ТОМ 1. Глава 12 Операция

«Внимание! Это не практика, а реальная операция по освобождению заложников. Проводят инструктаж и координируют дальнейшие действия руководители групп. До выхода на позицию двадцать пять минут», — продолжал вещать голос.

Я в шоке уставилась на застывших в ожидании дальнейших распоряжений ребят, перевела взгляд на Дариона Дар Корте. Мужчина повёл плечами, несколько раз полуприсел, попрыгал на месте, словно проверяя всё ли достаточно прочно закреплено. Мы невольно повторили его действия. Впрочем, кое-что и вправду пришлось подправить, подтянуть.

— Семь, — произнёс Дарион Дар Корте. — «Проверим работу оборудования, — донёсся сразу отовсюду голос педагога. — Все меня слышат?»

— Да… — отозвались эхом присутствующие, но звук был обычным, в отличие от того, как слышался голос преподавателя.

— Семь, — произнёс он. — «Хорошо, — опять прозвучало снаружи и в тоже время будто в самой голове. — Это последние разработки наших учёных. С этого момента с жетоном и ушными вкладками не расстаётесь даже во сне. Диапазон их действия неограничен, ни только расстоянием, но и мирами. Вслух желательно не говорить в целях конспирации, достаточно мысленного посыла. Поясняю: семь-один-один — мой полный позывной. Чтобы обратиться лично ко мне, достаточно произнести мысленно — один-один. Расшифровываю общую схему на примере прошлых модификаций связи: номер группы — седьмой, подгруппы — первый, личный номер в подгруппе — первый. Ваши идентификаторы на жетонах. Вы должны знать номера всех членов группы. Начиная сеанс связи, раньше требовалось сначала назвать последние две цифры того, к кому обращаетесь, иначе вас не услышали бы, теперь достаточно мысленно визуализировать своего абонента, что существенно экономит время. Если счёт идёт ни на доли секунды, то обязательно мысленно озвучиваете свой личный код. Например, если я говорю или думаю: семь, я один-один, то активируется обращение ко всей группе. Если — один, я один-один, то ко всей первой подгруппе». Если один-два, я один-один, то… — на этот раз звук прозвучал иначе — извне.

— Ко мне, — отозвался Салор, но его голос слышался обычно, а не через эту странную систему связи.

— Как надо было ответить?

— Один-один, я один-два. Вы обращались ко мне.

— Уже лучше, — кивнул Дарион Дар Корте. — А теперь всё тоже, но ко всей группе и мысленно.

Салор сосредоточился на миг, и тут же я услышала его голос у себя в голове: «Я один-два, обращаюсь ко всей группе. Меня слышно?»

Я тоже попыталась ответить мысленно, уж очень интересно было: получится ли? Судя по брошенному в мою сторону мимолётному взгляду — получилось.

«Никакой посторонней информации в общем эфире не допускается. Если что-то касается кого-то конкретного, обращайтесь к нему. Проведём перекличку, запоминайте коды», — произнёс педагог.

Запомнить было несложно, всего-то две подгруппы по пять человек, включая педагога. Хуже было то, что мы совершенно не знали друг друга, не представляли у кого какие слабые или наоборот сильные стороны, таланты или способности. А тут не просто практика, а реальная операция. Вопрос: почему на неё отправляют студентов? У нас ведь опыта совершенно нет!

«Ну что, пошепчемся?» — тут же, раздался в моей голове женский голос, и я без каких-либо опознавательных кодов, прекрасно поняла кому он принадлежит.

«Не время для выяснения отношений», — отозвалась я.

«Значит, позднее пошепчемся», — оставила за собой последнее слово демоница.

«А если нужно сразу к двоим или троим обратиться, а не к одному или всем?» — раздался в голове чей-то мужской голос, явно обращавшийся ко всем сразу, а не ко мне лично.

«Правильный вопрос. Как я уже упомянул, в этой модели, номера абонента озвучивать необязательно, достаточно мысленно представить к кому именно обращаетесь. Но если обращение к группе или подгруппе, то проще использовать номера: семь, семь-один или семь-два. Свой код называть желательно. У вас попросту не будет времени на то, чтобы гадать кто именно говорит, — пояснил Дарион Дар Корте. — Высказывайтесь чётко, кратко и по существу».

Взглянула на часы, десять минут отведённого на инструктаж времени позади, а что нас ждёт так и не ясно.

«Капсулы… Проглотить. Они вживляются в стенки желудка и остаются там навсегда. Их функция: мгновенный перенос на базу, — продолжил пояснения Дарион Дар Корте. — Использовать исключительно в безвыходных ситуациях: когда грозит смерть или задача выполнена и срочно надо уходить под угрозой разоблачения или уничтожения. Управление мысленным приказом «На базу» с визуализацией места. Злоупотреблять не рекомендую. Образец опытный. Отрабатывает свою задачу на сто процентов, но имеет побочный эффект: несколько часов сильной головной боли».

«То есть, нам на пожизненно бракованные образцы всучают?» — возмутилась Кирана.

«Позднее будет доработан так называемый патч, исправляющий все недоработки капсулы, а пока придётся потерпеть, — спокойно отозвался Дарион Дар Корте. — О вашей задаче. Захват террористов, если это невозможно, то уничтожение, но это крайняя мера. Освобождение заложников. И! — педагог выделил это слово. — Первостепенная задача — любой ценой изъять у захватчиков дипломат. Время истекает. На выход! — скомандовал руководитель и распахнул ту самую дверь, что ведёт на Землю и в которую я так и не успела до сих пор заглянуть».

Покосилась на Салора, но он в числе первых скрылся из вида, словно и не замечая моего присутствия. Вздохнув, метнулась следом за всеми.

По ту сторону оказалась комната, едва ли ни один к одному напоминающая мою. Разве что книг на стеллажах нет, и под потолком режа глаза светятся странные светильники. А так, те же тренажёры, кровать, ноутбук, стационарный компьютер, вот только на окнах имеются плотные шторы, и что за ними не видно. Отовсюду доносится какой-то шум и гул, периодически ощущается невесть откуда исходящая лёгкая вибрация. Воздух какой-то тяжёлый, напоён сотнями непривычных запахов. Досконально осмотреться не успела, Дарион Дар Корте уже прошёл в одну из дверей, и ребята устремились за ним.

Небольшой коридор вывел нас к ещё одной двери, за которой оказалась лестница. Этажей здесь явно гораздо больше, нежели в нашем общежитии. Все рванули вниз. Я следом. Насчитала двадцать четыре пролёта. Двенадцать этажей? А ведь лестница ещё и вверх уходила! Какой же высоты тут здания? Жаль, что я первым делом взялась не за изучение Земных дисциплин, а ухватилась за мысль о пробуждении огня …

А в следующий миг, передо мной распахнулась ещё одна дверь, и я в шоке заозиралась по сторонам. Мы живём на одной планете? Да, ладно?! Во-первых, абсолютно нечем дышать! Не воздух, а смрад, от которого перехватывает горло, и голова наливается тупой приглушённой болью. Во-вторых, вокруг неимоверно суетно — по дороге несутся железные коробки машин, по тротуарам, не глядя по сторонам куда-то спешат мрачные, чем-то озадаченные, люди. Ну и растительность… Её практически нет! У нас, на Вире, зелень повсюду, значительно отдалённые друг от друга невысокие строения, а тут… Один к другому будто прилеплены безликие коробки домов, устремившихся своими вершинами к самому небу. Повсюду камень, камень и ещё раз камень, не считая скудных островков пожухлой травы и редко разбросанных то тут, то там кустов и нескольких деревьев, что попали в поле зрения.

В следующий миг, я едва ли не подпрыгнула от пронзившего всё вокруг визга, исходящего от резко притормозившей возле нас большой машины.

«Все в автобус», — раздался в голове голос Дариона Дар Корте.

Объяснять дважды не понадобилось. Автобус, так автобус. Забрались. Здесь воняло ещё хуже. С надеждой кинула взгляд на Салора, но тот по-прежнему держался рядом со своим старшим братом и даже не смотрел в мою сторону. Обидно, но объяснимо. Едва расселись, и транспортное средство тут же сорвалось с места, и с воем, напоминающим сирену, понесло нас куда-то вглубь каменных джунглей.

Сижу. Смотрю на мелькающие за окном пейзажи и волосы от ужаса шевелятся. Как люди умудрились настолько испортить столь прекрасную планету? Благо различные энергетические планы, в которых мы существуем, защищают нас от результатов жизнедеятельности человечества. Но не во всех отношениях. Работа атомных станций, взрывы ядерных ракет наносят вред не только Земле, но и Вире. Это ведь чистая энергия. И я бы ничего этого до сих пор не знала, если бы не тот бунт, в котором некогда оказался замешан мой брат.

Не понимаю, чем они руководствовались, стремясь к активизации гонки вооружений на Земле, в ходе которой все крупнейшие державы вскоре уничтожили бы друг друга. Ведь это сказалось бы и на нашем мире. И пусть демоны и ангелы не так восприимчивы к воздействию радиации, как простые смертные, но экологическая катастрофа была бы обеспечена и нам.

Опять же, это тупик! Пусть мы способны перерождаться, но не все, не всегда, и если люди прекратят своё существование, то рано или поздно мы тоже вымрем без притока новых душ. А ещё…

До сих пор не укладывалось в голове, почему эта акция приравнивалась именно к бунту против императорской власти? Или… Возможно, императорская ветвь восприимчива к этому виду воздействия? Вопросы… Вопросы… Надеюсь, когда-нибудь я всё же сумею найти на них ответы.

Окружающий шум, вой серены, мелькание бесконечных домов за окнами автобуса, сводят с ума. От мысли что где-то тут теперь маются мои родители, сердце кровью обливается. И вопреки всему возникает желание узнать получше, изучить этот мир.

Не верится, что он настолько плох. Может именно это место такое? На картинках я видела бескрайние лесные просторы, горы, с искрящимися в солнечных лучах снежными пиками, безбрежные моря и океаны. Хотя, не исключено, что там были показаны прошлые этапы развития земной цивилизации? И в наши дни ничего такого уже не существует? Но если… Если такие места всё же есть… Можно разыскать родных. Помочь им устроиться, обустроив им гнёздышко в более благоприятном уголке этого мира. Да, они меня не помнят и не узнают, даже если столкнёмся нос к носу. Да, мы не имеем права открыто вмешиваться в их жизнь, но если как-то косвенно, опосредовано, повоздействовать на ситуацию?

В следующий миг, автобус дёрнулся и с визгом притормозил возле кажущегося зеркальным, высоченного здания, с неисчислимым на первый взгляд количеством этажей. Оно, в отличии от прочих, стояло особняком. Людей вокруг много, но не простых прохожих, а судя по единой форме одежды и наличию оружия — военных.

«На выход», — раздалась команда.

Мы тут же, как горсть гороха, высыпались из автобуса на тратуар. Дарион Дар Корте, что-то показал стоящим в оцеплении и нас без единого слова пропустили.

«Двадцать седьмой этаж. Лифты отключены. Лестница слева в холле, — произнёс он. — Вперёд!»

Ну мы и рванули к зданию. Миновали просторный светлый холл, где каждый шаг отдаётся эхом. Заскочили на лестницу: широкую, в ряд трое бегут не мешая друг другу. Несёмся, перескакивая сразу через несколько ступеней.

Наверное, я слишком мало времени уделяла физическим тренировкам. А может дело в том, что здесь и без дополнительных нагрузок дышать трудно? Как итог, уже на полпути начала буквально задыхаться. Но вида старалась не подавать, понимая, что за проявление слабости в ответственный момент никто меня не похвалит. Голова идёт кругом, мышцы ног подрагивают, спину сводит — сказываются последствия недавней прогулки в истинной ипостаси. Скриплю зубами, хватаюсь за поручень как утопающий за тростинку, через «не могу» преодолевая пролёт за пролётом, коим давно потеряла счёт.

Когда ощутила, что вот-вот упаду, нёсшийся впереди всех Дарион Дар Корте замер.

«Следующий этаж наш», — раздаётся его голос в голове.

Вторая группа, очевидно получив от руководителя какое-то задание, тут же отделяется и открыв имеющуюся на лестничной площадке дверь, уходит.

«Камеры наблюдения выведены из строя. Что нас ждёт внутри неизвестно, — слышится в голове голос Дариона Дар Корте. — Вторая группа обеспечивает отвлекающие манёвры, — поясняет. — Первая, идём через главный вход. Приготовились, — командует, вытаскивая огнестрельное оружие, и тут же следует приказ: — Вперёд!»

Сказано вперёд, так вперёд. Выработанные за полгода тренировок рефлексы, напрочь отключили инстинкты самосохранения. Нет ни страха перед ждущей за дверями неизвестностью, ни сомнений. Лишь стремление выполнить поставленную задачу.

На ходу выхватила арбалет, наложила болт, взвела пружину, поставив на предохранитель. После передышки очередной рывок дался легче. Мышцы уже не подрагивают, а ноют от боли, но дыхание немного выровнялось, и понимание того что это решающий момент придаёт сил.

Заскакивая в помещение, краем глаза оцениваю окружающую обстановку, и тут же время замедляется, давая шанс уйти с траектории летящего в мою сторону смертоносного снаряда. Забыв о боли, падаю на пол, перекатываясь в сторону, под прикрытие широкой каменной колоны. В голове раздаются отрывистые команды руководителя. Вокруг, свист пуль и разлетающееся во все стороны крошево штукатурки. Мгновение затишья, в котором собственное дыхание и удары сердца кажутся оглушительными и, вновь пальба.

«Даниса, справа!» — вопль явно принадлежит Салору, да и кто другой стал бы обращаться ко мне по имени?

Мгновенно оборачиваюсь, успевая заметить как-то замедленно направляющего в мою сторону пистолет… Того самого падшего, что не так давно угрожал мне в столовой. Не ожидала в качестве противника встретить кого-то из наших студентов. Или это очередная практика, якобы приближенная к реальным условиям? Вот только пули вокруг свистят самые что ни наесть настоящие. Мысли мыслями, а инстинкты срабатывают безотказно: ухожу с линии огня, успевая несколько раз подряд зарядить и разрядить арбалет. Падший скрылся за одной из колонн, но кажется я его успела зацепить.

Захватчики уже понесли первые потери, но их всё равно больше, даже сейчас около двадцати осталось.

«Стрелять выше пояса!» — раздаётся приказ руководителя.

И это вполне резонно, ведь в дальнем углу сбились в кучу пятеро связанных студентов, о которых некогда шла речь в кабинете ректора: Анхе Тара Лей, Дар Силур, Дар Дилаг, Анхе Тенар Лоу, Дар Вальег. Кое-кто из них ранен. Раньше ли нанесены увечья или сейчас? Как они тут оказались? Не суть. Не хватает двоих. Мертвы? Или?

«Один-три, ко мне», — раздаётся в голове приказ Дариона Дар Корте.

Сделав обманный манёвр, перекатываюсь по полу к соседней колонне, за которой притаился педагог. Дар Корте тут же отшвыривает меня в сторону, а там, где я только что стояла раздаётся взрыв.

Ловлю исполненный решимости взгляд Салора, сжимающего в руке кинжал, и понимаю: сейчас рванёт в самую гущу противника. И вдруг, словно кто-то что-то переключил внутри. Всё моё существо заполняет азарт, желание во что бы то ни стало добраться до стоящего возле самого окна дипломата. Да, вокруг открытое пространство. Да, это смертельно опасно. Но так хочется! Глупо? Может. Но ничего не могу с собой поделать. Хочу доказать, что я тоже чего-то стою. Кому? Педагогу? Одногруппникам? Салору? Не важно!

Рывок. Вопль руководителя за спиною. Скупые команды. Свист пуль. Салор тоже выскочил. Идём наравне и я невольно фиксирую все его действия боковым зрением. Уворачиваясь от метательных ножей и пуль, достал кинжалом одного из террористов. Время опять растягивается. Рву жилы ускоряясь. И вот она — цель. Хватаю дипломат, тут же уходя в перекат. Вскакиваю. Предплечье обжигает болью, но я уже несусь назад, под прикрытие колонн. Смазанная вспышка боли прорезает бедро… Голень… Начинаю замедляться, падая. И такая обида накатывает! Не из-за того, что возможно умру, из-за того, что не справилась!

«Один-три! Дипломат! Кидай!» — вопль Дариона Дар Корте.

А у меня пальцы намертво сжали ручку и отпускать не желают. Чьи-то руки подхватывают моё тело, буквально отшвыривая к спасительным колоннам. Отползаю в прикрытие, уплывающим сознанием отмечаю брошенный в мою сторону недобрый взгляд педагога. Боль притупляется, голова идёт кругом, и мне уже всё равно, кто и как смотрит. А следом приходит спасительное ничто.