась я резко, точно по сигналу вскочила и тут же впечаталась в стенку. Села, потирая лоб. Пока я спала, кто-то перенес меня внутрь одного из фургончиков и заботливо укрыл одеялом.Здесь было душно, но тепло. Рядом мелькали всполохи огня от переносной печки. Я неловко завозилась впотьмах, пытаясь понять, как выбраться отсюда.– Элисон? – окликнул меня голос Тильды. – Ты не спишь? Иди сюда.– Не сплю, – наконец, удалось выпутаться из одеяла. Я зачем-то на четвереньках проползла до середины вагончика, где светились малиновым жаром угли в маленькой жаровне.– Как раз вовремя проснулась. Скоро завтрак. А потом надо будет решать, что нам делать дальше.– А какие есть варианты? – я сразу поняла, что она имеет в виду “что нам делать дальше с тобой” и насторожилась.– Ты можешь уйти. Или можешь остаться с нами. Но в последнем случае ты должна приносить пользу. Мы не в том положен

Чарли– Добрый вечер.Чарли дернулся от неожиданности, расплескав пиво на себя и сидящего рядом Винсента. Секунду назад лавка напротив пустовала, а сейчас там расположился неизвестный тип.Обматерив незнакомца, а за компанию и охрану, которая сидит и чешет яйца, пока к хозяину подкрадываются всякие, Чарли поставил на стол мокрую кружку и внимательно осмотрел незваного гостя, готовясь бежать или нападать, в зависимости от ситуации.Гость прятал лицо под низко надвинутым капюшоном и кутался в теплый плащ, что в жарко натопленном и душном зале трактира смотрелось вдвойне подозрительно.Эта подозрительность, как и прозвучавшее ранее приветствие неожиданно успокоили. Убийцы стараются не выделяться, и здороваться убийца уж точно не станет. Его приветствием, будет удар ножа.Тем временем охранники поспешили загладить свою оплошность, и, обойдя стол, взяли незнакомца в клещи.– Мистер Бруизер не любит, когда к

Рэндольф– Драть твою мать! – все, что сумел сказать Чарли после того, как длинноухий за полминуты обезоружил двух его лучших бойцов.Фэйри вложил клинки в ножны и повернулся. Его лицо оставалось таким же бесстрастным, каким было в трактире, когда он побрезговал угощением Чарли. Ни азарта, ни гордости от победы.Не тщеславен. Совсем плохо. За прошедший час Чарли так и не понял, чем вообще можно зацепить длинноухого. У него словно не было слабых мест, любые обещания, похвалы и завуалированные дерзости фэйри встречал одинаково равнодушно.– Это отлично, парень. Могешь, не отнять. Но пойми: зрителю нужно зрелище. Чтобы неясно было, кто победит. Чтобы покричать, понервничать за свои денежки. Да и крови немного пустить в конце не помешает.О том, что лившаяся в боях кровь покупалась на соседней скотобойне и принадлежала овцам, он рассказывать не стал. Всему свое время.– Ну давай! Затяни, поддайся. Покажи

Фэй не предпринимала больше попыток сблизиться, но и не показывала, что обижена на мой отказ. Я очень скоро поняла, что подобное предложение с ее стороны не было чем-то особенным. Непоседливая полукровка обожала все, связанное с постельными утехами и постоянно искала случая разнообразить свои вечерние приключения:– Поаккуратнее с ней, – предупредила Тильда на следующий день. – Не увлекайся. Фэй любит всех и никого.Я похлопала глазами от ее прямоты и решила не делать вид, что не понимаю о чем речь:– Я этим не интересуюсь.– Зря. Она великолепна в том, что умеет.Я покраснела и решила не уточнять, опирается ли Тильда на собственный опыт. И так понятно было.– Зачем ограничиваться кем-то одним, – рассуждала вечером Фэй, укладываясь спать. – Жизнь так коротка, и в ней так много красивых людей. Вот, например, ты, Элисон. Нет, нет, не бойся. Я больше не буду приставать, пока сама не попросишь. Зна

ЭлвинУ гостевых покоев на третьем этаже я остановился, вслушиваясь в происходящее за дверью. Франческа была внутри. И даже что-то напевала.У нее был несильный, но приятный голос. В самый раз для светских музыкальных вечеров. Я любил слушать, как она поет, поглаживая струны арфы или опуская пальцы на черно-белые клавиши клавикорда. Созданный мастером-фэйри специально для сеньориты инструмент звучал божественно – нежный почти скрипичный дискант, глубокие и звучные басы.Сейчас клавикорд пылился в гостиной под чехлом. Его не снимали уже несколько месяцев. И вряд ли скоро в башне раздастся мягкое звучание его струн.Проклятье! Всякий раз, когда я возвращался домой, у меня было ощущение, что под ногами хрустят осколки прежней жизни.Поначалу я надеялся завоевать Франческу снова, избежав прежних ошибок. Но в нее как будто демон вселился, честное слово. Презрение, отвращение, скандалы, провокации и совершенно детские выходки, кото